2. 3. Уловка мнимой очевидности и всеобщего признания

Приводятся как аргумент очевидность, общеизвестность или подлежащая всеобщему признанию точка зрения. При этом используются ссылки на считающиеся общепризнанными системы норм и оценок, апелляции к «здравому смыслу», ссылки на то, что так думают все и словесные, подкрепленные только эмоциями, клятвы. Однако при анализе или элементарном логическом рассуждении доказываемые положения оказываются неистинными. Очень часто подобные аргументы сопровождаются формулировками типа:

«Не вызывает возражений, то что...»

«Уже доказано, что...»

«Очевидно, что...»

«Логично предположить, что...»

«Здравый смысл подсказывает, что...»

«Уж поверьте моему долголетнему опыту…»

«Ситуация требует, чтобы...»

«Естественно будет предположить...»

«Все мы уже согласились с тем, что...»

«Сегодня каждый знает...»

«Каждый, кто вплотную занимается этой темой, знает...»

«Весь коллектив един во мнении, что...»

«Как утверждает министерство…»

Контрстратегия:

Проверьте, действительно ли имеет место наличие общего мнения или это голословное утверждение.

Установите, является ли заявленное единодушным или есть иное мнение

Если позиция подкрепляется такой структурой, как, например, директорат (министерство), проверьте, разделяют ли ее все в директорате или лишь высшее руководство.

Потребуйте более конкретной формулировки заявленного утверждения с предоставлением доказательств его справедливости.

Тема 4. Правила употребления личных местоимений.

Мастера ораторского искусства и манипуляторы в совершенстве владеют искусством импровизации и демонстрации «доминанты победителя средствами языка» по собственному сценарию. Будучи искусными дипломатами и мастерами словесной игры, они, вне всякого сомнения, прекрасно ориентируются, прежде всего, в побеждающей коммуникации: умеют управлять разговором, могут достаточно оперативно заручиться поддержкой всех его участников и убедить аудиторию в своём (кажущемся) нейтралитете: все действия и слова в интересах общего дела – «нашего». Так проявляется манипулирование группой личных местоимений: мы, я, они. Риторы умело скрывают свои умения манипулировать, способность к внушению через речевое действие, они маскируют их в сетях личных местоимений. Но никогда не забывают отделять их для себя самих.

Опытные риторы уступят в мелочах, но возьмут за эти уступки двойную цену, прославят и восхвалят свою уступчивость и самоотверженность, поднимут на недосягаемую высоту своё «Я». Позволим себе еще раз вспомнить по этому поводу высказывание Руперта Лея: «Немалое число победителей демонстрируют свое превосходство в разговоре. Иногда они усваивают элитарную манеру речи. Однако нередко языковые средства используются для того, чтобы замаскировать присутствие доминанты победителя, которая может скрываться за выражением симпатии, неприязни, удивления, похвалы, просьбы о совете или о помощи».

Нарушители правил, софисты и диалектики-профессионалы используют все богатство языковых средств и возможностей, осознанно или неосознанно эксплуатируют полный спектр диалектической полемики. За дымовой завесой деловой коммуникации, якобы основанной на принципах партнерства и, само собой разумеется, равноправия, под маской заботы о пользе и доходах каждого партнера они составляют заговор за столом деловых и конструктивных переговоров (наше общее). Манипуляторы ведут игры по своим правилам («Я»), свободно выбирают и варьируют различные стратегии. Значение для них имеет победа «Я» оратора – собственная точка зрения.

Мир риторов современности – это не только непрерывная смена чувств и эмоций; коммуникативный круговорот – это способ выжить, использование анонимных посланий также входит в этот поворот. Тут на смену употреблению «я» и «мы» приходит невыразительный «кто-то» и(или) «он». Кротость там, где мы ожидаем упорного сопротивления, и упорное сопротивление, когда мы осмеливаемся, наконец, надеяться на компромиссы приводят в замешательство.

