Рекомендуемая литература Основная литература:

1. Мусиненко Т. В. Политология : уч. пос / Т. В. Мусиненко, В. Н. Лукин, и др. / под общ. ред. А. Н. Мячина. – СПб. : Изд. дом Герда, 2003. – С. 202–206.

2. Политология. Курс лекций / под ред. М. Н. Марченко. Изд. 3-е, перераб. и доп. – М. : Зерцало, 2000. – С. 183–212.

3. Шестопал Е. Б. Политическая психология: учеб. для вузов. – М. : ИНФРА – М, 2002. – С. 256–272^*.

Дополнительная литература:

1. Инглхарт Р. Культура и демократия // Культура имеет значение / под ред. Л. Харрисона и С. Хантингтона. – М. : Московская школа политических исследований. 2002. – С. 106–129.

2. Инглхарт Р. Постмодерн: меняющиеся ценности и изменяющиеся общества // Полис. 1997. – № 4. – С. 6–32.

3. Лассуэл Г. Психопатология и политика / Пер. Т. Н. Самсоновой // Вестник Моск. уни-та. Сер. 18. Социология и политология. – 2001. – № 1. –С. 142–164.^*

4. Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого Я. Психоаналитические этюды: Мн. : Попурри, 1997. – С. 422–481.

5. Фрейд З. Иррационально-бессознательное в политических действиях // Ашин Г. К. Социология политики. М., 2001. – С. 116–122.^*

6. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М. : АСТ МОСКВА, 2006. – 635 с.

7. Фромм Э. Бегство от свободы // Фромм Э. Бегство от свободы. Человек для себя. – М. : АСТ МОСКВА, 2004. – С. 9–303.

Тема 2. Политическая культура. Основные теоретико-методологические подходы к изучению политической культуры План лекции

1. Определение политической культуры. Позитивизм и интерпретивная традиция.

2. Теория гражданской культуры Г.Алмонда, С.Вербы.

3. Теория изменения ценностей Р. Инглхарта. Концепция политической культуры Г. Экстейна. Основные положения теории культуры А. Вилдавски. Продолжение интерпретивной традиции.

Политическая культура – это система исторически сложившихся, относительно устойчивых, воплощающих опыт предшествующих поколений людей установок, убеждений, представлений, моделей поведения, проявляющихся в деятельности субъектов политического процесса и обеспечивающих воспроизводство политической жизни общества на основе преемственности.

Впервые термин «политическая культура» ввел в научный оборот в XVIII в. великий историк-просветитель И. Гердер. Опирающаяся на эмпирическую базу концепция политической культуры сложилась сравнительно недавно – в первой половине 60-х гг. XXв. благодаря крупным международным исследованиям, проведенным американскими политологами Г. Алмондом, С. Вербой, Л. Паем и др.

Интересующие нас в данной теме теоретико-методологические подходы к изучению политической культуры изучаются в рамках т.н. микрополитики, представляющей собой область политической науки, связанной с изучением политического поведения (mikropolitics), т.е. системы ориентаций и действий личности в мире политики. В центре ее исследования – проблема «человек и политика».

Предмет микрополитического анализа – система ориентаций (англ. – beliefs) и действий (англ. – actions) человека в политическом мире, которые являются составными элементами понятия «политическая культура».

Следует иметь в виду, что в широком смысле микрополитика – это составная часть современной политической науки, предметом которой является человек и политические отношения, в которые он вступает в мире политики. В узком смысле микрополитика – система научного знания о микроструктурах индивидуального действия и самом субъекте социально-политического взаимодействия.

Становление двух основных подходов к понятию политическая культура в рамках микрополитики связано с двумя общефилософскими традициями, утвердившимися на рубеже XIX–XX вв., которые и определили ее теоретико-методологические основы. Первая – позитивизм, вторая – интерпретивная традиция. Попытаемся оценить эвристический потенциал данных подходов.

Позитивизм базируется на принципе, согласно которому все позитивное (подлинное) знание получено отдельными специальными науками (как естественными, так и социальными), что не исключает и синтеза научного знания в результате объединения дисциплин.

Позитивизм близок к эмпиризму (англ. - empirism), признающему первостепенную значимость наблюдений за явлениями и необходимость накопления фактов. На их основе должны строиться разрабатываемые учеными теории.

