Самосознание лингвистики - вчера и завтра р. М. Фрумкина Познавательные процедуры в лингвистике и других гуманитарных науках

В любой науке, где используются экспериментальные методы, они являются средством проверки правдоподобности неких предположений. Эксперимент - это особая процедура, с помощью которой исходное предположение - гипотеза - приобретает иной статус и становится либо более правдоподобной, либо менее правдоподобной. Обязательный признак эксперимента, конституирующий его именно как специализированную процедуру среди прочих способов и путей познания, - наличие контролируемых условий и воспроизводимость.

Лингвист обычно анализирует письменный текст или устную речь, записанную в естественных условиях: в обоих указанных случаях перед ученым некая данность, которую он наблюдает и притом делает это в условиях, которые заданы извне, а не контролируются исследователем специально. Соответственно, трудно говорить и о воспроизводимости - ведь это подразумевает, что при заданных и контролируемых условиях другой ученый должен был бы получить тот же результат.

Как известно, чтобы сделать возможным эксперимент, мало сформулировать исходную гипотезу - надо еще найти такие следствия из нее, которые были бы:

1) доступны экспериментальной проверке, то есть при заданных условиях получался бы ожидаемый (то есть соответствующий гипотезе или не подтверждающий ее) результат;

2) результат этот должен быть воспроизводим.

Чтобы осуществить экспериментальную проверку, надо разработать методику (или воспользоваться уже имеющуюся). Но методика содержит в себе разнообразные ограничения на то, какие условия следует контролировать, какова вероятность воспроизводимости и степень достоверности результатов и т. д. Из сказанного видно, что любой эксперимент есть плод определенных познавательных установок и решений исследователя, который его организует. Эксперимент, тем самым, не может быть ни внесубъективен, ни внетеоретичен. Это и имел в виду Эйнштейн, сказав, что теория лишь решает, что именно можно наблюдать.

Не следует думать, однако, что, вспомнив эти слова Эйнштейна, мы тем самым простились с позитивистскими иллюзиями относительно внетеоретичности и объективности эксперимента и наблюдения (более подробно о разнице между этими познавательными процедурами мы будем говорить ниже). Это особенно важно помнить представителям наук гуманитарного цикла, поскольку в этих науках преимущественно обсуждаются лишь результаты уже готового, отчужденного знания, но крайне редко - процедуры, с помощью которых эти знания были получены. В частности, когда в трудах лингвистов без особых комментариев используются слова эксперимент, наблюдение, гипотеза, проверяемость, это вовсе не значит, что авторы вкладывают в соответствующие понятия четкий смысл, то есть пользуются ими как терминами. Более того, при ближайшем рассмотрении оказывается, что разные ученые понимают содержание этих процедур чуть ли не противоположным образом. И почему-то это не вызывает особой озабоченности. Впрочем, лингвисты в этом не одиноки: в науке о литературе ученые тоже не эксплицируют свои исследовательские процедуры; более того, они даже расходятся во мнениях по поводу того, что входит в их предметную область! Так, том журнала "Новое литературное обозрение", где соответствующие проблемы целенаправленно обсуждаются в аспекте методологии, называется "Другие литературы". Ситуация в культурологии и науках об искусстве аналогична: и здесь исследования, где обсуждаются процедуры получения знания и анализируется исследовательский инструментарий, весьма малочисленны.

Обратимся, наконец, к профессиональным эпистемологам - авторитетным исследователям сущности и структуры научного знания. Я имею в виду таких авторов, как Кун, Поппер, Пойа, Фейерабенд, Поляни, Любищев, Мамардашвили. Мы увидим, что подавляющее большинство из них строят свой анализ, опираясь на ранее осознанные и зафиксированные специалистами - физиками, математиками, астрономами, биологами - эпистемологические коллизии в точных и естественных науках. Можно вообразить, что гуманитарные науки от соответствующих коллизий свободны - иначе почему никто из перечисленных выше авторов ими не заинтересовался? Причина, разумеется, в ином: специальные работы, где бы всерьез обсуждалось "устройство" гуманитарного знания, столь немногочисленны, что они не дают исследователю нужного материала. Многолетние дискуссии об эпистемологии исторической науки под девизом "faire l'histoire", в свое время инициированные французской исторической школой "Анналов", остаются исключением из общего правила. (….)