Всем известно, что некоторые люди имеют обыкновение принижать свои достоинства, преподносить себя и свою жизнь не в лучшем свете. Специалисты по коммуникации называют такое поведение фасадным, т. е. скрывающим истинное лицо человека под маской определенной роли, умаляющей положительные качества его личности. Это риторический прием, направленный на стимулирование сочувствия и желания помочь.

Уверенное «я» не может подписаться под выдуманной историей с такой легкостью, как это делает «он». «Он» является стратегическим советником многих значительных личностей в области экономики и политики» – такая фраза внушает больше доверия, чем аналогичная, но начинающаяся с «я». На речь, в центре которой стоит «я», положительно отреагирует неопытный недалекий человек, серьезные и опытные специалисты оценят «он» или «они».

Они говорят, например: «Кто-то делает карьеру, получает работу...» — но при этом идентичность с действующим лицом остается весьма приблизительной, а ответственность за согласие с чем-то или обещание чего-либо выглядят очень неопределенными. Это «кто-то» сразу же выдает нерешительность и неуверенность говорящего, оттесняет от него действие и подчеркивает относительность возможных недостатков. Ошибки и промахи декларируются как вполне безобидные, собственное смущение преподносится совсем по-другому, а личные чувства вообще скрываются.

Эти анонимизированные конструкции пропускают вперед непонятно кого, деперсонифицируют интриги и события и одновременно вычеркивают из памяти груз недосказанного. Они позволяют избегать личностной идентификации и порой существенно облегчают повседневную жизнь, бытовое и повседневное общение. С другой стороны, необходимо исключать такие конструкции из каждого делового письма как проявление «вербальной обезличенности». Скорее всего, люди осознанно используют анонимные послания в конструкциях речи, чтобы избавить себя от произнесения неудобного в данной дискурсивной практике «я».

Часто приходится слышать такие утверждения: «Я совершенно выбился из ритма, мой подъем по служебной лестнице завершен, и теперь я топчусь на месте!» В этом случае слушатель сочувственно кивает головой, утешает, он движим искренней симпатией и расположен к несчастному. Слушатель говорит дежурные фразы о том, что все скоро будет хорошо.

Напротив, анонимизированные конструкции, в отличие от предложений, содержащих «я», не привносят в речь сигналов, рождающих сочувствие, ведь никто не жалуется на свою собственную тяжелую долю. Такие конструкции сигнализируют о внутреннем спокойствии говорящего. Хуже того – они открывают нам возможность, вместо того, чтобы заручиться сочувствием, продемонстрировать глубокое, философское и христианское смирение: все в этом мире преходяще. Факт личного несчастья и депрессивного состояния превращается всего лишь в орудие для обезличенной игры с дистанцированными личностями. Однако хорошим менеджерам и продавцам такой прием вовсе не нужен. Им лучше действовать и говорить от первого лица.

Послания от первого лица (Я)

• способствуют разрешению конфликтов;

• заявляют эмоции и ощущения;

• искренны и поддаются предварительному обдумыванию;

•делают возможной обратную реакцию, а значит и связь с дрцгими участниками коммуникации.

Анонимизированные послания — это:

• анонимные убийцы удачного общения;

• безотносительные речевые атаки;

• неэффективные попытки уйти от конфликта и противостояния;

• деперсоналистические и неконкретные речевые действия;

• неуверенность в себе и своих желаниях;

• бесплодные обещания.

Послания от второго лица (ВЫ)

• агрессивные и наступательные, требуют ответной реакции;

• диктуют неизбежность принятия решения;

• называют партнера, активизируют его присутствие, требуют от него изложения собственной позиции;

• разделяют и (или) уступают ответственность;

• подталкивают других участников диалога оправдываться и объяснять.

Послания от первого лица множественного числа (МЫ)

• акцентируют общие для всех партнеров моменты;

• ведут к достижению консенсуса;

• подчеркивают нацеленность на коллективный результат;

• маскируют «я-интересы»;

• обязательно должны проверяться на искренность.