Билет 19. Рационализм Нового времени. Декарт

Рене Декарт (1596–1650). Основоположником европейского рационализма Нового времени по праву считается французский философ и математик Рене Декарт (Картезиус). Известный немецкий историк философии Х1Х–ХХ вв. Куно Фишер, характеризуя личность Декарта, отмечал, что «целью его стремлений были не те или иные сведения, а истина: ясность и отчетливость понятий, ясная последовательность и порядок мыслей»³. Все это он находил только в одной научной дисциплине – математике. Уже в юные годы у Декарта возникла мысль «поверить алгеброй гармонию», то есть выработать такой метод, с помощью которого можно было бы выводить знания из общих понятий любой науки с математической достоверностью. Суть своего метода Декарт сформулировал в виде четырех правил:

1. Считать истинами лишь то, что с очевидностью признается мною таковыми, то есть тщательно избегать поспешности и предубежденности и принимать в свои суждения только то, что представляется моему уму так ясно и отчетливо, что ни в коем случае не возбуждает во мне сомнения.

2. Разделить каждое из рассматриваемых мною затруднений на столько частей, насколько возможно и сколько требуется для лучшего их разрешения.

3. Мыслить по порядку, начиная с предметов простых и легко познаваемых, и восходить мало-помалу, как по ступеням, до познания наиболее сложных.

4. Составлять всюду настолько полные перечни и такие общие обзоры, чтобы быть уверенным, что ничего не пропустил.

Опираясь на эти правила, Декарт формулирует идею абсолютной раздельности духовного и телесного, как двух противоположных субстанций (под субстанциями Декарт понимал то, что не нуждается для своего существования ни в чем другом).

Дело в том, что из первого правила следует, что «все вещи, познаваемые нами ясно и отчетливо, и на деле таковы, как мы их познаем». «Однако, – говорит Декарт, – с одной стороны, я имею ясную и отчетливую мысль о самом себе, поскольку я – вещь мыслящая и непротяженная, а с другой – я обладаю отчетливой идеей тела, поскольку последнее – протяженная и отнюдь немыслящая вещь. Ввиду всего этого вполне достоверно, что я, то есть моя душа, благодаря которой я являюсь тем, что я есть, всецело и поистине раздельно с моим телом».

Однако подобное радикальное разделение «мыслящего» и «протяженного» приводило к проблеме познания материальной действительности. Ведь всякое взаимодействие перечисленных субстанций при такой их трактовке исключается. Каким же образом наша мысль, сама не обладающая протяженностью, познает протяженные предметы?

Решение этой проблемы Декарт видит в признании наличия у человека врожденных идей. Он полагает, что Бог при сотворении мира заложил в его основу те же идеи (в первую очередь математические законы и аксиомы), которые он в свернутом виде, как зародыши, поместил в человеческое сознание. Это – своеобразный вариант концепции тождества бытия и мышления, который получит наиболее полное развитие в немецкой классической философии (Шеллинг, Гегель). Суть его состоит в том, что устройство мира тождественно идеям, заложенным Богом при рождении в голову человека. Поэтому достаточно развернуть и расшифровать их, и мы получим объективную истину, то есть необходимое и всеобщее знание о мире.

Однако здесь возникает новая проблема. Сам же Декарт утверждает, что у человека в голове кроме врожденных идей присутствуют и другие, приобретенные в результате опыта и относящиеся к объективным предметам, и сотворенные, то есть сконструированные самим человеком. Они не имеют характера всеобщего и необходимого знания (в силу ограниченности опыта) и потому не обладают гарантией истинности. Значит, чтобы получить истинное знание, надо отделить врожденные идеи от приобретенных и сотворенных, а для этого все знания человека необходимо подвергнуть сомнению. Именно благодаря этому проявятся врожденные идеи, которые никогда не вызывают сомнения и являются очевидными и отчетливыми (смотри правило первое метода Декарта).

То, что я сомневаюсь, то есть мыслю (ведь это одно и то же) сомнений не вызывает, но чтобы мыслить надо существовать. Поэтому первой врожденной идеей необходимо, по Декарту, считать содержание тезиса, утверждающего: «Я мыслю, следовательно, существую». