§ 5. Влияние позитивистской

методологии на социологические исследования в России

Выше уже говорилось о том, что внесение в отечественную научную культуру количественной методологии социологичес­кого исследования изначально было крупным научным событи­ем и источником познавательного динамизма. Однако по при­чинам, изложенным выше, этот динамизм достаточно скоро перерос в стагнацию, которая охватила все области исследова­тельского процесса: концептуальную, методическую и область исследовательских результатов.

Фокусировка усилий как отдельных ученых, так и научного сообщества в конечном счете зависит от ответа на вопрос о том, что такое научное знание. Ложный ответ на этот вопрос может неправильно сориентировать целые поколения научных работ­ников, труд которых и внушительные по объему результаты этого труда могут оказаться затраченными впустую.

Воздействие позитивистской методологии не может, конеч­но, считаться единственным фактором возникновения стагна­ции в российской социологии. Тем не менее, влияние этого фактора следует охарактеризовать как очень существенное. Бо­лее того, господство позитивистского мышления в той форме, которая была ему придана в учебниках и академических публи­кациях, было, по-видимому, одним из главных внутринаучных факторов, повлекших за собой утрату содержательности социо­логических исследований тех лет.

Рассмотрим конкретно, в чем состояло это влияние.

Пренебрежение теорией

Позитивистская методология дезориентирует социологов-исследователей в нескольких аспектах, один из которых вытекает

46

Глава 1. Основы качественной традиции исследований

§ 5. Социологические исследования в России

47

из постулата о том, что научное знание по своей природе явля­ется эмпирическим, т. е. целиком извлекается непосредственно из социологического «поля». Это в корне неверная предпосыл­ка, поскольку источниками научной динамики в социологии является взаимодействие между теорией и эмпирической дей­ствительностью (см. тезис о синтетическом характере научного знания).

Теоретическая сфера как источник содержательных гипо­тез в позитивистской методологии, таким образом, отсекается. Следствием недооценки и отсутствия адекватной трактовки роли теории является почти тотальное ее незнание. Последнее поро­ждает отсутствие интереса к теоретическим проблемам, создавая порочный круг необразованности, причем методология позити­визма несет косвенную ответственность за такое положение дел.

Эмпиризм неблагоприятно воздействует не только на ака­демическую, но и на прикладную сферу научных исследований. Этот эффект стал ощутимо заметен уже 90-е годы, когда широкое распространение получили исследования в области маркетинга и рекламы. И теория, и практика маркетинга подтверждают, что идеи продуктов и рекламных «месседжей» не извлекаются не­посредственно из эмпирического «поля», а представляют собой синтез эмпирических наблюдений и концептуальных предста­влений. Эмпиризм в маркетинге представляет собой своего рода «тавтологию», которая не может быть положена в основу разра­ботки эффективной маркетинговой стратегии.

Нарушение механизмов взаимодействия с эмпирической действительностью

Количественные методики, обеспечивающие стандартизо­ванную процедуру фиксации эмпирических фактов, сами по се­бе лишь в слабой степени обладают способностью корректиро­вать мышление исследователя по принципу «обратной связи». В связи с этим они перестают выполнять функцию связующего моста между научными сознанием и эмпирической действи­тельностью, превращаясь скорее в труднопроходимый барьер между ними. Как следствие, сфера эмпирических исследований

становится источником получения данных, которые практичес­ки не поддаются агрегированию в адекватные концептуальные

образы.

Это свойство количественных методик хорошо осознава­лось некоторыми социологами еще в советскую эпоху, о чем свидетельствуют нижеследующие высказывания. К сожалению, в те годы их доводы не были услышаны профессиональным сообществом.

«Современная социологическая практика изобилует вопрос­никами, которые приносят если не вред, то, по крайней мере, нулевую информацию ввиду своей неадекватности объекту или условиям обследования. Для разработки информативной социо­логической анкеты необходимо определенное предварительное знание исследуемого контингента, учет его социальной психо­логии, языка общения, типичных ситуаций и т. д. В противном случае анкета в большинстве своих вопросов оказывается, мяг­ко говоря, неуместной, она игнорирует реальную обстановку и направлена не по адресу. На практике респондентам сплошь и рядом предлагают стандартные клише-стереотипы вопросов и подсказок (вариантов ответов) и получают, естественно, веж­ливое согласие со всеми этими клише, но отнюдь не социо­логическую информацию. Методические ошибки часто стиму­лируются слабостью, поверхностностью знакомства с объектом. Участвующее наблюдение (а также интервью и другие нефор­мализованные методы), не претендуя на массовость собранного материала, широту обобщений и законченность выводов, при­открывает перед исследователем пусть ограниченный участок действительности, но зато такой, "как она есть", и тем самым предостерегает исследователя от многих ошибок на последую­щих этапах» [А. Н.Алексеев. 5, с.66-67].

«Предположим, исследователь поставил вопрос респонден­ту: "Какую Вы предпочитаете литературу?" с подсказками: клас­сическую; современную; и ту, и другую. Последняя подсказка показывает, что для составителя анкеты это дихотомическое деление — исчерпывающее. Но для отдельного респондента его может вообще не существовать. При выборе книг (т. е. в своем реальном поведении) он, скажем, пользуется такими видовыми делениями: литература о войне, детективы, литерату­ра детская, литература зарубежная. Несмотря на нелогичность

48