7. Проблема первоначала: от Милетской школы к Гераклиту Эфесскому.

Возникновение проблемы первоначала. Милетские философы о первоначале. Метафизический характер первоначала в Милетской школе.

Первый этап западной философии.

6ой век – Античная философия. Несмотря на то, что античный мир – совокупность городов и государств, культурные связи между ними были очень сильными. Начался этап Античной философии в 6 веке до н.э. – «осевое время» - становление философии. На смену мифологии приходит античная философия. Новый этап античной философии – это этап авторского мифотворчества (и вся последующая философия с 6 века до н.э).

В этом веке центр Античности – побережье малой Азии – город Милет – центр авторского мифотворчества. Основатель – учёный Фалес (общественный деятель, метематик, астроном, занимал активную общественную позицию). Философия перестаёт быть оторванной от практической жизни.

Идея Фалеса – связать мифологию с практикой жизни. Он старался не упоминать богов, о объяснить всё с другой точки зрения.

В центре его теоретических размышлений находилось первоначало (архе) - то, из чего возникло всё многообразие предметов и что составляет их вечную, неизменную основу. Основа мира должна быть абсолютно простым веществом (первовеществом), которое в силу своего присутствия повсюду постоянно напоминает о себе, воздействуя на органы чувств.

Всё сущее, утверждал Фалес, произошло из воды, и уже в одном этом утверждении ярко проявилось принципиальное различие между мифологическим и философским подходами к исследованию мира: мифология сводит первоначало к наиболее древнему богу, т.е. к сверхъестественному субъекту исторического процесса, а философия заявляет, что мир начинается не с самого субъекта, а с его природы - с того, что составляет его вечную основу, определяет своими свойствами все его действия. Сдвиг теоретического внимания с субъекта на его природу объясняется разразившимся в раннем обществе кризисом нравственности. Этот кризис породил недоверие к мифологическим богам и героям как субъектам истории, т.е. свободным деятелям, на которых держится мир.

Если для создателя мифологии сомневаться в субъективности богов и героев бессмысленно, ибо они на деле показали свою способность обустраивать мир по собственной воле, то для философа мифологические персонажи и все их дела нуждаются в проверке на реальность, на соответствие законам субъективного существования, которые вытекают из свойств единого для всех предметов первоначала. Философия - с тех пор, как она появилась, и по сей день - выясняет законность деятельности субъекта, т.е. занимается вопросами юриспруденции, теоретическим обоснованием правового сознания. Всякий философ - правовед, что, однако, не позволяет утверждать, будто всякий правовед - философ.

За выбор в качестве первоначала воды - чувственно воспринимаемого вещества - советские историки философии причисляли Фалеса к материалистам. На самом же деле, вплоть до нового времени ни один философ не был материалистом или идеалистом. Да, Фалес заявлял, что мир состоит из воды, той самой жидкости, в материальном характере которой легко удостовериться, так как она постоянно рядом с человеком и, стало быть, постоянно доступна чувственному восприятию. Но для Фалеса материальность воды не противоречит её идеальности (нематериальности), ибо, как отмечает Диоген Лаэртский, весь мир он "считал одушевлённым и полным божеств".

Фалес положил начало Милетской философской школе. Его ученик Анаксимандр, разделяя представление учителя о том, что в основе мира лежит первовещество, рассматривал последнее не как абсолютно простое, а как смесь, состоящую из четырёх элементарных стихий (огня, воды, воздуха и земли). Эта поправка была внесена в учение Фалеса для того, чтобы не возникало серьёзных проблем при объяснении пёстрого разнообразия наблюдаемого мира.

Выясняя свойства первоначала, Анаксимандр установил, что оно должно быть беспредельным. В самом деле: если у первоначала изначально есть предел, то этот предел не оно само, а что-то другое, но другого не может быть, ибо изначально есть только первоначало. Исходя из этих соображений, ещё один милетский философ Анаксимен решил, что смесь четырёх стихий не годится для роли первоначала: последнее должно быть абсолютно простым веществом, иначе в самом себе оно имеет разное и, стало быть, само себя ограничивает, т.е. не является беспредельным. Но не годится и вода. По мнению Анаксимена, истинное первоначало - это воздух: он проще, чем вода, и легче заполняет любое пространство.

