Нормативно-правовые предписания в Российском законодательстве - Давыдова М.Л

(Гражданский кодекс РФ 1994 г.; Семейный кодекс РФ 1996 г.; Уголовный кодекс РФ 1996 г.).

3) Декларации новых законов гораздо богаче по содержанию, что повышает и их нормативное значение. Так, преамбула Конституции (Основного закона) РСФСР 1978 г. на 2/3 представляла собой исторический экскурс, описывая успехи Советского государства в период с 1917 по 1978 гг. Заключительная часть преамбулы фактически содержит 4 положения правового значения:

-государственное единство советского народа;

-соответствие Конституции идеям научного коммунизма;

-преемственность идей и принципов Конституций РСФСР 1918, 1925, 1937 годов;

-соответствие Конституции (Основному закону) СССР.

Преамбула Конституции РФ 1993 г. отличается краткос-

тью: она состоит всего из одного предложения, которое, тем не менее, включает около 13 принципиальных положений. 6 из них имеют непосредственно правовое значение и закрепляются в статьях Конституции РФ в качестве правовых принципов:

-«утверждая права и свободы человека» — ст. 2;

-«сохраняя …государственное единство» — ч. 3 ст. 5;

-«исходя из общепризнанных принципов равноправия и самоопределения народов» — ст. 5;

-«возрождая суверенную государственность России» — ст. 4;

-«утверждая незыблемость демократической основы» —

÷.1 ñò. 1, ñò. 3;

-«сознавая себя частью мирового сообщества» — ч. 4 ст. 15. Данная тенденция свидетельствует, скорее всего, о де-

идеологизации отечественного права, а точнее, об освобождении от заидеологизированности, присущей советскому праву. Это не означает, что современное российское право лишено идеологии. Очевидно, в настоящее время есть все основания говорить о формировании в РФ новой правовой идеологии, которая, естественно, находит отражение в общих началах законодательства, выраженных в декларативных НПП. Сущность ее заключается, прежде всего, в уважении прав и свобод человека, в том, что интересы личности ставятся на первый план при решении любых государственных задач.

–21 –

Примером здесь служит не только Конституция РФ. Преамбулы федеральных законов «Об использовании атомной энергии», «Об экологической экспертизе», «О почтовой связи», «Об обеспечении конституционных прав граждан Российской Федерации избирать и быть избранными в органы местного самоуправления», «Об основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации», Водного кодекса РФ говорят о тех правах человека, которые защищаются соответствующим нормативным актом.

Хотелось бы также отметить достаточно высокий уровень законодательной техники, характерный для этих НПП. В достаточно лаконичной форме (1—2 предложения) перечисляются отношения, регулируемые данным законом, вопросы, затронутые им, объясняется значение соответствующего объекта 76, называются цели и задачи, средства их достижения, иногда дается ссылка на принципы и нормы, на которых основан закон 77. В некоторых случаях, когда того требуют особенности регулируемых отношений, законодатель формулирует более объемные преамбулы. Так, преамбула Федерального закона «О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности» включает пять положений, характеризующих особенности, определяющие государственную политику в области добычи и использования угля; в преамбуле Федерального закона «О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)» достаточно подробно говорится об опасности распространения данного заболевания. Благодаря такому богатству содержания преамбула становится своеобразным введением в нормативно-пра- вовой акт, в какой-то мере помогая при первом знакомстве с ним сориентироваться в нем, «войти в курс дела».

Все это свидетельствует о том, что значение правовых деклараций в настоящее время не снижается и даже, наоборот, растет (в связи с выработкой новой правовой идеологии и необходимостью ее закрепления в действующем законодательстве). Значение это заключается в следующем.

1) В правоприменительной практике декларации участвуют, как бы пронизывая содержание ПН. Применение после-

–22 –

дних предполагает строгое соответствие правоприменительных актов не только самим ПН, но и тем целям, которые положены в основу их принятия 78.

2)Цели эти должны учитываться при восполнении пробелов в праве путем применения аналогии права 79.

3)Содержание преамбулы служит общеобязательным (нормативным) критерием толкования ПН 80.

4)При изучении практики применения законодательства нормативные цели и задачи являются критерием эффективности его действия 81.

5)Цели, содержащиеся в преамбуле, выступают также в качестве конечного критерия правомерности использования права, определяют, не является ли использование права злоупотреблением им 82.

6)Общие начала законодательства, сформулированные в преамбулах законов, становятся ориентиром в дальнейшей правотворческой деятельности законодателя.

7)Идеи, изложенные в декларативных положениях законодательства, оказывают влияние на формирование правосознания соответствующих субъектов, являясь нормативно-цен- ностными ориентирами в их деятельности.

