§ 7.3. Валютный союз Беларуси с Россией: содействие или преграда экономическому развитию?

Тесная валютно-экономическая интеграция Беларуси и России также не противоречит общеевропейским тенденциям межгосударственной интеграции, однако при вхождении в любой политический, экономический и валютный союз важно помнить, что последний всегда имеет под собой чисто политическую основу, где каждый из участников процесса интеграции преследует, прежде всего, собственные экономические интересы и цели. Прежде, чем обсуждать технические вопросы формирования валютного союза Беларуси с Россией зададимся вопросом, какие выгоды и какие потери получит от него наша страна?

По замыслам сторонников интеграции союз должен был стать бастионом против экономической глобализации и экспансии западных транснациональных корпораций на постсоветское пространство. Самым «грандиозным» экономическим проектом союза было создание более десяти транснациональных и межгосударственных финансово-промышленных групп (ФПГ) с участием белорусских и российских предприятий и банков. Заинтересованность белорусских предприятий в создании ФПГ была вызвана возможностью получения дополнительных субсидий из союзного бюджета и более свободного выхода на российский рынок, а также надеждой получить большую хозяйственную самостоятельность от государства и монополию на покупателя.

Как и предсказывали многие белорусские экономисты, ссылаясь на аналогичные примеры в Beнгрии, Чехии, Польше, государственная поддержка технологически отсталых и неэффективных производств не способна решить проблему их убыточности в рыночных условиях хозяйствования. Это связано с несопоставимостью необходимых для модернизации средств с имеющимися ресурсами в национальной экономике любой транзитивной страны. Свидетельством тому служит объем финансирования совместных межгосударственных программ из союзного бюджета России и Беларуси. В 2002 г. выполнение более пятидесяти союзных программ было выделено порядка $24 млн. (30% от всего бюджета), тогда как для строительства только одного завода по производству кинескопов в рамках peaлизации программы «союзный телевизор» требуется $500 млн., т. е. в 20 раз больше годовой статьи расходов союзного бюджета на все союзные про граммы.

Сложившиеся экономические отношения между Беларусью и Россией напоминают те, что имели ме­сто в советское время: если раньше из-за особенностей системы ценообразования белорусские товары по завышенным ценам поставлялись в союзные рес­публики вместо дешевых энергоресурсов, то сейчас переоцененные через бартер промышленные това­ры поставляются в обмен на энергоресурсы по внутренним российским ценам. Если раньше такие отно­шения позволили Беларуси провести индустриали­зацию белорусской экономики, то в последние годы позволяют консервировать ее структуру.

Продлевая существование неконкурентоспособ­ных и убыточных предприятий, Союз Беларуси и России сдерживает также диверсификацию направ­лений внешней торговли. В странах нашего географического региона – Центральной и Восточной Ев­ропы – растет товарооборот с ЕС и падает с отста­лыми в экономическом плане странами СНГ, проис­ходит изменение структур национальных экономик, вызванное двумя глобальными процессами - их ры­ночной трансформацией и межгосударственной ев­ропейской интеграцией. Для сравнения, доля экс­порта в развитые индустриальные страны в 2001 г. по сравнению с 1990 г. выросла в Литве с 32 до 56%, в Польше с 65 до 76%, в Украине с 15 до 23%, и упала в Беларуси с 18 до 11%. Страны Балтии активизируют торговые отно­шения со скандинавскими странами, Украина официально объявила страте­гическим партнёром Польшу. Удельный вес России в торго­вом обороте Украины в 1999 г. составил 30%, Литвы – 12%, Польши – 5%. Россия даже не входит в первую десятку стран, потребляющих польский экспорт, тогда как в советское время она устойчиво занимала 2-3 место во внешнем товарообороте Польши.