Второй подход к понятию «политическая культура», возник как альтернатива позитивизму и сформировался в социальной науке как альтернативная традиция (англ. – interpretive tradition). Интерпретивная традиция аккумулировала идеи немецкого философа-идеалиста и историка культуры В. Дильтея, для которой познаваемой культурно-исторической реальностью является человек и его жизнь, как способ бытия.

Интерпретивизм, прежде всего, предполагает исследовательскую политику критического осмысления и проникновения в сущность, значение и смысл участия личности в социально-политической и культурной жизни, нежели политику социального инжиниринга (создания и управления социальной системой).

Отражением полемики позитивистской и интерпретивной традиций в области социальной науки стали теоретико-методологические подходы Эмиля Дюркгейма (количественный подход к социальным исследованиям) и Макса Вебера (качественный подход к познанию социальной жизни).

Количественный подход направлен на объяснение и определение социального поведения личности с использованием количественных показателей. Качественный подход ориентирован на углубленное описание (объяснение) конкретного окружения человека (социального контекста), а также на анализ динамики развития личностью своей способности к осознанию и определению своего места в этом контексте (включая приемы реализации этой способности). Вторая половина XX столетия характеризуется попытками исследователей синтезировать эти два подхода с акцентом на одной из сторон: либо на социальной реальности, диктующей «правила игры» индивиду, либо на активности индивида, делающего сознательный выбор существующих ценностей, норм поведения или же лично формирующий таковые.

Теории культуры Г.Алмонда и С.Вербы, Г. Экстейна, А. Вилдавски.

В 60-е–70-е гг. ХХ в. фокусе внимания оказываются два основных подхода: теория политической культуры (Political Culture Theories) и теория изменения ценностей (Value Change Theory). Габриель Алмонд и Сидней Верба в своих работах 60–80-х гг. разработали один из вариантов теории политической культуры – теорию гражданской культуры (Civic Culture Theory). Основу теории составила позиция, предлагавшая рассмотрение соотношения «политическая культура – политическое действие» во многом с точки зрения социального детерминизма. Была выдвинута концепция о конгруэнтности институтов и моделей поведения в рамках политической системы общества – национальной политической культуры. Полагая, что национальная политическая культура оказывает непосредственное влияние на социальное и политическое поведение, исследователи обосновывают идею о том, что культурой устанавливаются нормы поведения, которые признаются членами общества и которым они следуют. Алмонд и Верба серьезно ориентировались на количественный анализ, широко применяя данные социологических исследований.

Алмонд и Верба понимали под политической культурой всю совокупность явлений сознания, связанных с политическим поведением. По мнению американских ученых, понятие «политическая культура» указывает на специфические политические ориентации – установки в отношении политической системы и ее различных частей и установки в отношении собственной роли в системе. Иными словами, политическая культура – это политическая система, интериоризованная в знаниях, чувствах и оценках населения.

Разрабатывая модель политической системы, Алмонд выделил не только формальную структуру, но и субъективную ориентацию на политическую систему. Последняя и была названа политической культурой. Указанные индивидуальные ориентации, по мнению американских ученых, включают в себя несколько элементов:

- познавательные (истинные или ложные знания о политике, политических институтах, механизмах осуществления власти);

- эмоциональные (чувства людей к тем, кто осуществляет власть, доверие, презрение и т.д.);

- оценочные (суждения, мнения, опирающиеся на ценности, стандарты).

В совокупности, по мнению Алмонда, эти ориентации и составляют политическую культуру. Их анализ позволяет понять, почему одинаковые по форме институты власти в разных странах действуют по-разному, выяснить причины конфликтов, мотивацию политического поведения граждан.

Наряду с ориентациями на политическую систему в целом, американский политолог также выделил ориентации на структуры «входа» в политическую систему (систему требований и поддержки обществом политической системы) и «выхода» из нее (система политических решений и действий политической элиты), а также ориентации индивида относительно своего места в политическом процессе и возможностях политического участия.

Как признавался сам Алмонд, введенное им понятие представляло попытку классифицировать с помощью одного термина то, что раньше представало как отношение к политике, политические ценности, идеология, национальный характер, культурная среда и т.д. По отношению к политическим структурам политическая культура рассматривалась и как зависимая и как независимая переменная, т. е. и как причина и следствие. Это означает, что политическая культура оказывает существенное влияние на существующие или формирующиеся политические структуры, но в то самое время она сама подвержена изменениям и влиянию со стороны политических структур.

