25

Чрезвычайно ярко и пафосно констатирует такое положение дел в современной философии и методологии науки в своих работах В. Н. Порус. А в одной из них намечает перспективу выхода, что в контексте данной работы как раз и представляет интерес. «Филосо­фия науки, — пишет он, — не есть ни сокращенное название для совокупности различных наук о науке, ни какая-то отдельная (фило­софская) часть “науковедения”, ни особая научная дисциплина. Она есть философия. Ее главным предметом и конечной целью является не наука, а человек, осуществляющий познавательную деятельность в форме науки. Именно в этом аспекте философию науки интересу­ют и методы, и язык науки, и научные институты, и нравственность и социальная роль ученых, и отношения людей в научных коллек­тивах, и многое другое, знание о чем она, естественно, черпает из междисциплинарных (научных и метанаучных) исследований»¹⁵.

С такой трактовкой задач и перспектив философии науки, в об­щем, невозможно не согласиться. Есть лишь один пункт, в котором наши взгляды расходятся, — для меня в дальнейшем весьма важ­ный. В перечислении того, что, собственно, должна осмыслить фи­лософия науки как философия, нет ее самой. Есть констатация ее ненужности для самосознания современной науки именно как фило­софии, но нет проблемы ее ненужности. Между тем, на мой взгляд, задача философии науки именно в качестве философии состоит, прежде всего, в том, чтобы философски осмыслить приключивший­ся с ней в этой области казус и выявить основания случившегося в науке (как феномене культуры) и, соответственно, в самой культуре, т. е. указать на причины, в силу которых философия фактически от­сутствует в «философии науки». Допускаю, что, в общем, В. Н. Порус и на этот счет не стал бы возражать, но далее за отмеченным нюан­сом начинаются различия, причем конкретные и принципиальные.

На мой взгляд, поиски выхода из тупика, в котором оказалась ныне философско-методологическая рефлексия над наукой, не могут огра­ничиваться простым и прямым противопоставлением общих целей философии как самосознания культуры тому, чем теперь фактически занимается «философия науки». Такое самоограничение грозит вы­родиться в бесконечное обсуждение модификаций, так сказать, «пред­мета» философского исследования, т. е. человека, ибо фактически предполагает, что дело просто сводится к ошибкам методологов и фи­лософов науки, не то увидевших, не туда поглядевших и упустивших из поля зрения человека в науке. Проблема же, я полагаю, в том, что­

15 Порус в. Я. К вопросу о междисциплинарности философии науки // Эпистемо­логия и философия науки. 2005. Т. IV. № 2. С. 67.

Раздел I. Методологическая рефлексия над наукой: функции и структура

бы понять «объективные» обстоятельства, лежащие в основании ситу­ации, при которой философия оказалась вытесненной из философии науки, из философско-методологической рефлексии над наукой. Толь­ко через призму своей «ненужности» философия и может обратиться к анализу методов науки, ее языка, институтов и пр., опираясь, есте­ственно, на результаты положительных исследований науки. Важней­шая в данном случае цель философии — понять «объективные» ис­токи ситуации своей «ненужности», выявляемые этим положительным исследованием, как истоки культурно-исторические. Полагаю, это дело, которым не будет заниматься никто, кроме самой философии, более того, дело, которое философия навязывает сознанию современной на­уки. И не только науки. И не только в рамках философии науки.

Так и получается, что в конкретизации целей философии мы с В. Н. Порусом расходимся. В цитируемой публикации В. Н. Порус ссылается на В. М. Межуева, с точки зрения которого центральным вопросом философии является вопрос о свободе и, соответственно, применительно к философии науки — рассмотрение условий, смыс­ла и форм человеческой свободы в сфере научного познания¹⁶. В самом общем виде опять-таки не согласиться с этим просто нель­зя, но с одним уточнением — не вопрос о свободе, а вопрос об от­сутствии свободы является стержневой проблемой философии¹⁷. В свое время я дискутировал с В. М. Межуевым, и в этой дискус­сии выявились наши различия в понимании целей философии¹⁸. В. М. Межуев полагает, что философия обеспечивает свободу, дает свободу — не всякая, естественно, а подлинная, хотя бы на дан­ный исторический момент (мы обсуждали вопрос, как преподавать философию, и В. М. Межуев считал, что надо выводить студентов к определенной продвинутой, освобождающей человека философ­ской системе). Я же утверждал, и сегодня остаюсь при этом мнении, что философия только подводит к «вратам свободы», она способна лишь критически продемонстрировать человеку, что он не свободен, и указать на то, что мешает человеку становиться свободным. Ины­ми словами, философия может выявить то, что сегодня не дает ему быть свободным, помогает человеку осознать свою несвободу. И де­

16 Порус в. Н. К вопросу о междисциплинарности философии науки // Эпистемо­логия и философия науки. 2005. Т. IV. № 2. С. 67.

17 Аналогичное рассуждение см. В выступлении и. Т. Касавина на «круглом столе». Философия науки: проблемы и перспективы (материалы «круглого стола») // Во­просы философии. 2006. № 10. С. 7.

¹⁸ Межуев В. М. Философия в системе современной культуры // Философия и социальные науки в университетах России. Материалы научно-методической конференции (ГУ ВШЭ 16 ноября 2001 г.). М., 2002; Пружинин Б. И. Знание фун­даментальное, знание прикладное // Там же.