12. Проблема урегулирования конфликтов на постсоветском пространстве.

Конфликты после распада СССР:

- межгосударственный: Армения и Азербайджан из-за Нагорного Карабаха

- внутригос-ные: в РФ, Молдавии, Грузии, Таджикистане

1. Нагорный Карабах (НК)

До 1918 года в Закавказье нац. границ не было. После 1917 г. Карабах включен в состав Азербайджанской республики, хотя населяли его в основном армяне. Границы с Арменией у НК не было.

В 1988 году на референдуме население НК высказалось за воссоединение с Арменией. В 1991 г. начались боевые действия, в итоге Армения установила контроль над НК. Кроме того, были захвачены и некоторые близлежащие районы Азербайджана.

На данный момент ситуация «заморожена»: республика НК имеет президента, правительство и парламент, но признана только Арменией.

Ситуацию пытается решить Минская группа ОБСЕ (сопредседатели — Россия, Франция, США), созданная по решению СБ ООН. Переговоры тормозит Азербайджан, который добивается признания себя жертвой агрессии и не желает обсуждать полит. будущее НК.

2. Грузино-абхазский конфликт

Имеет глубокие корни. В дореволюционный период Абхазия разделена между современными Грузией и РФ. В 1921 г. провозглашена Совет. социалист. республика Абхазия. В том же году она включена по союзному договору в состав советской Грузии. При Сталине грузинским руководством проводилась жесткая политика дискриминации абхазского населения. 1960-1980-е гг. массовое переселение грузин в Абхазию.

В марте 1989 г. в селе Лыхны состоялся сход, на котором заявлено о необходимости возвращения Абхазии самостоятельности в рамках СССР. В 1989 руководство Грузии оказывало поддержку грузинским националистам, что в июле 1989 г. в Сухуми привело к первым вооруженным столкновениям.

Этапы:

1) март 1989 – июль 1992 г. - политико-правовой. Спор о юрид. неправомерности вхождения Абхазии в состав Грузии. Борьба в основном между абхазской и грузинской общинами в самой Абхазии. Против грузин выступили русские, армяне, греки. Сепаратистами по отношению к СССР выступали сами грузины, а абхазы защищали существовавшее на тот момент единое государство.

2) июль 1992 - июль 1994 гг. - военно-полит. Рубеж между этапами - решение Верховного Совета Абхазии о отмене Конституции Абхазской АССР 1978 г., т.е. аннулирование правовой базы вхождения Абхазии в состав Грузии. В ответ ввод войск Грузии в Абхазию. С этого времени цель абхазов - выход из состава Грузии. Осенью 1993 г. Грузия терпит военное поражение и теряет контроль над Абхазией. Бои прекращены в результате ввода миротворцев РФ.

3) июль 1994 г. – наст. время - попытки при участии РФ урегулирования конфликта. Отдельные обострения в 1998 и 2001 гг. Проблемы: статус Абхазии и возвращение в нее грузинских беженцев. Пока Абхазия не признана никем и имеет транспортное сообщение только с РФ. Значительная часть населения имеет гражданство РФ, в стране – российский рубль и рус. язык как 1 из 2-х гос-ных. Но пока перспектив урегулирования не видно.

3. Грузино-осетинский конфликт

Причины аналогичны грузино-абхазскому конфликту: резкий всплеск национализма в Грузии, попытки лишить Юж. Осетию автономии. В ответ – заявление Юж. Осетии о выходе из состава Грузии. Вооруженные столкновения грузинских и осетинских отрядов на территории Юж. Осетии.

В соотв-и с Сочинским соглашением, 14 июля 1992 г. введены Смешанные силы по поддержанию мира (батальоны из РФ, Грузии и Юж. Осетии). В 1996 меморандум (подписан в Москве) о мерах по обеспечению безопасности.

В настоящее время положение в зоне конфликта сложное, Грузия часто обстреливает приграничные районы Осетии. Осетия обвиняет Грузию в подготовке нового вооруженного конфликта. Единственный гарант мира – миротворцы РФ.

4. Приднестровье

Конфликт разгорелся после провозглашения независимости Молдавии. Националистическое руководство взяло курс на объединение с Румынией, юг страны (Приднестровье, населенное в основном русскими) высказался против. Конфликт перерос в боевые действия, которые прекратились лишь когда между противниками встали миротворцы РФ.

На текущий момент Молдавия оказывает эконом. давление на Приднестровье, а РФ – на Молдавию (неофициально). Молдавия добивается вывода миротворцев РФ и их замены на междунар. силы, РФ и Приднестровье выступают против.

5. Таджикистан

1924 г. образована автономия в составе Узбекистана. В 1929 г. Таджикистан получил государственный статус и вошел в состав Союза ССР на правах республики. Граница была проведена так, что миллион узбеков оказались на таджикской территории и два миллиона таджиков в Узбекистане. Клановый принцип организации власти, во времена СССР она находилась у выходцев с севера страны.

После распада СССР южные таджики заявили о своих правах, с 1990 г. противостояние между властями и оппозицией. Русские и узбеки активного участия в конфликте не принимали. Специфический для Таджикистана фактор - клановость, который с успехом заменил этнические и религиозные мотивы.

В начале 1992 г. раскол по региональному и религиозному (между разными ветвями ислама) признакам, к концу лета начались вооруженные столкновения в Душанбе, а на юге – наст. война. За 2 года войны из общей численности таджиков 3,5 млн. человек погибло и искалечено 100 тыс., 900 тыс. бежали в СНГ и Афганистан.

Апрель 1994 начало переговоров (в Москве). Сентябрь 1994 г. соглашение о прекращении огня. Сдерживающим фактором стала и 201-я российская дивизия, прикрывающая таджико-афганскую границу.

Сейчас Объединенная таджикская оппозиция не ставит своей целью создание в Таджикистане исламского государства, не претендует на всю власть в стране. Конфликт практически угас, но вполне может разгореться снова.

Конфликты на территории РФ:

Кабардино-Балкарский конфликт. С 1922 г. в РСФСР объединенная Кабардино-Балкарская автономная область, с 1936 автономная республика. С 1992 года — Кабардино-Балкарская республика в составе РФ.

В 1944 г. балкарцы депортированы в Казахстан, их место заняли кабардинцы, часть территории отошла к Грузии. При Хрущеве началось возвращение балкарцев на уже занятую территорию.

1990 г. съезд балкарского народа, конфликт с Конгрессом кабардинского народа. Рядовыми гражданами поддержан слабо, поэтому не перерос ни во что серьезное. Однако противоречия сохраняются.

Осетино-Ингушский конфликт. Пригородный район, составляющий около половины территории равнинной Ингушетии, перешел под юрисдикцию Северо-Осетинской АССР после депортации ингушей и упразднения Чечено-Ингушской АССР в 1944 г. После реабилитации ингушей оставлен в составе Северной Осетии.

Ингушетия появилась после раздела декабре 1992 года Чечено-Ингушетии.

Переходу конфликта в открытую фазу противоборства способствовали принятый в апреле 1991 г. закон «О реабилитации репрессированных народов» и образование в июне 1992 г. Ингушской республики без четких границ. Пригородный район стал использоваться северо-осетинскими властями для размещения беженцев из Юж. Осетии, ингуши вторично изгоняются из Пригородного района, теперь в Ингушетию.

В октябре 1992 г. на территории обеих республик вводится чрезвычайное положение, указ президента РФ о возвращении четырех населенных пунктов ингушам.

Конфликт заморожен, но окончательно не разрешен. Его итог: 600 убитых, 50 тыс. беженцев.

Чечня. Депортация чеченцев в 1944 г. и их реабилитация в 1957. В ноябре 1990 г. Верховный Совет республики принял Декларацию о суверенитете.

Этапы:

1) конец 1990 г. – конец 1991. Генерал-майор авиации Джохар Дудаев приглашен возглавить Объединенный конгресс чеченского народа для смены прежней элиты во главе с Доку Завгаевым. В августе 1991 г. Дудаев победил на выборах президента Чечни, заявил о независимости.

2) начало 1992 - осень 1994. Формирование Дудаевым вооруженных сил Ичкерии, отказ заключить Федеративный договор с Центром. Чеченская оппозиция пытается захватить власть, но не может сместить Дудаева. 30 ноября 1994 г. Указ Ельцина «О мерах по обеспечению конституционной законности и правопорядка на территории ЧР».

3) декабрь 1994 – 1996 война. Поддержка населением Чечни. После ликвидации ракетой Дудаева у власти Яндарбиев, к середине 1995 войска РФ контролируют важнейшие города Чечни. Но после терактов в Буденновске и Кизляре, на фоне предстоящих президентских выборов 1996 г., в сент. 1996 в Хасавюрте заключено перемирие (подписали Лебедь и Масхадов). 12 мая 1997 Б. Ельцин и А. Масхадов подписывают Договор о принципах взаимоотношений РФ и Ичкерии (неприменение силы).

4) 1997-1999. Фактическая независимость Чечни, постоянные вылазки на территорию др. субъектов РФ, теракты.

5) 1999-наст. время. Нападение чечен. боевиков на Дагестан, в ответ войска РФ вводятся в Чечню. Овладение контролем над всей Чечней, непрерывная борьба с отдельными бандами. Несколько амнистий позволило вернуть к мирной жизни значительную часть боевиков. 2005-2007 ликвидация осн. главарей боевиков (Басаев, Масхадов, Хаттаб и т.д.). Сейчас боевые действия не ведутся, республика имеет статус равноправного субъекта РФ и постепенно возвращается к мирной жизни. Внутри сохраняется напряженность из-за борьбы кланов за власть. Последствия конфликта будут долго заявлять о себе.

Итоги конфликтов:

- на территории РФ, а также в Таджикистане – урегулированы (в Чечне процесс продолжается)

- привели к образ-ю непризнанных республик: в Молдавии (Приднестровье), Грузии (Абхазия и Юж. Осетия). Эти территории существуют сами по себе, порвали связи с гос-вами, в состав к-рых раньше входили, но не получили междун-го признания. «Материнские» гос-ва исключают возможность их независимости. Перспективы быстрого урегулирования не просматриваются.

- армяно-азербайджанский: Нагорный Карабах признан Арменией, но де-факто является непризнанной республикой. Напряженные отношения Армении и Азербайджана.

13. Внешнеполитические ресурсы современной России и их характеристика.

14. Периодизация внешней политики России (1991 – 2012).

15. Взаимодействие государств СНГ в сфере экономики (1991 – 2012).

презентация 4 слайд 16

16. Взаимодействие государства СНГ в сфере обороны и безопасности (1991 – 2012).

17. Россия – ЕС: документальная основа отношений, основные направления сотрудничества. Проблемы в отношениях между Россией и ЕС.

18. Становление Европейского Союза (1992 – 2012).

19. Основная проблематика отношений России со странами Балтии.

20. Внешняя политика США после окончания холодной войны.

США – крупнейшее по большинству показателей государство современного мира. Экономический потенциал страны не знает себе равных в мире уже более ста лет. Наряду с огромным размахом, американская экономика отличается и самым высоким в мире уровнем стабильности.

Общий удельный вес американского ВВП в мировом составлял в начале нынешнего столетия более 20 %. Но сам этот показатель говорит далеко не обо всем. Более ясная картина складывается из отдельных параметров. Например, в настоящее время на долю США приходится более половины мирового производства аэрокосмической продукции, более трети компьютерной техники, четверть телекоммуникационного оборудования. В начале 2008 г. американская экономика вышла на первое место в мире по уровню конкурентоспособности. В США находится ведущий университет мира – Гарвардский, последние полвека Америка лидирует и по количеству получаемых нобелевских премий в области естествознания. США – крупнейшая торговая держава, контролирующая почти 15 % мирового экспорта и импорта. Лидируют американцы и по объемам иностранных инвестиций за рубеж, общий объем американских активов за пределами США превысил в 2007 г. 7,5 трлн долл. Пять из десяти крупнейших ТНК – американские.

Велик отрыв США от остального мира и в военной области. На долю этой страны приходится 40 % мировых военных расходов и 80 % мировых затрат на НИОКР в области разработки новых вооружений. Если по стратегическим ядерным технологиям конкуренцию США составляет Россия, то в области обычных вооружений Америка не знает себе равных. Пентагон располагает 12 авианосными группами, более чем 700 военными базами и объектами за рубежом. В его монопольном распоряжении находятся военно-технические средства нового поколения, в основе которых лежит принцип мобильности и способности к автономной работе на поле боя. Отметим, однако, что наибольший технологический отрыв от главных, прежде всего, европейских конкурентов американская экономика удерживает в тех областях, которые имеют прямую связь с оборонными отраслями. По мере ее ослабления уровень конкурентоспособности американских компаний снижается, и в ряде отраслей машиностроения (автомобилестроение, бытовая электроника) позиции немецких и японских фирм несколько предпочтительнее.

Территория США является важным геополитическим фактором. По ее площади США находятся на третьем месте в мире после России и Канады. Пограничные от США государства – экономически зависимые от США Канада и Мексика. Страна одарена мягким климатом, который благоприятствует экономической активности во всех областях.

По численности населения США занимают третье место в мире после Китая и Индии. Этнический состав страны многообразен. Наиболее экономически активными являются выходцы из стран Западной Европы – немцы, англосаксы и др. Особенностью демографической ситуации

в США является рост народонаселения этой страны. В этом плане Америка занимает уникальное положение в группе развитых государств, повсеместно переживающих депопуляционный кризис. Правда, прирост численности американского населения обеспечивают афро- и латиноамериканцы, в то время как белая община депопулирует.

Огромен и культурно-цивилизационный потенциал США . Страна является крупнейшим экспортером аудио- и видеопродукции, других образцов массовой культуры, которые превращают процесс глобализации мира в процесс его американизации. Культурная экспансия США рассматривается американскими стратегами в качестве одного из проявлений «мягкой мощи» страны.

Исторически внешнеполитическое мышление США отличалось сдержанностью в применении военной силы, выраженным прагматизмом и предсказуемостью. Интерес к извлечению практической пользы из отношений с внешним миром неизменно преобладал над принципом территориального расширения как такового. Характерной чертой американской внешней политики была двуличность и бесцеремонность. Отметим, что Америка, как, впрочем, и Англия, весьма склонна к обману в вопросах малой и средней значимости, однако в серьезных проблемах, например, войны и мира, эта страна заслуживает доверия.

К числу первостепенных целей современной внешней политики США относятся задачи обеспечения военной безопасности и экономического развития страны. Фактически любое внешнеполитическое решение Белого дома работает либо на снижение уровня военной угрозы для США , либо на привлечение материальных или человеческих ресурсов в американскую экономику. Соответственно, мир, в котором живут США , является для них двойственным. С одной стороны, есть страны, которые оказывают благоприятное влияние на американскую экономику, не представляя при этом никакой военной опасности для США . По отношению к ним политика Вашингтона сильно зависит от уровня развития страны-партнера.

С развитыми государствами американцы корректны, стараются не допускать обострений, явной неискренности и менторского, поучающего тона со своей стороны. Эквивалентный характер отношений США с передовыми странами Европы и Азии объясняется тесными связями и взаимной зависимостью. С государствами третьего мира США проявляют признаки колониального мышления. Иногда американская администрация просто не обращает внимания на малые государства, пока те не начинают защищать собственные интересы. В этом случае они переходят в разряд стран, представляющих определенную угрозу политическим и экономическим интересам США . В отношении них американцы начинают использовать разнообразный инструментарий давления или поощрения.

Мягкими формами давления являются гуманитарные инструменты. Вопросы соблюдения «проблемными» странами прав человека и либерально-демократических свобод поднимаются американскими администрациями, как правило, в первую очередь. Это не связано с искренней заинтересованностью США в прогрессе демократии в какой-либо стране, а обусловлено недовольством ее действий в отношении американских интересов. Отметим, что если либеральная риторика оказывается действенной, то обвинения в отходе от демократии смягчаются или снимаются. В качестве поощрения американцы могут отметить «прогресс в области соблюдения прав человека и демократии», что зачастую не имеет ничего общего с реальностью.

Более жесткими мерами являются экономические санкции. Как уже отмечалось, они применяются не только к странам, но и к отдельным компаниям. При достаточной действенности они отменяются. Широко используются и методы экономического поощрения в виде кредитов, предоставления режима наибольшего благоприятствования в торговле или доступа к современным технологиям. Наиболее суровыми являются военные меры. Они, как правило, являются крайними и применяются, во-первых, после исчерпания всех возможностей дипломатии, а во-вторых, при отсутствии больших рисков для США .

Наиболее ярким примером действия этой схемы является современный Ирак. Против него США последовательно применяли гуманитарные, экономические и военные инструменты. В итоге в этой стране утвердился режим, который не смог обеспечить собственным гражданам никаких реальных прав. Тем не менее Дж. Буш мл. именовал его «демократическим», ставил в пример другим государствам, включая и Россию. Интересно, что самим Соединенным Штатам Дж. Буш мл. никогда не желал такой же демократии, как в Ираке, что являлось признанием того, что американской администрации симпатична не сама иракская «демократия», а поведение новых иракских властей по отношению к американским нефтяным компаниям.

После окончания холодной войны и исчезновения с политической карты СССР перед Америкой открылись большие возможности по переустройству мира в соответствии со своими потребностями. В начале 1990-х гг. политический истеблишмент страны взял курс на избирательное участие США в мире, который со временем, в 1998 г., оформился в «Стратегию национальной безопасности США ». Последняя провозгласила такие цели американской внешней политики , как развитие международной безопасности, поддержка демократизации, свободного обмена информацией, идеями, а главное, открытие границ для движения капиталов и товаров. «Стратегия», с одной стороны, сохранила преемственность по отношению к доктринальным установкам времен холодной войны по части дозирования участия США в мировых делах, а с другой, выдвинула на первый план экономические и политические методы осуществления внешней политики , не забывая, впрочем, о военных.

Ее реализация прошла через два периода, которые отличались методами движения к поставленной цели. Их можно связать, соответственно, с именами двух президентов США – Б. Клинтона и Дж. Буша мл. На первом, «клинтоновском», этапе США предпочитали действовать, главным образом, на двух- или многосторонней основе, сочетая экономические, дипломатические, пропагандистские и военные инструменты. Второй, «бушевский», период, был связан с переходом внешней политики США к преимущественно односторонним действиям на основе большего удельного веса военной силы по сравнению с дипломатией, экономикой и пропагандой. Отметим, что внешней политике обеих администраций было свойственно тщательное и долгосрочное планирование предстоящих миссий.