Еще одно направление – теория изменения ценностей, была разработана Рональдом Инглхартом. Теоретическая модель Инглхарта базируется на двух основных идеях. Первая идея заключается в том, что из всей совокупности предлагаемых ценностей индивид выбирает приоритетные для себя. Вторая идея теории Инглхарта – роль социализации в формировании у индивида ценностного ряда. По мысли Инглхарта, индивидуальные ценностные приоритеты складываются в процессе ранней социализации индивида и отражают те социально-политические условия, которые преобладали у него в тот период жизни.

Инглхарт доказывает, что социально-экономические процессы, трансформирующие западные индустриальные общества, обусловливают постоянный процесс изменения ценностных приоритетов. Старшее поколение склонно отдавать предпочтение традиционным «материальным» ценностям, таким, как экономическое благосостояние, социальная безопасность, закон и порядок, религиозные ценности и национальная безопасность. Молодое поколение переориентируется на «постматериальные» ценности, такие, как самовыражение, личная свобода, социальное равенство, самореализация, высокое качество жизни.

Изменение ценностей, по мысли Инглхарта, находит отражение в сфере политики. Поскольку затрагиваются базовые ценности, идут изменения значимых политических вопросов и проблем, лежащих в основе политических конфликтов. В свою очередь, это влечет изменение в типах политических партий и движений, которым отдают предпочтение граждане.

Следующая концепция политической культуры Гарри Экстейна отличается ориентацией на преодоление разрыва в соотношении субъективных и объективных факторов политического взаимодействия. Экстейн стремился установить характер взаимосвязи субъективных и объективных факторов взаимодействия людей в сфере политики, определяющих в конечном итоге их политическое поведение.

Согласно Г. Экстейну, модель социального взаимодействия выглядит следующим образом:

1. Ego (субъект действия) находится в конкретной ситуации взаимодействия, объективной контексте взаимодействия;

2. Субъект действия (Ego) не только осмысливает данный контекст, само содержание ситуации взаимодействия, но и эмоционально воспринимает ситуацию (cathexis);

3. Способность осмысливать и чувственно воспринимать ситуацию взаимодействия, придавая ей то или иное значение, оценивать ее, личность приобретает в процессе социализации;

4. Социализация приводит к интернализации (англ. internalization) когнитивных (мыслительных) и аффективных (эмоциональных) значений таким образом, что культурное становится личностно значимым; при этом происходит институционализация (institutionalization) социальных ролей. Т.е. личность определяет для себя тип поведения в обществе, основанный на выполнении ролей (roles) и наложении санкций (sanctions) в случае отклонений в поведении личности от норм, принятых в обществе. Это позволяет поддерживать постоянство воспроизводимых в обществе ролей и правил социального взаимодействия.

5. Взгляды и их эмоциональное воплощение (англ. cognition & cathexis), сформированные в процессе социализации, определяют цели личности (goal orientations) и способы их реализации;

6. Взгляды, чувства, цели личности используются для оказания воздействия (alter) на другого участника взаимодействия, что происходит в процессе коммуникации (communication), основанной на применении устоявшейся системы знаков (sings), символического воплощения основных аспектов культуры. Действия личности также зависят от объективных условий, которые являются неотъемлемой частью любой ситуации взаимодействия и оказывают влияние на выбор личностью целевых ориентаций своих действий;

7. Ответные действия по изменению (alter responds) ситуации взаимодействия, делающие возможным возобновление процесса взаимодействия.

Специфика концептуального синтеза Г. Экстейна состоит в его стремлении сбалансировать субъектно-объектные факторы индивидуального действия без акцента на одну из его сторон.

Г. Экстейн в качестве важной функции ориентаций личности рассматривает процесс осмысления, эмоционального восприятия и оценки объективной ситуации взаимодействия. Все это отличает его от представителей традиционного культурализма, которые акцентировали внимание на относительно стабильных, а именно, на знаковых и символических элементах культуры. На макроуровне, как аналог понятия «ориентации» личности, Экстейн использует понятие «черты культуры» общества. Он обращает внимание на то, что черты культуры на макроуровне и ориентации личности (микроуровень) представляют собой нормы общего характера.

Помимо этого, Г. Экстейн использует также второй постулат культурализма – идею об относительной неустойчивости ориентаций. Он придерживается точки зрения, что не существует неких универсальных ориентаций в силу разнообразия восприятия субъектами опыта социальной деятельности.

