Вопрос 37. Гражданская война.

Захват власти большевиками ознаменовал собой переход гражданского противостояния в новую, вооружен­ную фазу — гражданскую войну. Однако первоначально воен­ные действия носили локальный характер и имели цель воспре­пятствовать установлению большевистской власти на местах. В ночь на 26 октября группа ушедших со II съезда Советов меньшевиков и правых эсеров сформировала в Городской думе Всероссийский комитет спасения родины и революции. Опираясь на помощь юнкеров петроградских училищ, комитет попытался осуществить 29 октября контрпереворот. Но уже на следующий день это выступление было подавлено отрядами Красной гвардии.

А. Ф. Керенский возглавил поход 3-го конного корпуса гене­рала П. Н. Краснова на Петроград. 27 и 28 октября казаки за­хватили Гатчину и Царское Село, создав непосредственную уг­розу Петрограду. Однако 30 октября отряды Краснова были разбиты. Керенский бежал. П. Н. Краснов был арестован свои­ми же казаками, но затем отпущен под честное слово, что он не будет сражаться против новой власти.

С большими осложнениями устанавливалась советская власть в Москве. Здесь 26 октября Городская дума создала «Ко­митет общественной безопасности», в распоряжении которого находилось 10 тыс. хорошо вооруженных бойцов. В городе раз­вернулись кровопролитные бои. Только 3 ноября, после штурма Кремля революционными силами, Москва перешла под контроль Советов.

Верховным главнокомандующим русской армии после бегст­ва А. Ф. Керенского объявил себя генерал Н. Н. Духонин. Он от­казался выполнить распоряжение СНК о вступлении в перегово­ры о перемирии с германским командованием и 9 ноября 1917 г. был смещен со своего поста. В Могилев был послан отряд вооруженных солдат и матросов во главе с новым главноко­мандующим прапорщиком Н. В. Крыленко. 18 ноября гене­рал Н. Н. Духонин был убит. Ставка перешла под контроль большевиков.

С помощью оружия утверждалась новая власть в казачьих районах Дона, Кубани, Южного Урала.

верхуш­ки принадлежали и сельские богатей иного рода: те, кто давал односельчанам деньги в рост. Если первые стремились к выходу из «мира», ведению самостоятельного хозяйства, то вторые предпочи­тали обогащаться, используя ситуацию общины к своей выгоде. Слой крестьян-бедняков в ряде губерний увеличивался. Власть «мира» — а нередко просто влия­тельной группы односельчан — доходила до выне­сения решений о телесных наказаниях. Попытки в 1900 г. отменить это право оказались безуспеш­ными. Социальное расслоение крестьянства, неук­лонное нарушение уклада патриархальной жизни делали социально-психологические процессы в крестьянской среде взрывоопасными. На сельский быт оказывали влияние и односель­чане, которые постоянно или на время перебира­лись в города. Ощущение недовольства и смутная тяга к пере­менам постепенно проникали во все слои населения сверху донизу.

Вопрос 38. Нэп. Переход к нэпу.

Переход к нэпу — новой экономической по­литике (такое название закрепилось за системой экономических мероприятий, сменившей политику «военного коммунизма» и яв­лявшейся, до известной степени, ее противоположностью) — был провозглашен В. И. Лениным в марте 1921 г. на X съезде РКП (б). Первым шагом новой экономической политики стала отмена продразверстки. Вместо нее вводился натуральный налог, кото­рый, во-первых, был вдвое меньше разверстки и, во-вторых, объ­являлся заранее. Он не мог быть увеличен в течение года. Все излишки, оставшиеся после внесения налога, поступали в распоряжение крестьян. Это создавало матер. стимул для увеличения производства сельскохозяйственной продукции. Но чтобы этот стимул заработал, большевикам при­шлось вернуться к свободе торговли. Коренные изменения произошли и в области промышленного производства. Прежде всего был отменен декрет о поголовной национализации промышленности. Теперь мелкие и даже часть средних предприятий вновь передавались в частные руки. Допускалось также создание концессий с привлечением иностранного капитала, смешанных акционерных обществ и совместных предприятий. Все эти «новшества» потребовали отмены принудительного труда и введения рынка рабочей силы, была введена тарифная система оплаты тру­да. Была проведена денежная реформа, итогом которой стало введение в стране твердой денежной единицы. Вместе с тем значительная часть промышленности, вся внеш­няя торговля оставались в руках государства, или, как говорили большевики, они сохранили за собой «командные высоты в эко­номике». Декретами Совнаркома в 1923 г. были определены но­вая структура и устав государственных промышленных предпри­ятий (трестов) и государственной торговли (синдикатов). Они по­лучили большую хозяйственную самостоятельность, их деятель­ность строилась на принципах хозрасчета и самоокупаемости.