8)Очерчивая круг регулируемых отношений, излагая задачи, цели, общие начала соответствующей отрасли права, преамбула служит своеобразным введением в закон, облегчая знакомство с ним (это касается прежде всего людей, не являющихся специалистами в области юриспруденции, но не только их).

9)È все-таки главное их назначение, думается, не в этом. Декларации органически входят в структуру нормативно-пра- вового акта и тем самым обусловливают его содержательное единство, связывают изложенные в нем НПП в стройную систему, придавая им общий смысл.

Такое понимание роли правовых деклараций позволяет видеть именно в нормативно-правовом акте основное звено системы законодательства 83. Собственно существование таких НПП, которые теряют свое значение вне нормативного акта как единой системы НПП различных видов, подчеркивает его целостность, говорит о наличии особых внутренних связей.

С другой стороны, именно такое представление о нормативном акте позволяет подчеркнуть значение правовой декла-

–23 –

рации, обосновать важность ее существования как самостоятельного вида НПП.

§ 2. Правовые принципы

Правовые принципы — выраженные в праве исходные нор- мативно-руководящие начала, характеризующие его содержание, основы, закрепленные в нем закономерности общественной жизни 84. В переводе с латинского «принцип» означает «основа», «первоначало». Действительно, принципы непосредственно связывают содержание права с его основами — теми закономерностями общественной жизни, на которых данная система права построена и которые она закрепляет. Они представляют собой одухотворяющие начала права, выражающие главное и решающее в его содержании 85.

В вопросе о сущности правовых принципов большинство авторов сходятся на том, что понятие принципа значительно шире, чем его нормативное, законодательное выражение. Так, А.Т. Боннер называет три компонента, обязательно входящих в понятие принципа:

1)наличие определенных представлений в сфере правосознания, в том числе правосознания судей и иных юристов, и

âправовой науке;

2)закрепление соответствующих положений в действующем законодательстве;

3)реализация принципов права в конкретной сфере общественных отношений 86.

Подобную точку зрения высказывает и А.М. Васильев, который считает, что процесс осуществления идей-принци- пов включает три основные стадии:

– правовую теорию;

– систему ПН;

– правопорядок 87.

В самом общем виде эти концепции содержат похожую схему: принцип зарождается как определенная идея в теории, закрепляется в системе ПН и через них претворяется в общественные отношения. Некоторые авторы включают все составляющие этой системы в понятие права 88, таким образом, схема осуществления, претворения в жизнь принципов совпадает с механизмом возникновения и реализации права 89.

–24 –

Объективное общезначимое выражение правовые идеипринципы 90 или принципы правосознания 91 получают в законодательстве. Здесь они, с одной стороны, закрепляются в форме НПП, с другой стороны, развиваются и конкретизируются в определенных правилах поведения, проявляясь как их общие идейно-правовые основы, критерии их группировки и систематизации 92. В аспекте данной работы наибольшее внимание следует уделить первой форме материализации правовых принципов, то есть изложению их в виде отдельных НПП.

Будучи законодательно оформлены, принципы становятся внешне похожи на ПН тем, что:

а) представляют собой возведенную в закон волю; б) нормативны, всеобщи, обязательны;

в) их социальной функцией является регулирование общественных отношений 93.

Однако необходимо проводить четкую грань между правовыми принципами и «рядовыми» ПН 94. Л.С. Явич называет следующие различия между ними:

-особая императивность и безусловность;

-концентрированное отражение важнейших устоев данного общества;

-принципы вносят единообразие во всю систему ПН, придают глубокое единство правовому регулированию общественных отношений;

-могут оказывать и самостоятельное воздействие на общественные отношения;

-играют огромную роль в самом общем закреплении этих отношений 95.

П.Б. Евграфов говорит также об исключительной стабильности принципов и об их особых функциях: основных начал в праве, задач, факторов образования нормативной государственной воли (норм, институтов и т. д.), прогнозирования и др.96 По мнению А.Ф. Черданцева, принципы права — это каркас, организующий в единое целое ПН, пронизывающий своим духом всю систему права 97.

Кроме того, признать принципы разновидностью ПН, значит, фактически приравнять их к ПН общей части соответствующего нормативного акта. Но НПП «...широкого и основополагающего значения нельзя рассматривать как структур-

–25 –

ные элементы более конкретных правил поведения. Иначе пришлось бы принципы приспосабливать к отдельным нормам, а не строить конкретные нормы в соответствии с принципами. Закрепление принципов права следует поэтому рассматривать как определяющую черту социального содержания всех правовых норм, регулирующих ту или иную область отношений, а не как структурную часть конкретных норм»98. Поэтому необходимо разграничивать ПН любой степени общности и правовые принципы, содержание которых гораздо богаче, чем просто правило поведения 99.

