Глава XXIV. — так называемое первоначальное накопление 755

что революции никогда вообще не совершаются на основании законов.

Превращению денежного капитала, ■ создавшегося путем ростовщичества и торговли, в промышленный капитал препятство­вал феодальный строй в деревне, цеховой строй в городе240. Ограничения эти пали, когда были распущены феодальные дру­жины, когда сельское население было экспроприировано и отчасти изгнано. Новая мануфактура возникла в морских экспортных гаванях или в таких пунктах деревенской части страны, которые находились вне контроля старых -городов с их цеховым строем. Отсюда ожесточенная борьба английских согрогаЬе 1о\упз [старых городов с цеховым корпоративным строем] против этих новых питомников промышленности.

Открытие золотых и серебряных приисков в Америке, искоре­нение, порабощение и погребение заживо туземного населения в рудниках, первые шаги к завоеванию и разграблению Ост-Индии, превращение Африки в заповедное поле охоты на чернокожих — такова была утренняя заря капиталистической эры производства. Эти идиллические процессы составляют главные моменты перво­начального накопления. За ними следует торговая война европей­ских наций, ареной для которых служит земной шар. Война эта начинается отпадением Нидерландов от Испании, принимает гигантские размеры в английской антиякобинской войне и теперь еще продолжается в таких грабительских походах, как война с Китаем из-за опиума и так далее.

Различные моменты первоначального накопления распреде­ляются между различными странами в известной исторической последовательности, а именно: между Испанией, Португалией, Голландией, Францией и Англией. В Англии к концу XVII века они систематически объединяются в колониальной системе, системе государственных займов, современной налоговой системе и системе протекционизма. Эти методы в значительной мере покоятся на грубейшем насилии, как, напр., колониальная система.. Но все они пользуются государственной властью, т. е. концентрирован­ным и организованным общественным насилием, чтобы ускорить процесс превращения феодального способа производства в капита­листический и сократить его переходные стадии. Насилие является повивальной бабкой всякого старого общества, когда оно беременно новым. Само насилие есть экономическая потенция.

Относительно христианской колониальной системы В. Хауит, человек, сделавший христианство своей специальностью, говорит:

240 Еще в 1794 г. мелкие мастера-суконщики из Лидса посылали в пар­ламент депутацию с петицией об издании закона, воспрещающего купцам делаться фабрикантами (1)г. А1к1п: «Безсприоп о! Ше Соип1гу й-от 1ЬШу 1о 1от1у тПез гоипй Мапспез1ег». Ьопйоп 1795).

«Варварство и бесстыдные жестокости так называемых христиан­ских рас, совершавшиеся во всех частях света по отношению ко всем народам, которых им удавалось поработить себе, превосходят все ужасы, совершавшиеся в любую историческую эпоху любой расой, не исключая самых диких и невежественных, самых без­жалостных и бесстыдных»241. История голландского колониаль­ного хозяйства — а Голландия была образцовой капиталисти­ческой страной XVII столетия — развертывает бесподобную кар­тину предательств, подкупов, убийств и подлостей242. Нет ничего более характерного, как практиковавшаяся голландцами система кражи людей на Целебесе для пополнения кадров рабов на острове Яве. С этой целью подготовлялись особые воры людей. Вор, пере­водчик и продавец были главными агентами этой торговли, тузем­ные принцы — главными продавцами. Украденная молодежь заключалась в целебесские тайные тюрьмы, пока не достигала возраста, достаточно зрелого для отправки на кораблях, на­груженных рабами. Один официальный отчет гласит: «Напри­мер, один этот город Макассар полон тайными тюрьмами, одна ужаснее другой, которые набиты несчастными жертвами жадно­сти и тирании, закованными в цепи, вырванными насильственно из своих семейств». Чтобы овладеть Малаккой, голландцы под­купили португальского губернатора. В 1641 г. он впустил их в город. Они тотчас же поспешили к его дому и убили его, чтобы иметь возможность «воздержаться» от уплаты условленной суммы подкупа в 21 875 ф. ст. Опустошение и обезлюдение следовали за ними везде, куда только ни ступала их нога. Банъюванги, провинция Явы, насчитывала в 1750 г. 80000 жителей, в 1811 г. всего 8 000. Вот это называется йоих соттегсе [удачная тор­говля].

Как известно, англо-ост-индская компания кроме полити­ческой власти в Ост-Индии добилась исключительной монополии на торговлю чаем и вообще на торговлю с Китаем, и кроме того в ее же руках сосредоточилась монополия транспортировки товаров из Европы и в Европу. Но судоходство у берегов Индии и между островами, а также торговля внутри Индии сделались монополией высших должностных лиц компании. Монополии на соль,-опиум, бетель и другие товары стали неисчерпаемыми источниками

241 1УИИат НогиШ: «СЫотгаНоп ап<1 СппзШпиу. А Рори1аг Щз1огу о1 Ше Тгеа{теп1; о? Ше МаНуез Ьу 1пе Еигореапз т а11 ШехгСЫотез». Ьопйоп 1838, стр. 9. Относительно обращения с рабами хорошая сводка данных имеется у СКаНев Сот1е: «ТгаНё с!е Ьёд1з1аиоп», 3-е изд., ВгихеПез 1837. Следует детально изучить эту работу, чтобы увидеть, во что превращается сам буржуа и во что превращает он своих рабочих там, где он может, не стесняясь, преобразовать мир по своему образу и подобию.

242 Ткотаз Зшт/огЛ Ва//1ез, бывш. лейтенант-губернатор острова Явы: «Тпе Шз1огу о! ^уа». Ьопскш 1817 [т. II, приложение, стр. СХС— СХС1].

756 ОТДЕЛ СЕДЬМОЙ. — ПРОЦЕСС НАКОПЛЕНИЯ КАПИТАЛА