Наиболее яркими примерами первого этапа были программы расширения НАТО, создание НАФТА и ВТО.

Расширение НАТО проходило посредством добровольного включения в его состав стран бывшего социалистического лагеря, которые в итоге стали надежными союзниками США в Европе. Почти одновременное возникновение в середине 1990-х гг. НАФТА и ВТО позволило США освоить рынки развивающихся стран.

При Клинтоне США стремились сохранить за собой полную свободу рук в выборе средств при максимальном ограничении рисков. Сила и осторожность внешней политики США в полной мере проявились в ходе Югославского кризиса 1999 г. Проведя массированную воздушную кампанию против Сербии, США , однако, воздержались от втягивания в сухопутную фазу военной операции, которая была чревата большими потерями среди военнослужащих США . О полиинструментальном характере американской политики в этом регионе свидетельствует и мощная пропагандистская кампания, целью которой была демонстрация военных преступлений режима С. Милошевича и благородной миссии США на Балканах.

Главным приоритетом американской дипломатии в период после окончания холодной войны была Европа. В 1990-е гг. основной проблемой в отношениях США со Старым Светом была растущая самостоятельность европейцев, их желание действовать независимо от американцев в вопросах как экономики, так и политики . Кроме того, американский бизнес начал ощущать на себе конкурентное давление европейских производителей, что в перспективе могло привести к политическим разногласиям. Для исключения такого сценария США устранили торговые барьеры и унифицировали стандарты экономик США и ЕС. Кроме того, США старались не допустить превращение ЗЕС в альтернативу и конкурента НАТО, а НАТО оставить под своим контролем. Таким образом, содержательная сторона первого этапа внешней политики США выражалась в полиинструментальности, сдержанности и недопущении появления альтернативной и равной США величины в мире.

К исходу ХХ в. Америка сумела увеличить отрыв от основных экономических конкурентов – Японии и Германии, а сопоставимую с США военную мощь имели только все остальные страны мира вместе взятые. Ощущение лидерства толкало администрацию США к переделу мира. Кроме того, к этому времени были исчерпаны и многие инструменты «мягкой власти» – те рынки, которые можно было подчинить с их помощью, уже находились под американским контролем, а другие, неподконтрольные США , требовалось «завоевывать» уже в прямом смысле этого слова. Эти факторы постепенно подготавливали переход внешней политики страны к приоритету силовых инструментов прежде всего в местах застарелых вооруженных конфликтов. В 1998 г. США приняли так называемый «Закон об освобождении Ирака», который санкционировал начало фактической подготовки военной операции по свержению режима С. Хусейна. Таким образом, проводя в целом либеральный курс, администрация Клинтона «держала в уме» и «классические» решения, которые во внешней политике страны вышли на передний план в период президентства Дж. Буша мл. В Европе же либеральный курс дипломатии США продолжился и после Б. Клинтона.

Второй этап пришелся на время администрации Дж. Буша мл., который прямо называл себя «президентом войны ». Прямым поводом для милитаризации внешней политики США стали теракты 11 сентября 2001 г., которые подтолкнули Америку к кардинальной перестройке системы международных отношений. « После 11 сентября 2001 г., – отмечал в 2001 г. российский политолог Д. Тренин, – Джордж Буш мл. совершил революцию в американской внешней политике , перейдя от защиты статус-кво к активному формированию благоприятной для США международной среды. Эта линия продолжится и в ходе второго срока правления 43-го президента. Главными проблемами останутся борьба с исламистским экстремизмом и сдерживание распространения оружия массового уничтожения. Для решения этих проблем США , как и прежде, могут действовать превентивно, с применением военной силы и в одностороннем порядке». Будущие события подтвердили этот прогноз.

Во главе контртеррористической коалиции США повели наступление на террористов Аль-Каиды и других террористических организаций по всему миру. Наиболее крупные военные операции были начаты в Афганистане в 2001 г. и Ираке в 2003 г. Позже американская администрация стала оправдывать применение силы не только против стран, которые прямо помогали или укрывали террористов, но и против тех, которые не могли справиться с внутренними проблемами, допуская на своей территории гуманитарные катастрофы, наркотрафик и другие виды опасных для интересов США явлений. Но до применения силы против них дело, как правило, не доходило.

Силовой крен политики США беспокоил многие страны, включая и союзников Америки в Европе. В Старом Свете эта тревога была связана не столько с разными подходами к решению конфликтных ситуаций в мире, сколько с экономическим поведением США на территории развивающихся стран. В Югославии, например, американцы отказались от восстановления этой страны, поручив эту работу европейцам. А в Ираке, после его оккупации американскими войсками, основные контракты на освоение нефтяных и газовых месторождений достались компаниям США и Великобритании, в то время как европейские фирмы оказались в стороне.

В 2008 г. возник кризис в НАТО по поводу участия альянса в операциях в Афганистане. «Старые» члены НАТО – Германия и Франция стали уклоняться от активного участия в этой войне . Неизменную поддержку политике Вашингтона в Афганском вопросе оказывали лишь Англия и Канада. Этого было недостаточно. Поэтому важное значение для США в Европе приобрели их отношения с бывшими республиками СССР, которые желали вступить в НАТО. Вашингтон был согласен принять в НАТО Украину и Грузию вопреки мнению Германии и Франции.

По-прежнему с большим подозрением американцы относились к попыткам ЕС развивать собственные структуры безопасности. Между тем, американо-европейские разногласия нельзя преувеличивать. В американском присутствии в Европе заинтересованы все страны Старого Света, включая и Россию. Ведь только США под силу уравновесить Германию, которая будет оставаться крупнейшей экономической державой Европы на протяжении продолжительного времени.

На арабском Востоке политика США столкнулась с наибольшими трудностями и допустила больше ошибок, чем где бы то ни было. Возможно, самыми серьезными из них стали войны в Афганистане и Ираке.

Спустя семь лет после начала операции НАТО в Афганистане, можно констатировать увеличение проблем при отсутствии прогресса в их решении. Налицо не только распространение влияния талибов по всему Афганистану, но и раскол в НАТО, который грозит еще более серьезными осложнениями в будущем.

Если военная операция в Афганистане не привела к решению проблем внутри этой страны, то оккупация Ирака осложнила ситуацию во всем арабском регионе. По справедливому замечанию М.М. Лебедевой, «военная операция в Ираке породила вопросов больше, чем решила»41. В Ираке США свергли пусть и одиозный, но все же отказавшийся от оружия массового уничтожения режим. В сущности, США и атаковали Ирак потому, что были уверены в отсутствии у него ядерного и химического потенциала, т. е. способности нанести США и их союзнику Израилю ощутимый ущерб. Эта военная операция стала плохим уроком в первую очередь для Ирана, который решает вопрос о судьбе своей ядерной программы. Теперь, после казни С. Хусейна, гибели двух его сыновей, привлекательным для него может стать не отказ от ОМП, а его разработка по примеру Северной Кореи, которая, создав в 2006 г. ядерное оружие и баллистические ракеты средней дальности, обеспечила прочную основу своей безопасности.

Американская политика в Азии в период после окончания холодной войны не претерпела таких сильных изменений, как в Европе. В ее основе, как и прежде, лежит реалистическая доктрина. Этот традиционно нестабильный и быстро милитаризующийся регион обещает стать одним из центров мировой экономики и политики нынешнего столетия. Крупнейшими союзниками США здесь являются Япония, Южная Корея и Австралия. С каждой из них у США имеются стратегические соглашения. Главной проблемой США в Азии является Китай. По отношению к нему американцы действуют двояко, используя политику «кнута и пряника». Сложной является для США проблема Северной Кореи. С одной стороны, США стремятся остановить развитие северокорейской ядерной программы, с другой, не решаются на применение силы против Пхеньяна, так как против этого выступает Сеул и Токио.

С избранием в начале ноября 2008 г. президентом США Барака Обамы стали возможны перемены в американской внешней политике . Причина заключается не столько в новых взглядах администрации молодого президента, сколько в отсутствии ее ответственности за курс, проводимый Дж. Бушем мл. Придя к власти на волне критики его внутренней и внешней политики , новая администрация теперь сама столкнулась с теми проблемами, которые заставили республиканскую партию уйти из Белого дома. На первом месте среди них стоит неблагоприятное экономическое положение Соединенных Штатов. И ипотечный, и финансовый кризисы далеки от своего завершения, обостряются проблемы безработицы и внутреннего долга. В этой связи имеются веские основания ожидать, что в политике президента Б. Обамы внутренняя составляющая будет преобладать над внешней . Американское присутствие в мире будет ограничено наиболее важными для США областями, в то время как из второстепенных мест американцы постараются уйти. Уменьшатся и расходы США на внешнюю политику . По словам С.М. Рогова, Америку ожидает «организованное отступление».

21. Основная проблематика российско-американских отношений в 1991 – 2012 гг.

Отношения между Россией и США имеют достаточно давнюю историю, оформившись юридически еще в 1807 году. Развитие взаимоотношений между двумя государствами переживало разные периоды: от откровенно дружественных в XIX - начале ХХ вв., до конфронтационных во второй половине ХХ века.

Кардинальные изменения в отношениях происходят после распада СССР. Именно на рубеже ХХ-XXI веков российско-американские отношения вызывают большинство споров и разногласий. Давайте попробуем дать объективную оценку отношениям между Россией и США на современном этапе.

1. «Новая» Россия и США

Распад Советского Союза полностью перекроил геополитическую карту Евразии, создав на пространстве СССР множество новых независимых республик.

Россия, однако, стала единственной страной-наследницей СССР, которой достались все почести и пороки советской империи, включая ядерное оружие, пограничные вопросы и долги.

Политические, экономические, социальные возможности и условия «новой» России резко отличались от тех, которыми обладал СССР, что выражалось и в военно-политическом, и в экономическом ослаблении государства.

Завершение противостояния двух кардинально противоположных идеологических систем (социализма и капитализма) сменилось тотальным доминированием США.

Политическая элита России периода начала 1990-х годов, вдохновленная процессом либерализации экономической системы и демократизации государства, с надеждой заглядывалась на Запад в целом и на США в частности. Все внешнеполитические концепции России начала 1990-х годов ставили в приоритет отношения с Западом.

Связанно это с тем, что в условиях демократизации и деидеологизации международных отношений США выразили готовность поддержать молодые демократии.

В России рассчитывали, что США помогут молодой стране занять достойное место в кругу развитых индустриальных демократий. Равноправное партнерство с ними должно было компенсировать те экономические и идейно-политические издержки, которые воспринимались как «жертвы» и односторонние уступки Российской Федерации при форсировании приветствуемого Западом «демократического транзита» [1].

Действительно, в течение короткого периода времени Россию принимают в МВФ и Всемирный банк, России предоставляются кредиты и финансово-экономическая поддержка со стороны США и иных международных финансовых институтов.

Однако России пришлось заплатить высокую цену за «востребованность» на Западе: России пришлось отказаться от самостоятельной внешней политики и экономического сотрудничества с традиционными партнерами в ряде регионов мира (прежде всего, Ближний Восток, ряд стран Латинской Америки, африканские государства).

К тому же ликвидация военного присутствия нашей страны ослабила престиж страны как великой державы.

Именно в этот период США и союзники начинаю активно осваивать постсоветское геополитическое пространство, используя собственное экономическое и военно-политическое преимущество.

Предоставляя экономическую помощь России, в США четко понимали, что делается это, прежде всего, в интересах самого американского государства. Причин для этого несколько: во-первых, подпитка российской экономики помогла предотвратить социальный взрыв, во-вторых, последовавший социальный взрыв мог бы стать следствием утраты контроля руководства страны над ядерным оружием, в чем США были крайне не заинтересованы, в-третьих, экономическая помощь укрепляла проамериканские позиции в российских политических кругах.

В этот период США начинает активно расширять собственное военно-политическое пространство. После ликвидации в 1991 году ОВД в Европе остается единственный военно-политические блок - НАТО.

Россия заручилась устными гарантиями о том, что НАТО не будет расширяться на Восток. В США, понимая обеспокоенность России усилением позиций НАТО, разрабатывается программа «Партнерство ради мира», которая предусматривала промежуточное сотрудничество без полноправного членства.

В этих условиях Россия в очередной раз пошла на уступки Западу, ускорив вывод войск из Центральной и Восточной Европы, а расширение НАТО к границам России на самом деле был лишь вопросом времени.

Несмотря на подписание в 1997 году «Основополагающего акта Россия-НАТО», который предусматривал взаимное доверие и понимание по всем политическим вопросам, Альянса начинает военную операцию против Югославии, не учитывая позиции России. Кроме того, в апреле того же 1999 года руководство НАТО заявляет о «первой волне» расширения (вступление Польши, Чехии и Венгрии в НАТО), что соответственно предусматривает дальнейшее продвижение на Восток.

Билл Клинтон достаточно откровенно описывал отношения Россия-НАТО на тот момент: «Русские получают от этой сделки то, что мы предлагаем им возможность сидеть в одной комнате с НАТО и присоединиться к нам, когда мы все в чем-то соглашаемся. Но они не способны удержать нас от действий, с которыми они не согласны, и могут показать свое недовольство лишь выходом из комнаты. Второй плюс для них – обещание не размещать наши военные силы на территории их бывших, а теперь – наших союзников до тех пор, пока однажды утром мы не проснемся и передумаем»[2].

Однако фактически Б.Клинтон не сказал что-то новое. На тот момент весь мир привык к тому, что, несмотря на любые двусторонние договоренности, США будут в первую очередь действовать в рамках своих национальных интересов. Тоже происходило и в течение первого десятилетия российско-американских отношений. Любые политические шаги администрации Б.Клинтона соответствовали «Стратегии вовлечения и демократического расширения», которая предусматривала создание «свободного мирового пространства», которое будет избавлено от давления «бюрократических структур» ООН, что предусматривало свободный доступ всех членов мирового сообщества (прежде всего, США) к ресурсной базе всей планеты, в чем Россия была крайне не заинтересована.

2. Отношения России и США в начале ХХI века

В новом тысячелетии смена руководства в России и США ускорило обновление внешнеполитических курсов в каждой из стран.

После событий 11 сентября 2001 года в российско-американских отношениях наступает перманентное потепление, которое связано с признанием наличия общих угроз в лице терроризма. Россия присоединяется к антитеррористической коалиции, поддерживая операцию США и их союзников в Афганистане. Однако фактически Афганистан станет единственной точкой взаимного согласия.

Политика администрации Буша-мл. в отношении России была крайне противоречива. В 2002 году была принята совместная Декларация о «новых стратегических отношениях» между странами, что позволило российскому руководству уповать на улучшение отношений с США. Руководство Российской Федерации пошло на беспрецедентные односторонние уступки, отказавшись от военного присутствия во Вьетнаме, а также закрыв станцию слежения на Кубе.

Однако американская администрация достаточно оперативно выдвигает концепцию образующих «ось зла» стран-«изгоев», подгоняя под нее односторонний выход из Договора по ПРО от 1972 года.

В 2002 году Вашингтон идет на подписание Договора о сокращении стратегических наступательных потенциалов (СНП), однако данный Договор не предусматривал приоритетных для Российской Федерации проблем противоракетной обороны и оружия в космосе.

Усугубление отношений между Россией и США также было спровоцировано и операцией США в Ираке, которую Россия изначально считала безосновательной и бестактной.

Таким образом, Вашингтон фактически проигнорировал уступки России и не ответил взаимностью.

В 2004 году в рамках повышения эффективности национальной системы ПРО руководство США объявляет, что ее передовые элементы будут размещены за пределами Американского континента, что соответственно не могло устроить Россию в силу того, что потенциалы ПРО США напрямую угрожают стратегическим силам страны [2].

По сути, проблема противоракетной обороны является основным камнем преткновения в отношениях между Россией, США и НАТО, которая не имеет фактически точек соприкосновения для ее разрешения.

Средствами ПРО и в Европе, и на Дальнем Востоке США пытаются создать такую систему обороны собственного государства, которая могла бы обеспечит безопасность на дальних подступах, блокируя потенциал всех возможных стратегических ядерных сил.

В таких условиях США охотно сокращают собственные расходы на ОМУ, перераспределяя собственные средства на развитие высокоточного оружия, системы ПРО и развитие обычных вооружений.

В 2007 году министр обороны США Роберт Гейтс заявил о необходимости «быть готовыми к вооруженному столкновению с Россией», что повлекло за собой жесткую критику внешней политики США со стороны Владимира Путина на Мюнхенской конференции по безопасности[3].

Кроме того, обострилось противостояние по поводу постсоветского пространства между США и Россией. Администрация Буша всячески способствовала нераспространению всевозможных интеграционных процессов на пространстве СНГ, чтобы предотвратить появление в Евразии гегемона, угрожающего национальной безопасности США.

Вашингтон, действуя в основном через неправительственные организации, всячески способствовал «оранжевым революциям», которые прошли маршем по целому ряду стран постсоветского пространства.

Именно в этот период в натовских кругах начинают активно обсуждать перспективы вступления Украины и Грузии в Альянс.

Такое развитие событий не способствовало улучшению отношений между Россией и США, которые к 2008 году находились в крайне запутанном состоянии.

3. «Перезагрузка» российско-американских отношений

Разработанная в самом начале президентства Дмитрия Медведева новая Концепция внешней политики говорила о том, что США остаются для России одним из главных приоритетов, что определялось мировой военно-политической и экономической повесткой дня.

Желательным вектором развития российско-американских отношений был назван переход от «стратегического соперничества» к «стратегическому партнерству» [4].

Однако поддержка американцами грузинской агрессии против миротворцев и мирного населения в Южной Осетии привели к фактической заморозке отношений между Россией и США в последние месяцы президентства Буша.

Осенью 2008 года президентом США становится Барак Обама, который объявляет о пересмотре внешнеполитического курса администрации Дж.Буша, в том числе и по отношению к России.

