0790701_9C16C_intelligenciya_i_vlast_pereosmyslivaya_proshloe_zadumyvayas

Научно-издательский центр «Социосфера» Российско-Армянский (Славянский)

государственный университет Липецкий государственный технический университет

Пензенская государственная технологическая академия

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ И ВЛАСТЬ: ПЕРЕОСМЫСЛИВАЯ ПРОШЛОЕ, ЗАДУМЫВАЯСЬ О БУДУЩЕМ

Пенза – Липецк – Ереван 2011

1

УДК 316+93/94 ББК 473

И87

И87 Интеллигенция и власть: переосмысливая прошлое, задумываясь

обудущем: материалы международной научно-практической конференции 1–2 апреля 2011 года. – Пенза – Липецк – Ереван: Научно-издательский центр «Социосфера»,2011. – 190 с.

Редакционная коллегия:

Берберян Ася Суреновна, доктор психологических наук, доцент, декан факультета психологии Российско-Армянского (Славянского) государственного университета.

Дорошин Борис Анатольевич, кандидат исторических наук, доцент Пензенской государственной технологической академии.

Попов Валентин Ярославович, кандидат философских наук, доцент Липецкого государственного технического университета.

В сборнике представлены научные статьи преподавателей вузов, соискателей и аспирантов, посвященные интеллигенции: этимологии данного термина и его социологическому содержанию; мировоззрению и нравственным императивам интеллигенции; образовательной, научной и просветительной деятельности её представителей и их судьбам в исторических процессах XIX – начала XXI вв.; месту и роли интеллигенции в социально-экономической и политической жизни.

ISBN 978-5-91990-015-3

УДК 316+93/94 ББК 473

© Научно-издательский центр «Социосфера», 2011.

© Коллектив авторов, 2011.

2

СОДЕРЖАНИЕ

I.ДИСКУРС ПРОСВЕЩЕНИЯ – ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

ВСОЦИАЛЬНОМ ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ

3

4

III. ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ КАК СУБЪЕКТ

СОЦИАЛЬНОЙ, ЭКОНОМИЧЕСКОЙ И ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА

5

I.ДИСКУРС ПРОСВЕЩЕНИЯ – ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

ВСОЦИАЛЬНОМ ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ

ИСТОРИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ РОССИЙСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

Ю. А. Узлов Кубанский государственный университет,

г. Краснодар, Россия

The summary: In article new scientific approaches to a problem of definition of the Russian intelligentsia in a historical retrospective show are considered.

Keywords: modernization, globalization, intelligentsia, development models, national model, adaptation, culture.

Культура связана с историей и подразумевает непрерывность нравственной, интеллектуальной, духовной жизни человека, забвение культурных ценностей приводит к саморазрушению личности и, как следствие, структуры общества и государства. История российской интеллигенции, её типология широко представлены как в отечественной, так и зарубежной литературе. Обращение к данной проблеме представляет попытку определения новых ориентиров в свете глобальных проблем, вставших перед нашим обществом.

История оставила нам своё видение российского общества и его составляющих. В отечественной науке последнее десятилетие доминируют социологические и культурологические позиции в определении исторической роли интеллигенции. Эти подходы демонстрируют двуединую природу интеллигенции как социальную общность, так и общность духовного производства, представляющую собой многослойное явление с ядром и периферией, где генетическая связь поколений претерпевает постоянную деформацию, сохраняя сущностные признаки социума. Н. Бердяев, раскрывая историческую сущность отечественной интеллигенции, даёт ей характеристику: «Интеллигенция скорее напоминала монашеский орден или религиозную секту со своей особой моралью, очень нетерпимой, со своим миросозерцанием, со своими особыми нравами и обычаями, своеобразным физическим обликом, по которому всегда можно было узнать интеллигента и отличить его от других социальных групп. Она была у нас идеологической, а не профессиональной» [1, c. 17].

Б. А. Успенский, определяя характерные признаки интеллигенции, указывает на её оппозиционность к доминирующим в со-

6

циуме институтам, политическому режиму, религиозным и идеологическим установкам, которая может распространяться и на этические нормы и правила поведения [5, c.10].

Интеллигенцию объединяет не столько идеологическая составляющая, сколько традиция противостояния. Находясь в оппозиции к доминирующим в социуме институтам, она находится в зависимости от них. При изменении общих стандартов меняется характер оппозиционности и формы проявления.

А. П. Чехов представляет интеллигенцию как сложную формулу, которая не поддаётся строгой формации, в которую входит, но не исчерпывает, представление о хорошем образовании, образ, формируемый в глубоком детстве и проявляющийся в таких чертах, как голос, тон, фигура, выражение лица, одежда и речь.

