5. Поняття інтенційності у феноменології.

ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ (от лат. intentio – стремление, намерение, направленность; нем. Intentionalität), в феноменологии Э. Гуссерля – сущностная структура сознания, характеризующая его “в точном смысле слова”. Феноменология отказывается понимать сознание в виде некой замкнутой в себе “субстанции” с заданным содержанием или без такового. Сознание – это всегда сознание о чем-либо, “сознание о…”. Интенциональность выражает предметную направленность переживаний сознания, его соотнесенность с предметами опыта. Эта соотнесенность сознания и предмета понимается как смыслообразующая, сознание есть не что иное, как смыслообразование.

Уже Ф. Брентано усматривал в интенциональном внутреннем существовании (Inexistenz) предмета сущностную характеристику психических феноменов. Согласно Брентано, любое явление внутреннего опыта, или психический феномен, в отличие от физического, “содержит в себе нечто в качестве объекта, хотя и неодинаковым образом”. Так, в представлении нечто представляется, в желании – желается, в любви – любится и т.д.

Брентановская идея интенциональности получила своеобразное развитие в феноменологии Э. Гуссерля. По сравнению с Брентано, Гуссерль более четко отличает акт переживания сознания от переживаемого в нем содержания, а это последнее от того предмета, на который направлен акт. Сознание может быть направлено как на реально существующие, так и на нереальные образования. Вопрос о действительном существовании предмета не влияет на структуру переживания. Предмет, какого бы он типа не был, никогда не растворяется в сознании, а сознание никогда не покидает пределов своей имманентности. Сознание как многоуровневый синтез актуально осуществляемых и горизонтно подразумеваемых интенциональностей лишь конституирует предмет сообразно его способам данности, т.е. устанавливает его предметный смысл для себя. Со своей стороны, полагаемый актами сознания интенциональный объект не является реальной составной частью этих актов, хотя и образует вместе с ними необходимую корреляцию. Трансцендентальная редукция раскрывает сознание как чистую интенциональность в ее всеобщей структуре: ego – cogito – cogitatum .

6. Головні ідеї праці «Філософія як строга наука».

ФИЛОСОФИЯ КАК СТРОГАЯ НАУКА – идея, являющаяся лейтмотивом феноменологии Э. Гуссерля, его соратников и последователей. “Строгая наука” – идеал философии, который следует отличать от фактически существующих философий. Гуссерль полагает, что европейская философия с самого своего зарождения в Древней Греции всегда стремилась быть универсальной и аподиктически обосновывающей наукой, но так и не смогла достигнуть идеала подлинной науки. Стремление к научности в философии долгое время смешивалось со стремлением к глубокомысленной мудрости, поэтому необходимо развести эти установки. Идея мудрости варьируется у разных людей и меняется вместе со временем. Идея же науки “сверхвременна” и общезначима, ибо под наукой a priori понимаются “абсолютные и вневременные ценности”. “Миросозерцания могут спориться; только наука может решать”,— отмечает Гуссерль.

Историческая задача философии и смысл исследуемых ею вопросов требуют, чтобы философия была высшей и самой строгой из наук. В самом деле, потребность в аподиктическом разрешении философских проблем – это не экзальтированная амбиция отвлеченных умов, а “крайняя жизненная нужда”, “жизненный вопрос”, если только мы верно понимаем истинный смысл этих проблем. Вопрос о возможности рационального руководства своей жизнью в соответствии с почерпнутыми из абсолютно достоверных источников значимостями поистине есть кардинальный вопрос для человека как разумного существа. Философские вопросы предшествуют любым частнонаучным интересам, подлинное значение которых сущностно зависит от окончательного прояснения основ бытия. Таким образом, философская наука постигается как универсальная и вместе с тем автономная система знаний, возведенная на абсолютном основании.

Предельный радикализм, образующий существо философской задачи, требует от философа, выступающего в качестве “функционера всего человечества”, радикального и критического самоосмысления, предельной личной ответственности. Ни одно готовое мнение, ни одна традиция не должны приниматься как само-собой-разумеющиеся; “ни одно направление исследования, ни одна частная истина не должны изолироваться и абсолютизироваться”. Необходимо помнить, что весь способ мышления может быть основан на роковых предрассудках, что существуют псевдонаучные философские конструкции, выдающие изощренные спекулятивные построения за “строгую науку”, искажая при этом смысл научной философии.

Философская научность также принципиально отлична от той научности, которую исповедуют естествознание и позитивная наука вообще. Конечно, абсолютная ценность всякой науки – установка на объективное познание истины. Философия как наука не может быть проповедью чьего-то, пусть даже очень авторитетного, мнения, не может она быть и чьей-то “точкой зрения”, выражением личностного, классового, этнического или любого другого особого мировоззрения. Но в отличие от позитивной науки философская наука требует исходить из радикальной беспредпосылочности. Беспредпосылочность означает отказ принимать на веру какие бы то ни было положения, недоступные опыту очевидности и неудостоверенные им, какими бы самопонятными эти положения не казались. Сама того не ведая, позитивная наука опирается на “метафизические предпосылки”, прежде всего на предпосылку непосредственной данности мира в так называемом “объективном опыте”. Проникая вслед за Гуссерлем в смысл опыта, мы обнаруживаем, что “объективный опыт” всегда уже опосредован латентно протекающим имманентным опытом сознания. Гуссерлевское положение о первичности опыта сознания может быть оспорено, но бесспорно другое: последовательно строгому исследованию необходимо прежде всего обратиться к изучению первичного опыта. Тем самым мы получим возможность возвратиться “к самим вещам” в их непосредственной самоданности .

Наконец, научность исследования напрямую зависит от научности применяемых в нем методов. Истинный метод должен вытекать из природы подлежащих исследованию предметов, а не из наших заранее составленных представлений.

Гуссерль руководствовался идеалом философии как строгой науки при создании феноменологии, развитие которой показало, однако, что аподиктическая рациональность есть бесконечная задача, неподдающаяся окончательной реализации. Невозможность, будучи радикально ответственным философом, отказаться от идеала абсолютной философии и неспособность выработать философию в универсальную науку порождают, по выражению Гуссерля, “мучительное экзистенциальное противоречие”.