Первоначало, как справедливо полагали все милетские мыслители, должно быть изменчивым, подвижным, непрерывно порождающим разнообразные предметы и в то же время неизменным, неподвижным, чтобы служить надёжным фундаментом, простой и беспредельной основой мира. Единство изменчивости и неизменности, обнаруженное Милетской школой в первоначале, завело её представителей в тупик: этот противоречивый образ совершенно не укладывался у них в головах, но заменить его на что-то другое никак не удавалось.

Диалектический характер первоначала в учении Гераклита Эфесского.

Попытку вывести философию из милетского тупика предпринял Гераклит из Эфеса - ещё одного крупного портового города в Ионии. Поскольку Эфес и Милет - почти соседи, Гераклит прекрасно знал милетскую философию, её достижения и проблемы. Он подметил самое слабое место Милетской школы: взгляды её представителей развивались в сторону обездвиживания первоначала, и тем самым оно теряло способность порождать, т.е. быть самостоятельным началом не только всего чувственно воспринимаемого мира, но и вообще чего бы то ни было.

Милетскому обездвиживанию первоначала, превращению его в абсолютно покоящийся фундамент мироздания Гераклит энергично противопоставил образ первоогня: "Этот космос, один и тот же для всех, не создал никто из богов, никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живой огонь, мерно возгорающийся, мерно угасающий". Почему в гераклитовской философии ведущая роль отведена огню? Потому что он - единственная из элементарных стихий, которую при всей её простоте и вещественности нельзя мыслить неподвижной. "Протрите глаза и посмотрите на огонь! - как бы призывает милетских философов Гераклит. - Вот оно - то неизменное и изменчивое первоначало, которое показалось вам сомнительным! Вот она - противоречивая, но при этом очевидная основа мира".

В отличие от милетцев, Гераклит не боится противоречий - напротив, он буквально купается в них, вдохновенно насыщает ими свою философскую речь: "Из всего - одно, из одного - всё", "мудрость в том, чтобы знать всё как одно", "враждебное находится в согласии с собой", "дважды тебе не войти в одну и ту же реку", "одно и то же в нас - живое и мёртвое, бодрствующее и спящее, молодое и старое", "бессмертные смертны, смертные бессмертны" и т.д. и т.п.

Гераклит быстро обрёл широкое признание как незаурядный мыслитель, но прозвище получил отнюдь не лестное, даже несколько обидное - "Тёмный". Отчасти это объясняется невежеством и современников, и потомков эфесского философа. Даже сейчас глубина гераклитовского учения о мире доступна далеко не всем. Однако дело не только в невежестве других людей, ибо и сам Гераклит, философствуя, допустил серьёзные огрехи. И главной его ошибкой является абсолютизация движения.

Эфесский философ настолько увлёкся изображением перетекания разнообразных противоположностей друг в друга, что в его картине мира всё сливается в единый поток, предстаёт в мутном, затемнённом свете. Эту расплывчатость последователи Гераклита довели до предела, что позволило Платону изобразить их в остросатирических тонах: "Прямо как стоит в их писании, они вечно несутся, а задержаться на предмете исследования или вопросе, спокойно и чинно отвечать или спрашивать менее всего им присуще. Скорее можно сказать, что это им и вовсе не свойственно - покоя для них не существует. А если ты кого-нибудь о чём-либо спросишь, то они обстреляют тебя, вытаскивая, как из колчана, одно загадочное речение за другим, и если ты захочешь уловить смысл сказанного, то на тебя обрушится то же, только в переиначенном виде, и ты с ними никогда ни к чему не придёшь. Да и между собою им это не удаётся, благо они вовсю остерегаются, как бы не оказалось чего-либо прочного в их рассуждениях или в их собственных душах…"

Решительно выступив против милетского движения в сторону абсолютного покоя, Гераклит вернул античной философии её исходное, фалесовское представление о первоначале как элементарной стихии, активно порождающей многообразие мира, но при этом лишил первичную стихию той устойчивости, которая делает её основой мироздания. Абсолютизация покоя сменилась абсолютизацией движения, одна крайность - другой. Философское осмысление первоначала снова оказалось в тупике.