2. Смена парадигм в географии

     Экспедиционные  исследования и землеописание

     Парадигма экспедиционных исследований и землеописания  относится к старейшим парадигмам экономической географии и действует  уже около 2,5 тыс. лет.

     Согласно  этой парадигме, направленной главным образом на сбор первичных фактов, основная задача экономгеографа заключалась в перемещении по исследуемой территории и записи фактов в хронологическом порядке. Результаты такого землеописания, с одной стороны, интересны непосредственностью восприятия, но, с другой стороны, не могут быть названы строго научными, т.к. разные путешественники, проезжая по одной и той, же территории, будут замечать совершенно разные факты. В настоящее время данная парадигма используется только на начальных этапах экономико-географических исследований, и чаще применяется тележурналистами, чем географами. Субъективность получаемой в ходе экспедиционных исследований информации и избыточный объем первичных фактов заставил географов перейти к парадигме «коммерческой географии» в период развития морской торговли и мирового рынка. 

     Коммерческая  география

     Последовавший за периодом Великих географических открытий(XV-XVI в.в.). Период развития морской торговли и создания мирового рынка, привел к необходимости развития парадигмы коммерческой географии (изобретение итальянских и голландских купцов), обслуживающей  потребности торговли. В соответствии  с данной парадигмой, главная задача экономгеографов заключалась в анализе разнообразных фактов, необходимых для успешного ведения торговых дел (сезонные изменения спроса и предложения, безопасность торговых маршрутов, характеристики морских портов, характеристика новых рынков сбыта, сырьевых ресурсов и новых источников товаров и т.д.). В качестве основных методов исследования применялись опросы торговцев и моряков, работа в крупных торговых компаниях (Ост - Индийская, Вест – Индийская), участие в военных экспедициях и кампаниях. А в качестве основного результата исследований выступали коммерческие характеристики соответствующих географических объектов (современным примером использования данной парадигмы выступают бизнес - карты России, включающие перечень и краткую характеристику по регионам и отраслям).

     Накопление  и анализ фактов  в результате использования парадигм экспедиционных исследований  и коммерческой географии позволили перейти в XVIII веке к обобщающей парадигме камеральной статистики.

     Камеральная статистика

      Своё  название камеральная статистика получила от немецкого Kamera- дом. То есть камеральная статистика- это статистика о доме (государстве), создаваемая не в результате географических экспедиций или торговой деятельности, а в результате обобщения  огромного количества фактов университетскими профессорами (которые зачастую проводили всю свою жизнь в одном и том же городе), с последующим энциклопедическим описанием той или иной территории. Основатель камеральной статистики - немецкий географ Ахенваль определял её как «Описательное государствоведение отдельных стран» необходимое для  обслуживания  текущей работы правительства и университетской подготовки молодых чиновников (Н. Н. Баранский, 1980 С.37). В соответствии с поставленной задачей, все необходимые факты о Германии и соседних государствах описывались в следующем порядке:

1. территория государства, его границы и административное деление;

2. государственное устройство и государственный аппарат (министерства, департаменты и т.д.);

3. финансы и бюджет;

4. природные ресурсы, население и отрасли хозяйства( сельское хозяйство, промышленность, транспорт, связь и т.д.);

5. военные силы, флот;

6. отношения с другими странами.

      Благодаря такому подходу у чиновников должны были сформироваться представления  о текущем состоянии того или  иного государства, его преимуществах и проблемах, социальных и экономических особенностях, с тем, чтобы использовать эти представления в дальнейшей практической деятельности. Фактически камеральная статистика не выходила за рамки первичных обобщений, не говоря уже о глубоком анализе процессов и проблем государственной трансформации.

      Необходим был выход на уровень теоретических обобщений всей суммы накопленных фактов и тенденций, получивший развитие в парадигме географического детерминизма и поссибилизма.

      Географический  детерминизм и  поссибилизм

      Географический  детерминизм ( от англ. determinate – определенный) был реакцией географов на работу Ч.Дарвина « О происхождении видов». Идеи Дарвина об эволюции, естественном отборе и приспособлении организмов к окружающей среде стали основой развития географического детерминизма, согласно которой « содержание человеческой деятельности определяется параметрами естественной среды обитания» (Ф. Ратцель). Крайние сторонники этой теории утверждали, что «человек есть продукт земной поверхности», и стремились объяснить все особенности поведения отдельного человека, сообществ и наций экологическими причинами. Наиболее интересными представителями российской науки, работавшими в данной парадигме, являлись Л.И.Мечников, опубликовавший в 1889 г. знаменитую работу – «Цивилизация и великие исторические реки», которая содержала прогноз относительно будущего мирового господства океанических государств – России и США, а также Л.И.Гумилев, давший географическую трактовку этнической истории Евразии.

      Недостатки  данной парадигмы обнаружились достаточно быстро, в связи с расизмом и  национализмом, на смену географическому детерминизму была выдвинута теория географического поссибилизма, представлявшая человека скорее активным, чем пассивным агентом. Французские поссибилисты разработали модель, согласно которой разные люди в одной и той же среде обитания будут избирать совершенно разные способы экономического поведения на основании различий в культуре, технике, политических и экономических отношениях и других факторах.

      После того как удалось очертить поле применения каждой теории - детерминизма – для районов с экстремальными природными условиями, а поссибилизма – для районов с благоприятными и разнообразными природными условиями, и зафиксировать необходимость комплексного учета всех причин поведения человека на определенной территории ( и природных, и социальных , и экономических ), и наступил этап фактологической проверки выдвинутых теоретических положений. Экономическая география вновь обратилась к накоплению фактов.

      Региональная  парадигма

      В начале 20 века экономико-географы предприняли  значительные  усилия по поиску единого способа накопления и систематизации всего многообразия географических фактов. Результатом стало признание в качестве основного объекта географических исследований – экономического района как участка земной поверхности, в пределах которого географические объекты закономерно связаны друг с другом в особый комплекс.

      Проблема  районирования есть и будет основной для всей системы географических наук. Очень интересно выразил роль районирования для географии Н.Н.Колосовский: « Во всякой науке, как показывает история научных знаний, самым трудным и сложным делом оказываются исходные положения и понятия. В математике таковым является понятие о числе, в физике – понятие о материи и энергии, в биологии – учение о первичном живом веществе – клетке, в географии – учение о районах.

      Район – территориальная система, которая  всегда является частью наиболее крупных территориальных подразделений всей земной поверхности - континентов, океанов, стран, почвенных зон, растительных зон и так далее. районирование – процесс выявления и изучения объективно существующей (в природе, в расселении и жизни людей, в хозяйстве) территориальной структуры, упорядоченности, организованности и иерархической подчиненности. Выделение районов – путь к управлению территориальной организацией совокупностей явлений в природе, расселении людей, хозяйстве.

