История русской критики 1870х годов XIX века

Следствие того, что происходило в общественной мысли в 1970^е годы, — убийство Александра II в начале 1880^х годов. Далее — правление Александра III (1880^е-начало 1890^х годов). Александр III пытался создать условия для возврата к России спокойной, уравновешенной. Но он ничего не мог сделать с тем, что революция уже готовилась на Западе: Г.В. Плеханов, В.И. Ленин. Эта партия финансируется на Западе. Огромное количество печатных изданий идёт в Россию оттуда. До гибели Александра III — огромное количество нелегальных печатных изданий: газеты «Искра», «Звезда», «Правда». В России после смерти Александра III эти газеты начинают издаваться в России — легально или полулегально. Ленин про это время в России писал: «Это эпоха полного безвременья…».

Основным направлением в журналистике и критике в 1870^е и 1890^е годы. становится социал-демократическая (революционно-демократическая, народническая) критика.

«Отечественные записки» (1868-1884). Некрасов и Салтыков-Щедрин («политический летописец эпохи»). Щедрин: «…против тихо курлыкающих прихлебателей режима». Здесь же сотрудничал в 1880^е годы Н.К.Михайловский, и критиком был он.

Журнал «Дело» (1866-1888) — вместо запрещённого «Русского слова». В критике: Н.В. Шелгунов, П.Н. Ткачёв.

«Русская мысль», «Северный вестник», «Газета недели», «Русское богатство».

Николай Васильевич Шелгунов.

Проповедовал вульгарный социологизм. Писал прокламации «За всенародную революцию». Похороны (1894) превратились в демонстрацию, или смотр революционных сил.

«Русские идеалы, герои и типы»: Пугачёв и Степан Разин. Не принимает ни старых, ни новых героев: они не могут быть героями, потому что они не проповедовали народного реализма в литературе, это всё взгляд на народ сверху. «Что делать?» — семейный роман. Вера Павловна — чудачка, Рахметов — «критически мыслящий — и только». Разговор о прогрессе. Развенчивает всех писателей и всех героев, называет это аристократическим реализмом, а нужен реализм народный, то есть «трезвая правда о жизни». а значит другие герои. Единственное, что взял у Писарева, — идею о механическом и химическом пути развития героев. Для Писарева химический путь развития — это путь Базаровых. Шелгунов призывает к механическому пути — пути «не титанов, а… миллионов под руководством титанов».

«Люди 40-х и 60-х годов», «Народный реализм в литературе».

Пётр Никитович Ткачёв (184-1885/6).

Применять в литературе объективный метод естественных наук, потому что всё определяется условиями экономического быта. «Салонное художество», «Больные люди». Предлагает вычеркнуть творчество помещиков из литературе». «Салонное художество» — о романе «Анна Каренина», «Больные люди» — о «Бесах». Герои не имеют чувств к народу. «Мужик в салонах современной беллетристики»: пропаганда Златовратского, Успенского. «В их произведениях развенчана русская деревня, её устои, её общинность» (положительно).

Николай Константинович Михайловский (1842-1904).

Его критика базировалась на двух статьях: «Что такое прогресс» и «Герои и толпа». Прогресс — «это то, что соответствует потребностям, желаниям, счастью индивида». Индивид — это тот, кто ведёт толпу за собой. Полемика с марксистами, Лениным, потому что идея этой личности Ленину не нравилась (ратовал за идею естественного исторического развития). Ленин назвал это «субъективной социологией», назвал эти идеи шагом назад по сравнению с демократией.

«Отечественные записки» после этих статей и после работы Щедрина «За рубежом» (писал эзоповым языком об Александре III) получилb последнее предупреждение. Потом — закрытие.

Михайловский как критик. «Писатели-идеалы»: Н.Н. Злотовратский, Г.И. Успенский, Н.А. Некрасов, М.Е. Салтыков-Щедрин. «Попутчики»: И.С. Тургенев, Л.Н. Толстой. «Реакционаеры»: Ф.М. Достоевский, Н.С. Лесков, А.П. Чехов. «Глеб Успенский пишет кровью сердца, поэтому может пренебречь формою, ведь брызги крови могут только случайно располагаться красиво».

Статья «Жестокий талант» (1882) посвящена Достоевскому, которого в 1880 году воспринимали как духовного вождя России. Михайловский: он не гуманист, а кровожадная личность с психологическим комплексом кровожадности. Поэтому у него герои деспотического характера. Достоевский любит мучителей. «Он любит травить овцу волком».

Лескова травил за роман «Некуда», Чехова — за безыдейность: он «певец хмурых людей», воспитывает равнодушие ко злу.

Литературу до 1860^х годов Михайловский вообще не рассматривал.

