§ 2. Условия действительности договоров

Не всякое соглашение являлось договором. Юридичес­кую силу оно приобретало только при соблюдении установ­ленных обязательных требований (условий): законность до­говора, свободное волеизъявление сторон, форма договора, предмет договора и возможность к исполнению. При несоб­людении хотя бы одного из этих требований договор мог быть признан недействительным.

Законность договора. Содержание заключаемого догово­ра должно соответствовать требованиям действующего зако­на, не противоречить его предписаниям. Условие законнос­ти договора понималось довольно широко: он не должен противоречить нормам права, добрым нравам, а также зако­нам природы. Главное внимание обращалось на содержание, но законность должна соблюдаться и в отношении других элементов соглашения. Действие, являющееся предметом договора должно быть законным. Например, договор о куп­ле-продаже предметов культа, имущества храмов или других изъятых из оборота вещей признавался незаконным. Неза­конен и договор, заключенный лицом неправоспособным или недееспособным, а также при несоблюдении соответствую­щей формы или противоречащий нормам морали, добрым традициям и нравам. Например, если в договор поручения, включалось условие об оплате за услуги, то это противоре-

196

чило добрым нравам, поскольку брать деньги за выполне­ние услуг было не принято. Незаконным признавались и договоры, ограничивающие правоспособность лица (напри­мер, обязательство не вступать в брак).

Воля сторон и способы ее выражения. Воля сторон выражается в их согласии принять на себя определенные обязанности по договору. Следовательно, она должна быть обоюдной, взаимной и направленной на достижение опре­деленных целей. Однако для возникновения договора одной внутренней воли недостаточно. Она недоступна для других, а для заключения договора необходимо именно ее внешнее проявление, притом в такой форме (или спосо­бом), доступной для правильного восприятия и понима­ния окружающими. Без фиксации воли окружающими невозможно выражение встречной воли. Иными словами, если продавец желает продать вещь, он должен выразить это желание таким образом, чтобы оно было воспринято другими лицами. Таким образом, воля заключить договор должна быть выражена вовне в определенной объективной форме — волеизъявлением. Формы его могут быть разнооб­разными, однако достаточно четкими, понятными, спо­собными к восприятию другими. Воля может выражаться ї устно, письменно, определенным поведением, жестом, мимикой, а в некоторых случаях даже молчанием или посредством так называемых конклюдентных действий. Например, покупатель, прийдя в табачную лавку, кладет деньги на прилавок. Это значит, что он желает купить табак, т.е. заключить договор.

Способ выражения воли имеет весьма важное значение для ее правильного толкования. Будучи неудачно выраженной, она может привести к неправильному истолкованию договора, ошибкам и другим негативным последствиям. Поэтому для некоторых договоров закон предписывает четко определенный способ выражения воли (манципация, стипуляция и др.).

Идеальным был договор, в котором совпадали воля и способ ее выражения. Здесь никаких коллизий не возника­ло. Значительно труднее было в случаях, когда внутренняя воля лица не совпадала с внешним выражением. Расхожде­ние между подлинной волей и формой ее выражения могло остаться незамеченным другой стороной — контрагентом.

Неправильное представление одной стороны в договоре о выраженной вовне воле другой, побудившее последнюю на

197

определенное волеизъявление, называется заблуждением (er­ror). Вопрос о юридических последствиях заблуждения ре­шался в зависимости от вины лица, неправильно выразив­шего свою волю. При наличии вины лицо считалось связанным указанным обязательством, а при отсутствии юри­дические последствия заблуждения не устанавливались.

Различались заблуждения существенные и несуществен­ные. К существенным относились ошибки:

а) в характере сделки (error in negotio) — неправильной оценке договора (например, лицо передает по договору вещь на хранение, а другое полагает, что вещь передана ему в ссуду);

б) в предмете (error in corpore) — ошибке контрагента в самом предмете договора (например, продается один земель­ный участок, а покупатель имеет в виду другой); если ошиб­ка произошла в вопросе о свойствах предмета, то действи­тельность договора зависела от того, насколько это свойство влияло на сущность предмета (например, ваза покупалась как золотая, а оказалась бронзовой);

в) личности контрагента (error in persona). Такое заблуж­дение признавалось существенным и договор признавался недействительным, если личность контрагента имела суще­ственное значение для другой стороны (например, лицо предполагало заключить договор с известным художником, а художник оказался не тем, за кого его принял контрагент).

Ошибка в мотивах заключения договора считалась несу­щественным заблуждением и оспаривание договора в таких случаях не допускалось.

Волеизъявление сторон должно быть абсолютно свобод­ным и осознанным. Выражение воли, наступившее в резуль­тате обмана, насилия или принуждения, считалось опоро­ченным. Обман (dolus) — умышленное введение в заблуждение контрагента с целью понуждения к волеизъявлению во вред собственным имущественным интересам. В республиканский период обманом признавалось всякое ухищрение/а в более развитом праве — поведение лица, обусловившее волеизъявле­ние контрагента, вызванное неправильным представлением о его намерениях. Цицерон дает такое определение обмана:

"Когда одно делается для виду, а другое совершается (вхо­дит в намерение)» (...cum esset alius simuiatum, aliud actum...).