Американская инициатива «перезагрузки» российско-американских нашла позитивный отклик и в России. В рамках первой встречи президентов России и США было принято «Совместное заявление об общих рамках российско-американских отношениях», которое было направлено на всестороннее сотрудничество.

Кроме того, России и США удается подписать и ратифицировать договор СНВ-3 и договориться о транзите невоенных грузов НАТО через территорию России.

Однако постепенно перманентная эйфория начинает тонуть в реальности. Приход Б.Обамы в Белой Дом символизировал лишь имитацию перемен.

Фактически США не отходит от своих концептуальных основ обеспечения национальной безопасности и проведения внешней политики.

России удается договориться с США по вопросам, консенсус по которым очевиден: международный терроризм, борьба с наркотрафиком, противодействие глобальным вызовам и угрозам, сокращение вооружений.

Однако стратегические вопросы по-прежнему остаются открытыми:

Расширение НАТО. В 2009 году НАТО идет на очередное расширение, принимая в Альянс Албанию и Хорватию. В мае 2012 года на Саммите НАТО в Чикаго принимается решение о дальнейшем расширении Альянса за счет стран Южной Европы, а, возможно, и Грузии.

Система ПРО. На современном этапе завершена первая фаза установки системы ПРО в Европе. Россия до сих пор не получила никаких юридических гарантий о ненаправленности ПРО. Кроме того, технические характеристики поражающих элементов ПРО явно занижены в официальных источниках, о чем свидетельствуют многочисленные испытания ракет и ракетоносителей.

Также назревает конфликт установки похожих элементов ПРО на Дальнем Востоке.

Проблема обычных вооружений и стратегической авиации. В рамках Альянса происходит активная переброска военного контингента из Западной Европы в Восточную Европу. За последние несколько лет модернизировалось несколько авиабаз НАТО у границ России, стратегическая авиация НАТО увеличилась на 20 %.

Проблема постсоветского пространства. США всячески пытаются ослабить роль России в регионах Центральной Азии и Южного Кавказа.

Краткий обзор российско-американских отношений за последние двадцать лет показал, что фактически отношения развиваются синусоидальным образом, когда некое улучшение заменяется глубоким кризисом взаимопонимания.

На современном этапе ситуация скорее всего будет только ухудшаться. В силу того, что вышеперечисленные разногласия стали достаточно очевидны, ситуация усугубляется еще экономическими потрясениями и действиями США на Ближнем Востоке. Если ливийская проблема ушла в прошлое, то сирийский и иранский вопросы только набирают обороты. Развитие ситуации в этих странах может изменить не только парадигму российско-американских отношений, но и мировую политическую конъюнктуру.

22. АТР в международных отношениях.

23. Место и роль России в АТР.

Россия как евразийская страна имеет долгосрочные военные, политические и экономические интересы в Азиатско-тихоокеанском регионе ( АТР ). Суть этих интересов состоит в том, чтобы обеспечить здесь не только безопасность России , но и ее геоэкономические позиции, существенно повысить конкурентоспособность страны. Данный регион обладает огромными человеческими и природными ресурсами и способен к бурному экономическому развитию. Необходимость полноценного подключения России к деятельности мирового сообщества требует от нее серьезной и прагматичной восточной политики, существенной активизации внешнеполитических и внешнеэкономических связей на этом направлении, которые должны быть приоритетными по отношению к силовым факторам.

С другой стороны, очевидно, что утрата Россией роли «военной сверхдержавы» в АТР , по крайней мере в ближайшем будущем, не может быть компенсирована возможностями подключения к экономическому взаимодействию с членами тихоокеанского сообщества. Надо признать, что в экономическую интеграцию в этом регионе Россия , будучи его составной частью, так пока и не вписалась.

В этом плане налаживание отношений в военно-политической и военно-экономической сферах остается для России крайне важной задачей. Угроза выталкивания нашей страны из Европы делает проблему ее отношений со странами АТР особенно актуальной. Важно использовать все появляющиеся возможности для «врастания» России в структуры региональной безопасности, экономической интеграции в регионе и обеспечения таким образом своих национальных интересов на Востоке.

Сотрудничество с некоторыми странами в деле развития Сибири и Дальнего Востока необходимо, однако оно должно осуществляться под строгим контролем федеральных властей и не переходить пределов, допустимых с точки зрения оборонных, политических, экономических и экологических интересов Российской Федерации.

Оптимальной с точки зрения перспективы была бы схема действий, предусматривающая, с одной стороны, формирование с основными державами АТР специфических, асимметричных зон общих интересов и сотрудничества, а с другой — сосредоточение усилий на региональных узлах проблем, из которых первоочередное внимание должно быть уделено Северо-Восточной Азии (СВА). При этом устанавливались бы субрегиональные режимы стабильности, которые в идеале могли бы послужить «кирпичами» системы коллективной безопасности в рамках всего АТР . Через реализацию своей роли в основном узле, сосредоточенном в СВА, а также функции гаранта других субрегиональных систем стабильности Россия сохранит и упрочит свое положение как одной из главных держав АТР , что, в свою очередь, укрепит ее международные позиции на всем евразийском континенте и в мире в целом.

Современная обстановка в АТР

Характерной особенностью современной обстановки в АТР является высокая динамика политических и экономических процессов, формирующих устойчивую тенденцию к превращению его в важнейший центр мировой политики и экономики, сопоставимый с евроатлантическим. По целому ряду показателей этот рубеж уже достигнут.

Доминантой, определяющей ситуацию в регионе, является целенаправленная политика большинства государств на осуществление радикальных экономических преобразований, создание для них максимально благоприятных условий как на национальном, так и общерегиональном (а в последнее время и глобальном) уровне.

Страны, по тем или иным причинам выпадающие из общерегиональной тенденции стабильного и быстрого экономического подъема и оказывающиеся в положении «догоняющих» (к их числу, к сожалению, относится пока и Россия ), объективно находятся в менее выгодных условиях для полноценного участия в процессе тихоокеанского сотрудничества, включая формирование структур военной безопасности.

Развитие военно-стратегической ситуации в АТР по многим параметрам сильно отличается от процессов, происходящих на евроатлантическом направлении. Это связано с практическим оформлением в АТР нескольких центров силы, отсутствием аналогичной европейской развитой сети переговорных механизмов, мер доверия и т.п. Более того, в политическом сознании большинства азиатских государств присутствует ( и не без основания) мнение о несоответствии европейского опыта специфике и реалиям современных международных отношений в АТР . Это в свою очередь связано с весьма различающимися представлениями отдельных стран региона об источниках угроз национальной безопасности, наличием неразрешенных конфликтов и территориальных споров, значительной неравномерностью социально-экономического развития стран этого района мира.

Военный потенциал США, несмотря на некоторые сокращения, остается фактически превалирующим в регионе. Главной мотивировкой сохранения значительного американского военного присутствия является предотвращение возникновения кризисных ситуаций, защита международных морских коммуникаций и др., то есть осуществление мер, гарантирующих в первую очередь собственно интересы США, возможность выступать «дирижером» на тихоокеанской сцене. Вашингтон внимательно следит за обстановкой в регионе, учитывает, что размыв прежних союзнических структур при снижении интенсивности противостояния может вести к возникновению новых региональных лидеров.

Система безопасности в АТР , по крайне мере, уже в последние два десятилетия не строилась только лишь вокруг противостояния двух великих держав. Сегодня же на нее постоянное и все возрастающее влияние оказывают китайский и японский ( и даже индийский) факторы. Их значимость возросла настолько, что вполне допустимо говорить о самостоятельной геополитической роли в регионе Китая и Японии, превращении их в самостоятельные полюса международного влияния в регионе.

Существуют два противоположных подхода к американскому военному присутствию в регионе.

С одной стороны, сохраняется позитивная оценка его стабилизирующей роли со стороны большинства государств АТР , многие из которых использовали и используют военное и экономическое присутствие США в регионе для обеспечения высоких темпов собственного развития и формирования весьма устойчивой интеграционной модели сотрудничества. В основном это новые индустриальные страны (НИС), для которых характерны высокие темпы роста экономики.

Казалось бы, подобная ситуация должна настраивать развитие взаимоотношений на курс «позитивного» взаимодействия. Реальность, однако, такова, что поле для возникновения конфликтных ситуаций остается, тем не менее, значительным. Сказывается синдром «молодых структур», отсутствие, помимо экономического, еще и сформировавшегося устойчивого геополитического поля, при том что каждое из государств региона стремится усилить свое влияние, преследуя собственные интересы. Быстрое экономическое развитие вызывает соперничество за ресурсы (топливные, сырьевые и т.п.); при этом высокий экономический потенциал НИС позволяет им наращивать военный потенциал, в том числе наступательный.

С другой стороны, ряд государств, к которым относится прежде всего Китай, усматривают в сохранении военного присутствия США на Тихом океане стремление Вашингтона навязывать свою волю в «моноцентрической» модели ситуации в АТР и даже усиливать арсенал средств военной гегемонии. Это противоречит их видению перспектив развития обстановки в регионе, их растущим амбициям.

Именно страны АТР относятся сейчас к числу государств, наиболее быстро наращивающих свои военные расходы. Пока речь идет о величинах относительно небольших. Но тенденция, тем не менее, просматривается совершенно определенная, что не исключает возникновения непредсказуемых пока угроз в будущем.

В настоящее время реальная опасность широкомасштабного военного конфликта в АТР практически отсутствует. Тем не менее, в регионе сохраняется целый набор весьма серьезных дестабилизирующих факторов (неконтролируемая региональная гонка вооружений, проблема Корейского полуострова, опасность распространения ракетных и ядерных технологий, территориальные споры и т.д.).

Положение России в регионе: военное, политическое и экономическое измерения

В этих условиях Россия как страна, имеющая обширные границы в ATP, a также в силу объективно возрастающей вовлеченности в дела региона, не может не принимать мер по обеспечению своей безопасности, в т. ч. путем участия в формировании структур, ставящих целью обеспечить стабильное мирное развитие. Необходимо продолжать участие в этом процессе, добиваясь придания этим формирующимся структурам комплексного характера — военного, политического, экономического.

Отдельный вопрос — целесообразность и масштабы военного присутствия России в АТР в нынешних условиях, учитывая, в частности, то обстоятельство, что экономическое партнерство стран «тихоокеанского кольца» оказывает возрастающее воздействие на формирование совместных подходов к обеспечению безопасности, в том числе военными средствами. Практическое отсутствие (на данный момент) непосредственной военной угрозы суверенитету и территориальной целостности России со стороны государств региона позволяет сократить до разумного минимума оборонный потенциал в азиатской части страны, имевший прежде гипертрофированный, чрезмерный характер. Кроме того, учитывая экономические возможности России , в том числе спроецированные на поддержание военного потенциала, следует, видимо, признать, что Россия вряд ли будет в состоянии в обозримой перспективе решать свои проблемы в АТР силовыми методами.

Основой для конструктивного продвижения России на азиатско-тихоокеанском направлении является реализация возможностей для установления новых отношений с США, нормализация отношений с Японией, стабильное добрососедство с Китаем и динамичное развитие всесторонних связей с двумя Кореями, другими странами и группами государств АТР , в частности, с АСЕАН. Для обеспечения интересов России в постсоветском центрально-азиатском регионе важную роль может играть тесное сотрудничество с Индией.

Продвижение на этих направлениях скорее всего будет постепенным: через двусторонние отношения {прежде всего, естественно, с ведущими державами АТР ), через укрепление роли межгосударственных (правительственных и неправительственных) институтов сотрудничества — в той мере и в тех областях, в которых будет налицо готовность вывести его на более высокий уровень.

Проблема для России в плане АТР во многом состоит сейчас в том, что уменьшение ее политического веса, прежде во многом ассоциировавшегося в регионе с ее военной мощью, практически не компенсируется пока наращиванием ее экономического и иного сотрудничества со странами Азии и бассейна Тихого океана. Фактический «уход» России из АТР как военного фактора влияния неоднозначно воспринят странами региона. Образовавшийся вакуум нередко заполняется Китаем (Япония также пытается сегодня более активно участвовать в данном процессе, пусть и в связке с США), что вызывает опасения у многих государств.

Усилия многих стран АТР по быстрому наращиванию своего военного потенциала, в значительной мире отражающие хрупкость и неопределенность нынешней ситуации (в том числе и в связи с китайским фактором), в перспективе тоже могут привести к весьма негативным последствиям, если не будет соответствующего надежного механизма безопасности, снимающего излишние страхи одних и сдерживающего амбиции других.

Экономические интересы России в АТР потенциально огромны, особенно если иметь в виду острую необходимость скорейшего развития восточной части ее территории. Однако без включения России в процесс нормального экономического взаимодействия в АТР , без развития различных форм сотрудничества и партнерства со странами региона, решить эту важнейшую для России задачу на XXI век будет невозможно. Более того, отсутствие прогресса в этой области неизбежно будет вести к нарастанию изолированности России , углублению негативных внутренних процессов, например, регионального сепаратизма.

В военно-политической области решение проблем, оставшихся в АТР от предшествующего периода (региональные конфликты, рудименты противостоявших друг другу военных потенциалов и т.д.), требует создания новой системы безопасности.

Применительно к военным потенциалам России и США нацеленность на формирование в будущем системы коллективной безопасности в регионе делает необходимым такое их реструктурирование и модификацию отношений с союзниками, партнерами, соседями, которые позволили бы в дальнейшем включать их в качестве компонентов в общерегиональную систему безопасности.

Крайне важным является поэтому углубленное изучение складывающегося в регионе геополитического ландшафта, использование экономических интересов отдельных «центров силы» в АТР , возможных противоречий между ними.

Основные региональные акторы и перспективы отношений с ними России

В целом в регионе достаточно четко обозначены несколько ключевых стран, на которые должно быть нацелено внимание России . Это в первую очередь США, Китай, Япония, оба корейских государства.

На данном этапе наиболее перспективным в смысле обеспечения русских[1] интересов представляется двусторонний диалог с этими странами, подкрепленный участием России в многостороннем региональном сотрудничестве. Для России большое значение имеют также отношения с Индией. Не будучи непосредственно вовлеченной в расстановку сил среди стран Тихого океана, она, тем не менее, может сыграть заметную роль в азиатской политике России . Важное, пусть и косвенное, значение для России в плане формирования структуры военной безопасности в АТР имеют отношения в парах США-Япония, США-Китай, Индия-Пакистан, Север-Юг Кореи, Китай-Тайвань, Япония-Китай и др.

В последние годы произошла переоценка отношения нашей страны к американскому военному присутствию в регионе. Становится возможным установление отношений сотрудничества с США в сфере безопасности в АТР . Хотя и не в крупных размерах, но американское военное присутствие может сокращаться. Может возникнуть целый ряд вопросов относительно последствий такого сокращения (учитывая, что заполнение возможного геополитического и силового вакуума в АТР может происходить отнюдь не в интересах России ).

Оценивая предпосылки развития русско-североамериканских отношений в их азиатско-тихоокеанском измерении, нужно иметь в виду, что ныне в России полностью отказались от доминировавшей долгие годы концепции «военно-морского равенства с США».

Несмотря на всю важность «чисто военных» аспектов русско-североамериканских отношений, есть и гораздо более глубокие причины для формирования принципиально нового сотрудничества между Россией и США. Обе страны крайне заинтересованы в поддержании стабильности в АТР . Вместе с тем очевидно, что эта стабильность имеет весьма хрупкий характер и может легко быть подорвана в результате обострения целого ряда тлеющих конфликтов.

Неизбежно и дальнейшее изменение силового баланса в АТР , что остро ставит вопрос о бесконфликтном заполнении возникающего геополитического вакуума и сохранении стабильности. И здесь Россия может сыграть достаточно важную роль . Конечно, в новых условиях общие размеры ее военного присутствия в регионе будут намного меньше, чем ранее. Но, тем не менее, его стабилизирующее значение сохранится, по-видимому, на долгие годы. В нем могут быть заинтересованы и США.

Между Россией и США в этом регионе теперь нет сколько-нибудь серьезных противоречий и оснований для конфронтации. Обе страны крайне заинтересованы в мирном решении проблем, существующих на Корейском полуострове, и их сохранении в приемлемых рамках, в недопущении военной «автономности» Японии, а также перерастания существующих в регионе территориальных проблем в вооруженные конфликты.

Без многопрофильных полномасштабных отношений с Японией России будет крайне сложно решать проблему обеспечения своего активного участия в делах АТР , особенно в том, что касается экономической интеграции. Широкое участие Японии в развитии Сибири и особенно Дальнего Востока является одним из важных побудительных факторов для решения этой задачи. В свою очередь, для Японии будущее русской политики в АТР , роль России крайне важны с учетом всех тех проблем, которые существуют в регионе. Таким образом, основной задачей является постепенное, но неуклонное продвижение по пути расширения зон совпадающих интересов двух стран.

Русско-японские отношения до сего времени находятся в состоянии, во многом определяемом проблемами и противоречиями прошлой эпохи. Не ликвидированы два главных препятствия на пути их нормализации — нерешенность территориальной проблемы и отсутствие мирного договора, хотя двусторонние отношения и приобретают постепенно более разумный, доверительный характер, в т. ч. в военной сфере. Судя по всему, нужно исходить из того, что «прорыва», способного разом ликвидировать сохраняющиеся проблемы, ожидать в обозримом будущем не приходится. В частности, решение территориальной проблемы, с учетом реальностей внутриполитической ситуации в России , отодвигается на отдаленную перспективу. Жизнь требует, однако, чтобы эти отношения выводились из состояния застоя.

Характерно, что в политической и военно-политической сферах интересы обеих стран во многом совпадают. Говоря о внешних озабоченностях Японии, мы видим практически тот же перечень потенциальных конфликтных ситуаций, что и у России . Различие, пожалуй, лишь в том, что для Японии развитие ситуации на Корейском полуострове (включая ядерную сферу) еще более важно и может иметь несколько иные последствия, чем для России . Да и в целом, Япония, вероятно, более чувствительна к целому ряду «ограниченных» потенциально конфликтных ситуаций, могущих возникнуть в АТР .

