§ 2. Субъект права

Всякий, кто способен иметь право, быть носителем права, признавался субъектом права, лицом. Эта способ­ность — не прирожденное, биологическое или иное свойст­во человека, а социальное явление, результат социально-экономического развития общества. Человек может быть наделен указанной способностью, лишен ее или ограничен в ней государством. Так, свободный человек, проданный в рабство, лишается способности быть лицом. Раб, осво­божденный из рабства, приобретает способность иметь право.

Субъектами права в Риме признавались только свобод­ные люди. Рабы суть вещи. Однако и свободные обладали здесь далеко не одинаковыми правами. Объем прав лица зависел от многих факторов (они будут рассмотрены ниже). Во всяком случае способность быть субъектом права, т.е. правосубъектность (caput), в рабовладельческом Риме опре­делялась тремя состояниями (статусами): свободы (status libertatis), гражданства (status civitatis) и семейного положе­ния (status familia). По статусу свободы население Рима де­лилось на свободных и рабов; по статусу гражданства сво­бодные образовывали пять групп: римских граждан, латинов, перегринов, вольноотпущенников и колонов; по семейно­му положению — главы семейства и остальные члены се­мьи. Состояния могли изменяться (римский гражданин мог быть обращен в рабство или перегрин получить статус рим­ского гражданина и т.д.) и тогда соответственно изменялась правосубъектность. Изменение статусов получило название capitis deminutio.

Состояние свободы (status libertatis) — это главное пра­вовое состояние: есть свобода — есть определенный мини­мум прав, нет свободы — нет абсолютно никаких прав. По­этому изменения в состоянии свободы как наиболее

65

существенные могли привести к одному из двух последствий:

приобретению свободы (раб отпущен на волю); утрате сво­боды (свободный человек продан в рабство).

Такие изменения получили название capitis deminutio maxima, т.е. наибольшие изменения, приводящие либо к приобретению статуса субъекта права (лица), либо к его полной утрате.

Состояние гражданства (status civitatis) относило свободного человека к одной из пяти вышеперечислен­ных групп. Изменение этого статуса приводило лишь к изменению гражданства — латины, перегрины могли стать римскими гражданами и, наоборот, римский граж­данин мог стать вольноотпущенником (через рабство). Такие изменения правового состояния назывались сред­ними (capitis deminutio media) и влияли лишь на объем прав: перегрин, став римским гражданином, приобре­тал больший объем прав, римский гражданин, утратив­ший этот статус (но не свободу), в определенной мере ограничивался в правах. Однако изменения в этом статусе не приводили к полной утрате правосубъектно-сти.

Семейное положение (status familia) делило свободное население на две группы: лиц своего права (persona sui ju­ris) — главы семейств (pater familias) — и лиц чужого права (persona alieni juris). Все остальные члены семьи — так на­зываемые подвластные, поскольку они находились под вла­стью главы семьи.

Способность человека быть носителем определенных прав теперь называется правоспособностью. Римские юрис­ты не имели соответствующего современному понятию оп­ределения правоспособности, хотя использовали само по­нятие.

Правоспособность как способность человека быть но­сителем права возникает с момента его рождения. Однако, как считали римские юристы, в некоторых случаях право­способность может возникнуть и до рождения ребенка. Юрист Павел писал: «Кто находится во чреве, охраняется, как если бы он находился среди людей, поскольку дело идет о выгодах самого плода» (Д. 1.5.7). Следовательно, если отец еще не родившегося ребенка умирает, то при разделе на­следства учитывалась доля для неродившегося.

66

Моментом рождения римские юристы считали отделе­ние ребенка от чрева матери и издание крика. У мертвого ребенка правоспособность не возникала. Естественно, пра­воспособность могла возникнуть только у свободнорожден­ных. С момента рождения ребенок становился носителем прав — мог быть собственником, субъектом других граж­данских прав, например наследником, и т.д. Он мог совер­шать любые гражданско-правовые сделки, разумеется, не сам, — от его имени они совершались его законными пред­ставителями.

Правоспособность прекращалась смертью человека. Рим­ское право приравнивало к смерти продажу в рабство, пле­нение, осуждение к тяжким видам наказания (вечная ка­торга). Если человек каким-либо образом получал опять свободу, его правоспособность восстанавливалась, хотя не всегда в прежнем объеме.

Правоспособность — это способность быть носителем прав. Резонно может возникнуть вопрос: носителем каких именно прав может быть человек? В принципе — любых, но в данном случае речь идет о содержании гражданской правоспособности, о том, из каких конкретных гражданс­ких прав она состояла.

Правоспособность римского гражданина состояла из двух основных элементов: права вступать в законный брак, при котором дети приобретают статус римского гражданина (jus conubii), и права торговать, которое включало в себя право быть собственником любого имущества, совершать любые гражданско-правовые сделки (продавать, покупать, дарить, сдавать в наем, обменивать и т.д.), быть наследником и на-следодателем, вести гражданско-правовые споры в суде и т.д. (jus commercii).

Полная правоспособность у свободного человека в со­ответствии с римским правом наступала при наличии сле­дующих условий: свобода, римское гражданство и положе­ние главы семьи (pater familias).

Однако наличие правоспособности — только одна сто­рона правосубъектности. Для того чтобы в полной мере Пользоваться благами права, одной правоспособности было мало. Ведь правоспособность — только наличие прав, а вос­пользоваться ими самостоятельно лицо могло только при условии дееспособности, т.е. способности своими действи-

67

ями приобретать права и создавать для себя обязанности, а также отвечать за совершенные правонарушения. Иными словами, дееспособность — это способность совершать юри­дически значимые действия и отвечать за них. Как и в слу­чае с правоспособностью, римское право не знало опреде­ления дееспособности, хотя широко использовало это понятие в своей практике. В отличие от правоспособности дееспособность наступала у человека не в момент рожде­ния, а с достижением определенного возраста, когда он становился способным правильно оценивать свои действия, осознавать их значение и отвечать за совершенные право­нарушения, т.е. свободно изъявлять свою волю. Кроме того, дееспособность зависела и от других факторов (болезнь, совершение неблаговидных поступков и т.д.).