Если сравнить объем прямых иностранных инвес­тиций (ПИИ) на душу населения за 1994-2000 гг., то у европейских стран СНГ он сопоставим (Молдо­ва - $ 113, Украина - $65, Беларусь, без газопровода Ямал - Европа - $28, Россия - $ 118), хотя не все из них делали ставку на внутренние инвестиции. Эко­номики этих стран также отличаются по структуре. Главное, что их объединяет в настоящий момент, – это членство в СНГ, которое воспринимается други­ми региональными блоками, в том числе и ЕС, как конкурирующее межгосударственное объединение. Страны Балтии, которые изначально бросили все политические ресурсы на вступление в ЕС, добились на порядок большего уровня ПИИ (Литва – $643, Эстония – $ 1360). Польские аналитики отмечают, что ожидаемое вступление Польши в ЕС является глав­ным фактором инвестиционной привлекательности польской экономики для иностранных инвесторов, и возможное замедление этого процесса грозит непосредствен­ными инвестиционными потерями.

Российский капитал не может обеспечить необхо­димый объем иностранных инвестиций в экономику Беларуси. По оценкам аналитиков, для поверхностной модерниза­ции технологической базы белорусской экономики необходимо порядка $35 млрд. В период 1994 - 2000 гг. объем ПИИ в экономику Беларуси, без учета газо­провода «Ямал - Европа», составил $285 млн., из них, по оценкам экспертов, доля российских соста­вила 15%, т. е. чуть более $40 млн. В то время как за последние 10 лет в постсоциалистические страны было инвестировано более $ 100 млрд., и только 0,7% от этой суммы, меньше всех, смогла привлечь Бела­русь. Если бы Беларусь, привлекала ПИИ на душу населения в объеме, соразмерном Литве, то с 1994 г. получила бы более $5 млрд. прямых инвестиций.

Даже при открытии экономики Беларуси для при­влечения инвестиций российские инвесторы не спо­собны увеличить их приток до сопоставимых вели­чин с возможностями западного капитала. Если эко­номика Беларуси составляет 5% от экономики Рос­сии, то экономика России – менее 5% от экономики ЕС. В пересчете по рыночному курсу ВВП России меньше, чем ВВП одних Нидерландов.

Потенциал экономических интересов Беларуси в европейском регионе несоизмеримо превосходит получаемые выгоды от связей с Россией. Чтобы пе­рейти на стадию конкурентоспособности на основе инвестиционных факторов, необходимо получить доступ к иностранным инвестициям, которые на 95 % принадлежат развитым странам.

Процессы гло­бализации и транснационализации мировой эконо­мики неравномерно перераспределяют ресурсы меж­ду странами. Однако главным является то, что они носят объективный характер и оказывают на разви­тие национальных экономик существенное влияние. Привлечение иностранных инвестиций может ока­зывать как позитивное, так и негативное влияние на экономическое развитие страны в зависимости от проводимой правительством экономической поли­тики. Отказ от транснационального капитала в ус­ловиях недостатка внутренних инвестиций может превратить Беларусь в «сырьевой придаток» на «зад­ворках» мировой экономики.

Объединение усилий Беларуси и России по под­держке функционирования неэффективных и некон­курентоспособных местных производств путем го­сударственной поддержки и принуждения к возоб­новлению разорванных экономических связей, а также протекционизма позволяет откладывать этим предприятиям проведение модернизации с привле­чением иностранных инвесторов и встраиванием в цепочки ТНК.

Введение российского рубля в качестве денежной единицы на территории Белару­си может принести белорусской экономи­ке существенные издержки. Вне зависимости от того какой обменный курс – номинальный или реальный – будет выбран для обмена белорусских рублей на российские, заметно снизится ценовая конкурентоспособность продукции, что приведет многие белорусские предприятия к состоянию банкротства (по самым пессимистичным оценкам в таком положении может оказаться более половины предприятий). В этом случае государство получит от их приватизации значительно меньшие доходы в бюджет, чем могло бы получить при сохранении собственной валюты.

Во-вто­рых, различная направленность структуры белорусской и российской экономик – перерабатывающая и сырьевая – при введении российского рубля будет приводить к периодическому проявлению дискриминации в отношении белорусской экономики, когда Россия будет прибегать к использованию валютной политики в решении проблем переходного периода. Например, в случае падения мировых цен на нефть, девальвация российского рубля будет в целом более выгодна российской экономике, так как будет приводить к повышению доходов от экспорта сырьевых ресурсов, и будет наносить ущерб целям белорусской экономики, так как это будет снижать выгодность привлечения иностранных инвестиций и импорта оборудования для модернизации технологий, без чего белорусским предприятиям невозможно будет закрепиться на мировых рынках; рост же мировых цен на нефть будет приводить одновременно к росту реального курса российско­го рубля и к падению ценовой конкурентоспособно­сти белорусской экономики на внешних рынках.