Для Японии активная и стабилизирующая политика России может явиться важным дополнением к японо-американскому договору о совместной безопасности. Россия же теперь рассматривает этот договор (хотя и не без оговорок) как один из значительных факторов стабильности в АТР . Более того, этот договор в известных условиях мог бы стать своего рода одним из важных элементов будущей структуры безопасности, в создании которой заинтересована Россия . Может быть рассмотрен и реализован целый ряд двусторонних русско-японских соглашений, способствующих укреплению взаимного доверия и т.п.

Имеет перспективы развитие трехстороннего взаимодействия (Россия-Япония-США) в Северо-Восточной Азии. Это позволило бы в условиях неизбежного нарастания политической роли Японии, сдерживать «автономный» военный компонент ее активности.

Похоже, по-иному расценивается теперь и Японией роль России в регионе. Россия воспринимается японцами уже не как неуправляемый военный «монстр», но скорее как необходимый «балансир» в построении взаимоотношений между Японией, США, Китаем и корейскими государствами, как один из участников игры. Одним из важных факторов, влияющих на русско-японские отношения, будет оставаться Китай, характер его политики и взаимодействия с Россией.

Продолжать поиск решения существующей территориальной проблемы, разумеется, необходимо. Вместе с тем, решать территориальные вопросы в период, когда Российское государство ослаблено, было бы неправильно и контрпродуктивно. Позиция России здесь поэтому должна быть аналогичной той, которую в свое время проводил в отношении Японии Китай: давайте отложим территориальный вопрос до будущих поколений, а пока будем развивать сотрудничество, чтобы создать обстановку, наиболее благоприятную для решения этого вопроса в будущем. Предпосылки для этого имеются: планы развития экономических связей Японии с Россией, имеющиеся в бизнес-сообществе обеих стран (например, проект трубопровода Сибирь-Тихоокеанское побережье), оцениваются в десятки миллиардов долларов.

Все эти факторы, взятые в совокупности, позволяют сделать вывод о том, что отношения с Японией — это важнейший стратегический резерв русской внешней политики. И надо лишь грамотно им распорядиться, выбрав для этого подходящий момент.

Общей озабоченностью регионального сообщества является и будущее китайской политики. Для всего мира важно, чтобы она была конструктивной и предсказуемой.

Отношения с Китаем — одна из наиболее важных проблем и для России, ибо речь идет о ближайшем соседе с населением более чем в 1,2 млрд. человек (только в четырех пограничных с Россией провинциях проживает 400 млн. человек), стремительно наращивающем свой экономический и военный потенциал. По уровню военных расходов, оцениваемых ведущими международными институтами почти в 32 млрд. долларов США (а по некоторым расчетам их уровень приближается даже к 45 млрд. долларов), Китай входит в число ведущих военных держав не только региона (здесь он сопоставим с Японией, затрачивающей на военные приготовления 55 млрд. долларов), но и мира.

Наши отношения сКитаем ни в коем мере нельзя ни идеализировать, ни упрощать. Они могут быть чреваты весьма опасными конфликтами, особенно в перспективе. В настоящий же момент пограничные вопросы между Россией и КНР в основном решены, двусторонние отношения ровны и стабильны, и по всем имеющимся оценкам основной вектор военно-политических усилий Китая в ближайшие годы не будет направлен в сторону России.

Используя эту ситуацию, мы могли бы активизировать русско-китайское взаимодействие по целому ряду вопросов, в особенности с учетом определенной взаимодополняемости экономик дальневосточного региона России и северо-востока КНР.

Успех нашей внешней политики в целом во многом будет зависеть от ее сбалансированности на западном и восточном направлениях: с одной стороны России нельзя поддаваться возможным уговорам Запада по созданию некой коалиции для сдерживания Китая, с другой стороны — не предлагать Китаю и не принимать от него предложений о стратегическом партнерстве на антизападной (в т.ч. антияпонской) основе. В то же время необходимо вместе с Западом работать над созданием системы связей, вовлекающих Китай в традиционные международные отношения, в особенности режимы нераспространения (РКРТ, Новый форум, Австралийский клуб и т.д.) с тем, чтобы связывать растущую роль Китая соответствующими международными обязательствами.

Необходимо четко различать два аспекта вопроса. Устойчивое добрососедство, экономическое сотрудничество, несомненно, необходимы как России, так и, вероятно, Китаю. Всякого рода конфронтационные тенденции в наших отношениях с этой страной крайне опасны, особенно если противоречия приняли бы форму открытых конфликтов. С другой стороны полномасштабный стратегический союз с КНР, особенно в случае его антизападной направленности (явной или скрытой), способен нести значительный дестабилизирующий заряд как на региональном, так и на глобальном уровне, а потому вряд ли бы был полезен самой России.

Одним из проявлений тенденции к стратегическому союзу является растущая из года в год широкомасштабная торговля России оружием с Китаем. Однако в военных сделках с Китаем Россия должна проявлять осторожность, сохраняя технологический отрыв от него и усиливая привязку китайских производителей вооружений к русским разработчикам и предприятиям. Линия на военно-техническое сотрудничество России с Китаем должна быть взвешенной. Оно, безусловно, выгодно для русской стороны как по экономическим, так и по политическим соображениям. В торговле оружием с КНР важно все правильно просчитать и соблюдать меру.

Нельзя допустить вооружения Китаем исламского мира и образованию оси Китая с дальнезарубежным исламом в целом. В жестком правовом регулировании — как на федеральном, так и на местном уровне — нуждается процесс формирования китайской диаспоры на Дальнем Востоке, поощряемый китайским руководством. Его возможные последствия в случае, если Китай по каким-либо причинам отойдет от своего нынешнего, достаточно реалистичного внешнеполитического курса, были бы для России крайне негативными.

По оценкам специалистов, несмотря на свою многочисленность (порядка 3,2 млн. человек), вооруженные силы Китая пока довольно слабо подготовлены и технически оснащены. Исключение составляют лишь ракетные войска, которые, будучи оснащены ядерными боеголовками, представляют значительную угрозу и могут быть использованы хотя бы для целей политического шантажа. Следует учитывать, однако, не только то, что Пекин уже завершил реализацию трехступенчатого плана модернизации НОАК до 2000 года, но и то, что в Китае есть сторонники превращения страны к 2029 году в «доминирующую в Азии военную силу», а к 2049 году (т. е. к столетию образования КНР) — в мировую военную державу. Поэтому мнение о том, что в не столь отдаленном будущем нельзя исключать появления в регионе нового стратегического фактора в виде многочисленной и хорошо оснащенной китайской армии, имеет под собой очень серьезные основания.

При этом следует иметь в виду, что обеспечение национальной безопасности Китая видится его руководителям в опоре на собственные силы: путем устранения возникающих угроз преимущественно невоенными средствами, но не исключая в определенных условиях и использование вооруженных сил. Возможные опасности и угрозы по источникам их возникновения подразделяются на внутренние и внешние. Из внешних опасностей военная считается доминирующей. К ней относятся мировая война, «агрессия одной из сверхдержав» и «военная акция недружественного государства».

Отношение руководителей КНР к мировой войне заключается в основополагающем выводе о том, что такая война в ближайшие 10-15 лет маловероятна. Однако подготовка страны и ее вооруженных сил к мировой войне не снимается с повестки дня. Радикальные изменения претерпели установки китайского руководства относительно локальных войн. По их оценке в современную эпоху в различных регионах мира, и в АТР в частности, сохраняются условия для возникновения военных конфликтов и локальных войн. Опасность их возникновения постоянно увеличивается. В локальной войне большого масштаба не исключается возможность применения в качестве акта возмездия своего ядерного оружия в ответ на ядерное нападение противника.

По-видимому, есть три условия, которые «извне» способны стимулировать развитие конструктивных тенденций в политике Китая. Первое — это готовность всех ведущих стран региона, прежде всего России , США, Японии, к построению устойчивых отношений с КНР, стремление вовлекать Китай в любую будущую структуру безопасности в регионе, если он проявит к этому желание. Второе — активизация сотрудничества этих ведущих стран в сфере безопасности, с тем, чтобы будущая политика Китая строилась в условиях отсутствия военно-политического вакуума в АТР . И третье — включение Китая в региональные и международные хозяйственные структуры, нейтрализация его силовых амбиций через экономическую взаимозависимость.

Уже сегодня Запад (прежде всего США, а также Япония) после длительной паузы в отношениях с Китаем, вызванной в первую очередь развалом биполярной глобальной системы безопасности, возобновил с ним тесное взаимодействие в сферах экономики, политики, технологических обменов и т.д. Не исключено, однако, что именно Россия может при определенных условиях оказаться в этом геополитическом уравнении «третьим лишним».

Само собой разумеется, что любые усилия России и других стран в сфере безопасности не должны носить оттенка антикитайской направленности. В то же время, на наш взгляд, Россия имеет право и возможность разыгрывать «китайскую карту» в регионе, в том числе в целях получения определенных экономических и политических дивидендов. Важно при этом «не перегибать палку», иначе результат может быть прямо противоположным задуманному.

В системе обеспечения военной безопасности в АТР большое значение для России имеет характер развития ситуации на Корейском полуострове. На сегодня это, пожалуй, по крайней мере, внешне, — самая конфликтогенная зона региона, проблемы которой в течение длительного периода так и остаются нерешенными. Так и остался, например, неясным «ядерный сюжет» в Северной Корее. Проект по сворачиванию ядерной программы Пхеньяна, предложенный Соединенными Штатами и осуществляемый совместно ими, Японией и Южной Кореей, дал очевидный сбой, что может дать повод к предположению о вероятности продолжения «независимых» ядерных программ в Северной Корее.

России следует вести линию на поддержание контактов с обоими корейскими государствами с тем, чтобы не терять возможности влиять на ситуацию в этом взрывоопасном районе. Наш отход от Северной Кореи, произошедший несколько лет назад, был явно ошибочным. Снижение уровня наших связей с этой страной, в том числе военно-технических, в целом негативно отразилось на безопасности в СВА.

Не надеясь больше на поддержку крупных держав (Китай также в последнее время несколько отдалился от Северной Кореи), Пхеньян стал полагаться больше на «абсолютные» средства обороны и помимо ядерной программы ускорил работы в ракетной сфере. И как результат, уже создана и испытана ракета собственного северокорейского производства с дальностью до 1 тыс. км, что вызвало большую тревогу не только в Южной Корее, но и в Китае, и в Японии. Выведение КНДР из жесткой изоляции в том числе с участием России — в интересах всех участников процесса реконструкции геополитической обстановки в данной зоне.

Велики возможности сотрудничества России с Южной Кореей в технической сфере, а также в сфере совершенствования ее военно-промышленной базы. Тем более что Сеул все более заметно тяготится зависимостью от США в военной и военно-экономической области.

По ситуации на Корейском полуострове прежде всего необходимо четко уяснить цели и интересы России в этой зоне АТР . В отношениях с обоими корейскими государствами следует однозначно определиться по подходу к их возможному объединению. Единая Корея могла бы сыграть важную роль в качестве элемента региональной стабильности, причем роль выгодную для России ( и США) — в качестве «балансира» в отношении как Китая, так и Японии, если необходимость в таком балансировании в регионе возникнет в будущем.

Важно при этом обеспечить «мягкий» процесс объединения Кореи, дабы он не оказался «обвальным» со всеми негативными последствиями для региональной безопасности и стабильности.

Взвешенная, сбалансированная политика России на Корейском полуострове может явиться одним из ключевых элементов, регулирующих отношения в этой зоне АТР с получением в будущем соответствующих политических и экономических дивидендов для самой России . Место России в этих отношениях сегодня не может занять никто, даже США, несмотря на их попытку в последнее время вести конструктивный диалог с руководством КНДР: США не позволят сделать это внутренние обстоятельства, устоявшийся образ Северной Кореи как врага в глазах американской общественности.

В то же время крайне желательным было бы проведение США и Россией согласованной политики в различных сферах на Корейском полуострове с прицелом на продолжение такого сотрудничества в будущем, после возможного объединения Кореи. Еще раз подчеркнем — единая Корея может стать для России важным, естественным геополитическим союзником в этой зоне АТР .

Особо отметим, что международное сообщество АТР , особенно в его нынешнем состоянии становления и реформирования, на наш взгляд, не готово к объединению двух Корей. И дело не только и не столько в возможности появления единого государства с населением в 70 млн. человек. Вопрос в том, какова будет его господствующая идеология, какие геополитические векторы будут в нем преобладать. Угроза региональной стабильности со стороны корейского национализма — не пустые слова.

Едва ли не главным стратегическим союзником России в Азии на десятилетия вперед является Индия. С геополитической точки зрения Индия заинтересована в тесном взаимодействии с Россией и для обеспечения должного баланса сил в отношениях с Китаем и рядом других стран, и для поддержки ее внутренней стабильности в отношении постоянно угрожающих исламистских сил, напрямую поддерживаемых из Пакистана. Индийская элита явно стремится поднять страну на значительно более высокое место в мировой иерархии, в том числе занять место постоянного члена Совета Безопасности ООН, в чем Россия должна Индию постоянно поддерживать. Интерес Индии к русским оборонным и авиакосмическим технологиям еще более значителен, нежели у Китая.

Индиятрадиционно является активным партнером России. Но возможности использования нашей «индийской карты» не беспредельны. В Индии ощутимо сильное влияние США, а также Великобритании. Не менее велико для Индии значение американского рынка. Нельзя перебарщивать и в демонстрации нашей чрезмерной заинтересованности в емких рынках оружия и технологий Индии.

Хотя далеко не все проблемы китайско-индийских отношений разрешены, и в перспективе между Индией и КНР нельзя исключать даже серьезных военно-политических конфликтов, вектор китайской военно-политической активности не направлен сейчас против Индии. В этой связи есть возможность продемонстрировать для западных стран вероятность формирования «великого евроазиатского треугольника» — Россия-КНР-Индия, одной из объединяющих позиций которого могло бы стать совместное противодействие исламскому экстремизму. Формирование такого треугольника могло бы послужить делу становления равноправных отношений России с США и другими странами Запада.

В плане обеспечения русской военной и военно-политической безопасности в Азии индийский фактор выступает, по крайней мере, в двух аспектах.

Во-первых, традиционно Индия является одним из наиболее значимых партнеров России в сфере военно-технического сотрудничества, крупным потребителем русской военной техники, что уже само по себе крайне важно для поддержания русского ВПК. В среднем сумма ежегодных индийских закупок вооружения в России достигает 1,5 млрд. долларов США. Конечно, Индия в силу своего экономического развития сама стеснена в ресурсах, но ситуация в регионе вынуждает ее идти по такому пути. В настоящее время в стране проводится модернизация вооруженных сил, рассчитанная до 2010 г.

Во-вторых, являясь де-факто ядерной державой, Индия постоянно ощущает прессинг со стороны США. В силу политических причин она не может опираться на ядерное сдерживание, хотя по многим вопросам ядерных программ Индия функционирует автономно. В этих условиях, учитывая характер ее отношений с Пакистаном, делается упор на наращивание обычных видов вооружений, хотя и здесь для Индии действует ряд ограничителей, есть определенные трудности с диверсификацией закупок вооружений, например в США. Безусловно, дает себя знать и то, что Индия традиционно рассматривается как союзник России в регионе, и возможности диверсификации рынков сдерживаются тем, что почти 60% основных видов вооружения в Индии — это, по сути, советские образцы.

Разрушение биполярного мира сильно отразилось как на позициях самой Индии, так и на ее роли в формировании международных военно-политических структур. Безусловно, в период противостояния двух лагерей она объективно приобретала более важное, нежели сейчас, значение системообразующего звена в военно-политических процессах в Южной Азии. Позднее Индия оказалась как бы отсеченной от главных центров формирования баланса сил в АТР , что частично снизило на какой-то период высокую заинтересованность других государств во взаимодействии с ней по этим вопросам.

С другой стороны, то же самое прекращение соперничества способствовало появлению военно-политического вакуума в регионе, что обострило соперничество на локальном уровне. У Индии появилась не свойственная ей ранее, весьма четко прорисованная функция регионального центра силы. При этом будет, по-видимому, возрастать роль Индии как ключевого государства, несущего бремя ответственности за положение дел в зоне Индийского океана. Поэтому для осуществления программы наращивания военного потенциала страны было принято решение укреплять ВМС и расширять возможности национальной военно-промышленной базы.

Специально следует отметить, что предпринимавшиеся Индией в течение последних лет попытки военно-политической и военно-промышленной переориентации на сотрудничество со странами Запада оказались малорезультативными. Здесь сказались и прежние приоритеты в политике Индии, ее ориентация на СССР, и преобладающая доля советских образцов военной техники в индийской армии. Но прежде всего — очевидное сокращение роли Индии, на фоне других стран АТР , в решении вопросов общерегиональной безопасности.

В этих условиях, если ставить задачей закрепление и расширение военно-политических связей с Индией, Россия может с пользой для себя использовать эту ситуацию, приняв участие в модернизации индийских ВС, делегировав, может быть, ей также такие задачи в регионе, как обслуживание и модернизацию военной техники русских образцов.

Роль другого крупного государства Южной Азии — Пакистана — в плане обеспечения военной безопасности России в последнее время возросла. Значительный интерес для России это государство может представлять с точки зрения влияния на Афганистан, на среднеазиатские государства бывшего СССР, для которых оно может обеспечивать коридор выхода в южном направлении (а также быть проводником не только исламского, но и американского влияния).

В то же время Пакистан вызывает всеобщую тревогу автономностью своих ядерных приготовлений и излишней лояльностью к исламским экстремистам, для которых он стал в последнее время своего рода «инкубатором».

Для обеспечения выгодного для России баланса сил в Азии необходимо активизировать усилия по налаживанию всеобъемлющего военно-политического взаимодействия с Вьетнамом, а также со странами АСЕАН. Значительным потенциалом обладают отношения России и с такой крупной, динамично развивающийся страной, как Индонезия.

Приоритеты национальных интересов России в АТР :

возможные элементы региональной доктрины

Проблемы международной безопасности в Азиатско-тихоокеанском регионе ( АТР ) напрямую затрагивают жизненно важные интересы России . Со многими странами, расположенными в этом регионе, Россия имеет общие границы, причем некоторые из них совсем недавно вместе с Российской Федерацией составляли части единого государства — СССР. Следует сказать и о том, что Россия обладает уникальным тысячелетним опытом взаимодействия с большинством стран АТР . В силу этих обстоятельств Россия просто «обречена» быть одним из ключевых игроков в регионе — даже, если ей бы этого не хотелось.