Итоги нэпа. Наиболее быстро при­способились к нэпу мелкая промышленность, розничная торгов­ля и деревня. Более медленными темпами шло восстановление тяжелой промышленности. Но внедрение хозрасчета, материаль­ной заинтересованности, реабилитация понятия прибыли все же дали свои плоды.

После страшной засухи 1921 г. и голодного 1922 г. сельское хозяйство стало постепенно увеличивать свои объемы. К 1923 г. в основном были восстановлены дореволюционные посевные пло­щади. В 20-е гг. на селе преобладали середняцкие хозяйства (свыше 60%), кулаков насчитывалось 3—4%, бедняков — 22—26%, бат­раков— 10—11%. Несмотря на частые кризисные явления, динамично развива­лось и промышленное производство. К 1928 г. страна по основ­ным экономическим показателям, в том числе и по национально­му доходу, достигла довоенного уровня. Это создало условия для некоторого улучшения материального положения рабочих, кре­стьян, служащих. Реальная заработная плата рабочих к 1925— 1926 гг. в среднем составляла 93,7% их довоенного заработка. Продолжительность рабочего дня равнялась 7 ч при 6-дневной рабочей неделе. И все же в целом ощущалась резкая нехватка промышлен­ных товаров, что приводило к увеличению цен, а это, в свою оче­редь, тормозило рост жизненного уровня всех категорий населе­ния. Серьезной проблемой была безработица. Жилищный во­прос, несмотря на проводимые в первые революционные годы «уплотнения буржуазии», не только не был решен, но и еще больше обострился. Настоящим бедствием для страны было аграрное перенасе­ление. Огромное количество таких людей в поисках лучшей доли устремлялось в города, пополняя и без того плотные ряды городских безработных. Все эти серьезные проблемы свидетельствовали о необходи­мости корректировки нэповского курса. Введение нэпа вызвало из­менение социальной структуры и образа жизни людей. Олице­творением новой экономической политики были яркие, социально разнородные типы: красные наркомы — недавние революционе­ры-подпольщики и солдаты; красные директора — вчерашние рабочие и технические специалисты; многочисленная армия слу­жащих различных контор — «барышни» — бывшие гимназистки и курсистки; приказчики и мелкие лавочники; наконец-то встаю­щие на ноги крестьяне-единоличники.

Значительные темпы эко­номического роста в период нэпа во многом объяснялись «вос­становительным эффектом»: в промышленности — введением в эксплуатацию уже имевшегося оборудования, которое не ис­пользовалось, так как население было занято войнами и револю­циями, в сельском хозяйстве — восстановлением заброшенных пахотных земель. Когда в конце 20-х гг. эти резервы иссякли, стране понадобились огромные капиталовложения для реконст­рукции старых заводов и создания новых отраслей промышлен­ности. Пойти проторенным российским путем привлечения ино­странных инвестиций большевики не смогли, хотя и пытались. Внутренние резервы тоже были минимальны. Частный капи­тал, как известно, не допускался в крупную и в значительной степени даже в среднюю промышленность; в стране существова­ла драконовская система налогообложения; отсутствие юридиче­ских гарантий заставляло население скрывать свои накопления, держать их не в сберегательных кассах и ценных государствен­ных бумагах, а в тайниках и кубышках, пускать на спекуляцию, т. е. частный капитал не мог достаточно быстро модернизиро­вать отсталую российскую экономику. Государственный же сек­тор, хотя и признавался приоритетным, был малорентабельным. Нельзя было рассчитывать и на сельское хозяйство, не­когда являвшееся поставщиком экспортной продукции. Одним из результатов нэпа было дробление крестьянских хозяйств, осереднячивание деревни, что, в свою очередь, приводило к умень­шению производства товарной продукции, так как середняк про­изводил продукты прежде всего для собственного потребления. Сельскохозяйственные проблемы усугублялись растущим промтоварным голодом. У крестьян пропадал стимул к расшире­нию товарного производства: зачем напрягаться, если на выру­ченные деньги нечего купить. Столкнувшись с фактическим отсутствием необходимых для модернизации средств, большевистская власть уже с середины 20-х гг. пыталась решить эту проблему путем все большей цент­рализации в руках государства финансовых и материальных ре­сурсов и ужесточения распределительной политики. Однако кон­кретные формы и методы корректировки экономического курса определились в результате сложной политико-идеологической борьбы среди партийных лидеров. Главным предметом споров был вопрос: какие экономические рычаги может использовать государство для получения средств, необходимых для развития промышлен­ности, в условиях, когда сельское хозяйство почти целиком нахо­дится в руках частных собственников и нет никакой перспективы получить иностранные кредиты? В шумном хоре различных мнений постепенно определились две противоположные точки зрения. Первая была наиболее от­четливо сформулирована Е. А. Преображенским, крупным фи­нансовым руководителем страны. Он заявил, что Октябрьская революция произошла в стране, в которой не было создано не­обходимой промышленной базы для претворения в жизнь соци­альных программ коммунизма. Все капиталистические страны создавали свою промышленность за счет средств, полученных от эксплуатации колоний. Социалистическую индустрию в нашей стране можно создать только за счет эксплуатации «внутренней колонии» — крестьянства.