Изначально в выборе в пользу введения российского рубля отсутствует всякий экономический смысл. Российский рубль – это обычная национальная валюта слабой в экономическом плане страны (ВВП в России меньше, чем в небольшой Бельгии), которая находится в «грязном» плавании (время от времени возникают разговоры о его возможной привязке к доллару США), то есть является нестабильной и непредсказуемой валютой, и кроме того, практически не используется другими странами в международных расчетах, поскольку удельный вес России в мировом валовом продукте составляет всего около 3% (рис. 7.3.).

Рис. 7.3. Распределение мирового ВНП

Оптимизм многих российских политиков о скором возрождении России как мощной экономической державы и выступление ее в роли интеграцион­ного локомотива на постсоветском пространстве ничем не подкреплен. Использование валюты конкретной страны в международном обращении напрямую связано с ее удельным весом в мировом производстве и торговле. Данные развития экономик отдельных стран показывают, что российский рубль даже в долгосрочной перспективе не имеет возможностей стать международной валютой (см. табл. 7.1). Чтобы России достигнуть экономического потенциала европейских стран, необходим ежегодный экономический рост в 7% на протяжении 25 лет.

Таблица 7.1.

США, Европейский союз (15), Россия, Япония: геофинансовое измерение

Страна	Территория (тыс. кв. км.)	Население (млн. чел.)	ВВП (млн.)
США	9363,16	267,95	7170
Европейский союз (15)	3257,51	375,05	6637
в том числе:
Австрия	83,89	8,05	152
Бельгия	30,45	10,20	197
Великобритания	244,02	58,61	1140
Германия	375,04	84,06	1450
Греция	132,56	10,58	101
Дания	42,93	5,26	112
Ирландия	68,89	3,55	54
Испания	504,74	39,24	565
Италия	301,04	57,53	1090
Люксембург	2,58	2,58	10
Нидерланды	36,17	15,65	301
Португалия	91,94	9,86	116
Финляндия	360,31	5,10	92
Швеция	449,79	8,94	117
Франция	550,63	58,04	1080
Япония	377	125	3797
Россия	17075	145	332-928*

Источник: Курочкин Д.Н. Евро: новая валюта для Старого Света. Проблемы становления и перспективы развития Европейского экономического и валютного союза. – Мн.: Европейский гуманитарный университет, 2000. – 272 с.; Иноземцев В.Л. На перепутье: Россия в мировой системе XXI века / Общественные науки и современность, №4, 2002 г.

* По разным методикам расчета соответственно в пересчете по рыночному курсу и курсу ППС

В расчетах с внешнеэкономическими партнерами Россия на 70% использует доллар США и евро. Российский рубль объ­ективно не может стать мировой валютой, как и любая союзная валюта, так как экономический потенциал России (или даже, если взять Союза Беларуси и России или СНГ) просто недостаточен для этого и в ближайшие десятилетия не станет таким. Напрасно некоторые российские экономисты проявляют излишний оптимизм по поводу того, что российский рубль мог бы укрепиться за счет использования его в качестве резервной валюты зависимыми своей экономической структурой странами СНГ. Очевидно, что у европейских стран СНГ (Украины, Молдовы, Беларуси) по мере трансформации и открытия их эко­номик будет расти европейский внешнеэкономический вектор (что наглядно показали страны Балтии и Польша), впрочем, как и у самой России. Ис­пользовать российский рубль в качестве резервной валюты в такой ситуации нет необходимости, поскольку всегда можно будет рас­считаться более твердой валютой.