Как показывают исследования, интеллигентность необязательно связана с ярким умом и большим талантом, но, несомненно, связана с внутренним достоинством, со сдержанностью, тактом, подчёркнутым уважением к собеседнику. Это – не даваемый никаким образованием, а прививаемый только воспитанием стиль жизни, свойственный лучшим дворянским семьям.

В России представление об интеллигенции исторически формируется на основе представления о делении общества на народ, интеллигенцию, мещанство. За каждой из этих категорий стоит не столько набор идей, сколько определённый стиль жизни. Здесь проходит та черта, которая отделяет российского интеллигента от западного интеллектуала.

С конца 40-х годов ХIХ в. русский народ, его настоящее и будущее всё больше начинают занимать просвещённые умы дворянства. Тема народа стала ключевой в освободительном движении и общественной жизни. Причины удручающего положения простого народа нам хорошо известны. Это, прежде всего, разрыв культурной целостности в результате петровских преобразований начала ХVIII в., которые привели к образованию двух культур, и последствия этого раскола особенно остро стали восприниматься в интеллигентских кругах.

После Отечественной войны 1812 г. интеллигенция озаботилась нравственными исканиями, что нашло отражение в творчестве А. С. Грибоедова: «Каким чёрным волшебством сделались мы чужие между своими! Финны и тунгусы скорее приемлются в наше собратство, становятся выше нас, даются нам образцами, а народ единокровный, наш разрознен с нами, и навеки! Если бы каким-нибудь случаем сюда занесен был иностранец, который бы не знал русской истории за целое столетие, он конечно бы заключил из резкой противоположности нравов, что у нас господа и крестьяне происходят от двух различных племен, которые не успели еще перемешаться обычаями и нравами» [3, c. 383–384].

7

ВРоссии начинается поиск национальной идентичности. Искания приводят к формированию западников и славянофилов. Среди интеллигенции распространяются представления о том, что именно с простым народом связано своеобразие русской культуры. При этом считалось, что культура «образованного класса» является слепком с западной традиции, т. е. инородным для русской жизни образованием. С ростом значимости такого явления, как «народ», появляется необходимость в специальном обозначении отрицания, подчёркивающем не народное, а инородное начало. Эту функцию отрицания с конца 60-х годов ХIХ в. начинает выполнять интеллигенция.

И. В. Киреевский, размышляя о характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению в России, отмечает: «В Европе раздвоение духа, раздвоение мыслей, раздвоение наук, раздвоение государства, раздвоение сословий, раздвоение общества, раздвоение семейных прав и обязанностей, раздвоение нравственного и сердечного состояния, раздвоение всей совокупности и всех отдельных видов бытия человеческого, общественного и частного.

ВРоссии, напротив того, преимущественное стремление к цельности бытия внутреннего и внешнего, общественного и частного, умозрительного и житейского, искусственного и нравственного. Поэтому, если справедливо сказанное нами прежде, то раздвоение и цельность, рассудочность и разумность будут последним выражением западноевропейской и древнерусской образованности» [4, c. 290]. Эту целостность находят славянофилы в русском народе, противопоставляя её раздвоенности и метаниям публики.

Что объединяло официальную идеологию и интеллигентов типа славянофилов и западников? Это представление о миролюбивом

ипассивном характере русского народа, стремящегося, скорее, подчиниться, чем повелевать. Поэтому, чтобы реализовать дремлющие в русском народе возможности, считали они, требовалась внешняя сила, которая придала бы этой аморфной и благодатной материи нужные формы.

Такой силой должна была стать интеллигенция, но только та её часть, которая в состоянии преодолеть собственные сословные предрассудки, «западное» происхождение, образ жизни и учить русский народ. Такой образовательной концепцией стала «официальная народность», где главная фигура царь, в роли учителей – интеллигенция, в роли воспитуемых – народ.