Вторую точку зрения отстаивал Н. И. Бухарин, главный ре­дактор «Правды». Он считал, что война с крестьянством чревата для Советского государства пагубными последствиями, как эко­номическими, так и политическими. Поэтому развитие экономи­ки страны необходимо базировать на союзе с крестьянством, обеспечивая крестьянам возможность повышения производитель­ности труда, организуя кооперативы, поддерживая формы ры­ночного обмена. В 1925 г. Н. И. Бухарин произнес свои знамени­тые слова, обращенные к крестьянам: «Обогащайтесь, развивай­те свое хозяйство и не беспокойтесь, что вас прижмут». Эти две конкурирующие программы не были лишь плодом теоретических, кабинетных изысканий их авторов. Они отражали противоречивую ситуацию, сложившуюся в стране. С одной сто­роны, стало зримо проявляться недовольство рабочих новым со­циальным неравенством, порожденным нэпом. С другой — пред­принималась попытка более полно учесть интересы крестьянст­ва, из-за позиции которого в конечном счете и был затеян ког­да-то нэп.

Вопрос 39. СССР накануне и в начальный период второй мировой войны. После заключения Мюнхенского соглашения главы правительств Англии и Франции провозгласили наступле­ние в Европе «эры мира». Иначе думало и действовало герман­ское правительство. Пользуясь дальнейшим попустительством западных держав, Гитлер 15 марта 1939 г. ввел войска в Прагу и окончательно ликвидировал Чехословакию как независимое го­сударство. Но и этого ему показалось недостаточно.

Весной 1939 г. Германия предъявила требования к Польше о присоединении к рейху Данцига, имевшего статус вольного города, и части польской территории. Это несколько отрезвило правящие круги Англии и Франции и вынудило их начать пере­говоры с Советским Союзом. Одновременно Англия и Франция предоставили «гарантии» Польше и некоторым другим странам на случай немецкого вторжения.

Гитлер, не отказавшись от силового решения «польского во­проса», также предложил СССР начать переговоры о заключе­нии пакта о ненападении. Перед Сталиным встал нелегкий вы­бор. И чем труднее шли переговоры с западными державами, тем больше Сталин склонялся к выводу о необходимости подпи­сать мир с фашистской Германией, который не только обещал ему территориальные приобретения и внешнеполитические преимущества, но и предоставлял возможность выиграть время для укрепления советской обороны, тем более что на восточных гра­ницах Япония начала широкомасштабные военные действия против Монгольской Народной Республики, и СССР, имеющий договор с Монголией, ввел на ее территорию свои войска. Нача­лись тяжелые бои с применением танков и боевой авиации. Пе­ред Советским Союзом вырисовывалась реальная перспектива ведения войны на два фронта.

В августе 1939 г. весь мир был взбудоражен шокирующим из­вестием: СССР и нацистская Германия подписали договор о не­нападении, а затем договор о дружбе. Этот факт стал полной не­ожиданностью и для советских людей. Но никто не знал самого главного — к договорам прилагались секретные протоколы, в которых был зафиксирован раздел Восточной Европы на сферы влияния между Москвой и Берлином. Согласно протоко­лам, устанавливалась линия разграничения между немецкими и советскими войсками в Польше; Прибалтийские государст­ва, Финляндия и Бесарабия относились к сфере влияния СССР.

Несомненно, в тот период договор был выгоден обеим стра­нам. Гитлеру он позволял без лишних осложнений начать захват первого бастиона на востоке и одновременно убедить свой гене­ралитет в том, что Германии не придется воевать сразу на не­скольких фронтах. Сталин, заключив договор с Германией, зна­чительно отодвинул от СССР исходные позиции потенциального врага, получил выигрыш во времени для укрепления обороны страны и реальную возможность восстановить Советское госу­дарство в границах бывшей Российской империи. При этом нельзя сбрасывать со счета и тот факт, что советско-англо-французские переговоры фактически зашли в тупик, ибо западные державы пытались навязать СССР односторонние военные обя­зательства. Уладив дела на западе, СССР активизировал военные дей­ствия на востоке. В конце августа советские войска нанесли ре­шительное поражение японской группировке войск в районе р. Халхин-Гол. Угроза эскалации войны на Дальнем Востоке была ликвидирована. СССР приступил к реализации условий секретных протоколов в Восточной Европе.