По возрастному цензу дееспособность лиц делилась на три группы. Дети до 7 лет (infantes) были абсолютно недее­способны. С 7 до 12 лет — девочки и с 7 до 14 лет — маль­чики (impuberes) считались несовершеннолетними и были ограниченно дееспособны. Они могли совершать только мелкие сделки: делать мелкие покупки, принимать мелкие подарки, производить мелкие обмены вещей. Если же воз­никала необходимость совершать сделки, направленные на прекращение права или установление какой-либо обязан­ности, то требовалось разрешение опекуна, которое он да­вал в момент совершения сделки. Сделка, совершенная без согласия опекуна, обязывала несовершеннолетнего только в пределах обогащения, полученного при этой сделке.

Третью возрастную группу составляли лица (с 12 лет — девочки, с 14 — мальчики и до 25 лет), которые признава­лись совершеннолетними и дееспособными. Они могли со­вершать любые гражданско-правовые сделки, но заключив явно невыгодную сделку, могли просить претора признать ее недействительной и вернуть стороны в первоначальное положение, в котором те находились до ее заключения, т.е. применить реституцию. В связи с развитием производитель­ных сил и гражданского оборота вовлечение в деловую жизнь практически неопытных, порой еще наивных и неосмотрительных лиц подрывало устойчивость гражданско-правовых отношений. Поэтому со II в. н.э. этой категории лиц было предоставлено право испрашивать себе куратора (попечи­теля). Назначение совершеннолетнему лицу, не достигше-

68

му 25 лет, куратора ограничивало его дееспособность. Такие лица могли совершать сделки только при согласии курато­ра. Однако за ними сохранялось право самостоятельно со­вершать завещание, а также вступать в брак. По достиже­нии 25 лет отпадали всякие ограничения дееспособности, она становилась неограниченной, если не было других ог­раничивающих факторов.

Физическое состояние лица оказывало на дееспособ­ность незначительное влияние. Например, глухонемой не мог заключить такой договор, как стипуляция, или возбуж­дать иск в легисакционном процессе. Значительно большим было воздействие на способность совершать юридические действия психического состояния. Слабоумные и душевно­больные во время болезни признавались абсолютно недее­способными и не могли совершать никаких сделок. Суще­ственно ограничивались в дееспособности расточители — лица, неспособные разумно распоряжаться своим имуще­ством, соблюдать меру. Расточителям назначался попечи­тель, который обязан был заботиться об их имущественном состоянии. При назначении попечителя расточитель мог самостоятельно совершать лишь сделки, направленные на приобретение имущества. Он же нес личную ответственность за совершенные правонарушения. Остальные сделки расто­читель мог совершать только с согласия попечителя.

Весьма существенным ограничением дееспособности было по римскому праву умаление чести. Различалось не­сколько ее видов. Наиболее серьезный — бесчестье (infamia). К такому виду осуждения приводило совершение неблаго­видных/низменных поступков (например, занятие позор­ными профессиями — сводничество, проституция, лжесви­детельство, вступление женщины в брак в течение траурного года после смерти мужа). Бесчестье наступало по присуж­дениям, вытекающим из исков по отношениям, требующим особой честности (из договора поручения, товарищества, хранения, отношений опеки и т.п.). В классический пери­од ограничения за бесчестье были весьма существенными. Лица, признанные бесчестными, не могли вступать в закон­ный римский брак, ограничивались в праве на получение наследства и т.д.

Во все времена, согласно римскому праву, женщина не могла уравняться в правовом статусе с мужчиной. В период

69

республики она находилась под постоянной опекой мужа, отца или иных родственников, существенно ограничивалась в право- и дееспособности. В период принципата было ус­тановлено, что взрослая женщина, не находящаяся под вла­стью отца или мужа, может принимать самостоятельные решения по поводу своего имущества. Однако и в этот пе­риод она не могла принимать на себя ответственность за чужие долги. Юстиниан заметно ослабил ограничения в право- и дееспособности женщины. Тем не менее с его одоб­рения в Дигестах было записано: «По многим постановле­ниям нашего права женщины находятся в худшем положе­нии, чем мужчины» (Папиниан).

Опека и попечительство. В случае невозможности лица самому осуществлять свое право в силу вышеизложенных причин ему назначают опекуна или попечителя. Римляне не проводили принципиального различия между этими дву­мя понятиями. Как правило, опекун назначался над несо­вершеннолетними и женщинами, попечитель — над душев­нобольными, расточителями и малолетними.

К опекунам и попечителям предъявлялись весьма стро­гие требования. Они должны были обладать достаточным имущественным состоянием, пользоваться уважением и признанием со стороны общества, внушать уверенность в своей честности, добропорядочности, бескорыстии и забот­ливости.

Главная обязанность опекунов и попечителей — забота об имущественных интересах подопечных. Они осуществля­ли управление имуществом подопечных в их интересах, должны были заботиться о постоянном приращении этого имущества, о его сохранности и разумном использовании. Опекуны и попечители также заботились о личности подо­печного, его воспитании, здоровье, развитии и т.п., охраняли его от дурных влияний и иных нежелательных воздей­ствий. Злоупотребление опекуна или попечителя признавалось наиболее предосудительным поступком и приводило к бесчестью.