Исходя из этого, можно говорить о наличии оснований для признания правовых принципов самостоятельным видом НПП. И как самостоятельный вид НПП они имеют свои особенности.

1)Для принципов характерна опосредованная форма реализации, так как в соответствии с ними формулируются ПН и осуществляется весь процесс правового регулирования. Но, как отмечает А.В. Мицкевич, принципы могут служить и непосредственным правовым основанием для разрешения дел в порядке применения аналогии права и при регулировании отношений, прямо не предусмотренных законом 100. Например, уголовнопроцессуальный закон не содержит прямого запрета допрашивать в качестве свидетеля лицо, которое фактически подозревается в совершении преступления, до оформления его процессуального статуса как подозреваемого (обвиняемого); а, следовательно, и привлекать данное лицо к ответственности за отказ от дачи показаний и заведомо ложные показания (ст. ст. 307, 308 УК РФ). Как отмечает П.А. Лупинская, этот пробел в законодательстве может быть восполнен путем прямого применения конституционного принципа, содержащегося в ст. 51 («Никто не обязан свидетельствовать против себя самого…»)101.

2)В зависимости от формы изложения принципов, Р.З. Лившиц и В.И. Никитинский делят их на две группы:

– непосредственно сформулированные в законе («принципы-нормы»);

– изложенные косвенно («принципы, выводимые из норм»).

Причем первые они считают принципами, характеризующими предмет той или иной отрасли, например, право на ус-

–26 –

ловия труда, отвечающие требованиям безопасности и гигиены (ст. 2 КЗоТ РФ) в трудовом праве, а вторые — принципами метода (дифференциация регулирования труда на основе единых исходных положений)102.

Безусловно, только о первой группе мы можем говорить как о самостоятельном виде НПП, так как здесь в наличии конкретная форма правового требования в виде отдельного предложения текста нормативного акта. В законодательстве встре- чается два ее варианта:

-простое перечисление принципов в одной статье правового акта (п. 3 ст. 1 СК РФ, ст. 1 ГК РФ; ст. 4 Закона РФ «О космической деятельности»; ст. 2 Федерального закона «О национально-культурной автономии»; ст. 3 Федерального закона «Об основах туристской деятельности в РФ»);

-формулирование каждого принципа в отдельной статье (ст. ст. 4, 11—20 УПК РСФСР, ст. ст.3—8 УК РФ, ст. ст. 3—14 ГПК РСФСР).

В последнем случае принципы приобретают внешний вид регулятивных НПП, конкретизирующие НПП 103 которых, как правило, указывают на исключения из общего правила (ст. ст. 11, 12, 18 УПК РСФСР; ст. 9 ГПК РСФСР) или уточняют его (ст. ст. 13, 16, 19 УПК РСФСР; ст. ст. 5, 7 УК РФ, ст. 3 ГПК РСФСР). Говорить о наличии санкций, применительно к принципам права, очевидно, не следует, так как это в значительной мере обеднило бы наше представление об их регулятивной роли. Претворение в жизнь правовых принципов обеспечивается функционированием всей системы права, «работой» каждой ПН, а не отдельно взятого НПП.

3) Правовые принципы, по сравнению с декларациями, отличаются большей степенью конкретизации, формализованности требований 104. Однако, если соотносить их с другими (чи- сто правовыми) положениями нормативного акта, принципы представляют собой веления наибольшей степени общности. По мнению И.В. Тыричева, «принципы всегда представляют собой первичные нормы права (читай «НПП».— М.Д.), не выводимые друг из друга...»105.

Правовые принципы взаимосвязаны между собой. Они действуют в рамках целостной системы, где сущность и значе-

–27 –

ние каждого принципа обусловливаются не только собственным содержанием, но и функционированием всей системы, где нарушение любого принципа приводит обычно к нарушению других принципов, и тем самым к нарушению законнос- òè106.

В рамках этой системы принято выделять конституционные (принцип законности — п. 2 ст. 15 Конституции РФ), отраслевые (принцип приоритета семейного воспитания детей — ст. 3 СК РФ) и межотраслевые принципы (принцип всестороннего, полного, объективного исследования обстоятельств дела — ст. 20 УПК РСФСР, и принцип выяснения действительных обстоятельств дела — ст. 14 ГПК РСФСР), различающиеся по сфере своего действия. В литературе отмечается, что чисто отраслевые принципы, то есть принципы, отражающие специфику и содержание только одной отрасли права, встре- чаются в законодательстве реже всего107. Это объясняется основополагающей ролью принципов в правовом регулировании, тем, что они выражают идеи, лежащие в основе всей системы права (следовательно, и НПП, выражающие их, нельзя приравнивать к ПН, регулирующим конкретные отношения).