Основные региональные интересы России должны быть органически вплетены в общенациональную внешнеполитическую стратегию. Ведь шкала приоритетов национальных интересов в региональной политике выстраивается в соответствии с общенациональными приоритетами и является их интегральной частью. В свете общенациональной внешнеполитической стратегии на направлении АТР просматривается следующий «пакет» таких приоритетов.

1. Сохранение России как геополитической общности, обеспечение условий для стабильного развития страны.

Принятие общегосударственных мер по упорядочению процесса реформ (возможно, через упорядочение существующей нормативной базы на основе новой Конституции) — как важнейшего на ближайший период компонента стабилизации внутренней обстановки в России и фактора национальной безопасности.

Обеспечение территориальной целостности, неприкосновенности национальных границ (допустимость «размена» мелких корректировок границ, но лишь на существенный выигрыш в плане национальных интересов и национальной безопасности).

Обеспечение России места в региональных процессах, соответствующего ее национальному потенциалу. Превращение в государство, активно влияющее на развитие региональных процессов, в стабилизирующий центр силы.

2. Использование отношений со странами АТР в интересах экономического развития России , решения ее социальных проблем, в первую очередь в сибирских и дальневосточных регионах (СДВ). Превращение СДВ в «локомотив» экономического сотрудничества России с тихоокеанскими странами.

Создание механизмов, стимулирующих внутри-русскую реинтеграцию, на базе общей заинтересованности Центра и регионов России в освоении потенциала экономических отношений с АТР . Включение вопроса подъема экономического благосостояния, структурной перестройки экономики регионов СДВ в число безусловных экономических приоритетов государства. Разработка соответствующей государственной стратегии. Активное использование выгод рыночных отношений для создания центростремительного эффекта в связях между регионами, регионами и Центром.

Выработка единой линии взаимоувязки интересов регионов и Центра в развитии отношений как с отдельными странами, так и региональными организациями в АТР . Более эффективное использование и расширение как официального, так и неформального инструментариев координации взаимодействия центра и регионов на азиатско-тихоокеанском направлении.

Стимулирование — как мерами государственной налоговой ( и иной) политики, так и рыночных механизмов — перелива в СДВ рабочей силы и людских ресурсов из европейской части страны.

3. Использование монопольного положения России как страны, непосредственно примыкающей к тихоокеанскому региону, для развития и укрепления отношений со странами СНГ (в том числе через осуществление посреднических функций).

4. Обеспечение экономической безопасности России в операциях с зарубежными контрагентами. Стимулирование становления и интеграции России в такую разветвленную и взаимозависимую структуру отношений в АТР , чтобы попытка нанесения ущерба интересам России , исходящая от любого источника угрозы, влекла за собой неприемлемый экономический и иной ущерб региональным интересам самого источника такой угрозы.

Решение вопросов экономического сотрудничества с соседними странами с учетом этнического фактора (в частности, предупреждение нерегулируемого «оседания» рабочей силы из сопредельных азиатских стран на наших территориях). Принятие мер по поддержанию демографического баланса.

Принятие экономических и административных мер против неконтролируемого создания на территориях СДВ анклавов иностранного политико-экономического влияния (предоставление национального и льготного режимов иностранным партнерам только в свободных экономических зонах; более жесткое регулирование работы с иностранными предпринимателями на остальной территории через согласовательные механизмы внешнеэкономической деятельности центра и регионов).

Предотвращение дальнейшей «утечки мозгов» и технологий путем кардинального улучшения материального положения научно-технических кадров. Стимулирование — посредством коммерческой заинтересованности, в том числе основанной на совместном использовании русских технологий — деловых, а впоследствии и политических лобби в странах региона как фактора нашего долгосрочного экономического и политического влияния.

Недопущение утраты государственного контроля в области экспортно-сырьевой политики (в том числе, в отношении концессий, темпов подключения к европейской Энергетической Хартии и ее возможному аналогу на Востоке, приобретения «нефтегазовым лобби» гипертрофированной роли в руководящих органах РФ).

5. Поддержание благоприятного психологического импульса в восприятии новой России путем:

демонстрации независимого внешнеполитического курса, соблюдения практической взаимоуравновешенности отношений на Западе и на Востоке («равноприближенность», активный нейтралитет);

поддержания имиджа разумной, прагматичной, предсказуемой державы, фокусирующей усилия на практических вопросах развития своей экономики, повышении жизненного уровня населения, получении выгод от международного разделения труда и , соответственно, на поддержании стабильности и безопасности во всем регионе АТР .

6. Стимулирование многополюсной структуры мира, механизмов, препятствующих появлению единоличного мирового и регионального лидера(США). Обеспечение России места «независимого арбитра» в достижении глобального и регионального консенсуса с участием всех заинтересованных сторон. Недопущение ломки механизма ООН.

Поддержание и развитие переговорного процесса по всем, в том числе, военно-политическим и военным направлениям как фактора создания благоприятного климата в отношениях между всеми странам региона.

Использование имеющихся возможностей для оказания балансирующего воздействия на развитие военно-политической ситуации в регионе, в том числе как политическими, так и военными мерами (демонстрация присутствия, участие в операциях ООН, участие и оказание влияния на развитие военно-политического диалога и пр.).

Поддержка миротворческой деятельности региональных организаций (в том числе через консультативный механизм в рамках АСЕАН и т.д.).

Участие в совместном мониторинге и профилактике возможных региональных конфликтов.

7. Налаживание интенсивного экономического, военно-технического, технологического сотрудничества, как на двусторонней основе, так и в региональных рамках, в том числе:

принятие комплекса мер по улучшению инвестиционного климата в России ; более четкая регламентация приоритетов в государственной экономической политике, действенный государственный мониторинг и контроль за осуществлением внутренней и внешней экономической деятельности;

изучение и практическое применение лучшего опыта экономического развития стран региона (опыт «азиатских драконов», КНР и др., вплоть до создания «русифицированной» модели развития «на плечах» лучших, уже известных в мире азиатских моделей; использование опыта «пионерных» предприятий и пр.). Широкое внедрение регионального экономического эксперимента;

«облагораживание» русского экспорта, в том числе через создание в странах АТР совместных предприятий, базирующихся на русских технологических достижениях. Внедрение новых механизмов взаимодействия между фундаментальной наукой, держателями ноу-хау, производством и каналами реализации технологий; поощрение создания негосударственных объединений держателей технологий, осуществляющих их передачу и использование в рамках общегосударственной политики;

оказание государственной поддержки командированию в средние специальные и высшие учебные заведения стран АТР русских студентов.

8. Безотлагательное наращивание участия в существующих и создание новых направлений в интеграционных процессах и механизмах в АТР для стимулирования многополюсной структуры отношений в регионе, обеспечения России независимых позиций в новой силовой конфигурации.

Стимулирование интеграции России в экономическую ткань АТР с перспективой укрепления — через тихоокеанский фланг — глобальных экономических позиций России . Постоянная государственная финансовая и политическая поддержка участия России как в правительственных, так и неправительственных организациях регионального взаимодействия.

Более активное использование регионального сотрудничества в АТР и членства России в региональных экономических организациях как инструмента интеграции (в первую очередь, по таким направлениям, как наука и технологии, развитие человеческих ресурсов, экология, энергетика, минеральное сырье, транспорт, телекоммуникации, морские ресурсы).

Отработка тактики интеграции с учетом нарастающих тенденций к протекционизму в России . Постепенное подключение к провозглашенным региональными организациями в АТР принципам «открытого регионализма», поэтапное приведение внутреннего русского законодательства в соответствие с принципами ВТО. Использование этих принципов с целью формирования для России своего рода переходного режима «врастания» в систему мировой торговли. Сотрудничество с КНР в данном вопросе.

Целенаправленное предоставление развивающимся и «пороговым» странам-участницам региональных организаций в АТР собственных экономических «ниш» в сотрудничестве с Россией (в обмен на услуги в содействии укреплению ее региональных позиций).

Создание зон совместного развития России и сопредельных стран; выработка и практическая реализация стратегии совместного развития России (через регионы СДВ) и государств АТР . Создание для этого соответствующей правовой базы в России .

9. В условиях внесения модификаций и разработки как странами АТР , так и нерегиональными державами новых концептуальных подходов к вопросу их политической, экономической, военной и иной деятельности в АТР поддержание на должном уровне боеготовности и боеспособности ВС России как для целей самообороны, так и для участия в возможных совместных акциях по поддержанию мира в регионе.

10. Использование геостратегического евроазиатского положения России для создания политико-экономического и цивилизационного «моста» между Востоком и Западом.

Содействие «трехстороннему» межрегиональному экономическому взаимодействию по линии Восток-- Россия-Запад , в том числе в отношениях между формирующимися экономическими блоками: ЕС, НАФТА (САЗСТ), «японоцентристским» тихоокеанским механизмом, с участием организаций системы ООН, европейских и тихоокеанских региональных организаций, отдельных стран.

Дальнейшее развитие двусторонних отношений, определение приоритетов сотрудничества (как по странам, так и направлениям).

В политико-экономической области шкала представляется по линии: КНР (общая граница, быстрые темпы роста, этнический фактор у границ России , основной центр притяжения экономических и политических интересов Запада в АТР ) — Япония (сопредельное мощное государство, мировой технологический лидер, имеющий приоритетное влияние в регионе, особенно на страны, наиболее близко расположенные к России ) — США (третье место в списке приоритетов «компенсируется» традиционными отношениями на западном фланге и в решении глобальных вопросов) — АСЕАН, Ю.Корея, Канада (отдающая явный приоритет связям со странами АТР , нежели с Европой), Австралия, Индокитай, КНДР и др.

В военно-политическом взаимодействии порядок, видимо должен быть: США, КНР, Япония, причем с акцентом не столько на двусторонние связи, сколько на создание многосторонних переговорных структур.

Учет и использование противоречий в отношениях партнеров для обеспечения эффективного нейтралитета. Не акцентировать отношения с США, с которыми у стран АТР , в т. ч. Японии, имеются противоречия и традиционные раздражители.

11. Неукоснительное соблюдение прав человека, без выпячивания этой проблемы в отношениях со странами АТР , учитывая их особенности в подходах к ней.

Соблюдение в международных контактах того же подхода к правам человека, что и во внутренней политике: равная значимость всех категорий («поколений») прав человека (гражданские и политические свободы, социально-экономические права, права народов, включая право на развитие, суверенитет, выбор модели).

Роль России в Азиатско-Тихоокеанском регионе обросла экономическими иллюзиями

В то время как обитатели Северо-Запада начали от души праздновать 1150-летие российской государственности и вступать в разного рода «изборские клубы», вся страна жила другим. Во Владивостоке отгремел саммит организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), обошедшийся государственной казне в 680 млрд рублей. Это больше, чем годовые расходы федерального бюджета на образование или казна отдельно взятого города на Неве. За что же Россия заплатила такую цену?

Атлантику меняем на «Пасифик»

Как было сказано с высоких трибун, саммит в Приморье — наша заявка на одну из ключевых ролей в Тихоокеанском бассейне в противовес Атлантическому. Действительно, Россия большей своей территорией расположена в Азии, а не в Европе. Хотя справедливости ради заметим, что и европейская часть нашей страны не уступает по площади всему остальному Старому Свету.

Азиатско-Тихоокеанский регион интересен не столько протяженностью границ, сколько экономическим потенциалом: в отличие от западного мира «азиатские тигры» растут, как на парном молоке, показывая высокий рост валовых национальных продуктов (ВВП). И вот какая незадача: 51% торгово-экономических отношений у современной России завязан на Западную Европу, и только 24% — на государства вышеупомянутого Азиатско-Тихоокеанского региона.

Казалось бы, наша страна просто обязана встать во главу всего евразийского, трансазиатского и тихоокеанского. У нас есть Транссиб, единственный железнодорожный путь из Европы на Дальний Восток, мы обладаем уникальным Севморпутем, по которому можно проплыть (по крайней мере теоретически) из Китая в Данию быстрее, чем через Суэцкий канал. Россия располагает интересными технологиями в оружейной сфере, а уж природных богатств у нас столько, что всей Азии хватит!

Руководство нашей страны оправдало ожидания сограждан, предложив к 2020 году создать в Азиатско-Тихоокеанском регионе зону свободной торговли. Россия намерена застолбить за собой место «пропускного пункта» между Западом и Востоком. Ежегодный торговый оборот между ними ныне составляет 1 трлн долларов, но лишь 1% грузов перевозится по территории нашей страны. Участники саммита АТЭС предположили, что если задействовать инфраструктуру нашей страны, то через 8 лет торговый поток мог бы увеличиться в 5 раз и приносить России по 5 млрд долларов ежегодно.

Как хорошо быть генералом

Что же, звучит заманчиво. Но посмотрим в глаза фактам и цифрам, чтобы оценить реальное место нашей страны на Тихом океане. Начнем с главного — экономического потенциала России по сравнению с соседями. Согласно оценкам Международного валютного фонда, ВВП нашей страны за 2011 год, рассчитанный по паритету покупательской способности, достиг 2,4 трлн долларов. Берем ВВП стран, раскинувшихся по берегам Тихого океана: США — 15 триллионов, Китай — 11,3 триллиона, Япония — 4,4 трлн долларов. То есть совокупная экономика даже этих трех стран без учета всяких «австралий и океаний» на порядок выше российской. Из вышесказанного следует, что для нашей страны Тихоокеанский регион интересен как плацдарм для сотрудничества, однако в комсостав этого полка мы вряд ли войдем.

Фактор второй — демографический. С нашими 142 миллионами жителей мы выглядим на Тихоокеанском побережье малонаселенной страной. Почти столько же китайцев живут в приграничных провинциях Поднебесной. Россиян, кстати, за Уралом укоренилось лишь около 30 миллионов — совсем мало. Значит, если говорить о масштабном освоении Дальнего Востока, своих человеческих ресурсов может не хватить, а ввоз рабсилы из-за рубежа (мы все догадываемся, откуда) угрожает самому существованию отечества в его нынешнем виде.

Третий фактор — климатический. Пожалуй, только северный Китай, Канада и Аляска находятся в схожих природных условиях, что и российский Дальний Восток. Ни Япония, ни тем паче Австралия не имеют опыта жизни в «краю вечных снегов». Автор этих строк не является сторонником преобладания климатического фактора в экономике (была бы голова на плечах и свобода мысли в этой голове), однако определенный отпечаток на развитие народного хозяйства широтный элемент все же накладывает.

В этой связи странным выглядит заявление наших чиновников на саммите АТЭС о том, что к проектам развития сельского хозяйства скорее привлекут австралийских специалистов, нежели китайских. Хотя именно жители Поднебесной известны миру своим умением выращивать урожай даже в самых неблагоприятных условиях. А теперь представьте апокалиптическую картину российско-австралийского аграрного союза: стада мохнатых кенгуру, пасущихся на лугах Мегино-Кангаласского улуса Якутии…

Наконец, фактор четвертый — пожалуй, главный: национальный менталитет. На побережье Тихого океана Россия столкнется с народами, чей образ мысли в значительной степени отличается от нашего. Сколь бы ни были велики отличия русского от француза, немца или финна, китаец является носителем абсолютно иного мировоззрения. Сколь бы сложным ни был финский язык, китайский выучить гораздо труднее (а говорить на нем может только тот, кто прожил бок о бок с носителями). И только «глянцевые ура-патриоты», видевшие Китай в лучшем случае из окна экскурсионного автобуса, могут заявлять о полном взаимопонимании наших народов.

Противовесом китайской или японской цивилизации на Тихом океане служит квинтэссенция англосаксонского мира (США, Канада, Австралия, Новая Зеландия). Можно сказать, что для нас Дальний Восток — это еще и крайний Запад. То есть здесь мы столкнемся с той же «осью зла», «мировым правительством» и «золотым миллиардом», от которого хотим уйти в Атлантике.

Демонстрация возможностей

Если посмотреть правде в глаза, то ни нашей культуры, ни языка, ни технологий странам Тихоокеанского бассейна не нужно. Оружие, правда, берут на ура, но им жив не будешь. В самый урожайный на контракты в сфере ВПК 2011 год эти связи обеспечили лишь 2,5% от экспортной выручки России. Остальное, как вы догадываетесь, сырье. Именно с нефтью, газом, углем и рудой связаны инвестиционные чаяния наших соседей по Азии. Не случайно крупнейшие соглашения на саммите АТЭС касались сырьевого сектора, энергетики и сопутствующих отраслей.

Морской путь из Азии в Европу оказался в 4 раза дешевле, чем по Транссибу. Таковы особенности национальной калькуляции, когда любое начинание в России обрастает «статусной рентой», «пилингом» и «откатингом». Даже чиновники из стран Южной Азии, где коррупция на высоте, умеют «видеть свой потолок».

И в чем же тогда смысл проведения столь затратного мероприятия во Владивостоке? Возможно, вовсе не поиск загадочных «инвесторов», которые до сих пор не знали о существовании страны Державина и Толстого. Быть может, цель владивостокского форума — продемонстрировать, что Россия и сама в состоянии развивать свой Дальний Восток, строить чудо-мосты и нефтепроводы. А если у кого возникнут вопросы — на них ответят армия, авиация и флот.

А вот с усилением азиатско-тихоокеанского фактора в нашей экономике придется повременить. Рано еще списывать Старый Свет со счетов: он исправно платит за газ и нефть, не претендует на заселение территорий и считает Россию все же частью своей, европейской, цивилизации.

24. Основная проблематика российско-китайского и российско-японского диалога.

25. Место и роль Ближневосточной подсистемы в современных международных отношениях.

26. Интересы России на Ближнем Востоке.

Начался первый визит президента России Владимира Путина на Ближний Восток, в ходе которого он посетит Египет, Израиль, палестинские территории, встретится с ключевыми игроками на ближневосточной арене. Все это говорит о том большом значении, которое руководство России придает занимающему стратегическое положение ближневосточному региону.

