Попова Екатерина Григорьевна (21.11.1921-05.10.2004).

Первый ребёнок моих родителей. Человек героической биографии. Её краткая исповедь удивила даже чиновников Сакмарского района Оренбургской области. Привожу полный текст газетной статьи из рубрики «Судьба репрессированных»¹.

С верой в справедливость.

Состоялось очередное заседание районной комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий. Рассмотрено шесть заявлений от близких родственников о выплате денежной компенсации за имущество, изъятое в период раскулачивания. По всем фактам, на основании представленных документов, вынесены положительные решения. Родственники репрессированных в ближайшее время получат денежную компенсацию.

Рассматривая представленные документы пострадавших от политических репрессий, члены комиссии с особым интересом отнеслись к заявлению Екатерины Григорьевны Поповой - дочери раскулаченного л Григория Павловича Попова, проживавшего на хуторе I Поповском Среднекаргальского сельсовета и репрессированного на основании постановления СНК и ЦИК от 01.02.30. На долю данной семьи выпали тяжёлые испытания судьбы, которые они с честью вынесли, не потеряв достоинства и веры в справедливость. Члены районной комиссии сошлись во мнении - познакомить с данным материалом читателей районной газеты.

Вот что пишет Е.Г. Попова:

Я, Попова Екатерина Григорьев­на, родилась 21 ноября 1921 года на хуторе I Поповском Среднекаргальского сельсовета Сакмарсного района Оренбургской области. Отец - Попов Григорий Павло­вич, 1901 г. р., уроженец того же района, мать - Попова Елена Ионовна, 1901 г. р., уроженка того же района.

Мой отец, проживал в семье своего отца - Попова Павла Петровича, 1861 г. р. Семья состояла из 8-ми человек: дед, бабушка, мои родители, младший брат отца – 17-летний Егор - и трое детей моих родителей. Я самая старшая. Семья владела наделом земли вечного пользования, домом, баней, продовольственным и рабочим скотом, сельхозинвентарём, держала двух батраков. Помню, что дом был деревянный, довольно большой, из трех комнат. Из сельхозинвентаря - плуги, косилки, сеялки. Было много птицы, скота, свиней. Это осталось в моей памяти навечно.

В 1930 году мои отец и дед были лишены права голоса, семья была раскулачена, отчуждены дом, надел земли, сельхозинвентарь, скот, имущество. В конце весны мой отец с семьей и младшим братом были высланы в город Караганда Казахской ССР. К моменту высылки родился еще один ребенок. Деда и бабушку не выслали, как престарелых и больных стариков, их поселили жить в бане. Дед умер в 1939 году, бабушка - в 1943. Брат отца, Егор, умер в Караганде в 1933 году.

Спецпереселенцев расселяли по небольшим посёлкам, прямо под открытым небом, где они начинали строить бараки из самана. К зиме поместили по много семей в бараки, оснащен­ные сплошными нарами. Бараки не отапливались, пищу готовили прямо в бараках, дым выходил через отверстие в кров­ле.

В первый год пере­селения у моих родителей умерли трое детей, из них двое в один день. Остались отец, мать, и я. Отца с семьёй поселили сначала в поселке Новая Тихоновка на окраине города. Приказом № 24 от 25.08.31 года отец был зачислен трактористом районной спецкоменда­туры ОГПУ строящегося города Караганда. С этого времени до вы­хода на пенсию (1961год) работал в органах внутренних дел; впоследст­вии был аттестован, имел звание старшего сержанта милиции. Умер в 1965 году. Мать уме­рла в 1974 году.

Окончив среднюю школу № 1 в городе Караганда, в 1939 году я поступила в Свердловский государственный медицинский институт, име­я справку из спецкомендатуры, предъявленную мной в учебную часть. Сразу после окончания учёбы в институте в 1943 году была призвана в Советскую Армию. Служила в составе войск 2-го Украинского фронта. Демобилизована после окончания войны в звании старшего лейтенанта медицинской службы. С 1950 по 1981 годы работала в органах внутренних дел сначала в УВД Карагандинской, потом Чимкентской областей, затем в МВД Казахской ССР. Моё личное деле находится в архиве МДД Республики Казахстан в городе Алма-Ата.

Девичью фамилию не меняла. Муж умер в 1971 году, был тяжело ранен на фронте, имел инвалидность. С 1994 года после вынужденного переселения живу в городе Харовске Вологодской области.

Вот такая несладкая доля досталась этой семье. Денежную компенсацию Екатерина Григорьевна, естественно, получит, но как вернуть ей моральный ущерб, облегчить тяготы унижения, которые легли на её плечи, на плечи многих честных людей. Очень хочется, чтобы подобных фактов больше не было. Г. Латышев, председатель комиссии

по восстановлению прав реабилитированных

жертв политических репрессий

при администрации района.

К 60-летию Победы я напомнил землякам-оренбуржцам о фронтовых дорогах своей сестры¹.