      Особое  значение имел первый опыт экономического районирования России: выделение десяти «пространств» (районов) России К.И.Арсеньевым в 1818 году, с которых собственно и начинается развитие районной экономической географии. Первый опыт экономического районирования России, осуществленный Арсеньевым, завершил длительный период исканий в науке, отражавших объективный ход экономического развития страны. Наступил момент, когда различия между хозяйственными районами страны, формировавшиеся в реальной действительности, были, наконец, осознаны наукой; экономико-географические факты, долгое время комплектовавшие лишь «магазины для справок», были охвачены «единым взглядом» и на их основе была создана первая и целостная картина разделения страны на экономические районы.

      Величайшим  и наиболее разносторонним географом  нашей страны является П.П. Семенов Тян-Шанский. Его имя связано с исследованием Тянь-Шаня, с организацией русской научной статистики, в частности с составлением программы первой Всероссийской переписи населения (1897), с экономическим районированием России, с исследованием населения и сельского хозяйства страны, с крупномасштабным исследованием небольших территорий.

      В советской России И.Г.Александров, а впоследствии Н.Н.Баранский и Н.Н.Колосовский создали теорию экономического районирования, в основе которой лежали понятия географического разделения труда, приводящего к специализации определенных территорий на производстве отдельного продукта или части продукта; энергопроизводственного цикла как технологической цепочки производств, закономерно формирующих отраслевую и территориальную структуру района. И крупного экономического района как части территории страны, имеющей специализацию в масштабе национальной экономики, внутреннюю природную и социально-экономическую однородность и стремящейся к комплексному развитию.

      При всей привлекательности данной парадигмы  для экономико-географов и ее несомненной познавательной ценности, точное следование данному подходу приводило к многотомному описанию экономических районов, познавательная и прикладная ценность которых парадоксально снижалась по мере увеличения толщины книг. Специалисты считали данные описания неудобными для пользования, поскольку факты, представляющие интерес для экономико-географа, были не всегда интересны или достаточны для специалиста по транспортному строительству, фондовому рынку или сельскому хозяйству.

      Объем фактов возрастал быстрее, чем возможности  анализа и выяснения причинно-следственных связей, поэтому на смену региональной парадигме пришла отраслевая парадигма, с помощью которой географы пытались решить проблему нехватки специальной экономической, социальной и политической информации.

      Отраслевая  парадигма

      Основная  критика региональной парадигмы началась в 50-е годы 20 в. Аккерман по результатам работы в разведке США (1945), утверждал, что географы-регионалисты смогли во время войны представить лишь поверхностный анализ ситуаций, а разделение труда между ними в отношении специализации по отдельным регионам также было неэффективным. Устранение этого недостатка он видел в развитии отраслевой географии, направленной на более глубокое проникновение в суть явлений и активную интеграцию экономической географии с прикладными науками и деятельностью. Последовавшая за этим дифференциация экономической географии на географию населения, географию отраслей хозяйства, географию природных ресурсов и природопользования с дальнейшим дробным делением каждого направления (например, географии населения на географию сельского, городского населения, геурбанистику) позволила выйти на этап более глубокого анализа специализированных фактов, установление причинно-следственных связей и развитие формального анализа.

      Накопление  информации о закономерностях пространственного распределения однотипных фактов привело к выявлению пространственных закономерностей, получивших математическое выражение через геометрические построения, аппарат теории множеств, теории графов и другие математические теории. Особенное развитие математический подход в географии получил в 60-е и 70-е годы под названием «количественная революция». 

Ответ на 8 вопрос.

Великий ученый XVIIIв. М. В. Ломоносов был энциклопедистом в широком смысле этого слова. Многие науки, различные по своему характеру, считают его своим основоположником. Среди них географии принадлежит видное место. Разными проблемами географии Ломоносов занимался в течение всей своей научной деятельности, а в последние годы, заведуя географическим департаментом Академии наук, уделял географии очень большое внимание. Характерной чертой Ломоносова как ученого, особенно выделявший его из академиков того времени (почти сплошь иностранцев), было стремление связать разрабатываемые им теоретические проблемы с практическими нуждами страны.

  Круг  его интересов в области географии широк:

- М.В.Ломоносов определил для департамента строгий регламент

сотрудников, организационные и методические основы  картосоставления.

 -М. В. Ломоносов был автором многих картографических произведений.Среди них наиболее значительные - первая (1757) и вторая(1764)"циркумполярные"карты и изданный на его средства тиражом в 1000экземпляров первый русский учебный глобус.

- Ломоносову принадлежит разработка плана   морской экспедиции   В. Я.

Чичагова, которая предприняла попытку осуществить плавание Северным

морским путем.

- изучал атмосферное электричество, решая в связи с этим ряд

метеорологических проблем, имеющих крупное теоретическое значение;

- дал глубокий анализ о формировании лика Земли;

-М.В. Ломоносов является одним из основоположников экономической географии. Он отчетливо понимал значение соединения знаний о природе со знанием хозяйства и

считал географию не только как самостоятельную науку, а  рассматривал ее как науку комплексную, охватывающую не только природу, но и экономическую деятельность человека;

- Главнейшей  задачей России он считал быстрый рост промышленности  (в

особенности металлургической) и торговли, которая невозможна без широкого

использования природных и трудовых ресурсов страны;

- М.В.Ломоносовым была задумана комплексная экономико-географическая работа, замечательная по глубине мысли и широте охвата явлений. Для осуществления которой Ломоносов стал собирать географические сведения, рассылал по местам анкету с 30 вопросами.в анкете предусматривалась сбор  экономических, статистических, политических, физико-географических сведений той или иной местности России

- Большое внимание Ломоносов уделил вопросам народонаселения, считая,

что процветание и могущество государства зависят от наличия большого

количества трудоспособного населения. Прирост населения он ставил в

зависимость от условий жизни и его культурного состояния, предлагая ряд

мер к «размножению и сохранению российского народа».

-Замечательная работа Ломоносова «О слоях земных» положила начало геологической науке в нашей стране. Ученый изложил в ней свои взгляды на строение земной коры, происхождение горных пород и встречающихся в них окаменелостей и полезных ископаемых, на образование гор, причины перемещения суши и моря и т.д.

- он стал одним из первых, кто понял значение внутренних сил в образовании рельефа Земли.

-Ломоносов первый указал на образование нефти из остатков организмов.

