Последнее обновление 11.07.2011 г.

===================================================================================================

Приложение к лекции 10 (Российская банковская система)

Содержание:

А.10.1. Банковская система России ……………………………………………..….……….………… 1

А.10.2. Сбербанк ………………………………………………………….…………….….………………… 32

А.10.3. Ломбарды ……………………………..………………………..………….…….…………………. 45

А.10.1. Банковская система России

Воронова т. «Для бизнеса банка олигархи опасны», — Дмитрий Орлов, председатель правления банка «Возрождение»1

Орлову смешно вспоминать «народные IPO» госбанков, когда крупный бизнес скупал их акции по просьбе властей. По его мнению, если у кого и было народное IPO, так это у «Возрождения»

Немного найдется в России банкиров, которые бессменно руководили бы собственными банками без малого 20 лет. Владелец банка «Возрождение» Дмитрий Орлов, пожалуй, первый, кто приходит на ум, когда заходит речь о когорте наших банковских патриархов. В интервью «Ведомостям» он рассказывает, почему не считает крупных клиентов хорошими заемщиками, объясняет, почему «Возрождение» не объединилось с опорным банком российских железнодорожников, невзирая на хорошие личные отношения Орлова с президентом РЖД Владимиром Якуниным, и делится другими секретами финансового долгожительства в России.

— Как изменилось в последние два года отношение инвесторов к российским банкам?

— К нашему банку конкретно никак. Мы для инвесторов всегда вывешиваем даже то, о чем, может быть, стоило умолчать. Мне показалось, что они поняли, почему мы в отличие от других не переоцениваем наши возможности. Мы сразу всех предупредили, что заработаем в текущем году всего 500 млн. руб. Так и выходит. И следующий год будет не очень сладким, я думаю.

— А ситуация с Межпромбанком повлияла?

— Нет. Потому что «Межпром» — это специфический банк. Там цикл, замкнутый на делах собственного холдинга. На банковской системе это никак не отразилось.

— А 2011 год несладким будет оттого, что остался груз залогов и проблемных кредитов?

— С портфелями и залогами еще придется поработать. Думаю, 30-40% портфеля [залогов] мы реализуем. И этот процесс будет нарастать. Но специально разгоняться мы не будем — по основной массе залогов есть полная ясность. Недострои, которые достались, станут востребованы, а так как они по всей Руси разбросаны, то продадим потихоньку. Еще у нас в залогах земли порядочно, цена на нее стала понемногу расти, и это не привязано к удаленности места от Москвы. Так что ничего нового в следующем году не будет. Все разобрались, что такое кризис, а потому стало спокойнее.

— Что банки вынесли из него?

— Стало понятно, что с клиентами происходит: с кем есть и будут проблемы, а с кем — нет. Это самое важное. Банкиры, похоже, смирились с тем, что в 2010-м не будет нормальной прибыли. Ситуация такая, что пока зарабатывать много невозможно. Правда, все, что мы планировали и прогнозировали на этот год, в основном, что приятно, мы выполняем. Резервы пока держим в районе 10% [от портфеля кредитов] и распускать не собираемся. Да и зачем?

— Многие банкиры увязывали это и с налогами в том числе.

— Дело тут даже не в налогах. Они же (фискальные службы. — «Ведомости») все равно свое возьмут.

— Почему?!

— Сейчас у нас система начисления: есть кредитный договор, вот процентная ставка, и тебе по ним начисляют налог. А то, что клиент отсрочку попросил, никого не волнует. Заплатил он тебе или не заплатил, налог тебе все равно припишут. Поэтому фискальные службы нигде в мире не любят. Я возглавляю попечительский совет Финансовой академии. И недавно мы с руководством академии, теперь уже — университета, обсуждали, мягко говоря, несовершенство нашей налоговой системы: почему фонды должны платить налоги с денег, которые идут в помощь! Вот Михаил Прохоров рассказывал, как дал фонду $5 млн, так с него еще и налог содрали. Государство должно об этом думать — у нас много кому помощь нужна, и ему не хватит средств, чтобы всех поддержать. Эндаумент Гарварда — $22 млрд. А почему? Помимо морали и престижа, там это налогами не облагается, так еще твоим именем что-то назовут. Купил лабораторию — ее и назовут.