Глава 8
СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ И ЖУРНАЛИСТИКА
1. Ожидания и запросы аудитории
Есть два понятия, которые довольно часто употребляются в качестве синонимов: общественная и социальная психологии. Не вдаваясь в дискуссионныйвопрос относительно строгих научных определений этих понятий, отметим лишь то главное, что составляет их содержание, и чем они различаются. Общественная психология - это объективная принадлежность жизни общества, часть общественного сознания, включающая в себя эмоционально-оценочное отношение общества к явлениям социальной действительности. Если провести грубую аналогию с системой социальных установок личности, то общественную психологию можно сравнить с эмоционально-оценочным компонентом установок человека, а непосредственно сознание общества, прежде всегоегоидеологию,- скогнитивнымкомпонентом установок. Как для личности, так и для общества эти компоненты взаимосвязаны и взаимозависимы. В своем взаимодействии они определяют поведение как личности, так и общества.
Социальная психология - это одна из важнейших областей психологической науки, которая изучает "закономерности поведения и деятельности людей, обусловленные фактом их включения в социальные группы, а также психологические характеристики самих этих групп"1. Думается, что можно поставить вопрос несколько шире, добавив к сказанному, что предметом интереса социальной психологии является также общественная психология в самых разнообразных ее проявлениях на всех уровнях человеческих общностей (групп)- от наций и классов до семьи и малых групп.
1 Краткий психологический словарь/Под ред.А.В.Петровского и М. Г. Ярошевского. М., 1985. С. 333.
Поскольку журналистика всегда имеет дело с большими массами людей, обладающими теми или иными общими характеристиками или признаками (территориальными, национальными, политическими, профессиональными и т. д.), то социально-психологическая проблематика должна неизбежно составлять важную часть психологии пропаганды. Мы не претендуем на ее широкое раскрытие и коснемся лишь некоторых связанных с ней вопросов.
В 1987 г. в Институте психологии АН СССР было проведено социально-психологическое исследование, имевшее целью выявить, по каким признакам молодые читатели оценивают молодежные газеты и насколько эти признаки выражены в газетах. Иными словами, вопрос стоял о том, что читатели ожидают от газет и насколько их ожидания оказываются оправданными. Вначале были изучены запросы трех групп молодежи. Первую составляли учащиеся старших классов школы и ПТУ, вторую - молодые рабочие и служащие (до 30 лет) и третью - студенты и аспиранты. После того как были проанализированы ожидания читателей по отношению к газетам, был разработан специальный метод опроса, чтобы выявить, насколько, по мнению читателей, их ожидания удовлетворяются двумя газетами - "Комсомольской правдой" и "Собеседником". Далее с помощью также специализированного метода контент-анализа был изучен ряд материалов названных газет, чтобы объективно оценить, насколько точно оценки читателей отражают реальное положение дел.
В запросах этих групп читателей оказались некоторые различия, но если взять аспирантов, студентов, рабочих и служащих, то наиболее важными качествами газеты они считают:
информативность;
проблемность публикаций;
дискуссионность материалов, т. е. сопоставление различных точек зрения и аргументов;
доказательность, обоснованность высказываемых позиций и суждений;
умение правдиво и убедительно объяснить трудные и острые проблемы;
способствует ли выработке собственной позиции;
оригинальность изложения, живость языка;
доступность и доходчивость материалов.
Не будем вдаваться в детали сравнительного анализа тех оценок, которые были даны читателями "Комсомольской правде" и "Собеседнику" по вышеперечисленным качествам, отметим лишь отдельные из них. По специальному методу обработки результатов средние оценки по каждому качеству определялись в диапазоне от -3 (предельно возможная отрицательная оценка) до +3 (предельно возможная положительная оценка). В целом и по отдельным качествам "Комсомольская правда" получила более низкие оценки у читателей, чем "Собеседник". Для иллюстрации скажем, что положительные, хотя и невысокие, оценки "Комсомольская правда" получила по таким качествам, как информативность (+1,6), способствует выработке собственного мнения (+0,3) полемичность, дискуссионность изложения (+0,16); доказательность и обоснованность суждений (+0,06). Смысл этих оценок означает, что газета далеко не в полной мере удовлетворяет читателей по названным критериям-качествам. Самую высокую оценку она получила по критерию доступности и доходчивости материалов (+2,18).