Василий НикитичТатищев (1686 — 1750) никакого систематического образования не имел, членом академии не был, но внес существенный вклад в различные сферы человеческой деятельности, в том числе в науч­ные изыскания, включая географические. Выходец из княжеского рода, Татищев получил неплохие начала образованности и воспитанности в семье, все остальное приобрел своим трудом, самообразованием, ясно выраженным стремлением принести максимум пользы Отечеству. Он прошел военную карьеру от рядового до поручика, участвовал в Азовском походе, в Семилетней войне, в осаде Нарвы, в Полтавском и ряде других сражений, неоднократно был ранен. Руководил фортификационными работами, ведал совершенствованием артиллерии. Был замечен Брюсом и самим Петром I, неоднократно с поручениями выезжал в Польшу и Германию. По просьбе Брюса закупал приборы, оборудование и книги. В 1719 г. Татищев обратился к царю с письмом, в котором изложил план составления подробных карт по всей территории страны. Для этого, полагал Татищев, надо было бы провести съемочные работы в различных районах силами 400 геодезистов, выпускников Морской академии. В том же году специальным указом Петра Татищев был определен к «землемерию всего государства и сочинению обстоятельной российской географии с ландкар­тами» (Кузьмин, 1987). Окунувшись в работу, Татищев справедливо решил, что поручение будет выполнено неполно, если к географии не будет присовокуплена история. Позднее он писал: «...история или деесказания и летописи без землеописания (географии) совершенного удовольствия к знанию нам подать не могут». История и география России стали постоянным увлечением Василия Никитича, хотя круг его поручений множился и не всегда был согласован с научными инте­ресами.

В 1720—1723гг. Татищев руководил горны­ми работами на Урале. В 1724-1726 гг. нахо­дился в Швеции, знакомился с постановкой горного, монетного и картографического дела. Потом была служба в Московском монетном выбрал место основания главного города Урала Екатеринбурга, а потом и Оренбурга. После смерти Кирилова Татищев руководил Оренбургской экспедицией, потом ему была поручена Калмыцкая комиссия, связанная с урегулированием взаимоотношений между властями России и калмы­ками Прикаспия, установлением их статуса. В 1741 — 1745 гг. Татищев был губернатором Астраханского края. В промежутках, в периоды смены власти Василий Никитич попадал под подозрение в нелояльности, дважды бывал под следствием, в опале провел и последние пять лет своей жизни.

Как видно по послужному списку, научными делами Татищеву при­ходилось заниматься урывками, поэтому многое из его творчества носит незавершенный, конспективный характер или его предположения имеют вид проектов. Большая часть из написанного Татищевым при его жизни не была опубликована. Собранные воедино избранные труды Татищева по географии составили полновесный том (Татищев, 1950, 1979). Татищевым написана «История Российская с самых древнейших времен» — первый документально обоснованный опыт создания русской истории. В ней впервые Татищев дал определение географии, которая должна показывать природные и хозяйственные особенности в первую очередь своего оте­чества, а затем пограничных с ним территорий. Географ, давая описание природы, непременно должен характеризовать ее как благоприятную или ' неблагоприятную для жизни людей. Татищев подчеркивал практическое значение географии, «важность знать географию для высших чинов воен­ных, земского управления...» Без географии и надежных карт невозмож­но вести занятия в школах. Имевшиеся книги, например, учебник проф. Г.В. Крафта «Краткое руководство к математической и натуральной гео­графии с употреблением земного глобуса и ландкарт», о котором Татищев отозвался как о «благополезной книжице», не могли полностью удовлет­ворять потребности из-за скудости содержания, касающегося территории России.

В 1736 г. Татищев приступил к составлению «Общего географического описания всея Сибири». Первые 10 глав были отправлены в академию с просьбой помочь присылкой ответов с мест на ранее разосланный вопрос­ник. В работе с использованием мнений разных авторов дано толкование имени «Сибирь», отмечены ее границы, протяженность. Четвертая глава — «О воздухе», как и другие части работы, содержит ссылки на древних и средневековых авторов. Интересны выводы. Например, «Во всей Сибири воздух есть здоров... моровой язвы никогда не слыхано... лихорадка весьма редко... Многие жены, которые в Руси не раживали... приехав сюда, редко нашлась, которая б не очреватела, да и весьма немолодая...» «Теплота же и стужа в Сибири, взирая на другие в равной широте лежащие места, она есть гораздо холоднее, и зима долее в сей стране, нежели в других пребы­вает...» (Татищев, 1950. С. 53, 54). В главе «О водах» речь идет о крупнейшем озере Байкале, о тюленях, отчего его зовут морем, о реках и их режиме. Об Оби говорится: «По широте ее может едва на всем мире за величайшую почтена быть» (С. 59). В главе «О землях»: «...Северная оной страна... вся каменистая, болотна и лесами прикрыта... во многих местах земля глубже полу-аршина никогда не растаивает и плода приносить не может... В южной же стороне преизрядные поля, степи и дубровы... некоторые суть земли так плодородные, что лучше требовать нельзя» (С. 61). И далее— о солях и 120 минералах, о рудах металлов, о жителях сибирских. Текст был одобрен и обещано содействие в работе. В 1737 г. Татищев разослал более подробную анкету, состоящую из 198 вопросов, но она не была одобрена академиками и не оказала влияния на дальнейшую работу над географией Сибири. Она осталась незавершенной.

В бытность во главе Оренбургской экспедиции и Астраханской губернии Татищев подготовил «Наказ геодезистам» (1738)— подробную инструкцию составления карт уездов и губерний в меркаторской проекции. Под Руководством Татищева были составлены карты Екатеринбургской, Соликамской, Кунгурской и других уральских провинций, был создан «Атлас Оренбургской губернии» (1744), была уточнена капитаном Эльтоном карта Волги, составленная Кириловым, прапорщик Норов сочи­нил «ландкарту реки Яика», составлены подробные карты междуречья

олги и Урала. В 1739 г. Татищев написал краткую русскую географию гуссия, или как ныне зовут Россия». По Татищеву, это «начало русской географии». Текст разделен на две части. В первой дана характеристика европейской части страны: об административном делении, о верах, о кре­стях, о подземных богатствах, фабриках, о животных, житах и овощах, « горах, степях и пустынях. Во второй — характеристика азиатской части-уоернии, провинции и города, острова великие, к которым отнесены Новая Земля,  Вайгач,  Чукотский близ Чукотского мыса,  Карагинский арамушир и др., воды, горы, степи с востока, о подземных сокровищах «фабрики металные лучшие».