А. И. Герцен в романе «Былое и думы» дополняет картину российской действительности: «Нравственность у нас свелась на то, что неимущий должен всеми средствами приобретать, а имущий – хранить и увеличивать свою собственность: флаг, который поднимают на рынке для открытия нового торга, стал хоругвию нового общества. Человек сделался принадлежностью собственности; жизнь свелась на постоянную борьбу из-за денег. Все партии и оттенки разде-

8

лились в мире мещанском на два: с одной стороны, мещане собственники, упорно отказывающиеся поступиться своими монополиями, с другой – неимущие мещане, которые хотят вырвать из их рук их достояние, но не имеют силы, то есть, с одной стороны, скупость, с другой – зависть. Так как действительно нравственного начала во всём этом нет, то и место лица в этой или другой стороне определяется внешними условиями состояния общественного положения». Быстро развивались два социально-политических явления. Одно из них, затронувшее малое число россиян, отмечено раскрепощением личности, выдавливавшей из себя раба, достижением внутренней свободы как условия активного, осознанного общественно-политического действования. Второе явление, охватившее значительные массы российского населения, характеризовалось убеждением о вседозволенности в поведении и поступках. Многочисленные примеры мы находим в романах Ф. М. Достоевского «Идиот» (1868), «Бесы» (1871– 1872) ив пьесе А. М. Горького «Мещане» (1902).

Под влиянием поражения России в войне с Японией, первой русской революции общество всё более раскалывалось, расслаивалось, социально конфликтовало. Конфронтационность становилась определяющей его характеристикой. Становилось очевидным, что уже ничто не могло примирить это общество. Власть проявляла полное пренебрежение к интересам огромной массы населения, а в народе нарастало массовое недовольство властью.

Консерватизм как охранительное течение уже больше не превалировал в общественно-политическом сознании. Охранители наивно полагали, что мужик – опора трону и Отечеству, надо только убрать смутьянов и поджигателей. Облагораживающее течение связывалось с подвижнической деятельностью растущего в России меценатства и с «хождением в народ» дворян и разночинной интеллигенции для его просвещения, как культурного, так и политического. Культурное просвещение строилось на иллюзии интеллигенции поднять крестьянство до своего уровня: из мира «дольнего» в мир «горний». Хождение в народ, желание осчастливить его, направить к лучшей доле, столкнулись с вопросом: кто у кого должен учиться культуре, нравственности и духовности. Простонародье из глубинки

устоличных просвещённых классиков или просвещённые классики

упростонародья. Вопрос состоял в том, что для народа лучше: допетровская патриархальность или радикальные, революционные преобразования. Русская душа в пору исторического безмолвствования простолюдина с его представлениями о добре и зле, красоте и пользе, ценностях земных и духовных, расходилась с представлениями народников. Углублялся конфликт между теми, кто ходил в народ, и народом.

Вскоре в общественное сознание россиян не без интеллигентского влияния были привнесены представления о социализме как

9

новом социально-политическом явлении, где нет эксплуатации и произвола. Революционная интеллигенция восприняла новые идеикак средство для низвержения монархии и захвата власти организацией революционеров методом индивидуального террора.

Известные нереализованные политические воззрения всё больше концентрировались в идейно-политические течения, которые, в свою очередь, организационно оформлялись в многочисленные политические партии.

Многопартийность, ставшая совершенно новым явлением в общественно-политической жизни России, ещё больше разобщилаобщество. Если достижения европейской цивилизации в развитии общественной мысли во всех сферах человеческой жизнедеятельности исторически созревали и утверждались, то в России всё воспринималось на веру, без анализа целесообразности, политической дальновидности, учёта менталитета, или полностью отторгалось, как иностранное, с упованием на отечественную самобытность, свой жизненный и социально-исторический опыт.

Спор западников и славянофилов по вопросу о том, «каким путём России идти дальше», ни к чему не привёл, все течения общественной мысли уверовали в собственную непогрешимость, знание и владение абсолютной истиной в последней инстанции.

Идеологи всех идейных течений активно участвовали в обще- ственно-политической деятельности, готовили февраль и октябрь 1917 г., входили во власть и находились во власти, обладая всей полнотой политических полномочий. Об огромной дистанции, отделявшей власть от человека, писал ещё В. А. Гиляровский: «В России две напасти: внизу – власть тьмы, а наверху – тьма власти».

Что изменилось в истории русской интеллигенции? Сам тип бытия в культуре, который был создан и сохранялся в прошлом интеллигенцией, оказался сегодня размытым. Бытие приобрело потребительский характер. Высокая культура превратилась в объект потребления.

Новые социальные реалии породили новые для менталитета, основанного на традиционном гуманизме, испытания, которые требуют научной оценки, чтобы российское общество могло продолжить своё существование, мысля себя как человеческое, культурное и гражданское.

Интеллигенция, воплощая высокие нравственные качества совершенного человека, сыграет свою роль в будущем, т. к. без интеллигенции и учёта её роли в обществе неполными по смысловому значению будут такие понятия, как «российская культура» и «российская цивилизация».

10