«Записки охотника» — «акварельные картинки, не более». Был у него сборник «О Тургеневе» (в год смерти Тургенева, 1883). Тургенев не до конца раскаялся, всё-таки он аристократ, удалился к слабому типу героев. «Гамлеты»: самоеды, рефлектёры, лишние люди. «Дон Кихоты»: просто жертвенники, и более ничего. А Инсаровых и Базаровых Тургенев не любит, не сочувствует им.

Лев Толстой. «Десница и шуйца Льва Толстого». Десница — сила, шуйца — слабость, женское начало. «Десница» Толстого — в том, что он бессознательный народник; в теории роевой жизни, демократизм, «он глубоко понимал неразумность исторического хода событий, всегда противопоставлял народ и господ». Но «вдруг вылезает шуйца» — «в его слабых, нерешительных героях», непротивлении злу насилием. Проповедь фатализма — это родимое пятно кающегося дворянина.

Литература как способ легального высказывания «своих» людей.

Им противостояли так называемые реакционеры. Кулешов: реакционно-либеральная антиреалистическая критика. Охранители. Это официальное, народное, славянофильство и почвенничество, которые пытались выступать единым фронтом.

Издания:

• газета «Голос» (А.А. Краевский). Не отдавал отчёта, какая сила им противостоит. Писал про какое-то сумасбродство, про нравственную испорченность отдельных личностей;

• газета «Гражданин» князя В.П. Мещерского;

• газета «Восток»: обращение к совести и чести нации;

• газета «Русская правда» (обвиняли в национализме) — против самой философии социализма и протестантизма;

Эти газеты издавали в основном банкиры. Интриговали.

Из интересных, серьёзных, учёных — «Московские ведомости» (М.Н. Катков), «Новое время» (Алексей Суворин). Журналы: «Русский вестник» (издавался по 1917 года, М.М. Стасюлевич). Печатались Соловьёвы (отец и сын), литературовед Веселовский. Пропагандировались Тургенев. Фет, Полонский и т.п. «Русский вестник» Каткова.

Михаил Никифорович Катков.

До 1845 года — один из ближайших друзей Белинского. Работал профессором филолсофии в Московском университете. У него печатались Толстой, Тургенев, Лесков и Достоевский. Был против общинного землевладения («грубый коммунизм»), считал, что владение землёй должно быть только частным. Поддерживал подавление восстания в Польше: опасность потери территории  утрата Россией значения державы  превращение в орду. Выступал против суда присяжных. Начал развивать идею необходимости единения славянских народов. Идея о возрождении классического образования. Открыл лицей. Писал о плачевных результатов правления Александра II.

1862 год: статья «К какой принадлежим мы партии?» — ни к какой. Все партии в России искусственны, потому что в России нет политической истории, есть диктатура выскочек.

Катков в литературной критике. 1856 год — статья «Пушкин»: «Критика вручает поэтам метлу. Не такой Пушкин… Когда есть истина, то польза приходит сама собою». Про «Отцов и детей»: «О нашем нигилизме» (1862), «Роман Тургенева и его критики». Базаров — псевдоучёный, он повторяет зады из сочинения Фейербаха и Бюхнера. «Школьник, который лучше других вытвердил их уроки». Нигилизм — болезнь духа, и эта болезнь «может быть уничтожима истинным просвещением и наукой».

Высмеивал достижения естественных наук. «…Наши химики не умеют отличить кислород от азота, а наши физиологи никогда не были в анатомическом театре… все толкуют о мозгах и нервах». «Все мудры только в философии нигилизма».

С базаровщиной литературными статьями бороться невозможно — только правительственными мерами. Издевался над революционными демократами. М.А. Антонович и Д.И. Писарев о романе Тургенева — противоположные точки зрения, хотя позиция одна.

Алексей Сергеевич Суворин (1834-1912).

Из многодетной крестьянской семьи, окончил Кадетский корпус, в Петербурге окончил Дворянский полк. Его называли «Королём печати», «Ломоносовым русской печати», «Наполеоном книжного дела».

Газета «Новое время» — «парламент мнений». Стала национальной газетой. Закрыли на следующий день после революции.

Считал, что толстовство сродни «теории малых дел» народников. Встречался с Толстым, они разошлись во взглядах (Суворин не согласился с антирелигиозными и антиправительственными выпадами).

Чехова, можно сказать, открыл Суворин, они дружили и переписывались. Статья «Историческая сатира» (об «Истории одного города»): безнравственность, антиистория, антипатриотизм. Про «Отцов и детей» — солидарен с Катковым. Но не вся молодёжь такая. Базаров в России — аналог предприимчивого янки.

После смерти Суворина (1912) появился пасквиль Ленина «Карьера». Заступился за него только Розанов: «Бог служит миру, мы служим России, а Россия служит всем».