В 1745 г. Татищев послал в академию «Книгу Большого чертежа», текст которой им был составлен на основании нескольких списков и снабжен примечаниями. Напечатана была «Книга» в 1773 г. Одновременно Татищев представил в академию текст «Российского гисторического, географическо­го и политического лексикона», доведенного до буквы «К». Лексикон не привлек большого внимания, работа над ним не была продолжена, и он в незавершенном виде был напечатан в трех частях, общим объемом около 750 стр., только в 1793 г. В «Лексиконе» Татищевым дано определение гео­графии. География «от космографии тем разнится, что в оной описуется весь мир, а сия токмо о земли и что к ней принадлежит. Она в начале раз­деляется на две: в первой все, что токмо до земли касается, яко твердая, и острова, на них горы, поля и прочее. Вторая называется гидрографиа или вод описание... Что собственно до географии или землеописания принадле­жит, то оная разделяется паки на общую и участную. В общей толкуется о всем шаре земном, который состоит из земли и воды, окружен воздухом. В участной описуются собственно которое государство или предел, и такое описание заключает в себе обстоятельства, яко физическое, гисторическое или политическое и математическое. География математическая есть зна­ние величества, начертания или фигуры движения и геометрическое раз­деление земель на климаты, линии и цыркули по широте и долготе земли, учиня вернейшие солнца наблюдения. География физическая описует о качестве земли, воды и воздуха, от которого большею частью происходят обилия, довольства и недостатки» (Цит. по: Андреев, 1950. С. 26).

Описывая Каспийское море, Татищев отмечал, что через 30 — 35 лет воды его постепенно прибывают, а затем в течение такого же срока убыва­ют. При высокой воде наступает стужа, при низкой жара. Мы теперь пони­маем, что причину и следствие здесь надо поменять местами. Говоря о кли­мате Сибири, Татищев определил его континентальность и то, что зимой наиболее холодно во внутренних частях Сибири, он указывал, что кости мамонта принадлежат слону, который жил в Сибири, когда был более теп­лым климат. Татищев дал классификацию населенных пунктов, определе­ния понятиям город, приписной город, крепость, острог, слобода, волость, торжище, монастырь, пустынь, погост и др. Много внимания уделял Татищев состоянию экономики отдельных территорий. Об Астраханской провинции он писал: «Обилие ее состоит в превеликом множестве рыбы, скота, птиц и прочем, исходящем от оных, к тому неисчерпаемое множество соли; противно тому жит никаких, кроме малой части проса, и лесов, токмо по островам и низким берегам, самое малое число, а более довольствуются из верховых городов» (Никитин, 1950. С. 51 - 52).

Ответ на 9 вопрос.

ФРАНЦУЗСКАЯ ШКОЛА «ГЕОГРАФИИ ЧЕЛОВЕКА» — географпч. школа во Франции, получившая известность в конце 19 и в первой пол. 20 вв. под назв. «географии человека» (geographic hnmaine). Представители этой школы определяли задачу географии как изучение взаимоотношений природы и человека, уделяя основное внимание влиянию географпч. среды па все формы деятельности человека, его «образы жизни». Законы социального развития в исследованиях большинства представителей Ф. ш. «г. ч.» оказывались вне поля зрения, поэтому в работах по «географии человека» часто проступают идеи, близкие к географическому поссибилизму: природа воздействует на особенности исторнч. и социального развития народов, способствуя той пли иной общественно-экономич. организации стран. Социальная же организация народов рассматривается как некая национальная структура, фактически лишённая классового содержания. Класспч. авторы Ф. ш. «г. ч.» не видят не только острых соцналыю-экономич. противоречий внутри изучаемых стран, но нередко и всё «земное целое» воспринимают как некое гармоническое географпч. единство. Ф. ш. «г. ч.» оформилась в эпоху империализма, в период завершения колониального раздела мира, и развивалась после передела границ имиерпалистич. государств и их владений. На протяжении более полстолетия концепция Ф. ш. «г. ч.», возникшая в одной из крупнейших колониальных империй, доказывала «естественность» соцнально-экономнч. положения в странах мира, пытаясь игнорировать крушение единой всеохватывающей капиталпстич. системы, вызванное Великой Октябрьской социалистической революцией.

Теоретич. взгляды Ф. ш. «г. ч.» нашли практнч. выражение во многих региональных исследованиях, охвативших почти все страны мира. В то же время необходимо подчеркнуть, что, не изменяя своим социально-гюлитпч. установкам, географы Ф. гп. «г. ч.» в конкретных работах, посвящённых отдельным регионам, странам или их р-нам, проявили хорошее знание этих территорий. Это позволило им провести весьма дробное природное районирование и, насытив характеристики р-пов данными об образе жизни и занятиях населения, создать оригинальные описания и региональные обзоры. Эти обзоры содержат богатый фактич. материал, особенно природоведческого и часто утпографич. характера, и отличаются большой картинностью изложения, яркостью стиля и языка.

Глубокий анализ истории возникновения и развития Ф. ш. «г. ч.» вплоть до 2-й мировой войны провёл советский экономнко-географ проф. И. А. Битвер (1940), к-рый особенно подчёркивал, что взгляды основоположника этой школы И, Вндаля до ла Блаша (1845—1918) далеко не всегда отличались новизной. Нек-рое влияние на них и на развитие Ф. т. «г. ч.» оказали идеи «аптропогсографпи» Рат-целя. Однако Ф. ш. «г. ч.» принципиально отличается от последователей Ратцеля, вставших па путь геополитики. Для Ф. ш. «г. ч.» характерно лишь буржуазно-либеральное стремление обходить гл. социальпо-политич. проблемы изучаемых стран.

Основные концепции Видаля де ла Блата изложены в книге «Принципы географии человека», изданной уже после его смерти Э. Мартонном, собравшим в этой книге статьи ла Благаа за десятилетня. Развитис этих идей принадлежит Ж. Брюну —- автору известной «Географии человека», выдержавшей ряд изданий с 1910 до 1956. В последующие годы теорию Ф. ш. «г. ч.» развивали А. Деманжон, Л. Галлуа, М. Сор и др.

Наиболее яркие особенности Ф. ш. «г. ч.» нашли свое выражение в серии монографий «Всемирной географии» (L927 — 39), охватившей описаниями почти весь мир. Эти книги О. Бернара, Р. Блапшара, А. Бо-лига (А. Боли), А. Деманжона, П. Дени, Э. Мартоп-на, Ф. Моретта, М. Сора и др. хорошо известны за рубежом и в СССР. На русский язык были переведены тома о Центральной Европе, Франции, Северной и Западной Африке, Северной Америке. Советские географы берут из них фактическое знание территорий, образность изложения, метод ландшафтных характеристик, но полностью отвергают аполитичную бесклассовую концепцию этих работ.

