Литературоведение

Данилевский, Ростислав Юрьевич.

Фридрих Шиллер и Россия / Р. Ю. Данилевский ; [отв. ред. Г. А. Тиме] ; Ин-т рус. лит. (Пушкинский Дом) РАН. - Санкт-Петербург: Пушкинский Дом, 2013. - 656 с., [16] с. цв. вкл. - (Библиотека Пушкинского Дома). - Указ. имен: с. 624-645. - Упоминаемые произведения и пер. Ф. Шиллера: с. 646-651. - ISBN 978-5-91476-047-9: 580 р.

Монография является первым в российском и международном литературоведении всесторонним исследованием восприятия в России творчества великого немецкого поэта, драматурга и мыслителя Фридриха Шиллера (1759-1805), произведения которого оставили глубокий след в духовной жизни России.

Первая часть книги охватывает период от первых упоминаний имени Шиллера в русской печати до его столетнего юбилея, отмечавшегося в середине XIX в. Во второй части освещается история «русского» Шиллера второй половины XIX и всего ХХ в., а также даются подробные и систематизированные сведения об истории театральных постановок пьес Шиллера на российской сцене за два века.

В направлении смысла: международный сборник статей памяти профессора Натальи Васильевны Живолуповой / М-во образования и науки РФ, Нижегор. гос. лингв. ун-т. - Нижний Новгород: Нижегородский государственный лингвистический университет, 2012. - 347 с.: фот. - Библиогр. в конце ст. - ISBN 978-5-85839-234-7: 250 р.

Цитата: Есть люди, существующие вне любых определений, которыми их пытаются объяснить. Их нельзя до конца постичь, можно лишь бесконечно их узнавать, каждый раз свидетельствуя удивительную сложность их внутреннего устройства, которая одновременно и пугает, и зачаровывает. Она из таких людей. В ней всегда ощущалось какое-то духовное натяжение, как будто личность была доведена до очень сильной концентрации. Поэтому ей, как воздух, был необходим интеллектуальный выплеск, диалог с посторонним сознанием, который на самом деле был всего лишь внешним проявлением ведущейся где-то глубоко полемики с «другим» в самой себе. Возможно, поэтому главный автор в жизни — Достоевский, «нелюбимый родственник». Возможно, поэтому — умение чувствовать любую драматическую напряженность, растворенную до молекул там, где другие видят лишь игру, иронию или пафос. Она человек эпохи, где постмодернизм внутренне пережит как драма жизни, утратившей целостность. Ее литература — это инструмент для поиска границ собственного «я», выработки личных критериев различения прекрасного и безобразного. Она вывела за пределы сугубо нравственных оценок парадоксы героя из подполья, умственные химеры героев Чехова, Горького, Набокова, сделав эстетическое ключом к пониманию смысла существования. Это усложнило быт и внесло оттенок фатальности в отношения. Но в том, где непосвященные видят неупорядоченность и сумбурность, есть высший порядок, художественно организующий все лично-семейное и интеллектуальное богатство, которое она оставила после себя. В этом ее наследии есть место для дружбы и любви, чувства справедливости, научного любопытства и учительского упорства, которые навсегда останутся в моей памяти.

Чудова, Ольга Игоревна.

Рецепция Ф. М. Достоевского в творчестве Ф. Н. Горенштейна [Текст] / О. И. Чудова; [науч. ред. Т. Н. Фоминых]; Перм. ин-т экономики и финансов. - Пермь: Пермский институт экономики и финансов, 2012. - 238 с. - Библиогр.: с. 210-238. - ISBN 978-5-904417-16-1: 170 р.

В монографии речь идет о творчестве Фридриха Наумовича Горенштейна (1932-2002). Горенштейн известен как прозаик, драматург, сценарист, один из участников альманаха «МетрОполь» (1979). Горенштейн считал себя продолжателем традиций русской классической литературы. По его собственному признанию, «особый интерес» вызывал у него Ф. М. Достоевский. Автора великого пятикнижия он называл в ряду писателей, сформировавших его мировоззрение, считал своеобразным образцом, той «мерой», с которой необходимо себя сравнивать, уверял, что постоянно перечитывает его произведения. В то же время Горенштейн отрицательно оценивал творческое наследие Достоевского, называл его «идеологом», «догматиком», упрекал в «народопоклонстве» и признавался, что Достоевский был необходим ему «как оппонент». Отмеченное приятие/неприятие личности и творчества Достоевского нашло отражение и в эссеистических, и в художественных произведениях Горенштейна. Причины и характер указанного притяжения/отталкивания, их проявления в отдельно взятом тексте – все это разные аспекты значимой научной проблемы, решению которой и посвящена реферируемая работа. Достоевский для ХХ столетия фигура знаковая: он «пророс в жизни ХХ века» (Т. Касаткина), стал «иконой для его самосознания» (Р. Джексон), «принципиальным собеседником и совопросником» (Б. Тарасов). Мир после Достоевского воспринимается как мир Достоевского (П. Фокин). Изучение рецепции Достоевского в культуре XX-XXI столетий является одним из приоритетных направлений современного достоевсковедения, о чем свидетельствует все возрастающее число разного рода научных работ (общего и частного характера: статей, монографий, диссертаций, специальных сборников, например, «Достоевский и ХХ век», «Достоевский и русское зарубежье ХХ века» и др.). Настоящее исследование находится в русле данного направления и вписывается в актуальную научную тему «Достоевский и русские писатели ХХ века».