Для многих Ближний Восток ассоциируется прежде всего с нефтью. Как известно, у России достаточно своей. Тогда в чем же интерес? А состоит он в обеспечении в этом проблемном регионе прочного мира и стабильности, в развитии взаимовыгодных отношений со всеми странами этой части планеты.

Мы не хотим, чтобы район Ближнего Востока был источником конфликтов, выбрасывал вовне импульсы экстремизма и терроризма, был вовлечен в распространение оружия массового уничтожения. Все это напрямую затрагивает безопасность нашей страны, негативно воздействует на международную обстановку, порождая вызовы региональной и всеобщей безопасности. Вот почему мы стремимся углублять взаимодействие с государствами и народами региона в самых различных областях. Наша цель - содействовать поиску решения непростых ближневосточных проблем.

Интересы России на Ближнем Востоке возникли не вчера. Издревле Россию и народы региона связывают многочисленные экономические, культурные, духовные и другие узы. Визит российского президента на Ближний Восток отражает также процесс расширения сотрудничества между нашей страной и исламским миром. Этот процесс особенно усилился после известной инициативы Владимира Путина по расширению сотрудничества с Организацией Исламская конференция (ОИК).

Напомню, что в 2004 г. мы официально обратились с просьбой принять нашу страну в качестве наблюдателя в ОИК. Мы особенно ценим, что в исламском мире растет понимание нашей политики по урегулированию чеченской проблемы. Об этом свидетельствует и присутствие представителей ОИК на выборах в Чеченской Республике, и стремление широких кругов мусульманской общественности оказать гуманитарную помощь в восстановлении Чечни.

Кредит доверия к России и ее внешней политике на Ближнем Востоке всегда был высок. За последнее время в результате активного развития взаимовыгодного сотрудничества с арабскими государствами и Израилем он еще больше вырос. Нашу страну рассматривают как одного из ключевых игроков на ближневосточной арене, к мнению которого прислушиваются при решении ключевых проблем прежде всего главного для общей ситуации в регионе арабо-израильского конфликта.

Особо ценится то, что Москва занимает в отношении этого конфликта объективные, взвешенные позиции, твердо выступает за решение всех вопросов на Ближнем Востоке , как и в других районах земного шара, на основе принципов и норм международного права. Мы исходим из того, что всеобъемлющий и справедливый мир между Израилем и его арабскими соседями - единственно приемлемая альтернатива для Ближнего Востока.

По нашему убеждению, достижение мира в регионе лежит через возобновление полноценного мирного процесса на базе резолюций Совета Безопасности ООН 242, 338, 1397 и 1515. Его окончательная цель - прекращение израильской оккупации арабских земель, начавшейся в 1967 г., создание независимого, демократического и жизнеспособного палестинского государства, живущего в мире и безопасности с Израилем, построение в регионе нормальных добрососедских отношений между всеми населяющими его народами. Эта цель нам очень близка, поэтому мы считаем Ближний Восток близким для нас и наших интересов.

Арабам и израильтянам суждено жить вместе. Они сами на основе общепризнанных принципов должны договариваться, как им строить отношения друг с другом, основанные на взаимном уважении национальных прав друг друга на свободу и независимость. Наша задача - помочь им в этом.

Существует "дорожная карта", указывающая схему движения к этой общей цели. Нелишне напомнить, что Россия активно участвовала в ее разработке совместно с другими членами "квартета" - США, ЕС и ООН - и теперь стремится обеспечить увязку между конкретными шагами конфликтующих сторон, включая уход Израиля из сектора Газа и части Западного берега реки Иордан, и полноценным запуском "карты". Кстати, очередное заседание "четверки" может пройти в мае этого года в Москве.

Разумеется, проблема ближневосточного урегулирования будет одной из центральных в ходе визита российского лидера в регион. Но нам есть что обсудить помимо этой темы: развитие наших экономических, научно-технических, гуманитарных и иных связей. Как известно, Египет, например, ежегодно посещают свыше полумиллиона российских туристов, а в Израиле проживает почти миллион наших бывших соотечественников, сохранивших тесные контакты с Россией и странами СНГ. Не будет забыта и тема паломничества в Святую землю, которое всегда было немаловажным фактором миротворческого российского присутствия на Ближнем Востоке еще со времен хорошо известного Российского Палестинского общества, возрождающего сейчас свои традиции и деятельность. С палестинцами, естественно, кроме перспектив мирного процесса, речь пойдет об оказании помощи территориям, в частности, содействия в становлении палестинских государственных институтов.

Надо сказать, что двусторонние отношения России со странами региона в последние годы развиваются особенно динамично. Объем торговли с этими странами вышел на уровень 6 млрд. долларов в год, и это, по нашему мнению, далеко не предельный уровень. В повестке дня - расширение контактов в области культуры и образования. На сегодняшний день под комплекс наших взаимоотношений уже подведена солидная договорно-правовая база. Новые документы будут подписаны и в ходе нынешней поездки.

Общий вектор российских усилий понятен - делать максимум возможного для укрепления наших отношений с арабским миром и Израилем, что должно в свою очередь позитивно сказаться и на весе и влиянии нашей страны в регионе. Мы считаем, что этот процесс должен быть улицей с двусторонним движением. Российский бизнес заинтересован в инвестициях из этого региона, в создании смешанных компаний. Одним из перспективных направлений сотрудничества является налаживание прямых связей российских регионов с арабскими странами и Израилем.

Есть еще один фактор, обеспечивающий близость России и Ближнего Востока. Этот регион - колыбель человеческой цивилизации и трех мировых монотеистических религий - иудаизма, христианства и ислама. В России испокон веков бок о бок живут люди разных вероисповеданий и национальностей. Русская культура представляет собой уникальный, самобытный сплав многих цивилизационных укладов, и поэтому самой истории и географическим положением России предопределено не разъединять, а связывать страны и народы. Богатые традиции православно-исламского диалога в России могут стать ценным капиталом для выработки формулы взаимодействия различных культур и цивилизаций Ближнего Востока.

27. Внешняя политика России в Южной Азии.

Начало отношениям новой России со странами этого региона было положено в 1992 г., когда наша страна стала принимать участие в ежегодных конференциях стран АСЕАН.

Наиболее тесные отношения в этом регионе у России сохранились с Вьетнамом. Эта страна в период холодной войны была одним из союзников Москвы в Азии, а с начала 1990-х гг. в ней, как и в России, начались рыночные реформы, шедшие, правда, скорее по китайскому, нежели по российскому сценарию. У власти в стране оставались коммунисты, что поначалу мешало налаживанию российско-вьетнамских контактов.

В 1994 г. между странами был заключен Договор об основах дружественных отношений, а 2001 г. в Ханой с официальным визитом прибыл В.В. Путин. Главным его итогом стала Декларация о стратегическом партнерстве между Россией и Вьетнамом.

Экономическое сотрудничество двух стран развивается в основном по линии энергетики в рамках совместного предприятия «Вьетсовпетро», а также строительства нефтеперерабатывающего завода и подготовки в российских университетах квалифицированных кадров для вьетнамского нефтяного сектора. В советский период при содействии СССР во Вьетнаме было построено более 300 промышленных предприятий, которые и сегодня являются предметом взаимовыгодного сотрудничества. В то же время постепенно сворачиваются военные контакты двух стран – в 2002 г. Россия отказалась от аренды бухты Камрань под объект своего ВМФ.

Отношения России с Малайзией, экономически мощной страной этого региона , в основном сводятся к военно-техническому сотрудничеству. Еще в 1995 г. эта страна купила у России 18 самолетов МиГ-29. В 2003 г. в ходе визита В.В. Путина в Малайзию был подписан Договор о поставках партии самолетов Су-30 МК2 на сумму 1 млрд долл. России в этих контрактах пришлось преодолеть жесткую конкуренцию американских производителей авиационной техники. Со своей стороны, наша страна выступает крупным покупателем малазийской бытовой электроники.

^ 5.2.2. Отношения России со странами Южной Азии

Российско-индийские отношения. Этим отношениям Россия придает одно из центральных значений. После некоторого их охлаждения в начале 1990-х гг., в 1993 г. Б.Н. Ельцин нанес официальный визит в Индию. Главным его итогом стал Договор о дружбе и сотрудничестве сроком на 20 лет. В дальнейшем отношения двух стран развивались по нарастающей. В 1994 г. в ходе визита в Москву премьер-министра Н. Рао стороны подписали программу сотрудничества до 2000 г. Тогда же была также решена проблема погашения индийского долга России в размере 10 млрд долл. Индия стала погашать его своими товарами.

В конце 1990-х гг., особенно после визита в 1999 г. в Индию премьер-министра России Е.М. Примакова, пошли разговоры о возникновении геополитического треугольника Россия – Китай – Индия. Но надежды на его эффективность не оправдались. В ходе обмена визитами на высшем уровне 2000–2003 гг. лидеры России и Индии достигли общих позиций по вопросам мировой безопасности, терроризма, концепции многополярного мира. Оба государства осудили теракты 11 сентября 2001 г. и поддержали военную операцию НАТО против режима талибов, а также международные программы по поддержанию мира в этой стране. Россия в 2000-е гг. неизменно брала сторону Индии в застарелом для Дели кашмирском вопросе. В декабре 2005 г. с официальным визитом в Москве находился премьер-министр Индии М. Сикгх. В ходе переговоров на высшем уровне были определены приоритетные задачи по дальнейшему продвижению российско-индийского стратегического партнерства. Подписан ряд соглашений с целью придать новый импульс совместным программам по исследованию космоса и военно-техническому сотрудничеству.

В 2007 г. лидеры двух стран вновь обменялись официальными визитами. «Главная тема российско-индийских саммитов, – отмечал в 2008 г. С. Лавров, – а они с 2000 г. проводятся каждый год – это укрепление и углубление стратегического партнерства между Россией и Индией»67. В настоящее время между странами достигнут высокий уровень взаимопонимания и совпадений по ключевым проблемам мировой политики. «Отношения между нашими странами, – отмечал в 2008 г. российский дипломат М. Камынин, – строятся на основе принципов стратегического партнерства и характеризуются совпадением или близостью позиций по актуальным международным проблемам, высокой степенью обоюдного доверия и взаимопонимания».

2008 г. объявлен Годом России в Индии, а 2009 – Индии в России. Эти мероприятия позволят россиянам и индийцам лучше понять друг друга, чего им, несмотря на взаимные симпатии, пока не хватает. Отношение общественного мнения в Индии к России хорошее, однако, как деловой партнер, Россия проигрывает другим странам. Например, большинство индусов предпочли бы жить и учиться не в России, а в США, Китае, Японии и Великобритании. По данным социологических исследований, среди наиболее привлекательных и интересных для себя стран индийцы назвали США (52 %), Китай (39 %), Японию (36 %), Великобританию (35 %), Германию (22 %), а Россия разделила шестое место с Францией (21 %)68.

Экономические отношения России и Индии находятся на подъеме, главным в них является военно-техническое сотрудничество. В 2004 г. Индия приобрела авианосец «Адмирал Горшков», который переименовала в INS Vikamaditya, а также целый флот истребителей МиГ-29 и противолодочных вертолетов «Камов-31». В 2007 году Россия выиграла крупный контракт (на 2 млрд долл.) на поставки 126 МиГ-35. Успеху заключения этого контракта способствовала не только низкая цена (16 млн долл. за 1 ед.), но и начавшееся на заводе Hindustan Aeronautics в Насике (штат Махараштра) лицензионное производство двигателей РД-33 для этих истребителей.

Россия выступает также в качестве основного поставщика в Индию ядерного топлива, оборудования для атомных станций и углеводородов. В 2006 г. «Росатом» поставил 60 тонн ядерного топлива для АЭС в Тарапуре, а в ходе визита в начале 2007 г. в Индию В. В. Путина Россия получила контракт на строительство четырех энергоблоков АЭС в Куданкуламе (штат Тамилнаду). Сотрудничество сторон в области ядерной энергетики осложняется тем, что Индия пока не подписала ДНЯО.

В нефтегазовой области Россия и Индия сотрудничают в проектах «Сахалин-1», в геологоразведочных работах, строительстве нефтехимических заводов в России, прокладке газопровода из Ирана в Индию через Пакистан.

Стороны ведут активное научное сотрудничество в информатике, биотехнологии, фармацевтике, порошковой металлургии и других областях. В последние годы создана необходимая договорная база, которая позволит Индии подключиться к российской космической навигационной системе ГЛОНАСС. Препятствиями развития экономических отношений двух стран являются неразвитость транспортных коммуникаций между двумя странами и отсутствие элементарных знаний об экономических потребностях и возможностях обеих стран, а также существование бюрократических препон как с той, так и с другой стороны.

^ Отношения России с Пакистаном, важнейшим союзником США в регионе, находятся на стабильно низком уровне. Торговый оборот с ним у России невелик. В 2003 г. состоялся визит в Россию президента Пакистана П . Мушаррафа. Речь шла о мерах по поддержанию стабильности в Средней Азии. После терактов 11 сентября 2001 г. роль Пакистана в борьбе с терроризмом возросла, что несколько уменьшило дистанцию между ним и Россией.

28. Международные отношения в Африке.

Сегодня на долю континента, где проживает более 11% населения Земли (600 млн. человек), приходится лишь около 5% мирового производства. Из 53 африканских стран 33 относятся к группе наименее развитых стран мира (НРС). Если в 1960 г. Африка обеспечивала себя продовольствием, то с 1980 г. треть африканцев выживает только за счет международной помощи. Вместе с тем население Африки возрастало быстрее, чем население других развивающихся стран. При сохранении нынешних темпов рождаемости в 2025 г. каждый пятый человек в мире будет африканцем.

Представляют угрозу для Африканского континента и другие серьезные проблемы. Во всех странах южнее Сахары крайне остро стоит проблема СПИДа. Несмотря на усилия мирового сообщества, не удается решить проблему голода. Периодически нехватка продовольствия приобретала драматический характер в Эфиопии, Сомали, Судане, Анголе, Руанде, Заире, Сьерра-Леоне. Чрезвычайные масштабы приняла и проблема беженцев. В Африке насчитывается почти 50% от общемирового количества беженцев (более 7 млн. человек) и 60% перемещенных лиц (20 млн. человек).

Но СПИД не единственная проблема «черного континента». Подавляющее большинство африканских стран вовлечено в военные конфликты на своей или чужой территории или же балансируют на грани войны с повстанцами, оппозицией или соседними государствами. В военных конфликтах ежегодно погибают около 200 тыс. человек, экономике наносится невосполнимый ущерб. Самый ощутимый удар пандемия СПИДа и вооруженные конфликты наносят именно по экономически активному населению (от 15 до 49 лет).

Сегодня доля в мировом ВВП африканских стран южнее Сахары (почти 10% мирового населения) составляет всего лишь 1,4%, причем треть приходится на ЮАР. Вклад континента в глобальный валовой продукт и мировую торговлю постоянно сокращается. Плодородность земли и урожайность падают. Шансов получить лекарства — практически никаких. Ограниченную помощь могут получить лишь районы, где сосредоточены ресурсодобывающие предприятия, контролируемые западными ТНК, которые заинтересованы в поддержании жизни своих сотрудников.

Африка входит в сферу внимания "восьмерки" в течение уже достаточно длительного периода, но наиболее акцентированное звучание в ее повестке дня африканская тематика приобрела с 2001 г. Тогда на саммите в Генуе африканцы представили лидерам "Группы восьми" свою программу "Новое партнерство для развития Африки" (НЕПАД), нацеленную на превращение континента в зону мира и стабильности, его вывод на путь устойчивого экономического роста и развития. В этой программе, ставшей первым подобным документом, разработанным самими африканцами, декларируется собственная ответственность государств региона за свое развитие. В то же время подчеркивается необходимость максимально широкого содействия Африке со стороны мирового сообщества. Лидеры "восьмерки" приветствовали программу НЕПАД и договорились поддержать усилия стран Африки по преодолению острых проблем континента. Было решено перейти к отношениям нового партнерства с африканскими государствами, основанным на принципе взаимной ответственности: африканцев - за коренные экономические и демократические преобразования и членов "восьмерки" - за оказание содействия тем государствам, которые демонстрируют готовность к осуществлению реформ. Общая цель НЕПАДа – остановить тенденцию к углублению социально-экономической отсталости африканских государств, способствовать их экономическому росту и качественному расширению их участия в системе мирового хозяйства с опорой на собственные ресурсы и на тесное партнерство с международным сообществом. Планируется до 2015 сократить бедность в два раза. Россия, со своей стороны, также активно участвует в совместных шагах "Группы восьми" по созданию необходимых условий для устойчивого развития Африки.

Южная Африка была непостоянным членом Совета Безопасности ООН между 2007 и 2008, и привлекла противоречие, голосуя против решения, критикуя theBurmese правительство в 2006 и против выполнения санкций против Зимбабве в 2008. Южная Африка - член Группы 77 и возглавляла организацию в 2006. Южная Африка - член южноатлантической Зоны Мира и Сотрудничества, Южного африканского Таможенного объединения, Всемирной торговой организации, Международного валютного фонда, G20 и G8+5.

Южноафриканская Сила Национальной обороны была создана в 1994 и подразделена на четыре ветви, южноафриканскую Армию, южноафриканские Воздушные силы, южноафриканский Флот, и южноафриканское Медицинское обслуживание.

На наших глазах в Африке набирает обороты масштабный межрелигиозный конфликт, грозящий вылиться в войну с катастрофическими последствиями для всего континента и для мировой экономики. Эпицентром конфликта становятся Нигерия и Судан. Череда кровавых терактов радикальной исламистской группировки «Боко Хаарам» против христианского населения Нигерии вызвала ответную волну насилия. Тысячи мусульман покидают свои города, спасаясь от погромов. На фоне этого президент Гудлак Джонатан, фактически неспособный восстановить порядок в стране, затеял реформы, которые вызвали протесты как у собственного населения, так и у иностранных корпораций, крайне заинтересованных в стабильном доступе к ресурсам страны.

Квазихристианская радикальная группировка «Армия Господа Бога» продолжает терроризировать жителей Демократической Республики Конго, Южного Судана и Уганды, обильно подливая масло в огонь межрелигиозной розни. В самом Южном Судане в конце прошлого года только в одном столкновении между двумя племенами погибли, по меньшей мере, 3 тыс. чел, большая часть из которых – женщины и дети. Представители ООН не исключают, что счет погибшим на самом деле идет на десятки и сотни тысяч.