После 2-й мировой войны во Франции получили большое развитие отраслевые исследования как физнко-географич., так и эконоиико-географич. характера. Влияние Ф. ш. «г. ч.» проявилось прежде всего в большом значении, придававшемся региональным монографиям, и в методике школьного преподавания географии. В то же время в послевоенные годы во Франции и др. зап, странах вышло в свет несколько теоретич. работ и учебников по «географии человека». В этих трудах были сделаны попытки увязать отжившую доктрину Ф. ш. «г. ч.» с совр. уровнем знаний и концепциями новых экономико-гсографпч. дисциплин. В 1961 вышел объёмистый курс «Основ географии человека» М. Дюррюо, в к-ром сделана ещё одна попытка удержать прочное место дляФ. ш. «г. ч..) с помощью почти механич. объединения её идей с совр. экономико-географич. направлениями, политич. и прикладной географией. Значение трудов Ф. ш. «г. ч.» (в первую очередь «Всемирной географии») нельзя недооценивать; накопленные в них данные и региональные обобщения сыграли определённую роль в развитии географии, но общая концепция этих работ чужда марксистско-ленинской методологии.

Представляется интересной оценка Лундской школы Н. В. Петровым, который выделяет десять принципиальных положений:

1. Лундская школа — парадигма (система взглядов), расширяющая содержание социально-экономической географии и выводящая ее за рамки описательности;

2. Лундская школа — метод конкретного, объемного, блестящего по наглядности описания поведения людей, с выходом на прогноз жизнедеятельности общества на всех уровнях;

3. Лундская школа — крупнейшее географическое открытие, многое меняющее в научно-географическом познании;

4. Лундская школа — качественный скачок от динамики пространственных процессов к пространственно-временным процессам;

5. Лундская школа — гармоничное и стройное научное построение с изящной теоретической основой и непосредственно из нее вытекающей прикладной частью, вырастающей из фактов;

6. Лундская школа — разновидность географической прогностики;

7. Лундская школа — синтетическая концепция процесса-структуры, представляющая процесс как четырехмерную «статичную» структуру;

 8. Лундская школа — стержень, структурирующий и направляющий огромную аморфную массу исследований в рамках целого ряда наук о человеке;

9. Лундская школа — особая научная школа географии человека;

10. Лундская школа — поворот к временной географии. Лундская школа уникальна. Она прошла без принципиальных изменений через две научные революции западной географии — количественную и философскую. Представители обоих, столь диаметрально противоположных методологических подходов считали ее своим достижением. Сторонники « новой» географии, а затем и гуманистического направления прежде всего видели в Лундской школе то, что соответствовало их принципам. Инициатива интерпретации ее положений в соответствующем духе принадлежала именно сторонникам количественной и философской революций, но не представителям самой школы, которые вполне успешно кооперировались как с приверженцами количественной, так и гуманистической географии. Следует выяснить, почему имела место борьба за интерпретацию достижений школы в противоположных значениях и чем, собственно, определяется такая их гибкость и привлекательность?

Для географов наиболее привлекательными чертами Лундской школы стали, по нашему мнению, следующие:

• исследовательская деятельность, ориентированная на обыденную   реальность в том виде, в каком она существует. В итоге стали                 генерироваться описания именно реальности, а не идеологических   стандартов того, что должно иметь место. Следует помнить, что Лундская     школа развивалась в период холодной войны между Западом и СССР, когда   наука была предельно идеологизирована. В данном же случае имел место                феномен игнорирования идеологии и исследования реального                 пространственно-временного поведения людей. В итоге получались как бы    не вполне завершенные результаты. По их поводу начинали рассуждать          приверженцы самых различных направлений в географии. Сами же сторонники школы стояли в стороне от идеологической интерпретации                своих результатов;

• школа — продукт именно географической научной мысли, она выросла в   рамках географической науки и использует специфическую географическую                 методологию, что отличает ее и от «новой» географии, и от                 гуманистического направления, в которых значительную роль играют                 математика и философия, привнесенные в научно-географическое

познание. «Новые» и «гуманистические» географы основной акцент делали именно на использовании достижений иных областей в географической науке. Для лундских географов математика, философия и психология —          лишь вспомогательные средства, и это нашло прямое отражение в их        методологических и теоретических работах;

• идеи, разработанные в Лундской школе, открывают серьезные         перспективы и дают хорошие теоретические результаты, имеющие              непосредственный выход на практику. Они служат ценным инструментом      регионального анализа и планирования;

• научные положения Лундской школы гибки по характеру, так что их              можно интерпретировать и наполнять содержанием в зависимости от   исходной установки. Это своего рода методологическая и теоретическая         оболочка, которую можно реализовывать с точки зрения различных    исследовательских подходов. Такое свойство обеспечивает живучесть и                 привлекательность школы;

• сторонники школы создали образец синтеза пространственно-временных     характеристик в исследовании человека и общества. В их интерпретации    пространство и время — единая система, а не различные категории,                 соединенные черточкой на бумаге. Отражена динамика этих процессов;            показан путь, каким можно прийти к органичному воссоединению   географических исследований человека и общества в единое целое. В других                же направлениях между уровнями исследований человека и общества              остались серьезные пробелы, преодолеть которые очень сложно.

Эти общие            черты по-своему привлекательны для сторонников альтернативных   направлений. С поклонниками количественной, теоретической географии                Лундскую школу сближает стремление «временных» географов отразить       логику пространственного проявления исследуемого процесса в строгих      моделях. В этом они немало преуспели, и значительная часть их достижений          стала в некотором роде классикой количественной географии. При   построении строгих теоретических моделей в Лундской школе вводится ряд допущений, и таким образом географическое исследование переводится в абстрактную плоскость.

Широко используется математический аппарат, главным образом, так называемый «метод Монте-Карло». Созданы несколько вариантов моделей диффузии с нарастающей сложностью. От абстрактных и малореалистических допущений Хегерстранд и его последователи перешли к более сложным моделям, отражающим реальность гораздо полнее. Модели Хегерстранда переведены в программы для компьютеров. В свое время они были написаны на языке Фортран; позднее их наверняка начали составлять на более современных языках. Можно привести много примеров подобного подхода. Важно, что моделирование лежит в основе научной деятельности «временных» географов. Сложная, детально разработанная система понятий школы позволяет создавать очень гибкие модели пространственно-временной деятельности индивида.