Константин Николаевич Леонтьев (1831-1891).

Один из образованнейших людей своего времени. Окончил Кадетский корпус, медицинский факультет Санкт-Петербургского университета. Во время Крымской войны — военный врач, дипломат. Решил принять монашество. Едет прежде на Афон, живёт некоторое время в Оптиной пустыни.

Охранитель, славянофил, он пересматривает содержание понятия «славянофил»: есть славизм православный, а есть — либеральный. Либеральное славянофильство: есть идея революции, гибельная для России.

Религиозный славизм принимает. «Нам нужна не политика славянско плоти, а славянского духа». Не идея гуманизма. «Нам нужно не уравнительство в демократических правах, а нам нужно спасение человеческой души и духа человеческого». Признаёт суровое, аскетическое христианство. Во главе угла — спасение отдельного человека. У каждого должен быть личный Бог (личная вера). Бог — страшный судья, а не милосердный отец.

Поэтому у него очень резкие оценки: «Дух либерализма нужно преследовать не менее сурово, чем социализма». Призывает вернуться к традициям Востока. «Новая Россия — это обезбоженная Россия, в которой так называемый русский человек — беспутный, ленивый, не аккуратный» и т.д. Отрицает эгалитарный прогресс (идею равенства): это казарменный коммунизм, который никогда нигде не будет и не может быть осуществлён. Это приведёт к цивилизации толпы с её идеалом потребления и материализма. Обрушивается на материализм в литературе — это реализм (=натурализм, по его мнению): реализм не требует таланта, вдохновения. Идея реализма формирует бездарного писателя и читателя. Пишет о духовной импотенции России.

«Византизм и славянство»: против материализма и реализма в области духа, общественной жизни. Такой реализм — для рабочих и трактирных лакеев, которые ценят одну физиологию и обыденность. Византизм — обращение к традициям, Востоку. Только это может дать России силы выдержать натиск интернационального Запада, «разрушившего у себя всё благородное», который «предпишет нам смрад всепошлости».

У Гоголя видит одних антиэстетических уродов. Приблизительно так же оценивает Достоевского. Статья «Наши новые христиане» (начало 1880^х): от Гоголя у Достоевского пристрастие ко всякого рода человеческим уродствам. Нравственные чудовища, психозные люди. У Достоевского — розовое христианство, но, по Евангелию, должно сначала наступить царство Антихриста. Достоевский — космополит. Герои никогда не прикладываются к иконам. Христианство Зосимы — «французское христианство».

«Два графа: Алексей Вронский и Лев Толстой». Толстой — православный славянофил. Эта статья вошла в цикл «Записки отшельника» (издан в 1888 году). Противопоставляет Толстого Достоевскому, Гоголю и многим другим явлениям русской литературы: «У Льва Толстого русская действительность хотя бы не унижена. Толстой наконец-то показал по-человечески многие стороны русской жизни». «Наконец-то мы видим настоящий тип русского офицера в лице Вронского». «Поразительна всеобъемлемость "Войны и мира"»: великий народ. Но придирается к мелочам.

Алексанр Иванович Герцен (1812-1870).

Это критика непрофессиональная, но она помогала профессиональной критике, читателю, писателю. Писательская критика: исповедальность (деликатная попытка защитить себя от профессиональной критики или от мнения читателей). Субъективность.

Герцен — большой приятель Белинского в Петербурге, уехал за границу в 1847 году. Убеждённый революционер-демократ. Идеализм не сильно ценил, но диалектика Гегеля привлекала его. В эмиграции — книга «О развитии революционных идей в России» (1851). История русской литературы рассматривается только как отражение освободительной борьбы. Пишет, что декабристы разбудили Лермонтова и Гоголя, и ранние стихи Пушкина называет революционными. После восстания декабристов: «Только одна, широкая песнь Пушкина раздавалась в долине рабства и мучения». История русской литературы — это история сатиры. Ведёт её от Кантемира, как и Белинский, но она развивается и не заканчивается.

«Новая фаза русской литературы»: Гоголь-сатирик, Гоголь-борец с самодержавием, крепостным правом. «Русская литература вступила на новый путь и назад дороги нет». Назад идут Жуковский, Батюшков.

Герцена не интересовали проблемы художественности, народности — только освободительная борьба и литература как её иллюстрация.

В 1860^е же годы — расхождение Герцена с революционной демократией. Статья «Очень опасный» (1859): несогласие с русской революционной демократией, которая «с пренебрежением отзывается об отцах» (Чернышевском, Добролюбове и других представители революционного дворянства). Вскоре в «Колоколе» выходит статья «О гражданской казни Чернышевского».