Однако оценки по всем остальным характеристикам оказались со знаком минус. И это говорит о том, что в данных случаях читатели "больше не удовлетворены, чем удовлетворены": проблемность публикаций - (-0,03); умение правдиво объяснить трудные вопросы - (-0,06); оригинальность изложения - (-1,0); живость, образность языка - (-1,5).
Последующий контент-анализ материалов двух газет показал, что оценки читателей отражают действительное положение дел. Это доказывается тем, что во всех случаях, в которых оценки по "Собеседнику" были выше, объективные показатели соответствующих качеств его материалов были также значительно выше. Например, проблемность материалов в "Комсомольской правде" оценена как -0,03; а в "Собеседнике" - +1,42. Соответственно, как показал контент-анализ, число проблемных материалов в первой газете составило по вопросам экономики 36 %, по вопросам досуга -54 %; а во второй по тем же рубрикам - 70 и 83%"(анализу подвергались материалы только этих двух рубрик).
Но как было замечено, мы приводим некоторые результаты исследования не для сравнения "Комсомольской правды" и "Собеседника". Важно другое: из полученных данных достаточно ясно видно, что порождает интерес к газете, повышает ее привлекательность для читателя и его доверие к ней, а также что вредит ей и снижает ее авторитетность. И хотя исследование было проведено на молодых читателях и молодежных газетах, основные выводы могут считаться применимыми к широкой образованной аудитории СМИ в целом. Это видно из предыдущих глав, в которых был уже рассмотрен ряд вопросов, объясняющих психологическую основу некоторых из вышеназванных читательских запросов к СМИ. Рассмотрим в этой связи другие примеры.
В предыдущих главах подчеркивалась важность аргументированности оценок и заключений. Результаты исследования еще раз свидетельствуют о том, что глубокое обоснование, доказательность суждений, содержащихся в материалах СМИ, составляют одно из важнейших требований образованной аудитории. При этом для решения вопроса имеет значение, конечно, не только сам факт аргументации, но и качество аргументов, и представленность различных точек зрения. С этим связаны запросы аудитории, касающиеся проблемности публикуемых материалов и дискуссионности, полемичности их изложения.
Помимо того, что дискуссионность в подаче материала помогает более глубокому пониманию обсуждаемых вопросов и способствует выработке людьми самостоятельного суждения, есть еще один психологический момент, на котором следует остановиться. Он связан с естественной склонностью человека к соревновательности, состязательности. В западной науке эта черта человеческой психики нередко истолковывается извращенно, например с позиций социал-дарвинизма как проявление биологического инстинкта борьбы за существование или с позиций фрейдизма как реализация психологически обусловленной тенденции к агрессивности, доминированию над другими, власти и т. п.
На самом деле склонность людей к соревновательности объясняется, на наш взгляд, социально-психологической потребностью. Человек - существо общественное. К этому его привела сначала биологическая необходимость сохранения вида, так как в одиночку он не мог бы противостоять силам природы, а впоследствии жизнь в сообществе с другими людьми стала социальной потребностью. Обретя сознание, человек
научился оценивать свою деятельность и ее результаты. Но делать это он мог, лишь сравнивая себя_и свои достижения с другими людьмииихдостижениями. При этом для него стало важным не только свое собственное мнение, но и мнение других о его успехах. Так возникла очень важная человеческая потребность в социальном признании. Писатель, написавший гениальный роман, не будет счастлив, если его никто не прочтет, как и художник, создавший шедевр, который никто не увидит или, увидев, не оценит. Правда, слишком многие люди ищут социальное признание не через реальные достижения, а через формальную карьеру, например, или через материальноеблагополучие, но это уже другой вопрос. Это вопрос извращения нормальной социально-психологической потребности человека, связанный как с собственной культурой последнего, так и с определенными социальными условиями. Мы сделали этот небольшой экскурс, чтобы показать, что потребность людей в соревновательности, состязательности имеет вполне определенные психологическиеоснования.Этапотребностьпроявляетсяне только в их собственной жизни и деятельности, но и в стремлении видеть реальную "соревновательную борьбу" людей. Для мыслящих людей эта потребность находит выражение в желании увидеть и оценить борьбу точек зрения, где бы она ни происходила - в открытых диспутах или на страницах печати. Этим объясняется огромный интерес к новым формам телевизионных передач,особенно молодежных, в которых борьба точек зрения происходит на глазах у зрителей; к телевизионным мостам, где столкновение взглядов видно не по заранее написанному сценарию с известным концом, а в процессе реального, живого обмена мнениями и т. д. Эта же потребность находит отражение в интересе людей к проблемной постановке вопросов в печати и к их дискуссионной форме изложения. Иными словами, помимодругихвышеназванныхпричинполемичность изложения материалов, отражающая борьбу разных позиций, позволяет людям удовлетворять их естественную потребность видеть соревновательность, оценить силу и слабость "противников" в полемике, быть своего рода участниками дискуссионной борьбы, что в конечном итоге способствует выработке собственной позиции.