Разработки Лундской школы активно применяются на практике. Например, с 1966 г. ряд специалистов под руководством Хегерстранда занимается анализом условий жизни населения в урбанизированных районах различной величины и местоположения с целью определения степени использования в повседневной жизни социального и физического окружения. Речь идет о создании наиболее комфортной для человека среды обитания с учетом потребностей именно этого индивида. В исследованиях активно и успешно используется моделирование. Так, создана имитационная модель PESASP/ПОМАМТ, оценивающая множество альтернативных траекторий в поведении горожан, и на ее основе выделены типы возможных дневных программ деятельности людей.

Немало позиций сближает Лундскую школу с гуманистической географией, основным противником количественной революции в географии. Сторонники гуманистической географии делают акцент на внутреннем мире человека, исследовании его мысленных карт и т. п., что было с понимаем встречено Лундской школой. У Лундской школы и гуманистической географии существует немало точек соприкосновения. Хотя они не столь очевидны, как в рассмотренном выше примере моделирования процессов, но сыграли существенную роль в эволюции школы. С гуманистической географией Лундскую школу сближают следующие черты:

• оба направления принимают во внимание внутренний мир человека как       одну из составляющих предмета исследования географической науки.     Внутренний мир человека учитывается в понятии структуры окружения,        играющем важную роль. Структура окружения индивида связывается с его   психологическими особенностями, культурным уровнем и т. д. С таким                 акцентом именно на внутреннем мире структура окружения              противопоставляется традиционной интерпретации ее как чего-то           ориентированного исключительно на внешнюю среду;

• и Лундская школа, и гуманистическое направление большое внимание         уделяют исследованию соседства, с демонстрацией его влияния на            географические процессы в обществе. Подобная проблематика крайне важна               для территорий, достигших высокого уровня освоенности.

Примечательно, что с возникновением гуманистического направления «временные» географы из Лунда гораздо больший акцент стали делать на попытке целостного исследования человека в географии. Ими была усвоена не только терминология, но и многие важные принципы гуманистической географии.

Отмеченные положения достаточно весомы, чтобы сделать возможной интерпретацию Лундской школы в духе гуманистической географии. Главным основанием того является учет психологических особенностей человека обоими подходами. Однако имеют место и существенные различия между ними. «Временные» географы рассматривают психологические процессы в значительной степени как «черный ящик». Исследование сознания как фильтра, определяющего особенности пространственно-временного поведения людей, не является задачей школы, что не согласуется с принципами гуманистического направления, хотя его сторонники, стремящиеся сблизиться с Лундской школой, не акцентируют внимания на данном различии.

Отдавая должное общности Лундской школы с «новой» и гуманистической географиями, не следует рассматривать ее как некий компромиссный вариант этих двух направлений. Лундская школа базируется на оригинальной концепции, способной за счет своей гибкости усваивать существенно различные идеи и перерабатывать их в соответствии с логикой собственных принципов. «Временные» географы, не впадая в крайности, разумно относятся к новинкам, появляющимся на западной географической сцене. Они пытаются усвоить их лучшие достижения, использовать для совершенствования собственного подхода.

Лундскую школу выгодно отличает от остальных направлений западной географической науки стройность ее теории.

У Лундской школы много достоинств и мало недостатков, во всяком случае с точки зрения современного уровня развития географической науки. Один из них заключается в противоречии между мощной теорией и явно недостаточным числом работ прикладного характера: они, безусловно, есть, но их могло быть много больше. Подобное противоречие в целом характерно для географической науки, так что Лундская школа и в этом отношении — чисто географический продукт. Перевод достижений школы в прикладную плоскость является задачей инженерного, а не научного плана. Теоретики и методологи географии вряд ли должны заниматься решением подобных проблем.

В заключение еще раз подчеркнем, что Лундская школа «временной» географии внесла оригинальный, важный и глубокий вклад в развитие мировой географической науки и, весьма вероятно, будет находить все новые области приложений. Значение Лундской школы временной географии для географических исследований рекреационной деятельности состоит в том, что в Лунде создана методология корректного и строго научного изучения повседневного поведения людей. В современных условиях игнорирование реальных пространственно-временных особенностей поведения людей может обернуться неудачными инвестициями и финансовыми катастрофами целых рекреационных регионов.