Наращивание одностороннего внешнеторгового вектора с Россией ведет к недопустимой односторонней зависимости белорусской экономики и к оттягиванию необходимой диверсификации направлений внешней торговли, структурной перестройки экономики и реструктуризации предприятий, включению их в процессы международной специализации и кооперации. Несмотря на официально декларированную политику многовекторности в сфере внешней торговли, размер российского вектора не уменьшается: так если в 1992 г. экспорт в Россию составлял 40 %, в 1995 г. – 45 %, то в 1997-98 гг. достигал уже все 65 %, в 1999 г. – 55 %, в 2000-2002 гг. составил 51 % от общего экспорта Беларуси. Анализ динамики белорусской торговли за 1994-2000 гг. показывает, что преимущественно российская ори­ентация белорусской внешней торговли (в среднем 55 % внешнеторгового оборота) сопровождалась стагнацией экспорта в другие страны мира. При сохранении таких тенденций в долгосрочном периоде это приведет к нарастанию технологической отсталости от развитых стран, а также ситуации, когда российский рынок станет единственным, на котором белорусские товары будут конкурентоспособны.

С другой стороны, Беларусь находится в географическом центре Европы, в бассейне Бал­тийского и Чёрного морей. В экономической теории XIX века было правило, согласно которому считалось невыгодным вести внешнюю торговлю на рас­стоянии свыше 300 км, так как транспортные, коммуникационные, трансакционные, маркетинговые и иные издержки делают неконкурентоспособным и малорентабельным экспорт товаров. С учетом появления в XX веке совре­менных информационных технологий, транспорта, транспортной и иной инфраструктуры, протяженность расстояния в этом правиле можно под­вергнуть корректировке, однако оно продолжает действовать, что подтвер­ждается статистическими данными внешней торговли Республики Беларусь. В 2002 году товарооборот с Европейским союзом (25 стран, в том числе 10 стран, решение о принятии которых в ЕС вступит в силу в 2003 г.) составил 27,2% (экспорт – 33,1%, импорт – 21,9%), оборот с европейской частью Российской Федерации порядка 40%, (то есть, около 70% с географической Европой), с 7-мью прилегающими к европейской части РФ областями – 16%, а на весь остальной мир, включая другие мировые экономические блоки США и Юго-Восточную Азию, – только 14%.

Европейская направленность внешнеэкономических от­ношений Беларуси на уровне субъектов хозяйствования проявляется вполне очевидно. По территориальному рас­положению, нашими традиционными партнёрами являются европейская часть Российской Федерации, Украина, Германия, Польша, Латвия, Литва, Италия, Нидерланды и другие европейские страны.

Формирование у границ Республики Беларусь единого европейского экономического и валютного пространства, в которое постепенно вовлекаются страны нашего географического региона Центральной и Восточной Европы, создает принципиально новую геополитическую и валютно-экономическую ситуацию. Растет взаимозависимость экономик не только в рамках ЕС, но и Европы в целом, и в той или иной степени она затронет и европейские страны СНГ. Европейский Союз – это не только ёмкий и платёжеспособный рынок высококачественных товаров и услуг, но и важнейший источник инвестиционных, кредитных ресурсов, высоких технологий, современного менеджмента и культуры хозяйствования. Только в тесном сотрудничестве с развитыми странами Европы, открыв свою экономику, можно достичь такого же уровня жизни как у них. Любая страна, которая ещё не вклю­чилась в этот процесс, но понимает его объективность, вынуждена будет открыться и идти на сближение с одним из течений мировой экономики. У европейских стран СНГ, в том числе и Беларуси, если они действительно желают достигнуть уровня и стан­дартов жизни развитых европейских стран, нет иной альтернативы в будущем, как открытие экономики, поэтапная инте­грация и вступление в формирующийся в их регионе мощный межгосу­дарственный политический, экономический и валютный блок – Европейский Союз.

Дальнейшее углубление экономической интеграции Беларуси с Россией будет еще больше консервировать технологическую отсталость и низкую эффективность белорусской экономики, будет препятствовать реальной интеграции в ТНК, привлечению иностранных инвестиций из западных стран. Союз Беларуси с Россией не решает главной проблемы белорусской экономики – роста производительности общественного труда и технологий без чего невозможен реальный рост жизненного уровня населения.