Третий важный постулат касается культурной социализации. Ориентации не являются врожденными и не приобретаются автоматически, им обучаются, их усваивают в процессе обучения с помощью внешних (экстернальных) агентов социализации. Процесс социализации может быть прямым, т.е. осуществляться с помощью агентов социализации или непрямым – опосредованным, т.е. осуществляться через индивидуальный опыт восприятия разнообразных структур культуры.

Четвертый постулат культурализма – о кумулятивной (интегрированной) социализации. Процесс социализации охватывает весь жизненный цикл человека. Однако ранняя социализация рассматривается в качестве своеобразного фильтра для всех последующих периодов поздней социализации. Когнитивные, аффективные и эвалюативные (оценочные) ориентации оформляются в некую стройную целостную систему, чем достигается определенный уровень согласованности диспозиций (ориентаций) личности. Целостность ориентационной структуры позволяет человеку оперативно принимать решения и предсказывать возможные действия других людей и последствия своих действий.

Различия в ориентациях обусловлены процессом социализации личности, детерминированной особенностями культуры. Опираясь во многом на структурно-функциональную модель индивидуального действия, Экстейн пытается преодолеть недостаток теории – недооценку динамического и абсолютизацию статического аспектов в описании системы индивидуального действия, разрабатывая динамическую теорию культуры.

Гибкость и подвижность в современных обществах он считает отличительной чертой этих обществ. Чем выше уровень модернизации общества, тем большая совокупность элементов его культуры будет обретать общий, универсальный характер, а структура, соответственно, будет становиться все более гибкой и подвижной.

Конечно же, существуют пределы этой гибкости и подвижности ориентаций для сохранения предсказуемости взаимодействия. Г. Экстейн выделяет три отличительные черты в процессе изменения культуры современных обществ.

Во-первых, гибкость, как важная черта развития культуры в условиях динамичных социальных изменений основывается на утверждении доминирующего влияния рационалистических ориентаций (диспозиций). В рационализации культуры Г. Экстейн видит скорее способ приспособления к изменяющимся условиям, чем их причину и источник. Рационализм свойственен современной культуре.

Во-вторых, развитие культуры современных обществ отличает балансирование между подвижностью и устойчивостью. Высокоразвитые общества в этом случае могут становиться внутренне лишенными своей культуры, а по этой причине вступают в стадию перехода и приобретают восприимчивость к суррогатам культуры, включая различные культы и догматы.

В-третьих, изменение в направлении нарастания подвижности культуры Г. Экстейн рассматривает в качестве определяющей тенденции всех современных обществ, развивающихся по пути модернизации, включая коммунистические режимы, а, следовательно, неизбежен пересмотр исходных догматов культуры.

За счет преодоления инерции, свойственной для процесса развития культуры, создаются условия для модифицированной, а порой и новой системы диспозиций (нормы ориентаций). Процесс переориентации приводит к изменению всей системы компонентов ориентаций (когнитивных, аффективных, эвалюативных).

Период перехода от одного типа культуры к другому Г. Экстейн рассматривает как стадию «аморфности» культуры. Суть перехода состоит в утрате культурой структурной целостности и пребывание в состоянии энтропии, которая, впрочем, никогда не бывает полной. В этот период усиливаются позиции таких институтов, как семья, бюрократия, которые в условиях эволюционных изменений являются своего рода оплотом социальной и культурной упорядоченности. Сохраняют свою роль и отдельные структуры государственной власти.

В условиях культурной энтропии наиболее распространен «ретритизм», означающий уход личности от общественной и политической жизни в мир личных интересов, в семью, что по сути является добровольной самоизоляцией. Также в условиях упадка культуры в качестве доминирующего типа поведения может быть распространен ритуалистический конформизм, предполагающий подчинение представителям власти или предписанным правилам поведения.

Процесс реформирования политической культуры требует времени, длительность культурных изменений сопоставима с полным жизненным циклом и сменой поколений. Таким образом, время – еще одна важная категория в теоретическом анализе Г. Экстейна.

Другой тип изменений связывается с трансформациями, которые представляются как использование политической власти для создания радикально преобразованных социальных и политических структур, а соответственно и культурных ориентаций для утверждения нового политического курса и преобразования общества.

В результате естественного приспособления культуры к ситуации происходит переориентация (постепенная интернализация новых ориентаций и форм поведения), возникновение новых диспозиций и образцов поведения.