Прообразом германской географической школы считается школа «описательной статистики», сложившаяся в XVIII в. Главная задача представителей этой школы заключалась в сборе и первоначальной обработке статистических сведений без должного анализа взаимосвязи явлений, исключительно для нужд административно–управленческого аппарата. Основателем германской географической школы по праву считается Александр Гумбольдт (1769–1859) – известный путешественник и выдающийся ученый–энциклопедист. Его научное наследие составляет более 600 трудов. Будучи преимущественно естествоиспытателем, Гумбольдт обращал большое внимание на состояние естественной природной среды, однако сдержанно оценивал ее воздействие на формирование особенностей жизни народов, подчеркивая роль человека в изменении облика Земли. После путешествия А. Гумбольдта по Южной Америке, которое он совершил в 1799–1804 гг., в Париже был издан 30–томный отчет о поездке, 26 томов которого представляют собой один из первых трудов по региональной экономической географии. В нем дается развернутая характеристика природных ресурсов и их использования, населения и особенностей политики Мексики – тогда наиболее благополучной страны региона. Гумбольдт полагал, что единственно верным путем, ведущим к повышению общего благополучия страны, является более эффективное использование природных ресурсов. Он впервые говорит о необходимости строительства канала, который соединил бы Северную и Южную Америку, и считает, что наилучшим местом для этого является Панама. Первым заведующим кафедрой географии Берлинского университета в 1820 г. стал Карл Риттер (1779–1859) – по своим взглядам более историк, чем географ. Он сосредоточил усилия на исследовании законов взаимодействия природы и человека. Ученый считал, что история народов полностью обусловлена развитием окружающей среды. Риттер преподавал «новую географию», которую противопоставлял «безжизненной сумме фактов о странах и городах, смешанных со всеми видами научной несостоятельности». Он видел цель географии не только в перечислении предметов и явлений внутри сегментов земной поверхности, но и в стремлении понять их причинные взаимосвязи, определяющие территориальную целостность. Будучи глубоко верующим человеком, Риттер во всем видел скрытый смысл. Азия, отмечал он, олицетворяет собой солнечный восход – здесь зародились ранние цивилизации. Африке соответствует полдень, с которым ее роднит плавность очертаний и ровность климата; население Африки погружено в сонливость и избегает каких–либо внешних контактов. У Европы – символа заката – особое предназначение – в наибольшей степени выявить способности и достижения людей. Одним из основателей социальной географии, или антропогеографии, является Фридрих Ратцель (1844–1904). В 1874–1875 гг. ученый посетил США и Мексику, где его поразил вклад людей немецкой национальности в освоение американского Среднего Запада и Юго–Запада. Ратцель обратил внимание и на достижения других национальных меньшинств – индейцев, африканцев, китайцев – в Калифорнии. В 1882 г. вышел в свет первый том «Антропогеографии», где ученый проследил воздействие природных факторов на ход человеческой истории. Ратцель был одним из проповедников социального дарвинизма. В труде «Политическая география» он сравнивал государство с живым организмом. Однако всегда оговаривался, что такое сравнение иллюстративно и вовсе не претендует на роль научной гипотезы. Он говорил, что государство должно либо расти, либо погибнуть, но никогда не может находиться в состоянии покоя. Когда страна расширяет свои границы за счет другого государства, это является отражением напряжения внутри страны. Сильные государства должны располагать пространством для своего роста. Это утверждение – лишь небольшое извлечение из концепции «жизненного пространства», утверждающей право «высших» людей расширять свое жизненное пространство за счет «низших» соседей. Сам Ратцель никогда не высказывал идеи о существовании «высших» и «низших» рас. Однако позже некоторые географы использовали его концепцию, создав псевдонаучное обоснование политики нацистов, пришедших к власти в 30–е годы XX в. Ратцель фиксировал в записной книжке случаи, когда культурные различия оказывались важнее, чем различия в природных условиях. Так, примером резкого контраста в жизни населения двух районов со сходными природными условиями для него послужили две местности в полосе среднегорий, лежащие по обеим сторонам долины Рейна (Вогезы во Франции и Шварцвальд в Германии). Разница в жизненных укладах их населения объяснялась различными культурными традициями французов и немцев. Преобладание описательных традиций в географии породило шутку, популярную в стенах немецких университетов: «Географ – это тот, кто изучает поверхность Земли поверхностно». Объединить традиционную (естественную) и новую (социальную) географию в рамках одной науки пытался Фердинанд Пауль Вильгельм Рихтгофен (1833–1905), геолог по образованию. Ответ Рихтгофена на вопрос «Что есть география?» приобрел огромную популярность как в самой Германии, так и за ее пределами. Ему принадлежит главная роль в определении сферы деятельности и метода «новой географии», нацеленной на познание взаимодействия разнообразных явлений на поверхности Земли. Наивысшая цель географии, по его мнению, состоит в выявлении связей и отношений человека с живой и неживой природой. Смысл выработки общих представлений относительно распространенности какого–либо явления на земной поверхности состоит в том, чтобы пролить свет на причинную взаимосвязь объектов и явлений в определенных районах. Такой подход Рихтгофен назвал хорологией, или региональным исследованием, – тогда этот термин уже широко использовался в Германии. Детально разработал концепцию хорологии, выдвинутую Ритхгофеном, Альфред Геттнер (1859–1941). Он определил географию как науку метода. По–новому сформулировал цель и задачи географии Отто Шлютер (1872–1959) – ассистент Рихтгофена, историк и языковед по образованию. Согласно взглядам этого ученого, географ видит прежде всего те объекты на поверхности Земли, которые доступны его восприятию с помощью органов чувств. Общая сумма таких восприятий составляет ландшафт. Невещественные компоненты территории (политическая организация, религиозные верования, экономические установления и даже статистически усредненные показатели климата) не могут считаться главными объектами географического исследования, хотя их можно использовать для объяснения обозреваемого ландшафта. В прослеживании изменений ландшафта от его «дикого» состояния до культурного Шлютер видел главную задачу географии. Свою идею он реализовал на примере изучения истории ландшафтов Центральной Европы (с 500 г. н. э., когда там появились первые поселенцы, до середины XX в.). В Германии были заложены основы теории размещения производительных сил. Фактически теория размещения производства начинается с публикации книги «Изолированное государство в его отношении к сельскому хозяйству и национальной экономии», написанной Иоганном Генрихом фон Гюненом (1783–1850) в 1826 г. Главная цель этого фундаментального труда – выявление закономерностей размещения сельскохозяйственного производства относительно рынка сбыта и величины транспортных затрат. Тюнен сконструировал модель оптимального размещения сельскохозяйственного производства в форме шести функциональных колец вокруг рыночного центра (рис. 1). Основной труд экономиста и социолога Альфреда Вебера (1868–1958) «О размещении промышленности: Чистая теория штандорта», вышедший в 1909 г., содержит анализ теоретических основ размещения промышленного производства (на примере изолированного предприятия). Вебер включает в сферу анализа значительно большее количество факторов размещения (транспортный, рабочей силы, издержек на сырье и материалы), ставя задачу минимизации не только транспортных, но и общих издержек производства (рис. 2). Рис. 1. Зоны сельскохозяйственной специализации в модели «идеального государства» И. – Г. фон Тюнена: 1 – интенсивное товарное садоводство и огородничество, молочное животноводство; 2 – интенсивное лесное хозяйство; 3 – зерновое хозяйство без чистых паров, мясное животноводство; 4 – полеводство и молочное животноводство; 5 – трехпольный севооборот с чистыми парами, лугами и выгонами; 6 – пастбищное скотоводство (производство мяса, масла, шерсти); 7 – неиспользуемые, но пригодные для освоения земли, примитивное охотничье хозяйство Рис. 2. Модель размещения промышленного производства (по А. Веберу): Р – транспортный пункт; В1 В2 – рабочие пункты; А1, А2, А3, А4 – изодапаны Линии, соединяющие точки пространства с равными транспортными издержками, Вебер называл изодапанами. При этом изодапана, в пределах которой транспортные затраты совпадают с экономией затрат на рабочих издержках, является критической для данного рабочего пункта. Например, если для рабочего пункта В1 критической изодапаной является^, то предприятие целесообразнее разместить в транспортном пункте;. Если же критической изодапаной является Л4, то предприятие выгоднее разместить в рабочем пункте В1. В 1913 г. немецкий географ Феликс Ауэрбах на основе обширного фактического материала доказал зависимость между численностью населения города и его рангом в иерархии городских поселений: Рп = Р/N, где Рп – численность населения города n–го ранга; Р1 – численность населения города 1–го ранга; N – ранг исследуемого города. Позже закономерность «ранг—размер» получила название «правила Ципфа», по имени известного американского экономиста, занимавшегося исследованиями в этой области. Работы по исследованию функциональной организации пространства в Южной Германии (теория «центральных мест») сделали известным Вальтера Кристаллера (1893–1969). Его научный труд «Центральные места в Южной Германии» был опубликован в 1933 г. Ученый разработал «идеальную» модель расселения на равнине, которая представляет собой сочетание «центральных мест» разных иерархических уровней с зонами тяготения. По Кристаллеру, полный и наиболее компактный (с точки зрения «центральных мест») охват территории возможен только тогда, когда она покрыта шестиугольниками, напоминающими пчелиные соты. При этом шестиугольник – последний из правильных многоугольников, которым можно замостить пространство без разрывов и наложений, своими свойствами максимально приближен к кругу (компактность, равнодоступность всех точек границ и пр.). Эта модель получила название «решетка Кристаллера» (рис. 3). Существует два варианта «решетки»: города (центры обслуживания) находятся либо в узлах «решетки», либо – в серединах ее ребер. В первом случае обслуживание территории обеспечивается минимальным числом «центральных мест», во втором – минимизируются расстояния между ними. Проблема «оптимального замощения территории» с точки зрения минимума расходов на перемещение и поддержание границ была изучена И. Кеплером в начале XVII в. Кеплер нашел три решения этой проблемы: правильный треугольник, правильный квадрат и правильный шестиугольник. Из этих трех геометрических фигур именно шестиугольник позволяет в наибольшей степени сохранить преимущества круга. Он уступает кругу по экономичности (как с точки зрения доступности, так и по протяженности периметра). Пространственную теорию рынков сбыта товаров («конус спроса»), позволяющую определить оптимальные границы экономических районов (рис. 4), разработал в 1943 г. Август Лёш (1906–1945). В Германии в 1918–1939 гг. получило развитие одно из течений географической мысли, связанное с попыткой использования географических знаний в политике. Оно получило название геополитика. По Карлу Хаусхоферу (1869–1946), геополитика – это умение использовать географические знания для выработки и обоснования политики государства. Основы концепции геополитики изложены в труде шведского ученого–политика Рудольфа Челлена (1864–1922) «Государство как форма жизни» (1916), где государство сравнивалось с организмом, для роста которого требуется пространство (налицо дальнейшее развитие идей Ратцеля). В 1920–е годы в Германии был образован Институт геополитики во главе с генерал–майором, президентом Германской академии наук К. Хаустофером, оправдывающий агрессивность Германии необходимостью борьбы за жизненное пространство. Геополитика по сути – одно из проявлений географического детерминизма в общественной жизни. Одна из концепций геополитики – противоречие между морскими и океаническими державами Запада (Афины в античный период, Англия в Новое время, США в конце XX – начале XXI в.) и континентальными державами Востока (например, Германия, Россия). Первые ориентированы на коммерцию, демократичны. Вторые – агрессивны во внешней политике, авторитарны – во внутренней. В послевоенной Германии детерминизм физической географии сменился своего рода «культурным детерминизмом» – социальной географией. Цель нового научного направления состояла в изучении особенностей культурного ландшафта, но с ясно выраженной установкой на то, что главной силой, преобразующей ландшафт, служит человеческое сообщество с его позициями, целями и техническим оснащением.

