47. Моральные проблемы генной терапии.

Метод основан на переносе генетического материала с помощью вирусных или фаговых векторов (переносчиков) либо непосредственно в кровь и ткани пациента, либо вначале в лабораторно изолированные клетки больного, которые пересаживаются ему в последствии. Наиболее перспективным считается применение генной терапии для лечения моногенных наследственных заболеваний, при которых предполагается, что введение в организм генетического материала, содержащего нормально функциони­рующий ген, вызовет решающий терапевтический эффект. Перспективна разработка методов генной терапии злокачест­венных новообразований. Поскольку генная терапия связана с вторжением в наиболее интимные механизмы жизнедеятельности, то оправдана политика тех государств, которые учреждают специальные национальные этические комитеты, составленные из независи­мых экспертов и представителей общественности, для экспер­тизы всех заявок на проведение экспериментов и клинических испытаний в этой области. Международно-признанным является, например, запрет на проведение испытании методов генной терапии на половых клетках человека. Этим предотвращается передача потенциально неблагоприятных генетических изменений потомкам и их распространение в последующих поколениях. Признанным считается выполнение следующих условий для разрешения проводить клинические испытания в области генной терапии: Необходимо доказать в экспериментах на животных, что нужный ген может быть пренесен в соответствую­щие клетки-мишени, где он будет функционально акти­вен достаточно продолжительное время. Нужна уверенность в том, что, будучи перенесен в но­вую для себя среду, этот ген сохранит эффективность. Нужна абсолютная гарантия того, что перенесенный ген не должен вызывать неблагоприятных последствий в организме.

48. Медицина и проблема смерти: история вопроса.

Важными функциями наделяет общество врача, вверяя ему право определять момент смерти Наделение ими врачей - дело по историческим масштабам совсем недавнее, относящееся примерно к середине XIX столетия. И связано оно было с тем процессом, который историки медицины и истори­ки культуры называют медикализацией смерти. Толчком к нему послужили панические настроения, про­должавшиеся в разных странах, особенно - во Франции и в Германии, на протяжении двух предшествующих столетий. Постоянно присутствующей стала сама тема живого трупа, мертвеца, который на самом деле жив. Дело доходило до того, что во Франции люди стали оговаривать в своих завещания проведение после смерти таких тестов, как надрезы на конечностях, чтобы удостоверится в действительной кончине. Важно иметь в виду, что в те времена от врача вовсе не требовалось находиться у постели больного вплоть до его смерти. Напротив, врач, убедившись, что пациент безнадежен, считал свою миссию законченной. Умиравший чаще имел дело со священником, который и констатировал смерть. Врач, который не может спасти больного, из­бегает находиться при нем после того, как тот издаст последний вздох, и все практикующие врачи, кажется, прониклись этой аксиомой одного великого философа: не подобает врачу навещать мертвеца".