Другая проза

Это своего рода реакция на глобальные претензии официальной литературы. Альтернативная проза. Это выражение принадлежало Андрею Битову. В этой прозе действительно все другое: и ситуации, и персонажи, и приемы. Это направление еще называют «новой волной», «альтернативной литературой».

Она объединяет авторов, чьи произведения появлялись в начале 80-х гг., которые противопоставили официальной литературе свою идею демифологизации. То есть если офиц.литература творила миф о человеке, который сам строит свое счастье, о действительности благополучной. Эта проза показывала, что советский человек - песчинка в водовороте истории, ничего от него не зависит. Развинчание социальных мифов.

У другой прозы было своеобразное отношение с цензурой, потому что некоторые ее авторы пусть не часто, но все-таки публиковались на страницах подцензурных изданий. Другие были вынуждены уйти в самиздат и тамиздат, но в целом другая проза формировалась вне рамок признанной официальной литературы. Поэтому ее путь был более сложный, произведения, созданные в начале 80-х., были опубликованы в конце 80-х – начале 90-х гг.

Авторы сюда входят стилистически очень разные: Татьяна Толстая, Вячеслав Пьецук, Виктор Ерофеев, Сергей Коледин, Людмила Петрушевская, Евгений попов, Александр Иванченко. Они пишут о разном: о клишированном сознании человека в этом застойном кругу. Об этом и толстая много писала, и Иванченко. Другие – изображают разные темные углы социальной жизни или даже дно (Петрушевская, Коледин), кто-то видит людей через призму истории (Пьецук, Попов).

Но у них всех есть общие черты, которые в целом характеризуют другую прозу.

• Оппозиционность к официозу (избегают всего, что может расценивать как заказ, ангажированность)

• Внешне индифферентна к любому идеалу - политическому, социальному, нравственному. Конечно, у автора есть какой-то идеал, но он не высказывается напрямую. Авторская позиция всегда замаскирована. Например, может передоверить свою позицию герою, от которого сам может быть очень далек. Это происходит потому, что другая проза отказывается от учительства, проповедничества, морализаторства. Очень близкое к ней явление – жесткий реализм. Но их главное отличие в том, что в реализме всегда есть идеал.

• Обращается часто к элементам абсурда в нашей жизни и к анекдоту, который эту абсурдность обнажает. Но в отличие от условно-метафорической прозы другая проза не облачает эту абсурдность.

• «Царит» случайность. Именно она и абсурдность управляют судьбами людей, поэтому другая проза изображает разрушенный быт, изломленную историю, раздернутую на клочки культуру.

• Обращение к предшествующим культурам, т.е. они часто используют отсылки к другим писателям. Но это не традиции, а отсылки.

• Мрачна и пессимистична

• Необычайно велика роль времени. Время может появляться как самостоятельный элемент. («Время ночь» ). Образ времени может разрастаться до образа мнимой истории, абсурдного исторического тупика. И выхода из этого кризиса писатели не показывают.

• Пространство, как правило, ограничено и четко определено. В нем всегда сконцентрированы типичные, узнаваемые приметы постсоветской действительности. И это пространство всегда реально. Такой хронотоп: мнимое словное время и локализованное, конкретное пространство.