2. Информационные потребности аудитории и содержание информации
До сих пор мы говорили главным образом о формах подачи информации. Но есть сложные социально-психологические проблемы и в вопросе о ее содержании. Остановимся лишь на одной из них - проблеме экономической информации. То, что советские граждане должны информироваться об экономической жизни страны,- вопрос бесспорный. Но так же бесспорно и то, что сложившиеся с 20-х годов содержательные критерии экономической хроники современную аудиторию ни в коей мере не удовлетворяют. После Октябрьской революции в условиях невероятной разрухи было естественно и логично сообщать о каждом новом заводе или фабрике, каждой электростанции, о первом советском тракторе, первой автомашине и т. д. Тогда это действительно были значимые события, которые радовали и вдохновляли людей.
С тех пор много воды утекло, а основа экономической хроники осталась старой. Все по-прежнему в центральной прессе (для областной и местной это может быть оправданно) сообщается о новых цехах и домнах, введенных в строй, новых блоках электростанций или домах культуры, построенных в совхозе или в колхозе, и т. п. Но ведь все это "новое" стало принадлежностью современного повседневного быта. Поэтому с психологической точки зрения это уже не "события" для людей, а когда их пытаются подать таковыми в прессе, они воспринимаются как "псевдособытия", вызывающие реакцию либо скуки, либо раздражения. К тому же пустая трескотня по поводу мнимых и реальных достижений, да еще искаженная статистика и абстрактные показатели "по валу", которые многие годы маскировали реальное положение дел, воспитали у советской аудитории, мягко выражаясь, скептическое отношение к такого рода экономическим сведениям, которые нередко создают негативный психологический эффект.
Вот лишь два примера. В газете "Аргументы и факты" (№ 22, 1986 г.) приводится диаграмма производства тракторов в СССР в процентах к уровню США, в которой фиксируется, что в 1983 г. мы произвели столько
тракторов, что они составили 421 % по сравнению с их производством в Америке. Выглядит впечатляюще. Но в той же газете (№ 32, 1986) сообщается, что производительность труда в сельском хозяйстве в СССР составила в 1984 г. "приблизительно 20-25 %" уровня США. Спрашивается, как понимать цифру 421 % в сопоставлении с показателем производительности труда? Очевидно, лишь как иллюстрацию нашей бесхозяйственности, плохого качества тракторов, беспомощности к организации управления и труда в сельском хозяйстве. Но ведь эта цифра приводилась с другими целями - как показатель наших достижений.
Несмотря па действительно большие успехи в росте благосостояния советских граждан, все же ни для кого пе секрет, что его уровень далеко еще не может удовлетворить пас и что многие семьи испытывают серьезные материальные затруднения. В свете этой ситуации фальшиво выглядят попытки некоторых изданий показать, как бывает хорошо, когда на самом деле "хорошо, да пе очень". Скажем, вряд ли вызовет у читателя положительные эмоции очерк, автор которого пытается их убедить, что семья из пяти человек очень неплохо живет па 300 руб., хорошо питается, одевается, да еще откладывает деньги для поездки в отпуск на юг. При этом выясняется, что глава семейства - врач и работает на полторы ставки, а его жена - преподаватель техникума - зарабатывает 120 руб. Никаких соображений о справедливостиоплаты труда этих специалистов у автора очерка пе возникает. И уж совсем неудачно получается, если тем же читателям в руки попадает другая газета, в которой доказывается, как тяжело живется супружеской паре, состоящей из двух бездетных студентов, в ФРГ, бюджет которой при элементарном пересчете (и с учетом высокой квартплаты) оказывается выше, чем у упомянутой пашей семьи из 5 человек.