Переезжает в Лондон, где отбивает жену Огарёва, создаёт «Вольное русское книгопечатание». «Воззвание к братьям на Руси»: быть вашей свободной, бесцензурной речью — моя цель. Печатаются материалы о Степане Разине и т.п., секретные материалы министерства иностранных дел.

«Лишние люди и желчевики»: он не согласен с новой революционной демократией. «Лишние люди» — либералы 1840^х годов, «желчевики» — нигилисты, кот. озлоблены, их радость — в отрицании.

«Ещё раз Базаров» (1868) — два письма к Огарёву. 1: оценка характера Базарова (почему он для Писарева — свой, а для Тургенева — посторонний?). С точки зрения Герцена и Писарева, Базаров хорош, потому что не признаёт никакого регулятора. Да, внешне он циничен, поступает только так, как ему хочется. Даются выписки из Писарева, который «составил генеалогическое древо Базаровых». «Базаров увлёк Тургенева, и, вместо того, чтобы посечь сына, он выпорол отцов». «Мы, отцы, вовсе не узнаём себя в Кирсановых, как не узнавали себя ни в Маниловых, ни в Собакевичах» — это пошлые обобщения. «Тургенев сбился с дороги: шёл в комнату — попал в другую». «Базарова надо было прислать в Лондон — он бы увидел, что мы работаем, перестал бы относиться к нам с насмешкой».

Иван Сергеевич Тургенев (1818-1883).

Едва ли не самый образованный писатель того времени (окончил Московский, Петербургский и Берлинский университет). С 1843 года Тургенев — один из ближайших друзей Белинского. Они вместе боролись с поздним романтизмом. Туренев назвал его «ложновеличавой школой»: боролись с риторикой, ходульностью, бескровными лицами.

Общественно-исторические взгляды: западник, но очень умеренного толка. Письмо Стасюлевичу, редактору «Вестника Европы» (1879): «Меня обвиняют в заискивании и кувыркании перед нигилистами, а я всегда был и остаюсь постепеновцем, либералом старого покроя в английском, династическом смысле, человеком, ожидающим реформ только свыше, принципиальным противником революции. И не я шёл к молодому поколению, нерасположение которых я переносил в течение пятнадцати лет…».

«Гамлет и Дон Кихот» (до выхода «Отцов и детей»). Тургенев уже видел в России и Гамлетов, и Дон Кихотов, даёт социологическое исследования двух типов человеческого поведения в литературе. Подчёркивает, что в чистом виде этих типов нет.

Цикл «Литературные и житейские воспоминания» (1874). Во введении — экскурс в свою молодость, проявление своих взглядов, там же — о просвещении (главное — просвещение, чтобы крестьяне могли воспользоваться свободой).

«Диссертация Чернышевского — гадкая книга… мертвечина» (в письмах).

Взгляды литературные схожи со взглядами Белинского. О Белинском же пишет как о центральной фигуре эпохи. Революционная демократия извратила его. Белинский не был западником, он воспитатель в России талантов.

В этом цикле есть автокритика «По поводу "Отцов и детей"» (1868-1869). Первая мысль — в августе 1860 года, но не с точки зрения идеи, а с точки зрения живого человека. Его поразила личность молодого провинциального врача, в котором он увидел только зарождавшееся явление — нигилизм. После публикации романа его положение было ужасно: негодования одних и лобызания других (врагов). Отношение к Базарову: «с сочувствием». «Я неисправимы западник, но с особым удовольствием вывел в лице Паншина все комические стороны западничества». Не было намерения обижать молодое поколение: он просто наблюдал за жизнью.

Иван Александрович Гончаров (1812-1891).

Сам Гончаров, когда его решили сделать литературным критиком (после статьи «Мильон терзаний») написал: «Я не публицист и не присяжный критик». Гончаров защищает Чацкого, придавая ему общечеловеческий смысл. Не желает, чтобы от Чацкого развивались Базаровы и Раскольниковы. «Любое явление начинаются Чацкими».

Автокритика. На роман «Обрыв» (1869) начались нападки революционной демократии. Хотел написать только предисловие, но вынужден быть переделать в статью «Намерения, задачи и идеи романа "Обрыв"». «Лучше поздно, чем никогда». Пишет, что показал три эпохи русской жизни. «Обыкновенная история»: идея необходимости живого дела. Герои, не способные к нему: ни дядя, ни племянник ничего для России сделать не могут. «Обломов»: переползание изо дня в день, всё тот же сон. «Обрыв»: наконец-то проснувшаяся сила (Райский). Образ Марка Волохова — портрет нигилиста. Читатели прошли мимо одной из лучших сторон его текстов, «мимо живописной стороны». Картины России.

Вслед за Белинским — некоторые теоретические идеи (например, о правдоподобии), но — ничего нового.