134. Петербург. Фрагмент системы от­крытых пространств вдоль реки Фон­танки, сформировавшейся к середине XIX в.

1 — Марсово поле; 2 — Летний сад; 3 — Ми­хайловский сад; 4 — Инженерный замок и Кленовая аллея; 5 — Михайловский сквер (площадь Искусств); 6 — Театральная пло­щадь (площадь Островского); 7 — Теат­ральная улица (улица Росси) и Чернышева площадь (площадь Ломоносова)

В цепи садов и площадей, тянущейся парал­лельно р. Фонтанке от ее истока, каждое звено представляет собой законченное про­изведение ландшафтной архитектуры. При этом ландшафтные решения неразрывно связаны с архитектурой зданий и сооруже­ний. Особенное внимание авторы ансамб­лей уделяли, так называемой, «малой» ар­хитектуре: памятникам, набережным и их парапетным решеткам, монументальным оградам, мостам, парковым павильонам. Сады вдоль Фонтанки были важнейшим, но не единственным элементом ландшафт­ной структуры Петербурга. Они входили в огромную гармоничную систему открытых пространств Северной столицы России.

Особое место в композиции ансамблей Петербурга занимают его набережные, мосты и ограды. Особенно монументально выглядят набережные Невы и мосты вдоль нее (архитектор Ю. Фельтен). Стрелку Васильевского острова, построенную в 1810—1816 гг. архитектором Тома де Томоном невозможно представить себе без гра­нитных спусков к реке и уникальных Ростральных колонн. Они действительно нео­бычны. Ростры (носы кораблей), от которых колонны, по примеру древнего Рима, получили свое название, только второстепенная часть декора. В действительности колонны — маяки, фланкирующие биржу со светильниками, эффектно горящими на вершинах маяков в торжественные дни. Кроме того колонны как бы олицетворяют водные пути России: у их подножия Томон поставил четыре аллегорические фигу­ры, изображающие, предположительно, Днепр, Волгу, Неву и Волхов. Прекрасные завершающие штрихи петербургским ансамблям дали решетка Летнего сада архи­тектора Ю. Фельтена (рис. 135) и решетка у Казанского собора архитектора А. Воронихина. Высокими художественными достоинствами обладают многочис­ленные памятники города, начиная с бессмертного Медного всадника — па­мятника Петру I — работы скульптора Э. Фальконе. Своеобразную чугун­ную ограду имеет и каждая из рек центральной части города.

Опыт Петербурга распространил­ся потом по всей территории огромной России. Широкие улицы и набереж­ные, обсаженные деревьями, к рубежу XX в. появились повсюду. В это время получили распространение типовые проекты элементов благоустройст­ва — тротуаров, мостовых, шлагбау­мов, будок, набережных, заборов. Во многом именно благодаря этим проек­там русские города в первой половине XIX в. приобрели специфический «ампир­ный» облик и имели благоустроенные центры.

XIX в. был временем интенсивного развития городских садов, бульваров и набе­режных, предназначенных специально для «гуляния» горожан. Первые бульвары возникли в Москве. По плану 1775 г. их разбили на месте крепостных стен Белого города. В 1813 г. началось строительство благоустроенных набережных Ярославля. Эти первые примеры послужили толчком для многих других городов. Вслед за пер­выми бульварами и набережными начали появляться городские сады в крупных го­родах. Они были относительно небольшими по размерам, но играли важную роль в формировании городских центров. Иногда эти сады занимали целые городские пло­щади, как Городской и Соборный сады в Калуге или Липки во Владимире. Порой их устраивали в системе старинных укреплений, как Лопатинский сад в Смо­ленске (рис. 136) или бульвар в Ярославле.