Мы говорили уже о явлении, которое известно в психологии как когнитивный диссонанс, когда в сознании человека возникают несовместимые представления, создающие для него состояние крайнего психологического дискомфорта и требующие какого-то разрешения. Та модель экономического информирования, которая сложилась у нас, представляет собой идеальный способ создания когнитивного диссонанса. Думается, что, для того чтобы создать конструктивный выход, необходимо изменить содержание экономической хроники (не говоря уже об изменениях положения дел в жизни). Это весьма сложный вопрос, нуждающийся в специальных исследованиях психологов, социологов, экономистов и журналистов, поэтому готовых рецептов на сегодня нет. Мы можем предложить в дискуссионном порядке лишь некоторые соображения.
В одном небольшом исследовании (испытуемыми были студенты) мы попытались выяснить, какого рода экономическая информация представляет для них наибольший интерес. Оказалось, что в первую очередь привлекают внимание сообщения о таких фактах в хозяйственной жизни нашей страны, которые прямо и непосредственно связаны с улучшением благосостояния советских граждан. На второе место можно поставить информацию о событиях, имеющих общегосударственное значение. Третье место заняли публикации о крупных новшествах в сфере организации и управления и об открытиях в области технологии производства. Информация о частных фактах экономической жизни и особенно о "маяках" производства не только не вызывает интереса у опрошенных, но порождает негативную реакцию. Повторяем, что исследование было весьма ограниченным по своим масштабам и поэтому не может служить основанием для категоричных выводов, но как повод для серьезных размышлений его результаты вполне могут быть приняты.
В свете нового взгляда на критерии развития экономики к вышесказанному хотелось бы добавить следующие соображения. До сих пор экономическая статистика продолжает сообщать данные о количестве произведенной продукции. Но при этом уже хорошо всем известно, что далеко не все выпускаемое промышленностью находит сбыт и применение, т. е. реализуется на пользу дела и людей. Также слитком многое, созданное в сельском хозяйстве, не доходит по разным причинам до потребителя. Так может быть вместо традиционных "производственных" показателей или наряду с ними нужно давать информацию о том, что реализовано, сколько, как быстро и насколько удовлетворены при этом реализованной продукцией потребители (не только люди, но и предприятия)? Иными словами, предлагается оценивать состояние и развитие экономики не с точки зрения производителя и количества произведенной продукции, а с позиций потребителя и реализации продуктов производства. Если наши средства массовой информации будут оперировать такими данными (и требовать их в свете гласности от соответствующих ведомств), то это позволит им создавать более реалистичную и действенную картину происходящих экономических процессов.
Еще один вопрос, который, на наш взгляд, нуждается в серьезном внимании как ученых, так и публицистов. Он не имеет прямого отношения к психологии журналистики, но тем не менее важен для экономической публицистики.Этотвопросможно сформулировать так: не слитком ли односторонне мы делаем упор только на экономических методах хозяйствования, и в частности только па материальных формах стимулирования активности и инициативы людей? На размышления в этом направлении нас натолкнул интересный очерк "Когда состоится прорыв", содержащий критическую оценку некоторых позиций наших экономистов ("Сов. Россия", 1988 г., 7 авг.). И вот какие соображения возникли в связи с этим.
В течение последних 20-25 лет на Западе сложилась особая область психологической пауки, которая известна как психология управления, психология менеджмента и т. п. Наиболее точно ее можно назвать социальной психологией организациии управления, поскольку в ее рамках исследуется весь спектр человеческих отношений на всех уровнях организационных структурипроизводственныхотношений.Впашей стране развитие этой психологической дисциплины идет замедленными темпами и исследования пока ограничиваютсяв основном уровнем непосредственно производственных коллективов, бригад, их советов и т. п., хотя проблема человеческого фактора уже требует более широкого и глубокого подхода. Так вот, многие исследования, проведенные на Западе, показали, что повышение материального стимула, особенно зарплаты, работает лишь до определенного и весьма ограниченного предела. Дальше этого предела повышение заработка перестает действовать как стимул, па первый план выступают другие потребности и интересы, связанные с реализацией творческого потенциала человека. И второе соображение. Известно, что японская экономика достигла в последние десятилетия поразительных успехов. Начиная с 70-х годов, в Японию началось паломничество менеджеров из США и Западной Европы с целью изучения опыта. Главный вывод, какой был сделан, сводится к тому, что основной фактор успеха японцев кроется в их системе управления экономикой. В этой связи нам вспомнились слова одного из корифеев японского