Ответ на 10 вопрос.

Определенную роль в  извращенном понимании хорологической концепции сыграл Л.С. Берг. Ссылаясь на Геттнера, он сделал вывод, «что изучению географии подлежат как явления физической природы Земли, так и проявления материальной и духовной деятельности населяющих ее организмов (включая и человека), лишь бы эти явления рассматривались с точки зрения их распространения. Так, например, в пределы географии входит с одинаковым правом распространение по лику Земли гор, рек и коралловых рифов, хвойных и сумчатых, рас и религий, распределение производства и потребления сахара, обычаев (например, людоедства), сказок, юридических норм, преступлений и т. п.» (Берг, 1915). География и территория (пространство) часто понимаются как синонимы, чем, вне всякого сомнения, снижает восприятие общественным мнением географии как фундаментальной науки. Ныне число «географий» трудно поддается учету, и оно продолжает расти. В этом видится опасность для дальнейшего развития географии как единой науки (Богучарсков, 2004).

Борьба с «геттнерианством»  в 1930— 1940-е гг. в СССР была порождена прежде всего противопоставлением природных и социально-экономических явлений. В их основе якобы лежат различные законы естественного и общественного развития, и их смешение недопустимо. На этом идеологическом принципе произошел раскол единой географической науки на две самостоятельные — физическую географию и социально-экономическую географию. В географию теперь вносят не только «детали хозяйственной организации, имеющие мало отношения к природе», но и все, что имеет пространственные размеры. Не случайно Геттнер, как рефрен, неоднократно повторял мысль о том, что «только через связь с природой география человека становится географией», утверждал единство географии. И это не недостаток концепции, от которого следует избавиться, а, напротив, условие сохранения географии как фундаментальной науки, условие, ограничивающее поле деятельности от неоправданного «растекания» мыслей между объектами других не менее уважаемых наук.

Замечание Н.Н. Баранского о том, что Геттнер оставил  без внимания вопрос о взаимодействии общества и природы не совсем справедлив. Геттнер отмечал прямые и обратные связи между природой и человеческим обществом в той степени, которая ему была необходима для обоснования предмета географии. Последующий опыт общественного и научного развития привел к грандиозным преобразованиям лика Земли, обоснованию и рождению антропогенных направлений географической науки, все чаще выделяемых как геоэкологические.

Хорологический  подход

Слово «метод» в переводе с греческого языка означает «путь к чему-либо». В общем смысле – это способ достижения цели: прием или образ действия. Для учащихся метод – это способ изучения предмета науки. Большинство географов таким специфическим методом считает хорологический (пространственный). Данный метод объединяет всю совокупность географических наук. Широкое распространение хорологический метод получил в первой половине XX в. благодаря трудам географа из Германии А. Геттнера.

Современный подход к  хорологии очень ясно выразил  географ В.С. Преображенский – основой хорологического метода «выступает представление о взаимосвязи в пространстве».

Хорологический метод  развивается по принципу регионализма, который означает, что в рамках определенного региона возникает  специфическое территориальное  единство взаимодействия природы, человека (населения) и его деятельности. Регионализм, таким образом, направляет исследователей на изучение территориальных взаимодействий. При этом во внимание принимаются наслоения и синтез нескольких культур на данной территории.

От хорологической концепции следует отличать хорологический подход, основанный на признании универсального значения пространственных свойств и отношений, рассматриваемых в диалектической связи с другими свойствами географических систем, но без методологической абсолютизации хорологии. Без хорологического подхода не может быть географии, но хорологический подход сам по себе не создает географию.¹⁵

Влияние на другие научные направления

В результате произошедшего  в начале XX века дробления географии на отраслевые научные направления, хорологическая школа прекратила существование. Основные идеи хорологии, тем не менее, были восприняты рядом других научных направлений. Школами-преемниками хорологии считаются классическое ландшафтоведение, поведенческая география и школа пространственного анализа.¹⁶

Ответ на 11 вопрос.