Еще одной ведущей теорией культуры, наряду с теориями Г.Алмонда, С.Вербы и Г.Экстейна является теория культуры А. Вилдавски. Она отличается от подходов всех вышеназванных авторов своей близостью к интерпретивизму. Это проявляется в акценте на субъективной стороне действия.

Если в теории Алмонда и Вербы акцент делается не на индивидуальном, а на национальном уровне культуры и ее определяющем влиянии на ориентации и поступки людей, то Аарон Вилдавски, подобно Экстейну, делает попытку определить соотношение этих уровней культуры.

В центре внимания А. Вилдавски объяснение индивидуального действия и интерпретация природы субъективности индивидуальных преференций. Кроме того, А. Вилдавски ищет причины вариантности индивидуального выбора – в социальной жизни и в многообразии форм социального взаимодействия, а не в детерминировании социальной системы.

За основные параметры форм культуры, а соответственно и личностной идентификации принимаются:

1. Тип социальных взаимосвязей группы.

2. Характер принятых в ней и предписываемых ею норм действия.

Выбор личностью линии своего поведения трактуется им как поддержка или оппозиция тому или иному стилю жизни. Стиль жизни (иными словами культура) представляет собой совокупность ценностей, легитимно определяющих характер социальных отношений. Разнообразные культуры генерируют различные преференции. Индивид может разделять или противостоять тому или иному стилю жизни, отдавая предпочтение тому из них, который совпадает с его личными интересами.

Уточняя определение «преференции» и его отличие от понятия «интересы», А. Вилдавски подчеркивает, что в первом термине отражен факт выбора индивидом той, или иной формы культуры.

Необходимо заметить, что интересы, как правило, индивидуальны. Преференции – скорее социальны, и в значительной мере определяются объективными социальными взаимоотношениями, основой взаимодействия индивидов.

Еще один существенный момент, вложенный в данное понятие – это акцент не столько на чувственной, сколько на когнитивной (рациональной) составляющей индивидуального выбора.

Выбор личностью линии социального поведения основывается на выборе предпочтительного для нее образа (стиля) жизнедеятельности и определения для себя того политического и управленческого курса, который соответствует избранному стилю жизни.

Отличие взглядов А. Вилдавски от воззрений традиционного функционализма состоит в том, что для него не существует единой культуры.

Здесь в центр внимания помещена не структура, а индивид, исследование его мотивов и направленности изменений культуры индивидами, действующими в рамках различных форм культуры, компонентов более общей культуры.

Различные сочетания тех или иных компонентов культуры находит свое выражение в четырех основных типах культуры, к которым А. Вилдавски относит:

1.Культура иерархического коллективизма.

2.Эгалитарная культура.

3.Культура конкурирующего индивидуализма.

4.Фаталистический тип культуры.

Согласно А. Вилдавски, основными характеристиками, отличающими культуру иерархического коллективизма, является высокий уровень социальных взаимосвязей в группе, в которой существует многочисленные культурные предписания поведения, различающиеся в зависимости от исполняемых индивидами социальных ролей.

Сильные социальные группы, члены которой не связаны многочисленными предписаниями, образуют эгалитарную культуру. Ее отличают сильные социальные связи, основанные на свободном признании личностью предписанных в группе нормах социального взаимодействия, но без всецелого подчинения и неравенства, присущих иерархическим группам.

Индивидуалистическая культура, характеризуется немногочисленными предписаниями и слабыми связями индивидов и социальными группами.

Социальный идеал индивидуалистической культуры – это «саморегуляция». В таких культурах предпочтение отдается социальным связям и соглашениям, позволяющим редуцировать потребность в отношениях власти и подчинения. Эти культуры, считает А. Вилдавски, поддерживают равные возможности для свободной конкуренции, способствующие достижению социальных договоренностей при минимуме внешнего воздействия и влияния.

Ни одна из четырех культурных моделей организации социальной жизни не проявляет себя в чистом виде. Отдельные черты различных типов культуры могут быть обнаружены в каждой из названных культур. Индивидуальный выбор у А. Вилдавски определен социальными предписаниями, заданными типом культуры. Это лимитирует возможности индивидуального выбора пределами строго установленных границ.

С точки зрения А. Вилдавски, соединение интерпретивизма с институциональными подходами может стать ведущей стратегической линией развития теории политической культуры.