менеджмента, создавшего один из крупнейших в мире концерн по производству электротехнических изделий,- Мацушита. На основе осмысления огромного опыта он написал: "Для меня становится ясным, что людям необходимо как-то связать свою производственную жизнь с интересами общества"2. Самое примечательное в этих словах то, что они сказаны крупнейшим предпринимателем вопреки всей привычной логике капитализма, богом которой была и остается только прибыль. Они свидетельствуют о хорошем понимании социально-психологических особенностей личности. Мацушита первым в Японии разработал специальный кодекс норм и ценностей для рабочих своей фирмы и даже гимн. Главное, на что была направлена вся философия Мацушиты и кодекс его фирмы, сводится к одной идее: прибыли не составляют цель фирмы, ее главная задача - служение обществу, а прибыль - это лишь выражение признания обществом заслуг фирмы перед ним. Отсюда следовали нравственные принципы для каждого работающего: он служит обществу, а его вознаграждение - это благодарность общества. Не паша задача описывать здесь конкретно организацию всей системы управления на фирме Мацушиты. Главное, панаш взгляд, в том необычном для капитализма (кстати, крайне поразившем американских менеджеров) подходе к проблеме человеческого фактора, в котором понята психологическая необходимость нравственного, идеологического обоснования трудовых усилий каждого человека. Без такого обоснования жизнь становится бессмысленной, даже если ей сопутствует материальное благополучие. Советские люди, несмотря на все трагические перипетии пашей истории, все-таки из поколения в поколение жили, трудились и боролись под влиянием определенных идей и идеалов. Не их вина, что эти идеи и идеалы были извращены. Сегодня крайне важно возродить их в подлинном виде в реальной жизни и помочь людям снова в них поверить.
2 Pascale R. Т., Athos A. G. The art of Japanese management. N. V., 1982. P. 49.
Без этого нельзя совершить революционный переворот ни в сознании, ни в деятельности люден.
Свидетельством этому может служить мудрое наблюдение талантливейшего советского менеджера В. Л. Бедули, лет на 20 опередивпгего время,- председателя процветающего белорусского колхоза. Колхоз у/ко 21 год работает на основе чисто экономических принципов, имеет огромные доходы, платит колхозникам и по 600, и даже по 1000 руб. в месяц в зависимости от их вклада (не считая многих других благ), и вместе с тем В. Л. Бедуля отмечает: "С горечью приходится признать: улучшение жизни и духовное развитие во многих случаях не идут в ногу. Это я отношу в одинаковой мере и к человеку, и к обществу в целом"3.
Сказанное ни в малейшей степени не ставит под сомнение необходимость и полезность экономических методов хозяйствования и материального стимулирования. Речь идет лишь о том, чтобы не поддаться снова свойственной нам почему-то тенденции бросаться из крайности в крайность и не свести экономическую реформу к рывку от голых лозунгов и грубого администрирования к приземленному экономическому прагматизму. Необходимо, очевидно, разрабатывать сбалансированную, системную модель организации хозяйственной жизни в условиях социализма, которая включала бы и экономические механизмы, и духовные, нравственные мотивы трудовой деятельности как рабочего, так и министра. В постановке этих проблем и поддержании к ним интереса журналистика может сыграть очень важную роль.
3. Публицистика как общение
Есть еще один важный психологический аспект в деятельности СМИ. Суть его в том, что эта деятельность является одновременно формой общения с аудиторией телевидения, радио и с читателями газет. Это общение проявляется не только и не столько в письмах в соответствующие редакции. Оно осуществляется постоянно в процессе восприятия и переработки людьми информации, в какой бы форме они ее ни получали. Мысленный диалог с источниками и авторами информации - это неизбежная часть взаимодействия аудитории со средствами массовой информации. В подавляющем большинстве случаев это взаимодействие невидимо и неслышимо и для его изучения необходимо регулярно проводить специальные социально-психологические п социологические исследования. Без данных таких исследований невозможно более или менее точно оценить эффективность деятельности отдельных газет и программ телевидения и радио с точки зрения их качественных показателей. Дело в том, что даже рост тиража тех или иных газет и популярность отдельных программ еще не дают возможности сделать выводы об их качестве и о причинах интереса к ним.
3 Стратегия Бедулп // Правда. 1988. 8 авг.
Нет необходимости проводить научные эксперименты для обоснования утверждения о том, что успех любого общения зависит от степени доверия и уважения его участников друг к другу. Конечно, слишком часто мы оказываемся вынужденно, помимо нашей воли вовлеченными в общение, в котором нет ни взаимного доверия, ни уважения. Это случается и на работе в условиях неудовлетворительной социально-психологической атмосферы, и в контактах со службой быта, и в отношениях со многими учреждениями. Хорошо известно, к каким результатам приводит такого рода общение.
