Моделирование эмоций и чувств человека в трудных жизненных ситуациях а.Н. Орехов, г. Москва

Термин «моделирование» здесь далее используется в строгом смысле как построение математических моделей соответствующих процессов. В нашем случае математических моделей порождения, проявления эмоций и чувств конкретных людей в конкретных жизненных ситуациях. А также воздействия этих эмоций и чувств на понимание, мышление и поведенческие акты человека. Из всей совокупности возможных ситуаций будут рассматриваться только трудные.

Этим термином будем обозначать ситуации со следующими признаками:

- высокая степень значимости происходящего для данного человека;

- отсутствие или невозможность использования им привычных схем решения возникающих задач;

- неопределённость перспектив развития ситуации.

Такие ситуации в массовом сознании обычно связываются с негативными событиями: авариями, катастрофами, кризисами.

Это не совсем верно. У многих людей трудные ситуации возникают под влиянием вполне позитивных событий, таких как внезапно «обрушавшееся» наследство или крупный выигрыш в лотерею.

При построении математического описания (модели) порождения, проявления и функционирования эмоций и чувств в трудных жизненных ситуациях (в дальнейшем ТЖС) возникает, по крайней мере, два вопроса. Во-первых, есть ли у моделируемых психических процессов, значимые общие свойства, которые должна отобразить модель. Во-вторых, есть ли адекватный математический аппарат, позволяющий отобразить эти свойства и их значимые взаимосвязи со свойствами других психических процессов.

Отрицательный ответ на первый вопрос означал бы, что моделей должно быть столько же, или почти столько же, сколько и возможных трудных ситуаций для каждого человека. Отрицательный ответ на второй означал бы фактическую неразрешимость возникающих при моделировании математических задач и этом смысле бесполезность моделирования.

Благодаря многим исследованиям социальных психологов, начиная ещё с работ Лебона вырисовываются, по крайней мере, две категории людей существенно различающихся поведением в ТЖС. Условно их можно назвать мобилизующиеся, их меньшинство, и демобилизующиеся, большинство.

Мобилизующиеся начинают действовать в ТЖС существенно более энергично, инициативно, активно. Напротив, демобилизующиеся уменьшают активность, их деятельность замедляется, а иногда даже стопорится. Заметим, что приведённая классификация не претендует на новизну: так ещё Куль по сходным поведенческим основаниям, правда в обычных ситуациях, различал людей ориентированных на действие и ориентированных на состояние.

Резонно предположить, что за этими различными поведенческими проявлениями стоят различные психические процессы, имеющие важные общие черты для каждой из выделенных групп.

Таким образом, у нас есть основания положительно ответить на первый вопрос.

Положительный ответ на второй вопрос вытекает из наличия достаточно разработанной строгой теории психических процессов: математизированной синтетической теории, в дальнейшем МСТ.

Итак, математические модели порождения, проявления и функционирования эмоций и чувств в ТЖС можно строить. Здесь возникает следующий вопрос, зачем это нужно. Иными словами, что могут дать модели типичных для каждой из указанных групп людей психических процессов?

С точки зрения практической социальной психологии важно знать какие и насколько интенсивные эмоции и чувства возникнут у типичных представителей каждой из двух групп, какие действия и суждения следует от них ожидать, какие ошибки и с какой вероятностью будут ими совершаться.

По понятным причинам получить подобные данные экспериментальным путём весьма сложно. А психологическое обследование потерпевших, учитывая особенности памяти, вряд ли можно считать надёжным источником таких данных. Поэтому моделирование фактически становится единственным их источником.

Опуская подробности и описание самих моделей, перейдём к предварительным результатам их анализа.

Напомним, что согласно МСТ предельно упрощенная картина психики выглядит так. Психика состоит из психических образований: представлений, знаний, умений и оценок.

Все внешние и внутренние проявления душевной жизни, в том числе эмоции и чувства, в любой момент времени определяются совокупностью актуальных представлений, знаний, умений (действий) и оценок. У каждого представления, знания умения (действия) и оценки есть общая и контекстная организованности, а также взаимосвязи с остальными представлениями, знаниями, умениями и оценками.