Итак, правовые принципы представляют собой самостоятельный вид НПП, юридическое значение которого заключа- ется в обеспечении единства в правовом регулировании путем направления развития всего правотворчества, создания единых начал правовой системы и всей правоприменительной практики, а также путем непосредственного регулирования отношений, прямо не предусмотренных конкретными ПН108.

§ 3. Правовые определения

Правовые определения — понятия юридической науки и практики, выражающие устойчивые, повторяющиеся черты правовой действительности109. Они закрепляют в обобщенном виде признаки той или иной правовой категории110.

Как подчеркивалось выше, определения имеют ряд отли- чий от НПП, выражающих ПН, как формальных, так и содержательных:

1. Основная функция дефиниций состоит в том, чтобы внести ясность в процесс правового регулирования, обеспе-

–28 –

чить единообразное понимание всех велений законодателя. Эта функция выполняется путем разъяснения значения терминов, употребляемых в нормативном акте. А.С. Пиголкин называет три вида терминов, используемых в законе: общеупотребляемые, специально-юридические и технические111. В последнюю группу включаются понятия, пришедшие в право из различ- ных областей знания и известные узкому кругу специалистов, поэтому, возможно, для обозначения их следует использовать более широкое название, чем «технические».

Классификацию терминов, используемых в нормативном акте, можно представить следующим образом:

à) общеупотребляемые термины, значение которых понятно большинству людей и не нуждается в пояснении, поэтому определения их не закрепляются в законе («находка» — ст. 227 ГК РФ). Это общее правило может, однако, и не применяться, если законодатель сочтет необходимым подчеркнуть те признаки понятия, которые имеют значение для целей данного нормативного акта («турист» — ст. 1 Федерального закона «Об основах туристской деятельности в РФ»; «культурное наследие народов РФ» — ст. 3 Основ законодательства РФ о культуре);

á) специальные термины, употребляемые людьми, объединенными какой-либо профессией, специальностью112. В этой группе можно выделить:

-специально-юридические, содержание которых обязательно должно раскрываться соответствующим определением, чтобы не возникло «право для юристов», не понятное «непосвященным» («административное правонарушение»

— ст. 10 КоАП РФ; «доказательства» — ст. 49 ГПК РФ; «подозреваемый» ст. 52 УПК РФ; «правообладатель» — ч. 2 ст. 1 Закона РФ «О правовой охране топологий интегральных микросхем»);

-узкопрофессиональные, используемые в отдельных областях знания, и поэтому, как правило, закрепляемые в нормативных актах, предназначенных для специалистов. Поэтому вопрос о необходимости законодательного определения этих понятий должен решаться в зависимости от того, издается ли правовой акт для использования узким кругом специалистов или предполагается реализация его большим количеством

–29 –

субъектов, в том числе и не знакомых с терминологией соответствующей области знания113. Как правило, значение специальных терминов всегда разъясняется в законах («трансгенные организмы» — ст. 2 Федерального закона «О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности»; «базы данных» — ст. 1 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных»); акты меньшей юридической силы могут не содержать определений («припой» — Положение о пробах и клеймении изделий из драгоценных металлов в РФ).

Таким образом, помещение в текст нормативного акта правовых определений осуществляется в случае необходимости внесения ясности в процесс правового регулирования, то есть для реализации главной функции этого вида НПП.

2.Для правовых дефиниций более характерна опосредованная форма реализации в том смысле, что они воспринимаются субъектом, реализующим те или иные ПН, который в дальнейшем осуществляет свою деятельность с учетом полученной информации. В правоприменительном акте ссылка на них возможна, очевидно, в очень редких случаях. Но, с другой стороны, определения являются «работающими инструментами» в процессе реализации права114. Использование их в правоприменительной практике не просто удобно, но и необходимо.

3.Регулирующее воздействие этих НПП выражается в том, что они как бы «прикладываются» к фактическим обстоятельствам и при совпадении модели, содержащейся в НПП, с фактическим обстоятельством делается вывод о том, что оно и есть искомое и поэтому подлежит учету как юридически зна- чимое115. Особенности этого механизма использования определения могут зависеть в конкретном случае от способа изложения, формулировки дефиниции. Существуют родовидовые (абстрактные) и казуистические определения. Первые описывают понятие с помощью обобщенной формулы через род и видовое отличие116, а вторые — путем перечисления отдельных частей или признаков понятия117. Однозначно отдать предпочтение одному из двух способов, вероятно, нельзя. По мнению

Ñ.Ñ.Алексеева, в настоящее время объективно существует общая тенденция в развитии права: переход от казуальности к

–30 –