К средствам массовой информации люди обращаются добровольно, и, следовательно, если не испытывают к ним уважения и доверия и одновременно не чувствуют такого же отношения к себе, эти люди легко могут отказаться от общения со СМИ, что наглядно проявляется в колебаниях тиражей газет и популярности тех или иных программ телевидения и радио.
Мы говорили уже о том, что с точки зрения аудитории СМИ существуют как бы два уровня действительности. Первый определяется жизненным опытом, знаниями, сферой общения людей; следовательно, информация, относящаяся к этому уровню, легко ими перепроверяется. Поэтому любая фальшь на этом уровне сразу же обнаруживается и воспринимается как явное неуважение к аудитории, что рано или поздно отражается на авторитетности и репутации источника информации.
Второй уровень действительности отдален от непосредственного жизненного опыта аудитории, и проверить информацию, относящуюся к этому уровню, она не может. Здесь аудитория может полагаться лишь на факты, которые ей сообщаются, их количество и подбор, а также качество аргументации. Творческий и критический подход к воспринимаемой информации помогает ивэтихслучаяхпочувствовать фальшь, предвзятость, односторонность и слабость, а тем более отсутствие аргументации. Это также воспринимается мыслящими людьми как проявление недоверия к их способностисамимоценитьту илиинуюситуацию и как неуважение. Успешного общения, приносящего чувство удовлетворения обеим сторонам, снова не получится. К тому же нельзя никак забывать, что реальное расширение гласности,развитие социальной активности широких масс людей, умножение международных связей и контактов ведут к постоянному сближению двух уровней действительности для аудитории СМИ. То, что еще вчера она должна была принимать только на веру, сегодня она может проверять своим опытом, посредством контактов,атакже другихисточников информации.
Исключительно важен также и тон общения. Редко кому нравится, когда к нему или к ней обращаются свысока,поучают,"воспитывают",безапелляционно предписывают, что и как надо делать. Потребность в самостоятельности мышления,психологической независимости невольно порождает в таких случаях чувство протеста, негативную реакцию на публикацию или выступление, даже если по своему содержанию они не вызывают у аудитории каких-либо возражений. Но поскольку причины таких негативных реакций не всегда осознаются людьми, то они могут связывать их именно с содержанием материала, а не с его формой. Ведь когда людям нужно узнать что-то, поучиться чему-либо, они обращаются к учебным пособиям и научным трудам. И здесь тон поучения вполне естественен, поскольку он оправдывается самим назначением книги или статьи. Читатель в этих случаях тоже общается с автором, но сами мотивы и цели его обращения к автору создают у него установку на общение по схеме "ученик - учитель".
А средства массовой информации с социально-психологической точки зрения служат прежде всего своего рода инструментом общения людей менаду собой и с обществом в целом, формой выражения мнений и настроений отдельных социальных групп, в которые люди себя включают пли, наоборот, отмежевываются от них, ареной дискуссий и споров, полем выработки общих позиций и решений. Все это предопределяет необходимость демократичности, уважительности и такта СМИ по отношению к аудитории. Совсем неслучайно в период перестройки остро возник вопрос о культуре дискуссий и споров. Это то, от чего наше общество в течение многих лет последовательно отучалось, вместо аргументов легко и просто использовались "ярлыки", вместо доказательств - общие демагогические фразы, и в итоге формировались "единодушные" пассивно конформные позиции, с помощью которых скрывалось положение дел в действительности и реальные мысли и чувства людей. Пожелания относительно формирования культуры общения можно адресовать не только отдельным участникам дискуссий и авторам, выступающим на страницах газет, но и самим СМИ. От старых привычек трудно избавиться сразу, видимо, и неразумно смешивать представления о принципиальности авторской позиции с формой ее изложения.
4. О сенсационности и эмоциональности
Одна из важных социально-психологических функций средств массовой информации - их способность оказывать огромное влияние на настроения широких масс людей, создавать общие эмоциональные переживания. В этой связи необходимо внести некоторую ясность в вопрос о сенсационности и эмоциональности.
То, что наша пресса избегает дешевой сенсационности - это ее большое достоинство. Однако само слово "сенсация" означает чувство. Поэтому менаду сенсационностью и эмоциональностью связь весьма близкая. Любое важное сообщение, очерк, статья, затрагивающие интересы общества и людей, должны обладать определенной эмоциональной окраской, т. е. элементом здоровой, нормальной сенсационности. Вопрос лишь в том, чтобы подлинное чувство не подменять подделкой.