Волнения в Демократической Республике Конго, после парламентских выборов в декабре минувшего года, привели к многочисленным жертвам и волне миграции местного населения. Основными дестабилизирующими факторами в Черной Африке на данный момент являются продолжающееся обнищание основной массы населения, слабость правительств, неспособных противостоять террористическим группировкам, и приток оружия, в т.ч. из разгромленной Ливии. При этом мировое сообщество не спешит регулировать конфликты, продолжая выкачивать ресурсы из региона и активно снабжать его оружием. Международные наблюдатели констатируют, что контроль за оборотом оружия здесь полностью утрачен.

29. Россия и страны третьего мира.

Страны третьего мира это те страны, которые отстают в своём развитии от индустриально развитых стран. Наряду с индустриально развитыми государствами мира и странами с переходной экономикой Россия поддерживает внешнеэкономические связи с большой группой развивающихся стран. Это самая многочисленная группа стран. Она включает свыше 150 государств, расположенных в Азии, Африке, Латинской Америке и Океании. Почти со всеми из них Россия поддерживает торговые отношения. Понятие «развивающиеся страны» довольно условно, поскольку четкие критерии отнесения тех или иных стран к этой категории (в том числе и в документах ООН) до сих пор не разработаны. Обычно в эту группу включают страны, заметно отстающие в уровне социально-экономического развития от индустриально развитых государств. При этом в качестве критерия используют показатель ВВП на душу населения. Однако за последние десятилетия внутри самой группы развивающихся стран, которые к тому же заметно различаются по природному, экономическому и демографическому потенциалу, произошли существенные изменения в политических и социально-экономических условиях развития.

К основным торговым партнерам России в этой группе государств относятся: в Азии — Китай, Турция, Индия; в Латинской Америке — Бразилия, Куба; в Африке — Египет. На них в общей сложности приходится свыше 2/3 внешнеторгового оборота России с развивающимися странами. Россия поддерживает также деловые связи с Ираном, Малайзией, Вьетнамом, ОАЭ, Алжиром, Панамой, Аргентиной, Индонезией, другими государствами. Россия рассматривает развивающиеся страны и как потенциальный рынок для продажи своих вооружений и военной техники. Вместе с тем в российском экспорте в большинство развивающихся стран, как и в промышленно развитые государства, доминируют ископаемое топливо (нефть, нефтепродукты и природный газ), черные и цветные металлы и изделия из них, а также химические продукты, особенно удобрения.  Главными статьями импорта из развивающихся стран являются потребительские товары (текстиль и текстильные изделия, включая одежду), продовольствие (чай, кофе, какао-бобы, специи, цитрусовые, бананы, тростниковый сахар, мясо, растительные масла), медикаменты и некоторые виды сырья. В последние годы выросли закупки Россией отдельных видов машинно-технической продукции из Турции, Китая, Индии.

Внешнеэкономические связи России с развивающимися государствами не ограничиваются торговлей, а включают также инвестиционную деятельность и научно-техническое сотрудничество в таких секторах экономики, как электроэнергетика, металлургия, химическая промышленность, машиностроение. Наиболее масштабные проекты реализуются в Китае и Индии.  Так, Россия осуществляет поставки в Китай энергетического оборудования и его монтаж на местных тепловых электростанциях, а также участвует в разработке технического проекта и оснащении строящейся Ляньюньганской атомной электростанции. Ведутся переговоры об участии России в строительстве еще одной АЭС на юге Китая — Гуаньдунской. Для продвижения и внедрения российских технологий на китайском рынке учрежден российско-китайский консорциум «Центр науки и высоких технологий», создаются совместные предприятия научно-технического профиля, в том числе в свободных экономических зонах Китая (СП «Шэньчжэньский промпарк» в г. Шэньчжэнь и др.). В свою очередь Китай заинтересован в расширении экспорта своей продукции на российский рынок и получении доступа к российским сырьевым ресурсам. Согласно достигнутым договоренностям КНР примет участие в разработке Ковыктинского газоконденсатного месторождения в Иркутской области и строительстве газо- и нефтепроводов из России в Китай.  КНР реально может помочь в решении проблемы обеспечения потребности регионов Сибири и Дальнего Востока в промышленных и продовольственных товарах. На территории России, главным образом в приграничных районах, уже действуют свыше тысячи совместных с китайским капиталом предприятий. Они создаются преимущественно в сфере торговли и услуг, но часть из них занята производственной деятельностью. Особенно активно сотрудничают на региональном уровне северо-восточные провинции Китая и российский Дальний Восток. На них до последнего времени приходилось почти 4/5 всего объема китайско-российской торговли. Новым важным шагом в развитии российско-китайских отношений стало подписание в июле 2001 г. договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой. В нем определены новые перспективные направления во взаимоотношениях двух стран: ядерная энергетика, информационные технологии, развитие транспорта, финансовая сфера, сотрудничество в космической и авиационной областях.  Торгово-экономические отношения России и Индии также включают различные аспекты: торговлю, проектирование и техническое содействие в строительстве промышленных объектов на территории Индии, инвестиционную деятельность, создание совместных предприятий и др.  Внешнеэкономические связи двух стран имеют давнюю историю и традиции, основанные на взаимном уважении и доверии, понимании необходимости их дальнейшего развития. После распада СССР внешнеторговый оборот между двумя странами резко сократился (в 1993 г. в 5 раз по сравнению с 1991 г.). Однако с середины 90-х годов ХХ в. он вновь начинает постепенно расти. В 2000 г. объем двусторонней торговли превысил 1,5 млрд долл. Россия экспортирует в Индию черные и цветные металлы, минеральные удобрения, целлюлозно-бумажную продукцию, комплектное машинно-техническое оборудование. В российском импорте преобладают сельскохозяйственные товары и продовольствие (чай, кофе, табак, рис, специи, экстракт сои и др.), фармацевтические и парфюмерные товары, текстильные изделия, обувь, кожгалантерейные товары. Кроме того, Россия ввозит из Индии некоторые виды продукции машиностроения.

Российские компании активно участвуют в реализации индийской программы по строительству и модернизации металлургических заводов и предприятий топливно-энергетического комплекса. С участием наших специалистов проводятся ремонтные и пуско-наладочные работы на ряде промышленных объектов. К новым направлениям относятся сотрудничество в ракетно-космической области и атомной энергетике. С территории России с помощью отечественных ракета-носителей осуществляются запуски индийских спутников. Россия поставляет Индии водородные блоки — ключевые элементы для создаваемого в Индии в рамках собственной космической программы ракетного криогенного двигателя. Предусматривается участие России в проекте строительства АЭС «Куданкулам» на юге Индии.

Россия списывает безнадежные долги развивающихся стран, так как это приносит политические дивиденды и отвечает нашим экономическим интересам, заявил министр финансов России Антон Силуанов. Он подчеркнул, что списание долгов, по сути, безнадежных, ставит Россию в ряд государств, которые оказывают поддержку таким странам. Таким образом, Россия позиционирует себя как страну-донора. Так же списание долгов у развивающихся связано с политическими и экономическими решениями. В частности. Решение по Киргизии Россия списала часть долгов в обмен на продвижение интересов России, в том числе в энергетической и военной сфере. Как сообщалось, в течение августа-сентября 2012 года Россия освободила Гайану от погашения задолженности в размере 277,5 тыс. долларов, подписала с Киргизией межправительственное соглашение об урегулировании задолженности по ранее предоставленным кредитам на 189 млн и 300 млн долларов и подписала с КНДР соглашение об урегулировании долга на 11 млрд долларов.

Так же в 2012-1014 годах Россия собирается помочь кадрам развивающихся стран. Восемь миллионов долларов выделит Россия на профессиональную подготовку кадров в трех странах СНГ, а также в Иордании и Вьетнаме. Соглашение об этом было подписано между министерством финансов России и Международной организацией труда (МОТ) в ходе Международной конференции высокого уровня по вопросам достойного труда, состоявшейся в Москве.

Таким образом, Россия стремится поддерживать стабильные и дружественные отношения со странами третьего мира

 

30. Международные отношения в Центральной и Южной Америке. (это из учебника в кампусе)

Ослабление международной напряженности и экономизация международных отношений во второй половине 80-х годов способствовали активизации хозяйственного сотрудничества и в Латинской Америке. Наиболее перспективной региональной группировкой в этой части мира оказался созданный в 1991 г. МЕРКОСУР (Бразилия, Аргентина, Уругвай, Парагвай). В его рамках развивалось экономическое, политическое и культурное сотрудничество. В развитие Асунсьонского договора 1991 г. страны блока в 1994 г. заключили соглашение, которое подтверждало создание зоны свободной торговли и провозглашало задачу ее преобразования в таможенный союз. В 1995 г. соглашение вступило в силу. Его участники договорились об отмене сохранявшихся тарифных барьеров и введении единого тарифа для 85% единиц товарной номенклатуры в торговле с третьими странами. Престиж МЕРКОСУР увеличивался, и в 1996 г. к нему присоединилась в качестве ассоциированного члена Боливия. Правительство Бразилии, одной из наиболее активных участниц блока, стало выступать за слияние латиноамериканских интеграционных группировок в единую «Южноамериканскую зону свободной торговли».

Еще в 1994 г. Венесуэла и Колумбия подписали соглашение с Мексикой о создании «группы трех» — собственной зоны свободной торговли к 2005 г., хотя с 1992 г. Мексика уже была членом НАФТА. При этом Венесуэла и Колумбия испытывали экономические тяготения к МЕРКОСУР и собирались в него вступить. В случае реализации этого намерения Мексика оказалась бы связующим звеном между НАФТА и МЕРКОСУР. На сходную роль могла претендовать и Чили: она начала переговоры о вступлении в НАФТА и одновременно стала прорабатывать вопрос о присоединении к МЕРКОСУР в качестве ассоциированного члена.

Зона свободной торговли (Центральноамериканская интеграционная система, ЦАИС) создавалась и в Центральной Америке. В 1991 г. соответствующее соглашение подписали шесть стран — Гватемала, Сальвадор, Никарагуа, Гондурас, Коста-Рика и Панама. В 1998 г. между ними и южноамериканскими странами было подписано соглашение о слияние зоны свободной торговли ЦАИС с аналогичной зоной МЕРКОСУР.

К сотрудничеству с МЕРКОСУР стремились карибские государства — 15 англоязычных островных стран бассейна Карибского моря, объединившихся в КАРИКОМ (Карибское сообщество) еще в 1973 г. Страны этой группы тяготели в основном к сотрудничеству с государствами Центральной Америки, к которым они были ближе географически. Z4 июля 1994 г. был подписан договор об учреждении Ассоциации карибских государств в составе 15 англоязычных стран КАРИКОМ, шестерки стран ЦАИС, государств «группы трех» (Венесуэла, Колумбия, Мексика), Кубы, Доминиканской Республики, Гаити, а также ряда островных территорий Великобритании, США, Франции и Нидерландов. Главной целью Ассоциация провозгласила создание собственной зоны свободной торговли к 2005 г.

Экономическое сближение между латиноамериканскими странами побудило Вашингтон к попыткам поставить под контроль интеграционные тенденции в Западном полушарии. Экономическое сближение могло позволить реализовать цели, которые нельзя было достигнуть политическим давлением. Идея, высказанная президентом Дж. Бушем (старшим) в конце 80-х годов, об экономической интеграции всего Западного полушария, стала снова казаться достойной внимания. Администрация Б.Клинтона реанимировала ее, и в декабре 1994 г. в Майами (США) состоялась первая встреча 34 глав государств и правительств стран Западного полушария. В центре ее внимания были вопросы ускорения экономического развития латиноамериканских стран. Делегация США добилась включения в повестку дня вопроса о создании «Зоны свободной торговли обеих Америк» (Free Trade Area of Americas, FTAA). Эта идея получила одобрения, и был разработан план действий по ее реализации. Соглашение о создании зоны было решено подписать в 2005 г. Вопросы подготовки к осуществлению этой идеи обсуждалась на новой встрече лидеров 34 стран в апреле 1998 г. в Сантьяго (Чили).

На фоне скромных по своим масштабам проектов регионального сотрудничества на юго-востоке Европы, интеграционные тенденции в Западном полушарии тяготели к крупным формам. США были заинтересованы в создании огромной Американской зоны свободной торговли (АЗСТ, Frea Trade Area of the Americas, FTAA), которая объединила бы северную и южную части Америки. Но Вашингтон предпочитали формировать ее на основе НАФТА — через присоединение к ней новых членов из числа латиноамериканских стран. Принципиальное решение по этому поводу было принято американским конгрессом в 1996 г., но реализация его была вскоре приостановлена. Чили, которая попыталась присоединиться к НАФТА, было в этом отказано. В ответ Чили заключила двусторонние договоры о свободной торговле с Канадой и Мексикой, а затем на правах ассоциированного члена вступила в МЕРКОСУР. В том же году переговоры о создании зоны свободной торговли с МЕРКОСУР — к неудовольствию США — начала и Мексика, являющаяся членом НАФТА.

Возможность создания АЗСТ к 2005 г., как о том говорилось в Майами на «саммите Америк» в 1994 г., вызывала сомнения. Латиноамериканские страны были не согласны с формированием АЗСТ через присоединения к НАФТА каждой из них в отдельности. Они предлагали создать панамериканскую зону свободной торговли посредством объединения НАФТА с существующими интеграционными структурами латиноамериканских государств. Ввиду позиции стран Латинской Америки США отказались от формулы «индивидуального принятия». Вашингтон утратил энтузиазм по поводу создания АЗСТ.

Тем временем, Бразилия к началу 2000 г. добилась успехов в реализации своей идеи создания Южноамериканской зоны свободной торговли (ЮАЗСТ) на основе объединения всех субрегиональных группировок Южной и Центральной Америк с МЕРКОСУР. Если бы этот план удался полностью, то в 2005 г. можно было рассчитывать на создание единой АЗСТ на базе объединения равноправных блоков — ЮАЗСТ и НАФТА.

США настаивали на подписании интеграционных соглашений уже в 2003 г., надеясь, что латиноамериканцам не удастся добиться слияния своих интеграционных группировок к этому сроку. Бразилия выступала за постепенное развитие интеграции, руководствуясь необходимостью сохранить на максимальное время тарифную защиту своих высокотехнологичных отраслей.

На «саммите Америк» в Сантьяго 18-19 апреля 1998 г. удалось договориться лишь о том, чтобы закончить переговоры о создании АЗСТ к 2005 г., в то время как США полагали, что в 2005 г. АЗСТ уже начнет функционировать. Инициатива в процессе формирования АЗСТ стала переходить в руки латиноамериканских стран.

Саммит глав государств и правительств американских государств в Монреале в апреле 2001 г. зафиксировал «промежуточный» этап в создании АЗСТ. С одной стороны, латиноамериканцам удалось блокировать принятие решения об образовании зоны к 2003 г., как настаивали США. С другой, в заключительном документе саммита было зафиксировано, что в декабре 2005 г. АЗСТ должна уже функционировать. Это противоречило исходной позиции латиноамериканских стран, предполагавших к 2005 г. завершить лишь подготовку к подписанию соответствующего соглашения.

Между тем, Вашингтон возобновил линию на прямое включение в НАФТА некоторых стран Южной Америки. В 2003 г. в нее была принята Чили.

31. Интеграционные процессы на Американском континенте.

Среди определяющих черт международных отношений в Западном полушарии, безусловно, в первую очередь следует выделить резкую активизацию интеграционных процессов. Мощный импульс им придала «Инициатива для Америк», провозглашенная президентом США Дж. Бушем в 1990 г. Она предусматривает создание единого экономического пространства от Аляски до Огненной Земли. «Инициатива для Америк» уже в начале десятилетия существенно динамизировала отношения США с латиноамериканскими странами. Всего за один лишь 1991 г. Соединенные Штаты заключили рамочные соглашения о переходе к свободной торговле практически со всеми уже существовавшими субрегиональными объединениями - Карибским общим рынком (КАРИКОМ), Системой Центральноамериканской интеграции (СЦАИ), Андским пактом, Общим рынком стран Южного конуса (МЕРКОСУР). С Мексикой с 1991 г. Соединенные Штаты и Канада вступили в переговорный процесс по вопросу создания Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА) Столь резко возросший интерес США к латиноамериканскому региону в начале десятилетия был обусловлен следующими факторами. После окончания холодной войны более очевидным стало формирование двух мощных экономических мегаблоков - в Западной Европе и в АТР, в ближайшие десятилетия способных превратиться в главные структурные звенья нового миропорядка. Это не вписывалось в выдвинутую Соединенными Штатами после распада СССР концепцию однополюсного мира. На фоне интенсивного формирования новых полюсов экономической и политической мощи более отчетливо обозначились нарастающие трудности американской экономики, постепенное снижение веса США в мировой торговле и финансах.

32. Россия – Центральная и Южная Америка: потенциал отношений.

Россия поддерживает дипотношения со всеми 33 государствами Латинской Америки и Карибского бассейна (ЛАКБ). В 2002-2004 гг. восстановлены отношения с Гренадой, установлены — с Сент-Винсентом и Гренадинами, Сент-Кристофером и Невисом, Багамскими островами, Сент-Люсией.

Проводится линия на укрепление дружественных связей с государствами региона, наращивание взаимодействия на мировой арене, развитие торгово-экономического, инвестиционного, научно-технического и культурного сотрудничества.

Развивается политический диалог. Важное значение имел официальный визит Президента России В.В.Путина на Кубу (2000 г.) — первый на высшем уровне в Латинскую Америку — и в Мексику (2004г). Продвижению сотрудничества с ведущими партнерами в регионе способствовали официальные визиты в Россию президентов Чили П.Эйлвина (1993 г.) и Р.Лагоса (2002 г.), Аргентины К.Менема (1998 г.), Венесуэлы У.Чавеса (2001 г.), Бразилии Ф.Э.Кардозо (2002 г.).