Юрист Лабеон, живший значительно позже, подтверж­дает это определение и предлагает свое: «Это есть лукав-

198

ство, обман, хитрость, совершенные для того, чтобы обой­ти, обмануть, опутать другого» (Д.4.3.1.2). В качестве примера Цицерон приводит забавный случай, происшед­ший с его приятелем. Будучи большим любителем рыбной ловли, он присмотрел усадьбу близ Неаполя и вознамерил­ся ее купить. Особенно нравился приятелю пруд возле усадьбы. Осталось удостовериться, что в нем водится рыба. Продавец, узнав об этом, нанял окрестных крестьян, которые имитировали активную рыбную ловлю — разъез­жали по озеру, закидывали удочки и невода. Обрадован­ный покупатель тут же уплатил деньги за имение. На другой день выяснилось, что рыбная ловля была всего лишь ловко разыгранной сценой.

Сделка, совершенная под влиянием обмана, не призна­валась абсолютно ничтожной. Она порождала определен­ные юридические последствия, но лицу, выразившему волю под влиянием обмана, предоставлялся иск (actio doli) для признания договора недействительным и взыскания причиненных действиями обманщика убытков. Иск носил откровенно классовый характер. Дело в том, что присуж­дение по данному иску влекло за собой бесчестье (infamia) для ответчика. Поэтому он практически не применялся против знатных лиц, родителей, патронов, других лиц и заменялся другим.

Волеизъявление одной стороны может совершиться под принуждением другой. Принуждение может выразиться в физическом насилии или в психическом воздействии — угрозе (metus). Воля считалась опороченной, если угроза была противозаконной, реальной и «вызывала страх перед большим злом» (Д.4.2.5). Поэтому не имела значения угроза, например, применить санкции к неисправному должнику.

Раннее римское право признавало сделку, совершен­ную под влиянием угрозы, действительной. Римские юри­сты обосновывали это тем, что «хотя и под давлением, под принуждением, но все-таки я волю выразил» (Coactus tamen volui) (Д.4.2.21.5). В более развитом праве пришли к выводу, что воля, выраженная под давлением, не является подлинной. Лицу, выразившему волю под влиянием угро­зы, предоставлялись иски для оспаривания сделки: иск из Договора или специальный иск — actio quod metus causa.

199

Применивший принуждение присуждался к возмещению причиненного вреда. При отказе добровольно исполнить приговор он присуждался к четырехкратному возмещению причиненного ущерба.

Следующим условием действительности договоров была правоспособность и дееспособность сторон. Само по себе во­леизъявление (свободное, сознательное, не стесненное) до­говора еще не порождало. Необходима была способность к волеизъявлению, а ею, как известно, обладали далеко не все. Кроме многочисленного класса рабов правоспособности были лишены подвластные как не способные заключать до­говоры от своего имени. Существенно ограничивались в этой способности лица, не обладавшие статусом римского граж­данина. Для свободного волеизъявления требовалась и деес­пособность, которой не обладали малолетние и несовершен­нолетние, душевнобольные и другие категории свободного населения. Свободное волеизъявление возможно только при наличии правоспособности и дееспособности как физичес­ких, так и юридических лиц.

Для определенной категории договоров существенное значение имела форма волеизъявления, т.е. заключения дого­воров, предписываемая законом. Ее несоблюдение вело к недействительности договора. Это манципация, стипуляция, некоторые письменные договоры.

Необходимое условие действительности договоров — опре­деленность его предмета. Договор должен обладать четкой оп­ределенностью. Тем не менее римское право различало обяза­тельства определенные и неопределенные. В определенных предмет определялся ясно и четко, не вызывая сомнений; в неопреде­ленных очерчивался общими признаками (например, прода­ются вещи из наследственного имущества Клавдия или прода­ется вещь, цену которой установит специалист).

В зависимости от вида вещей, которые могли быть пред­метом договора, различались родовые обязательства и обя­зательства, предмет которых определен индивидуально. Если предмет обязательства определен родовыми признаками, т.е. предметом договора является родовая вещь, — это родовое обязательство, если же индивидуально-определенная вещь, то и обязательство индивидуально-определенное. Практическое значение указанного деления заключалось в том, что в слу­чае гибели родовой вещи без вины должника он не освобож­дался от обязательства. Этот принцип выражался афоризмом:

200

веши, определенные родовыми признаками, не погибают — genus newperit. Случайная гибель индивидуально-определен­ной вещи прекращала обязательство.

Родовое обязательство — разновидность неопределенных обязательств, поскольку его предмет определялся общими родовыми признаками.

Одним из условий действительности договоров была и реальная возможность исполнения действия, составляющего предмет обязательства. Договор считался действительным, если его можно было выполнить: нет обязательства, если его предмет невозможен (impossibilium nulla obligatio est). Невоз­можность действия может быть физической, юридической и моральной. Примером физической невозможности может быть договор о полете на Луну в условиях Древнего Рима. Если предметом купли-продажи становилась вещь, изъятая из оборота, — это юридическая невозможность исполнения договора. Договор считался невозможным к исполнению, если противоречил общепринятым правилам (например, обязательство исполнить роль сводни).