Однако складывается впечатление, что, избавившись от Сциллы (неоправданной сенсационности), наши средства массовой информации нередко оказываются в плену Харибды (эмоциональной бесцветности). При этом не учитывается, что если излишний пли не с тем поводом связанный пафос порождает впечатление фальши, то недостаток чувства оставляет у аудитории впечатление равнодушия и безразличия в позиции публициста. Психологическая взаимосвязь, взаимопонимание с аудиторией в этом случае тоже будет нарушено. Любое дело требует, чтобы в него была вложена душа; всем знакомы результаты дел, свершенных равнодушным человеком. Журналист в этом отношении находится, пожалуй, в самом трудном положении, потому что его бездушие чувствуют тысячи и миллионы людей.
Эстонские психологи из Тартуского государственного университета, изучающие проблемы психологии СМИ, предложили выделить критерий "психологической близости" информации для аудитории 4. Под этим имеется в виду значимость той или иной информации с точки зрения соответствия ее проблематики интересам аудитории и близость ее к непосредственному жизненному опыту и знаниям людей. Это нужный и важный критерий. Но, на наш взгляд, к нему можно еще добавить степень эмоциональной сопереживаемости источником информации и его аудиторией событий, о которых идет речь. Эта сопереживаемость определяется соответствием эмоциональности изложения материала тем чувствам, которые его содержание должно вызвать у аудитории. Нарушение этого соответствия будет означать нарушение психологической близости между аудиторией, с одной стороны, и источником информации - с другой. Иными словами, психологическая близость - это не только одна из характеристик информации, которую выделили эстонские психологи, но также показатель взаимоотношений между аудиторией и источниками информации.
Уровень эмоциональности материала должен соответствовать степени его общественной и просто человеческой значимости. В практике это далеко не всегда учитывается. Неприятный диссонанс возникает, например, когда в очерке о детском доме вначале говорится о задержке ремонта, а потом в той же эмоциональной тональности рассказывается об издевательствах над детьми, антигуманном поведении руководителей детского дома 5. Слишком буднично и спокойно прореагировала редакция "Литературной газеты" на письмо жителя г. Фрязино, сообщившего, что в городе по небрежности разрушили бульдозером и оставили валяться памятник герою Великой Отечественной войны И. И. Иванову.
Методологические и методические проблемы контент-анализа. М.; Л. 1973.
6. По одному шаблону и чаще даже без признаков сопереживания с пострадавшими пишутся очерки о стихийных бедствиях. На первом плане всегда информация не столько о драматических и трагических последствиях несчастья для людей, сколько о том, что создан штаб для борьбы с бедствием, как слаженно и организованно трудятся спасатели, какой ущерб причинен хозяйству и т. п. Сообщение о человеческих драмах превращается в сухую, казенную информацию. Исключение составили сообщения о землетрясении в Армении.
Эмоциональное безразличие нередко встречается и в сообщениях о событиях за рубежом. Например, в "Правде" (15 июля 1986 г.) под общей рубрикой "Будни "свободного мира"" в ровной эмоциональной тональности, как рядовые сообщения идет речь и о нехватке жилья в Италии, и о вооружении баварской полиции винтовками, стреляющими резиновыми пулями, и о выходящем из ряда преступлении чилийской военщины (солдаты избили юношу и девушку, облили их бензином и подожгли). Последний эпизод излагается так же спокойно, как и все другие.