В ходе Саммита тысячелетия (2000 г.), форумов АТЭС в Брунее (2000 г.), Шанхае (2001 г.) и Бангкоке (2003 г.) В.В.Путин встречался с президентами Мексики, Венесуэлы, Перу, Чили, лидером Кубы Ф.Кастро. В мае 2003 г. прошла встреча В.В.Путина с Президентом Гайаны Б.Джагдео, находившимся в Москве в связи с участием во Всемирном форуме иностранных выпускников российских (советских) вузов.

В рамках "расширенного диалога" лидеров "восьмерки" с приглашенными на саммит в Эвиане (Франция, 2003 г.) главами влиятельных развивающихся государств прошли встречи Президента России с президентами Бразилии и Мексики. В.В.Путин встретился с Президентом Бразилии Л.Лулой в Нью-Йорке в ходе 58-й сессии ГА ООН (2003 г.).

Председатель Правительства Российской Федерации посетил Боразилию и Венесуэлу (2001г). В рамках участия Председателя Правительства России в саммите АТЭС в Лос-Кабосе (Мексика, 2002 г.) состоялись его встречи с президентами Мексики и Перу.

Министры иностранных дел России посетили Мексику, Кубу и Венесуэлу (1996 г.), Бразилию, Аргентину, Колумбию и Коста-Рику (1997 г.), Кубу (1999 г.), Чили, Аргентину, Бразилию и Венесуэлу (декабрь 2003 г.).

С визитами в России побывали мининдел большинства латиноамериканских стран. В 2003 г. состоялись визиты мининдел Кубы, Коста-Рики, Бразилии, Перу, Венесуэлы, Панамы, в 2004 г. — Колумбии (апрель), Эквадора (май), Аргентины (июнь), Никарагуа (июль).

Регулярно проводятся встречи министров в ходе сессий ГА ООН, в рамках форума АТЭС.

В интересах развития взаимодействия на мировой арене активно используются механизмы политических консультаций по линии МИД (на уровне заммининдел), действующие с большинством государств региона. В 2002-2004 гг. состоялись консультации по стратегической стабильности с Бразилией, по проблематике ООН — с Аргентиной, Бразилией, Мексикой, Кубой, Чили, Эквадором, по вопросам сотрудничества в противодействии новым вызовам — с Уругваем, Панамой и Колумбией, по экономической проблематике — с Панамой, по актуальной международной проблематике и двусторонним отношениям — с Аргентиной, Перу, Колумбией, Кубой, Мексикой, Гайаной, Ямайкой.

Россия, в т.ч. в рамках "восьмерки", оказывает политическую поддержку процессу мирного урегулирования вооруженного конфликта в Колумбии. Поддерживаются контакты с Венесуэлой и Мексикой как ведущими производителями нефти в интересах обеспечения стабильности нефтяного рынка и защиты экономических интересов России.

Развиваются межпарламентские связи. В 2002 - 2003 гг. состоялся обмен визитами председателей верхних палат парламентов России и Мексики, российские парламентские делегации посетили Аргентину, Бразилию, Колумбию, Панаму, Перу, Эквадор, в России побывали делегации парламентов Венесуэлы, Гватемалы, Коста-Рики, Чили, Эквадора. В апреле 2004 г. состоялись визиты Председателя Совета Федерации С.М.Миронова в Бразилию и Чили. В парламентах Аргентины, Бразилии, Венесуэлы, Кубы, Перу, Уругвая, Чили действуют Группы дружбы с Россией.

В 2004 г состоялись визиты председателя Счетной палаты России С.В. Степашина в Чили (март) и директора Федеральной службы по контролю наркотиков В.В. Черкесова в Чили и Боливию (апрель).

В марте 2004 года состоялся визит Председателя Счетной палаты России С.В.Степашина в Чили.

Постоянно обновляется и расширяется договорно-правовая база. В 1992 -2004 гг. подписано порядка 150 двусторонних документов, в т.ч. с 15 странами — договоры об основах отношений и декларации "нового поколения" о принципах взаимодействия.

Развиваются торгово-экономические отношения. Годовой товарооборот составляет порядка 6 млрд. долл. (в 2001 г. — 5,92 млрд., в 2002 г. — 5,6 млрд., в 2003 г. — 6,04 млрд.) Доля региона во внешней торговле России — около 4%, что сопоставимо с долей США и Канады (6%). Ведущие торговые партнеры: Бразилия (7,7 млрд. долл.), Эквадор (272,7 млн.), Аргентина (230,6 млн.). Куба (219,2 млн.), Уругвай (218,9 млн.), Мексика (162,5 млн.).

На рынки Латинской Америки выходит крупный российский бизнес. Российское компании успешно действуют в сфере поставок оборудования для ГЭС в Аргентине, Бразилии, Мексике, Колумбии, участвуют в разработке нефтяных месторождений в Колумбии, работают совместные предприятия по сборке автомобилей в Венесуэле, Колумбии, Уругвае, Эквадоре.

Кооперационные связи с латиноамериканскими странами налаживают субъекты Федерации (Москва, Санкт-Петербург, Татарстан, Чувашия, целый ряд областей).

Россия участвовала в международных выставках и ярмарках, проводимых в регионе: аэрокосмической выставке "ФИДАЕ" в Чили, Международной тихоокеанской ярмарке (Перу), Гаванской международной ярмарке и др. Предпринимались шаги по налаживанию межбанковского сотрудничества, в т.ч. по линии Банка России, Внешторгбанка, Внешэкономбанка, их подключению к разработке механизма платежей по эспортно-импортным операциям. Осуществляется сотрудничество в области мирного использования космоса, ядерной энергии с Аргентиной, Бразилией, Мексикой.

Развитию торгово-экономических отношений содействуют межправительственные комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству с Бразилией, Аргентиной, Мексикой, Венесуэлой, Колумбией, а также Национальный комитет содействия экономическому сотрудничеству со странами Латинской Америки (НК СЭСЛА). Созданный Совет предпринимателей Россия-Аргентина (2003 г.), российская часть Комитета деловых инициатив Бразилия-Россия (июль 2004 г).

Налаживанию прямых связей между деловыми кругами способствовали проведенные в нашей стране деловой форум "Россия — Латинская Америка" (2001 г.), круглый стол "Россия — страны Андского сообщества: перспективы развития торгово-экономического сотрудничества" (2002 г.), форумы "Санкт-Петербург — Ибероамерика" (2002-2003гг).

Двусторонние деловые форумы на высоком уровне прошли в 2003 г, в Мексике и Аргентине, в 2003-2004 гг. в Москве состоялись 1-й и II-й форумы по деловому и инвестиционному сотрудничеству Россия-Куба.

Более полному использованию потенциала торгово-экономических связей между Россией и Латинской Америкой способствовало бы признание латиноамериканцами рыночного статуса российской экономики (пока это сделали только Бразилия и Колумбия), прекращение практики применения антидемпинговых мер в отношении российских товаров, в первую очередь черных металлов и изделий из них, удобрений (Мексика, Аргентина, Перу, Венесуэла, Бразилия).

Расширяются гуманитарные и культурные связи. В 2000-2001 гг. и в 2003 г. в Москве проведены три Фестиваля ибероамериканской культуры. В 2003 г. создано Общество дружбы, научного, культурного и делового сотрудничества Россия-Мексика. Странам региона ежегодно предоставляются стипендии (в 2004 г. — более 300). Крупным проектом культурного сотрудничества стало открытие в Бразилии первой зарубежной школы Государственного академического Большого театра (г. Жоенвиль) и школы им. П.И.Чайковского в г. Форталеза.

С учетом различных волн эмиграции в страны Латинской Америки на постоянной основе ведется работа с соотечественниками (300-350 тыс. чел.) в целях их объединения независимо от идеологических взглядов.

Россия и США

Победа на выборах 6 ноября действующего президента США была позитивно встречена в Москве. В российской элите преобладает настрой на развитие конструктивных отношений с США.

Между тем победа Обамы не гарантирует позитивного во всех аспектах характера российско-американских отношений. Ощущение, что политика «перезагрузки» идет не так, как хотелось, росло среди экспертов обеих стран с середины 2010 года. Неудачные переговоры по ПРО летом 2011 года, негативное отношение Вашингтона к итогам парламентских и президентских выборов в России привели к тому, что игнорировать взаимные противоречия стало невозможно. Вторая администрация Обамы стоит перед выбором курса в отношении Москвы.

Потенциал политики «перезагрузки» образца 2009–2010 годов очевидно исчерпан. Возникает необходимость выработки новой повестки российско-американских отношений на ближайшие 7–10 лет. Здесь возможны несколько вариантов.

Сценарий «малой конфронтации»

Негативным вариантом развития событий может стать возвращение к «малой конфронтации» России и США. За минувшие 20 лет Кремль и Белый дом опробовали этот сценарий дважды. Первый раз (конец 1990-х годов) это было связано с разочарованием Белого дома в политике президента Бориса Ельцина и растущим в Москве ощущением недоброжелательности со стороны США. Второй раз (середина 2000-х годов) переход к конфронтации был связан с несогласием администрации Путина действовать в рамках «навязанного консенсуса», при котором любые двусторонние противоречия разрешались в пользу Вашингтона. Россия и США столкнулись с угрозой военной конфронтации – в ходе операции НАТО против Югославии (1999) и пятидневной войны из-за Южной Осетии (2008).

Третья по счету «малая конфронтация» означала бы окончательное свертывание политики «перезагрузки». В разной степени причинами новой конфронтации могут стать:

– отсутствие договоренностей между Россией и США по ПРО;

– неудача переговорного процесса по реформе системы европейской безопасности;

– нарастание российско-американского соперничества в Центральной Азии;

– негативное отношение американского истеблишмента к фигуре Владимира Путина;

– психологический негатив в двусторонних отношениях, связанных с критической оценкой со стороны Вашингтона внутриполитической ситуации в России и попытками на нее повлиять.

Потенциал российско-американской конфликтности при этом выше, чем он был в советско-американских отношениях 1970-х годов. Во-первых, Россия и США подошли к критическим потолкам сокращения стратегических ядерных сил (СЯС). Их снижение ниже 800 боезарядов может сделать гипотетически возможным создание потенциала первого разоружающего удара по СЯС одной из сторон.

Во-вторых, за минувшие 20 лет Россия и США обновляли свои СЯС намного медленнее, чем в 1970-х и 1980-х годах. Потенциал, необходимый для вывода из строя ядерных систем, будет меньше, чем это было до 2009 года. Заключить новый Договор СНВ будет сложнее из-за отсутствия необходимого парка выходящих из строя стратегических носителей ЯО.

В-третьих, сужаются возможности для достижения компромисса по противоракетной обороне. Вашингтон выделил крупные средства на реализацию этого проекта, а американский бизнес получил крупные заказы. В американском истеблишменте сложилась влиятельная прослойка чиновников, чья карьера напрямую связана с развертыванием системы ПРО. Американцы не видят, на какую крупную уступку со стороны Москвы они могли бы разменять возможное соглашение по ПРО.

В-четвертых, для России слишком важен фактор нестратегического ЯО. Американская сторона стремится снять российское превосходство в тактическом ядерном оружии (ТЯО). Но для Москвы ТЯО – единственное средство компенсировать превосходство НАТО в обычных вооруженных силах. Британский ядерный арсенал включен в американскую систему ядерного планирования. Российские эксперты опасаются, что через запуск общих программ с Лондоном американская сторона может обходить лимиты СНВ-3. Гипотетически Россия при угрозе быстрого наращивания американской ПРО может пойти на выход из Договора РСМД 1987 года.

Итогом станет воссоздание ситуации 1980-х годов: противостояние в Европе на базе ракет средней и меньшей дальности.

Наиболее опасным вариантом были бы попытки одной из сторон создать «управляемый кризис», как это было в 2007–2008 годах. Тогда в ответ на Мюнхенскую речь Путина возник «управляемый кризис» вокруг Грузии с целью выяснить степень готовности Кремля реализовать на практике свои угрозы. Подобный кризис для проверки степени прочности позиций Москвы может повториться и в ближайшие годы. Наиболее вероятными точками для него выглядят территориальные споры России с Японией, затяжной кризис вокруг Грузии, попытки смены власти в Белоруссии, территориальные противоречия в Арктике.

Стагнационный сценарий

Второй сценарий развития российско-американских отношений можно назвать стагнационным. Его основой будет сохранение на длительный срок современных тенденций. Москва и Вашингтон сохранят систему взаимного ядерного сдерживания как основу их отношений. Кремль и Белый дом продолжат вялотекущие (и малорезультативные) переговоры по ПРО. Лидеры обеих стран будут демонстрировать конструктивный характер своего взаимодействия. Но повестка двусторонних переговоров ограничится вопросом контроля над вооружениями.

Между сторонами развернется региональное соперничество. В Азии Вашингтон усилит игру на подрыв российско-китайского «большого договора» 2001 года или на разворот Индии к конфронтации с Пекином. В Европе Россия, как СССР в 1960-х годах, попытается извлечь выгоду из противоречий стран ЕС и США. Особое место будет занимать Арктика. Соединенные Штаты будут противодействовать стремлению России закрепить за собой советский сектор континентального шельфа. Конечная цель Вашингтона – максимально сузить акваторию действия российского Северного флота.

В эпицентре противоречий окажется территория бывшего СССР. Соединенные Штаты направят усилия на предотвращение создания Евразийского союза. Россия – на усиление интеграционных процессов, включая развитие военно-политических механизмов. В Центральной Азии развернется опосредованное соперничество России и США за приоритетные военно-политические контакты со странами региона. Вашингтон усилит игру на подрыв ШОС и ОДКБ; Москва – на недопущение закрепления военных баз США.

В настоящее время стагнационный сценарий выступает наиболее реалистичным вариантом. На период до 2016–2017 годов Москва и Вашингтон будут наблюдать за способностью друг друга развернуть систему ПРО и провести модернизацию СЯС. После этого элиты России и США будут действовать исходя из наличия или отсутствия ракетно-ядерного паритета.

Позитивный сценарий

Позитивный сценарий в настоящее время наиболее сложен для реализации. Без соглашения по ПРО российская сторона не пойдет на подписание новых соглашений по СНВ. Поэтому для продолжения политики «перезагрузки» Москве и Вашингтону следует найти дополнительный переговорный пакет. Им может стать проблема контроля над вооружениями в Европе.

Во-первых, России и США следует начать диалог по проблеме тактического ядерного оружия. Выйти на реальные сокращения ТЯО сторонам вряд ли удастся, но Москва и Вашингтон могут начать консультации об уточнении VII статьи ДНЯО. (Она фиксирует право неядерных стран создавать «безъядерные зоны», но не определяет право ядерной державы иметь свое ЯО на территории неядерных государств.) России и США важно вернуться к переговорам о создании «безъядерной зоны» в Центральной и Восточной Европе. Эти переговоры предусмотрены Основополагающим актом Россия–НАТО (1997), но находятся в замороженном состоянии.

Во-вторых, России важно подключить американских союзников к Договору РСМД 1987 года. В настоящее время Британия и Франция не участвуют в нем. Париж и Лондон могут развивать этот класс ракет, в том числе за счет совместных программ с США. Американцы, в свою очередь, обеспокоены ракетами средней дальности КНР.

В-третьих, для России и США актуально выработать комплекс взаимных обязательств на случай конфликта с третьими странами. В годы холодной войны подобные обязательства были зафиксированы в Декларации о мерах по снижению опасности ядерной войны 1973 года. При Михаиле Горбачеве ее положения были расширены в рамках Венских соглашений о мерах доверия 1989–1990 годов. После 1991 года Россия и США избегали этой проблемы как пережитка холодной войны. Конфликт вокруг Южной Осетии доказал, что этот оптимизм был преждевременным.

Такая повестка не отменяет необходимости достижения компромисса по ПРО. Но она позволит сторонам сохранить стратегический диалог даже в отсутствие достижений по этому болезненному вопросу. Повестка российско-американских отношений по-прежнему на 80% сводится к области контроля над вооружениями. Без ее разрешения сторонам вряд ли удастся совершить реальный прорыв на других направлениях.

Зам.зав. кафедрой МЭиМО Худоренко Е.А.

«_______ 2012 г.»

1 Россия и НАТО: Общие угрозы, вызовы и перспективы сотрудничества- http://f5.ru/malkov/post/252133

2 Калачев Д.Н «Отношения Россия - НАТО на современном этапе: итоги и уроки взаимодействия».Вестник№1.

http://www.vestnik-mgou.ru/mag/2009/ist_i_pol_nauki/1/st28.pdf

3 Калачев Д.Н «Отношения Россия - НАТО на современном этапе: итоги и уроки взаимодействия».Вестник№1.

http://www.vestnik-mgou.ru/mag/2009/ist_i_pol_nauki/1/st28.pdf

4ОТНОШЕНИЯ РОССИЯ-НАТО http://www.mid.ru/ns-dos.nsf/8aa6d005cdff4b79432569e70041fdc5/f92389c8e831c01bc3257376001c15d2?OpenDocument

5 Калачев Д.Н « Отношения Россия - НАТО на современном этапе: итоги и уроки взаимодействия». Вестник №1.

http://www.vestnik-mgou.ru/mag/2009/ist_i_pol_nauki/1/st28.pdf

6 ОТНОШЕНИЯ РОССИЯ-НАТО http://www.mid.ru/ns-dos.nsf/8aa6d005cdff4b79432569e70041fdc5/f92389c8e831c01bc3257376001c15d2?OpenDocument

7 ОТНОШЕНИЯ РОССИЯ-НАТО http://www.mid.ru/ns-dos.nsf/8aa6d005cdff4b79432569e70041fdc5/f92389c8e831c01bc3257376001c15d2?OpenDocument

8 Россия и НАТО. Тезисы Совета по внешней и оборонной политике. Данные тезисы являются результатом работы рабочей группы СВОП по политике России в отношении НАТО. http://old.nasledie.ru/politvne/18_18/article.php?art=28

9 Россия и НАТО. Тезисы Совета по внешней и оборонной политике. Данные тезисы являются результатом работы рабочей группы СВОП по политике России в отношении НАТО. http://old.nasledie.ru/politvne/18_18/article.php?art=28

10 «Нереалистичные условия». Деловая газета «Взгляд».10 окт.2012г. http://vz.ru/politics/2012/10/10/601875.html

11

Форма документа от: 23.12.2003

стр. 166