16. Феноменологической социологии (а. Щюц, г. Гарфинкель, п. Бергер, т. Лукман).

План:

1. Предпосылки фен.социологии: Э.Гуссерль

2. А.Шюц: верховность мира повседневности, множественность реальностей, типизации и идеализации.

3. П.Бергер и Т.Лукман: конструирование социальной реальности.

4. Г.Гарфинкель: этнометодология.

Основной текст:

Человеком, которые создал предпосылки для оформления ф.с., считается Э. Гуссерль. Этот ученый работал в первой половине XIX века, когда наука стала отходить от реальности, и, соответственно, возник реакционный посыл возвращения к реальности. Основной позицией философии Гуссерля была установка на то, что жизненный мир (повседневность) предшествует научному миру. Эту установку дальше приняли ученик Э. Гуссерля, А. Шюц, который стал основателем феноменологического подхода в социологии, и Э. Гарфинкель, основатель этнометодологии. Кроме этого, именно Э. Гуссерлю феноменологическая социология обязана методом epoche, или методу феноменологической редукции. В чем заключается этот метод? Смысл его в предположении о том, что мир вокруг нас есть творение нашего сознания. Конечно, внешний мир существует объективно, но для нас он начинает иметь значение только через осознание его. Мир, который мы воспринимаем, становится миром внутри нас. Таким образом, за скобки выносится бытие предмета, а задачей ученого является не исследование путей и способов, которыми мы структурируем этот мир в нашем сознании, исследование феноменов сознания. Э. Гуссерль обратил внимание на значимость сферы человеческой обыденности, которую он именовал «жизненным миром» (world of life, Lebenswelt).

А. Шюц под влиянием этих идей также предложил обратить внимание исследователей на «мир человеческой непосредственности». Согласно концепции Шюца, повседневность представляет собой первичную, основную реальность, а все остальные виды реальности (будь то мир науки, мир фантазий и пр.) вторичны, поскольку в любой деятельности человек исходит из мира повседневности и, в итоге, туда же возвращается, а все совершенные действия рассматривает и описывает в терминах (и в рамках) повседневной жизни. Так, повседневные типы («конструкты первого порядка») являются основой формирования в том числе и объективных научных понятий («конструктов второго порядка»).

А. Шюц говорит о множественности миров (реальностей) и отдельно выделяет миры науки, религии, фантазий, душевной болезни, игры и другие. Эту идею, можно сказать, он заимствует у философа У.Джемса. Называемые У. Джемсом «мирами опыта», у А. Шюца они получают название «конечные области значений» (finite provinces of meaning). «Мы называем конечной областью значений, – пишет А. Шюц, – некоторую совокупность данных нашего опыта, если все они демонстрируют определенный когнитивный стиль и являются – по отношению к этому стилю – в себе непротиворечивыми и совместимыми друг с другом». Конечными эти области являются в том смысле, что сферы опыта, о которых идет речь, замкнуты в себе, и переход из одной в другую требует определенного усилия и смысловой переориентации. Например, переход из опыта игры или художественного творчества в опыт повседневности требует определенной душевной и эмоциональной перестройки. Когнитивный стиль, о котором говорит А. Шюц, имеет такие характеристики, как особая форма активности сознания, особое «epoche», преобладающая форма деятельности, особая форма личностной вовлеченности, особая форма социальности и своеобразие переживания времени.

Верховность повседневной реальности в представлении А. Шюца связана еще и с тем, что именно она дает нам такой инструмент объективации и структурирования мира, как язык. Это отмечают и последователи А. Шюца – П. Бергер и Т. Лукман: «Язык, используемый в повседневной жизни, постоянно предоставляет мне необходимые объективации и устанавливает порядок, в рамках которого приобретают смысл и значение и эти объективации, и сама повседневная жизнь». Более того, язык, который структурирует повседневную реальность, является одновременно языком, используемым в других конечных областях значений. То есть даже другие «жизненные миры» мы оцениваем в категориях повседневности, используя язык повседневной реальности.

Помимо этого, важной частью исследования повседневного мира у А. Шюца выступает анализ становления объективности социальных феноменов на основе субъективного опыта индивидов. А. Шюц показал, что ограниченность и индивидуальность отдельного опыта преодолеваются благодаря свойственным повседневному взаимодействию идеализациям и типизациям. Типы сводят всю полноту значений, которую могут иметь вещи, к значению, которое наполняет смыслом актуальное действие. Так каждый новый феномен, встречающийся на пути индивида, сравнивается с имеющимся у индивида знанием типов, и тем самым, определяется значение этого феномена. Таким образом, типизации упорядочивают новую реальность. Это новое знание укладывается в схему интерпретации окружающего мира, которое непрерывно проводится нашим сознанием. При этом это истолкование реальности идет незаметно и непроблематично, что происходит благодаря идеализациям – определенным правилам интерпретации повседневности. Шюц выделил 4 идеализации:

• «и так далее» («Und so weiter»): «Я верю в то, что мир, каким он мне до сих пор известен, остается таким и дальше и формируется, следовательно, из моего собственного опыта, а накопленное соплеменниками богатство знания сохраняет далее свою принципиальную подлинность».