Причем, чем больше общая и контекстная организованности, чем сильнее взаимосвязи, тем с большей вероятностью данное представление, знание, умение или оценка окажется актуальным, а значит, поучаствует в определении внутренних и внешних проявлений душевной жизни, в частности эмоций и чувств и поведения.

Например, если у обычного человека будут одновременно актуальны представление о сильной боли и оценка, которую можно назвать словами «очень плохо» человек будет чувствовать страдание. Если либо означенное представление, либо оценка актуальными не будут, никакого страдания человек не почувствует!

Если актуальна означенная оценка и не актуально представление, обычный человек, не страдая, чувствует дискомфорт, несообразность ситуации. У него будут выражены висцеральные признаки боли, проявится поведение избегания источника боли. Но на вопрос больно ли ему, он, скорее всего, ответит: «Нет».

Если актуально представление и не актуальна оценка, человек будет осознавать «сильная боль». Он может испугаться этого, даже закричать, как будто ему действительно больно. Но стоит обратить его внимание на внутреннее состояние, например, словами «успокойтесь, у вас же ничего не болит», как он перестанет кричать и корчиться от боли. И может даже не без удивления заметить: «Действительно всё прошло и не болит».

Ещё раз, способность конкретных представлений и оценок, а именно они порождают эмоции и чувства, влиять на душевную жизнь, т.е. эти эмоции и чувства вызывать, положительно зависит от их общей и контекстной организованности, а также взаимосвязей с другими психическими образованиями.

Отсюда грубая модель возникновения и функционирования чувств и эмоций в ТЖС будет выразима следующими словами.

В силу заданных выше признаков ТЖС следует ожидать, такие ситуации отображаются в психике большинства людей представлениями, сильно связанными с оценками, но не имеющими сильных связей ни с умениями (действиями), ни со знаниями. По той же причине можно считать незначительной и контекстную организованность. Сказанное справедливо и для мобилизующихся и для демобилизующихся людей.

Это означает, что в первые секунды или минуты ТЖС эмоции и тех и других будут весьма схожими.

В таких случаях повышается значимость общей организованности. То есть, когда сильных связей представления о ситуации со знаниями и умениями нет, на психику начинают влиять более сложные и общие системы знаний - представлений, в частности, составляющие системы ценностей. Общая организованность, как правило, больше у более сложных представлений и абстрактных знаний.

Если у человека не зависимо от того, принадлежит ли он к мобилизующимся или нет, система ценностей устойчива (имеет большую общую организованность), то возникающие чувства в ТЖС будут определяться именно ею. Это означает, что чувства людей с высоко организованными системами ценностей будут определяться тем, насколько ТЖС соответствует этим ценностям, а не принадлежностью людей к мобилизующимся или не мобилизующимся. Один из вероятных случаев возникновения таких, кажущихся парадоксальными, чувств хорошо описывается фразой из песни В.Высоцкого «Чую с гибельным восторгом пропадаю, пропадаю...»

Если организованность ценностей недостаточна для актуализации отображающих их представлений-знаний, то начнут действовать случайные факторы, например настроение, наличие рядом других людей, особенности их поведения. В зависимости от комбинаций этих факторов, чувства мобилизующихся и демобилизующихся могут как совпадать так и существенно различаться. Например, если вокруг много суетящихся и куда-то спешащих людей, и мобилизующиеся и демобилизующиеся в зависимости от знака ситуации будут чувствовать либо страх, либо ликование, причем интенсивность этих чувств будет определяться силой взаимосвязей соответствующих действий, оценок и представлений. Напротив, если вокруг много людей пассивных, страдающих, то чувства мобилизующихся будут, во-первых, значительно менее интенсивными, а во вторых, в зависимости от убеждений и установок людей это будут либо альтруистические (желание помочь) или агрессивные (от раздражения до ненависти) чувства. У демобилизующихся в этом случае чувства будут интенсивнее, в зависимости от убеждений и установок они будут чувствовать либо жалость и скорбь, либо подавленность и пренебрежение.

Таким образом, построение даже очень грубой модели возникновения и функционирования эмоций и чувств в ТЖС позволило, по крайней мере, уточнить наши представления о соответствующих душевных проявлениях у разных групп людей.