Еще один пример. В ноябре 1986 г. Колумбию постигло стихийное бедствие - неожиданное извержение "спавшего" в течение пяти столетий вулкана, которое унесло свыше 20 тыс. жизней. В те дни все газеты мира сообщили, поместив соответствующие фотографии, о чрезвычайном по трагизму эпизоде. 12-летняя девочка оказалась в развалинах дома, при этом ноги ее были зажаты обломками, а яма, в которой она находилась, была заполнена жидкой грязью, над поверхностью которой была лишь голова пострадавшей. В течение 60 часов спасатели пытались освободить девочку из-под обломков. Нормальная человеческая "сенсация" заключалась в том, что эта девочка - ребенок - проявила поразительное мужество, очень стойко держалась до самого конца и даже подбадривала и успокаивала спасателей. Спасти маленькую героиню, как ее назвали газеты, не удалось, она погибла. Этот необычный случай, естественно,привлек внимание средств массовой информации, в том числе коммунистической печати, за рубежом. Советские же газеты отреагировали с удивительным равнодушием. В "Литературной газете" (27 нояб. 1986 г.) снимок погибающей девочки был помещен в ряду нескольких других фотографий с безразличной подписью "На снимках - жертвы катастрофы", а в "Правде" (2 дек. 1986 г.) аналогичный снимок (в ряду фотографий из других стран) сопровождался словами "К тем, кто чудомуцелел, пришла помощь" (разрядка наша.- Р. С.). Думается, что проявлениеискреннегосостраданиякчеловеческим трагедиям,, где бы они ни случались, должно быть обязательным свойством гуманистически ориентированной печати. Это особенно важно сегодня в свете необходимости формирования у всех людей мира способности к "глобальному мышлению".-
5 Богуславская О. Нам так плохо живется здесь // Моск. комсомолец. 1986. 22 окт.
6 Ваганов И. Бульдозер против святыни // Лит. газ. 1986. 29 окт.
Однакобывает инаоборот,авторсам никакого пафосанеиспытывает,ностараетсяискусственно "накачать" его в свой очерк. В ход идут пересказы событий от лица героев очерка, используются "красивые" фразы, за которыми автор иногда не замечает, что вступает в противоречие с логикой и описываемымифактами.Так, вочерке "До последней гранаты" автор,рассказывая о подвиге сержанта И. Чмурова, пишет: "Стрелял расчетливо: кончались патроны. Но вот вести огонь уже стало нечем. Придвинул гранаты. Несколько душманов в полный рост приближались. Бросил одну гранату, другую... От ранения и контузии потерял сознание. Но с гор уже шла помощь. Д е-сантники с трудом разжали руки Чмурова, в беспамятстве сжимавшего пулемет" (разрядка наша.- Р. С1.)7. Вольно или невольно у читателя возникает вопрос, как получилось так, что руки сержанта сжимали пулемет, после того, как он стал для него бесполезен, и сознание он потерял в тот момент, когда отбивался гранатами? А ведь подвиг действительно был совершен, и нужно было хотя бы просто его описать без банальных "красивых"фраз,
7 Исащенко Ю. До последней гранаты // Изв. 1986. 13 июня,
Мы говорили уже о том, насколько важна внутренняя позиция журналиста. Если то, что он пишет, не соответствует этой реальной позиции, подлинным его мыслям и чувствам, если он просто выполняет "заказ", "исполняет свои обязанности", фальшь его так или иначе всплывает на поверхность, даже если автор обладает определенным профессиональным мастерством. Правда, бывают и такие случаи, когда искренность журналиста подлинная, а мастерства, чтобы ее выразить, не хватает. Но это уже вопрос отбора и профессиональной , подготовки журналистских кадров.
Наши журналисты в общем довольно осторожны по отношению к дешевым сенсациям.Но объективности ради все же следует признать, что соблазн выдать нечто необычное без достаточной проверки иногда одерживает верх над здравым смыслом.Обычноэто бывает вформе сообщений о непроверенных фактах в нашей стране или чаще вследствие некритической перепечатки сообщений из-за рубежа. Нет необходимости собирать коллекцию таких случаев,приведем лишь один. Сообщила о нем 25 июля 1988 г. "Правда" в небольшомочерке"Сенсациирождаютсяиживут..." Б нем рассказывается, как целый ряд наших центральных газет ("Труд", "Сов. Россия", "Сов. культура"), а за ними, естественно, и периферийные газеты бездумно перепечатали информацию из западногерманской бульварной газеты "Бильд" о том, что некий мальчик из ФРГ якобы был выкормлен и "воспитан" собакой. Можно сказать, что перепечатка из иностранного издания - дело обычное и, в принципе, снимает ответственность с тех, кто лишь повторяет оригинальное сообщение. Однако к данному примеру это объяснение не подходит, поскольку наши газеты воспроизвели "сенсацию" уже после того, как она была разоблачена в других западногерманских изданиях. И, как пишет автор очерка в "Правде", "все это подается вполне серьезно, нравоучительно, аглавное - черезмногиенедели после бесславной кончины дезинформации там, где она разошлась". (Примечательно, что заметил оплошность нашей прессы не кто-то из ведущих обозревателей или журналистов, в том числе специалистов по ФРГ, а переводчик из Пятигорска.)