Как изменяется оперантный рефлекс в результате подкрепления?

Существенной особенностью оперантного обусловли­вания является отсутствие подкрепления до тех пор, пока не произойдет оперантная реакция (Skinner, 1935), то есть последняя — это реакция на биологически нейтральный раздражитель и может быть названа поэтому «безразлич­ной» реакцией по аналогии с понятием безразличного раздражителя у Павлова. Другими словами, до первого подкрепления оперантная реакция осуществляется, не «имея в виду» своих биотических последствий, вне ка­кой-либо данности животному жизненно важного объек­та и, соответственно, вне данности связи между его движениями и каким-то их будущим значимым результа­том. Однако и после того, как произошло обусловлива­ние, ошибочно утверждать, что животное «прозрело» относительно последствий подобного движения в сход­ных условиях и что оно будет осуществлять его в следую­щий раз потому, что «предвосхищает» или, того хуже, — «надеется» на получение такого же результата. Все это, — говорит Скиннер, — не более чем менталистские домыс­лы. Обученная крыса нажимает на рычаг в скиннеровс-ком ящике вовсе не потому, что «ожидает», будто это приведет к появлению пищи... Просто в результате под­крепления увеличивалась вероятность такой реакции при наличии подобного стимула. Человек в таком изменив­шемся состоянии может переживать, что он нечто «предвосхищает», «ожидает», но это эпифеномен, необ­ходимости в таком переживании нет, психическая дея­тельность не существенна для оперантного поведения (Skinner, 1974).

В результате оперантного обусловливания нового реф­лекса не появляется, а в старом не происходит никаких содержательных преобразований, никаких качественных перестроек, изменяется лишь его сила, или вероятность его появления (Skinner, 1935).

Какова связь между стимулом и ответом в рефлексе ?

Стимулом Скиннер называет некоторое воздействие среды, «вызывающее энергетическое изменение на пе­риферии» (Skinner, 1931). Реакция (ответ) тоже есть некоторое внешнее событие, движение, доступное на­блюдению. Естественно, что стимул не может рассматри­ваться как причина реакции, ибо наблюдение непрерывной причинной цепи в организме прерывается, и Скиннер не считает необходимым или даже полезным для анализа по­ведения знать о том, что происходит внутри, за кожей. Ссылаясь на Э. Маха, он заменяет понятие причинения стимулом реакции понятием функционального отноше­ния между ними (там же) и ставит задачу выявления корреляций: связь между ними в рамках радикального би­хевиоризма не онтологизируется, она, как уже говори­лось, отдается на откуп физиологии, которая, по мнению Скиннера, и должна заполнять брешь, оставляемую ей бихевиоризмом (Skinner, 1974), «стремясь к описанию рефлексов в терминах физико-химических событий» (Skinner, 1931, р. 336).

Итак, стимул рассматривается Скиннером не как при­чина, а как фактор (если дать понятию фактора опреде­ление детерминанты, про которую известно, что она влияет на наблюдаемые события, но содержательный ха­рактер действия которой не является ни известным, ни искомым). «...Стимулы, — утверждает Скиннер, — не вы­зывают оперантных ответов, они просто изменяют веро­ятность того, что эти ответы произойдут» (Skinner, 1974, р. 223). Они обладают этой способностью не сами по себе, а в силу того, что присутствуют во время действия под­крепляющих обстоятельств.