Лекция 4. Творчество 1

Творчество как воображение 2

Две концепции инноваций 8

Негативность творчества 16

Инновационный диалог – преодоление смертности 17

Генезис человеческой реальности 20

Становление индивидуальности 24

Социальный посредник 25

Заключение 35

Лекция 4. Творчество

Деятельность, порождающая артефакты, прежде всего, - труд. Амбивалентное отношение к артефакту ясно выражено во фрейдизме: артефакты, с одной стороны, это «зло» ("субститут отца"), а с другой, - благо.¹

Сам труд мог бы быть предметом анализа в диалектике целерациональности и ценностной рациональности, - традиционности и аффективности (терапевтический смысл труда). Творчество в этом видении мира – особый род труда.

Есть и еще одна связь с тем, что изучалось ранее. Творчество не только особый вид труда, но и особая форма коммуникации. Мы видели, что коммуникация, которая придает смысл человеческому бытию, может быть различной. Собственно, само распадение на контакты и контракты демонстрирует возможность высокого и низкого общения, сакрального и профанного. Высокое общение предполагает, что в контакте с Другим я раскрываю в нем и в себе нечто высшее, во всяком случае нечто принципиально более высокое, чем наши ограниченные индивидуальности. В качестве чего-то более высокого может выступать человеческий род, универсум, культура, наконец, Бог, так или иначе понимаемый Абсолют. Новоевропейская цивилизация выработала в качестве одной из высших форм коммуникации с Абсолютом институт творчества.

Поэтому мы рассмотрим творчество как особую форму коммуникации, как вертикальный диалог. Давно известно, что инновация всегда представляет собой диалог.² Существенно наличие инновационного, творческого коллектива, состоящего из равных индивидов, в горизонтальных отношениях, между которыми возникают и оттачиваются новые и значимые идеи.

Но всякая инновация всегда имеет и вертикальное измерение. В современных очень больших социальных системах с развитой иерархией выяснилось, что этот диалог в некоторых своих существенных измерениях вертикален, т.е., как мы увидим далее, новизна поднимается «снизу вверх», а значимость движется ей навстречу «сверху вниз». К примеру, подчиненный выдвигает новую идею, а руководитель, оценивает ее, принимая решение о финансировании, выделении дефицитных ресурсов, и т.п. Именно в вертикальном измерении осуществляется инновационный процесс как процесс творчества, имеющий не только утилитарное, но и смысложизненное значение для участвующих в диалоге индивидов.

Такова проблема инновации в вертикальном диалоге в самом общем виде. Однако необходимо рассмотреть ситуацию подробнее.

Творчество как воображение Проблема воображения в истории философии

Начиная с Аристотеля, через стоиков, Фому Аквинского, вплоть до философии Нового времени, то есть до Декарта и Лейбница – везде воображение получало трактовку низшей способности души, не имеющей ничего общего с подлинным познанием, а зачастую и просто вводящей познающего субъекта в заблуждение. Это, по существу, идеология традиционного общества, ориентированного на сохранение данности.

В такой ситуации размышления Иммануила Канта о природе воображения представляют собой радикально новое начинание. Кант впервые в истории философии приходит к выводу, что без способности воображения был бы невозможен человеческий опыт и человеческое познание. Как известно, наше познание делится по Канту на две составляющих, на чувственность и мышление; причем обе эти составляющие движимы согласно своим собственным правилам, то есть не сводимы друг к другу. Заслуга Канта состоит в том, что пытаясь найти то, каким же все-таки образом чувственность и мышление соотносятся друг с другом, он выходит к проблеме воображения. Именно последнее, которое Кант называет “трансцендентальным схематизмом”, является опосредующим звеном между чувственностью и мышлением, и именно благодаря ему процесс познания представляет собой не некое механическое движение (что сначала нечто дано нам в чувственности, а потом оно же перерабатывается нашим мыслительным, категориальным аппаратом). Радикально по-новому осмысленная категория воображения позволяет Канту избавится от такого наивного истолкования человеческого познания; то, с чем мы имеем дело в опыте называется “феноменом”, который уже представляет собой некое единство чувственного и мыслимого – и это единство гарантируется исключительно воображением.

Трансцендентальное открытие Кантом способности воображения до сих пор выступает гарантом подлинно философского интереса к воображению, который проявляется в наше время не только в философии. Что касается философии, то следует упомянуть здесь хотя бы Фихте, Гуссерля, Файхингера, Сартра, а также известного французского мыслителя Касториадиса, исследовавшего как раз проблему социального воображения.³. Сейчас ведется, кроме того, продуктивный диалог о воображении между философией и психоанализом.