Почему это перестало действовать?

Как случилось, что страх, будучи совершенной, сложной адаптационной реакцией на угрозу, стал всеобщей болячкой современности? Почему так много людей должны лечиться, искать смысл существования в справочниках или, что самое грустное, жить в отчаянии? Почему реакция на опасность, некогда такая полезная, вдруг обернулась против нас и стала главным препятствием, отделяющим нас от самореализации?

Это сложный вопрос: страх — такой же мощный двигатель жизни, как и секс. Сегодня условия так разительно отличаются от тех, в которых тысячелетиями эволюционировали гены, что механизм опасности — страх — гнев уже не выполняет свою функцию. Львы, тигры и медведи уже не играют в жизни человека первоочередную роль. Сейчас ценятся такие культурные институты, как работа, общество и идеи, но мы боимся поражения в любой из этих областей, словно дикого животного, которое может разорвать нас в клочья. Если мы жаждем чего-то большего, чем физическое выживание, то мы не должны руководствоваться влечениями и эмоциями, которыми снабдила нас эволюция. Постмодернистский лозунг «доверься своим инстинктам» приводит в тупик.

Хотя известно, что достижение успеха зависит от твердого стремления к цели наперекор всем поражениям, инстинкты, касающиеся культурных угроз, толкают нас в противоположном направлении.

Можно сказать, что мы живем в искусственной, придуманной человеком среде; нет ничего удивительного, что наши измерители страха свихнулись! Представьте себе, что часть мозга, отвечающая за реакцию страха — это прибор, вроде того, какими кассирши в супермаркетах считывают метки продуктов. Когда сканер распознает объект, который должен вызывать боязнь, он пищит и выдает цену — сколько страха требует данная ситуация. Миллионы лет назад этот механизм действовал безотказно: каждый встреченный объект был снабжен меткой со штрих-кодом. К сожалению, ситуации, распознаваемые без труда, уже в прошлом. Сегодня мы стараемся «считать» разрисованные галстуки, абстрактные произведения искусства и психоделические световые эффекты. Прямо удивительно, что у нас так хорошо получается!

На самом же деле мы живем во времена неуверенности и стресса. Любой, кто когда-то мечтал «убежать от этого», тосковал по месту, где все было бы просто и ясно — как в давние времена, когда наши умы позволили себе во всем хорошо сориентироваться.

Страх и узы крови

Человек заинтересован не только в собственной безопасности. Поскольку часть генов мы делим с близкими, то наше Внимание привлекают также ситуации, в которых мы можем недорогой ценой сделать что-то для родственников. Это явление называется альтруизмом; что интересно — общество столь же активно проповедует альтруизм, сколько " осуждает потакание влечениям. Обе эти склонности возникли в процессе выживания наиболее приспособленных генов. Вот несколько связанных с альтруизмом мемов, затрагивающих больные точки.

Помощь детям. Если нам удается выжить и размножиться, то лучшее, что мы можем сделать для наших генов, это оказать помощь нашим детям достигнуть того же, и даже чужим детям, если они имеют идентичные гены. Наука все еще не может объяснить разные виды поведения человека по отношению к детям, от заботы о потомстве других рас до убийства собственного. Это крайние примеры, потребность помогать детям есть у большинства людей.

Свой своего видит. Если люди с похожими генами живут вместе и помогают друг другу, то не только обеспечивают себе выживание, но также охраняют собственный пул генов от нашествия генов чужаков.

Ну наконец-то хоть какие-то симпатичные мемы! Таким образом, мы — не банда достойных жалости выродков... Но радоваться рано — эволюция, которая приказала нам лучше заботиться о судьбе генов, чем людей, то создала также менее приятные мемы.

Расизм. Привязанность к близким имеет обратную сторону: вытеснение либо свержение людей, генетический код которых явно отличается, также способствует неизменности генетического пула. Сегодня в Америке подобный подход встречает достаточно серьезную критику, однако еще несколько веков назад такое поведение одобрялось большинством культур, встречающихся с другими расами.

Элитарность. Когда наступают тяжелые времена, группы людей, убежденных в своем превосходстве и настойчиво добивающихся особых привилегий, прав или доходов, имеют по сравнению с другими больше шансов выжить и распространить свои гены.

Мемы помощи детям, привязанности к своим, расизма и элитарности затрагивают наши чувствительные струны. Наряду с кризисом и угрозой, а также с другими мемами, связанными со страхом, это излюбленные объекты атаки вирусов ума, использующих сосредоточенность на опасности для прорыва линии обороны. Эта угроза не обязательно должна быть реальной — достаточно лишь, чтобы мы были уверены в ее реальности.

Если мы хотим хорошо жить в современном мире, то не должны посвящать большего, чем они того заслуживают, внимания тому, что сообщают нам органы чувств, а наоборот — руководствоваться идеями, обычаями и убеждениями, источником которых является наш разум. Тем не менее страх — это инстинкт, с которым трудно справиться; именно поэтому мемы, вызывающие ужас, всегда успешно притягивают наше внимание. Ниже я представляю несколько вариантов мемов, которые используют нашу впечатлительность по отношению к опасности.

Дети в Опасности!

Спаси их, пока не поздно...

Детям всего мира угрожает опасность! Незнание основ меметики чревато возможностью инфицирования психическими вирусами, которые отравят им жизнь.

Как ты можешь помочь? Обучи их основам меметики! У тебя мало времени — ты должен немедленно начать действовать. Не жди, что Твои дети или же дети знакомых или родственников получат помощь от кого-то другого; дай им понять, что они могут рассчитывать именно на Тебя. Измени жизнь своих детей и всего их поколения. Инвестируй в их будущее уже сейчас. Предложи им сегодня экземпляр «Психических вирусов».

Когда создатели рекламы приклеивают какому-нибудь явлению культур этикетку «угрозы», то по крайней мере добиваются того, что люди обращают внимание на рекламу. Вызывающие страх мемы часто входят в состав психических вирусов.