Существенные характерные черты депрограммирования

Процесс переобращения можно отнести к широкому ряд и к большому разнообразию видов деятельности. В опубликованных отчетах о депрограммированиях я, однако, выявил несколько постоянных тем, которые, как кажется, определяют существенные характерные черты этого процесса (ср., Conway & Siegelman, 1978; Edwards, 1979; Enroth, 1977; Freed, 1980; Hassan, 1988; Heller, 1982; Patrick, 1976; Streiker, 1984; Underwood & Underwood, 1979; Zeitlin, 1980). Они включают в себя: некую форму физического перемещения из окружающей обстановки культа; установление личных взаимоотношений, включающих самораскрытие и поощряющих восстановление связей с докультовой личной историей; дискутирование о культовой информации и сообщение новой информации; воздействие на поддерживаемые культом модели внимания (т.е. культовый “самогипноз); и ожидания открытого или скрытого знака, что культист отказывается от своей преданности (“слом”).

Эффективность депрограммирования

У депрограммистов норма эффективности, о которой сообщается, варьируется от 75% до 85%. Бывший депрограммист Гэлен Келли сообщил о норме успеха 85% (Appel, 1983, p. 151n). Гарвей (Garvey, 1988) считает, что в своем опыте в качестве консультанта по выходу он добивался нормы эффективности приблизительно 75-80%.

Исследования эффективности депрограммирования страдают от небольших и, возможно, основанных на предубеждении размерах выборок. Тем не менее, немногие исследования, которые существуют, сообщают очень сходные данные о нормах эффективности. В предварительном исследовании Лангоуни (Langone, 1982) сообщил, что при 29 принудительных депрограммированиях родители культистов из ряда групп сообщили о 16 успешных выходах (общая норма успеха 59%). В более позднем расширенном варианте этого исследования Лангоуни (Langone, 1984) показано, что из 62 депрограммирований 39 были непосредственно успешными (63% эффективности). Из 23 “неудач” 6 позднее ушли из своих культов, поэтому очень вольное истолкование эффективности депрограммирования может дать оценку в 73%. Мы с моими коллегами получили похожие результаты (Dubrow-Eichel, Dubrow-Eichel & Eisenberg, 1984): 10 из 15 (67%) консультирований о выходе и/или депрограммирований были успешны. Эти результаты благоприятно сравниваются с нормами психотерапевтической эффективности (Garfield, 1981). Оба исследования предполагают, что нормы эффективности, оцененные самими депрограммистами, могут быть несколько чересчур оптимистичными, хотя ни одно из названных выше исследований не пытается проверять факторы депрограммистов, такие, как уровень опыта в качестве депрограммиста или формальная подготовка по психологическому/психотерапевтическому консультированию.

В 1981 г. Конвей и Зигельман (Conway & Siegelman 1982) исследовали более 400 бывших культистов из 48 различных групп. Их респонденты по возрасту варьировались от еще не достигших двадцати лет до 55-летних, в среднем 21 год. Длительность стажа в качестве культистов была от 3 дней до 12 лет, в среднем 34 месяца. Пятьдесят один процент - мужчины. 46 процентов протестанты, 26- католики, 21 - евреи; и 7 атеистов или “других”. Семьдесят один процент из субъектов их исследования подвергся депрограммированию. Из них 40% были насильственно увезены (похищены).

Конвей и Зигельман выяснили, что широкое большинство из их выборки были принявшими обет безбрачия и что сексуальная эксплуатация со стороны лидеров была минимальной. О физическом наказании (например, избиение, связывание, лишение пищи, холодный душ) сообщили около 20% респондентов. Эта группа сообщала о затрате ежедневно от трех до семи часов на занятие какой-нибудь формой самогипнотического ритуала. Кроме того, сообщалось, что от 20 до 30 часов еженедельно тратились на другие связанные с культом ритуалы и/или лекции; таким образом, в целом от 40 до 70 часов в неделю (в среднем 55 часов) тратились на какую-то форму религиозной деятельности, которую можно назвать “останавливающей мышление”. Помимо этого, 52% из группы Конвей и Зигельмана говорили о послекультовых симптомах “плавания” (стихийные состояния, напоминающие транс), 40% сообщали о периодических ночных кошмарах о своих группах, 35% говорили о том, что “не могли сломать культовые мысленные ритмы монотонного пения, медитации или разговора вслух” (Conway & Siegelman, 1982; p. 90) и 21 % испытали некоторую потерю памяти. Конвей и Зигельман нашли прямую взаимозависимость между количеством времени, затрачиваемым еженедельно на культовый ритуал и идеологическую обработку и числом долговременных неблагоприятных эффектов:

Наши выводы, кажется подтвердили то, что психологическая травма, которую наносят культы своим членам, прямо связана с количеством времени, затраченного на идеологическую обработку и ритуалы по контролю сознания. Возможно, самым поразительным из всех был второй вывод... о том, что самый наибольший ущерб, похоже, наносится в первые несколько месяцев членства в культе. (Conway & Siegelman 1982, p. 90).

В своем опыте в качестве тераписта для бывших культистов я видел отчетливое различие между моими депрограммированными и недепрограммированными клиентами. Хотя и те, и другие демонстрировали противоречивость в отношении своего культового опыта, недепрограммированные клиенты казались более смущенными своей противоречивостью и были обычно в состоянии гораздо более сильного внутреннего конфликта. У них обычно были большие трудности к разрешении семейных конфликтов. В противоположность своим депрограммированным двойникам они обычно демонстрировали большую уязвимость в отношении других форм неэтичного социального влияния: они склонны легче оказываться привлеченными другими манипулятивными группами, больше проявляют готовность к участию в физически и/или психологически оскорбительных романтических отношениях, были с большей вероятностью уязвимы для торговых и рыночных мошенничеств. Они также сообщают о большем количестве симптомов “типа плавания”, чем депрограммированные клиенты, и у них больше затруднений в опознании и обозначении этих состояний. В исследовании Конвей и Зигельмана депрограммированные бывшие члены культа также показывают более быстрый переход к улучшившемуся психологическому функционированию, чем их недепрограммированные двойники:

Почти в каждом случае те, кто был депрограммирован, выздоравливали быстрее и испытывали меньше долговременных последствий, чем те, кто не был депрограммирован. Депрограммируемым требуется в среднем на 10 месяцев меньше реабилитационного времени, чем недепрограммированным (14 месяцев вместо 24), и они сообщают, в среднем, меньше чем о половине долговременных последствий. (Conway & Siegelman 1982, p. 92).

В обзоре своих клинических случаев, касающихся бывших культистов, Сингер (Singer, 1979, p. 75) нашла, что “многие члены наших групп говорят нам, что они были благодарны за воздействие и что они надеялись на депрограммирование” (точка зрения, которая в одном пункте была также выражена Кеном, культистом в моем исследовании):

Эти люди говорят, что они ощущали себя бессильными, чтобы выполнить свое желание уйти из-за психологического и социального давления товарищей и должностных лиц внутри организации. Они часто говорят о комбинации чувства вины из-за отступничества и страха перед возмездием культа - отлучением от церкви - если они попытаются (Singer, 1979, p. 75).

Сингер признавала, что большинство ее терапевтических клиентов были депрограммированны от своих культов или прибыли сразу после добровольного выхода. Она не обращалась к возможному пристрастию, предполагаемому в этом искаженном клинической выборке.