Расширение советской территории на западе проходило без каких-либо вооруженных конфликтов. Иначе развивались собы­тия на Карельском перешейке. Советское правительство потре­бовало от Финляндии отодвинуть советско-финскую границу в районе Ленинграда на 30—35 км в глубь Карельского пере­шейка, пообещав территориальные уступки в других районах. Финляндия, чувствуя тайную поддержку Германии и открытую Англии и Франции, отвергла, эти предложения и объявила все­общую мобилизацию. Советский Союз, не считая финскую ар­мию серьезным противником, воспользовался незначительным пограничным инцидентом и 30 ноября 1939 г. начал боевые дей­ствия. Однако части Красной Армии встретили упорное сопро­тивление финских войск. Неподготовленность Красной Армии к прорыву мощной оборонительной линии, а так­же наступившие вскоре сильные снегопады и морозы приостано­вили активные боевые действия. И только в феврале 1940 г., получив подкрепление, части Красной Армии взяли Выборг. Финляндия запросила мира. Советское ру­ководство также сочло за благо как можно скорее погасить этот конфликт, вызвавший осуждение мировой общественности и иск­лючение СССР из Лиги Наций. 12 марта в Москве был подписан мирный договор с Финлян­дией, по которому к СССР отходил весь Карельский перешеек с Выборгом, северное побережье Ладожского озера. У входа в финский залив на полуострове Ханко (Гангут) была создана военно-морская база. Война с Финляндией выявила много серьезных недостатков и в боевой подготовке войск, и в их оснащении, особенно автома­тическим оружием, минометами, крупнокалиберной артилле­рией. Спешно назначенные на высшие командные должности командиры среднего звена, взамен репрессированных в 1937— 1938 гг. руководящих кадров Красной Армии, продемонстриро­вали низкие навыки управления войсками и организации боевых действий.

Укрепление обороноспособности страны. Неудачи Красной Армии в войне с Финляндией заставили руководителей СССР форсировать работу по укреплению его обороноспособности. Бы­ли приняты чрезвычайные меры к увеличению промышленного производства и в первую очередь наращиванию выпуска воору­жения. Резко возросли бюджетные ассигнования на оборону. Ужесточились ме­ры к нарушителям трудовой дисциплины. Вместо 6-дневной ра­бочей недели с одним выходным днем и 7-часового рабочего дня были введены 7-дневная рабочая неделя и 8-часовой рабочий день. Запрещался самовольный уход рабочих и служащих с предприятий. Вводилась уголовная ответственность за опозда­ние на работу и прогулы. Усилился спрос за качество выпускае­мой продукции. Была создана новая система профессионального обучения молодежи. В предвоенные годы конструкторские бюро разработали, военные заводы освоили производство и выпуск новых типов вооружений, не уступавших лучшим мировым образцам. Полностью обеспечить соединения и части Красной Армии новым вооружением планировалось в 1942—1943 гг. А пока войска были оснащены устаревшими образцами оружия и боевой техники. Даже в приграничных округах новое вооружение не превышало 20—25% от имеющегося.

В то же время политическое и военное руководство страны не уделяло достаточного внимания разработке военной доктрины СССР в будущей войне. Тактический и научный кругозор совет­ских маршалов не выходил за рамки примитивного анализа ито­гов гражданской войны. А так как крупнейшие военные теорети­ки М. Н. Тухачевский, А. А. Свечин и др. были репрессированы, то и разработанные ими теоретические основы ведения совре­менной механизированной войны были объявлены «вредитель­скими». Не было сделано глубокого анализа военных операций Германии против Польши и Франции. Более того, нарком оборо­ны С. К. Тимошенко заявил в декабре 1940 г.: «В смысле страте­гического творчества опыт войны в Европе, пожалуй, не дает ни­чего нового». В советском руководстве господствовало убежде­ние, что война с нашей стороны будет наступательной, вестись на чужой территории и закончится победой, достигнутой «малой кровью».

Подготовка Германии к войне против СССР. Одержав довольно легкие победы на Западе, германское руководство вплот­ную приступило к подготовке войны против Советского Союза, без разгрома которого оно не смогло рассчитывать на завоева­ние мирового господства. Еще до прихода к власти Гитлер пи­сал: «Если мы сегодня говорим о новых землях и территориях в Европе, мы обращаем свой взор в первую очередь к России».

В июне 1940 г. германский генеральный штаб приступил к разработке плана нападения на СССР, получившего название «план Барбаросса». В основу плана была положена идея молни­еносной войны — блицкрига, успешно реализованная в войне с Польшей и на Западе. Намечалось нанести массированные ох­ватывающие удары по основным группировкам Красной Армии, в кратчайшие сроки занять важнейшие политические и экономи­ческие центры — Москву, Ленинград, Киев, Донбасс, Кавказ и через 4—6 недель выйти на рубеж Архангельск — Волга. Ко­нечной целью войны было уничтожение СССР как