• «я могу это снова» («Ich kann immer weider»): «Я могу повторять мои прежние успешные действия до тех пор, пока структура мира может приниматься в качестве постоянной, пока моя возможность воздействовать на мир тем или иным образом остается неизменной. То есть я могу поступать типично среди сходных условий»

• Два «тезиса взаимных перспектив»: идеализация взаимозаменяемости точек зрения и идеализация совпадения систем релевантности. В первой идеализации я предполагаю, что, если бы другой стоял на моем месте, он видел бы вещи так же, как и я, и наоборот. Во второй идеализации я предполагаю, что различия в восприятии мира, вытекающие из различий в биографии, не так значимы.

Так, благодаря данным идеализациям повседневное взаимодействие между индивидами становится возможным.

В 50-60-е годы XX века появляются новые социологические концепции, в том числе, социальный конструктивизм П. Бергера и Т. Лукмана, которые предлагают изучать «встречи людей лицом к лицу» (взаимодействие face-to-face), являющиеся основным содержанием обыденной жизни индивида. «Повседневная жизнь представляет собой реальность, которая интерпретируется людьми и имеет для них значимость в качестве цельного мира». Ученики А. Шюца многое позаимствовали у своего учителя, при этом изложив заимствованные идеи в более легкой и понятной форме. Центральным аспектом теории П. Бергера и Т. Лукмана было конструирование индивидами социальной реальности. П. Бергер и Т. Лукман исходят из того, что общество (и повседневная жизнь в частности) обладает объективной фактичностью: «…общество – человеческий продукт. Общество – объективная реальность». Вместе с тем, общество создается благодаря деятельности индивидов, которые обладают знанием в виде субъективных значений или коллективных представлений. Члены общества считают их реальными. То, каким будет общество, зависит от знания людей, а, следовательно, социальная реальность конструируется конкретными субъективными значениями людей в их повседневной жизни. 

Также в середине XX века Г. Гарфинкель закладывает основы этнометодологии. После Второй Мировой Войны учился в Гарварде под научным руководством Т.Парсонса и познакомился с А.Шюцем, оказавшим на него большое влияние.

Г. Гарфинкель считал, что общее понимание индивидами социальной жизни приходит не только извне, через принятие общих культурных норм, оно может конструироваться изнутри. Каждый человек обладает собственной практической рациональностью (иначе называемой здравым смыслом), и при взаимодействии индивиды сами производят локальный социальный порядок. Другими словами, этнометодология изучает схему знаний, которую люди называют здравым смыслом, благодаря которому члены социума придают обстоятельствам, в которых они оказываются, смысл, определяют свой способ действий в этих обстоятельствах и пытаются на них влиять. Социальная структура воздействует на сознание индивида через фоновые ожидания. Когда ожидания не оправдываются, подвергнется сомнению весь строй социального мира повседневности, который воспринимается таким непроблематичным, таким надежным и прочным. Отсюда происходит идея «Гарфинкелингов» - кризисных экспериментов Г.Гарфинкеля и его учеников, которые сам Г.Гарфинкель предпочитает называть «испытаниями». Эти эксперименты нацелены на сознательное разрушение нормального хода социального взаимодействия.

И вот, в определенный период своей карьеры Гарфинкель прославился тем, что посылал своих студентов из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе на проведение этих «экспериментов», которые предполагали «проникновение сквозь» само-собой-разумеющуюся поверхность повседневной жизни.

Что это будут за эксперименты? У себя дома его студенты будут стараться почувствовать себя чужаками, будут вежливо спрашивать, можно ли им пойти в туалет и тому подобное. Другие студенты получат задание пойти в магазин, купить тюбик зубной пасты за 99 центов и попытаться уговорить продавца уступить его за 25 центов. Идея состояла не только в нарушении заведенного социального порядка и уклада, которые сложились дома или в магазине для того, чтобы противопоставить себя ему. Проблема состояла в самой общей структуре «естественного отношения»: каковы ожидания людей по поводу организации их повседневной жизни, как люди представляют себе «нормальный ход» событий. Общая схема экспериментов такова:

Присутствует ситуация выбора, базирующаяся на здравом смысле, ожидания в отношении этой ситуации, существуют альтернативы понимания и объяснения ситуации: вызывающие сомнения и не вызывающие сомнения.

• Происходит нарушение рутины, которое заставляет человека отбросить самые очевидные интерпретации

• Осуществляется редефиниция (или переопределение ситуации)

Гарфинкель указывает на условия экспериментов:

• Жертве не позволяется покинуть сцену эксперимента: уйти физически или проинтерпретировать ситуацию как игру, шутку и пр..

• Экспериментатор не должен поддерживать попытки испытуемого реинтерпретировать происходящее.

• Необходимо обеспечить дефицит времени (чтобы человек не думал долго над ситуацией, а столкнулся с ней неожиданно и стрессово).

• Не допустить согласованной поддержки других людей в альтернативном определении социальной ситуации (поэтому лучше, чтобы испытуемый был один, без своих знакомых и родных людей).

Метод Гарфинкеля, конечно, изначально был скорее преподавательским приемом, чем экспериментом для научной аудитории. Г.Гарфинкель считал, что единственный способ рассказать о своих принципах студентам, - послать их на выполнение экспериментов самих. В итоге, этнометодология распалась на ряд течений: анализ разговорной речи (Харви Сакс, Дж.Джефферсон), этнометодологическую герменевтику (Алан Блюм, П.Мак-Хью), анализ обыденной повседневной жизни (Д.Циммерман, М.Поллнер), этнографический. исследование науки и достижения консенсуса в диалогах ученых (К.Д.Кнорр-Цетина, Б.Латур, С.Вулгар и др.).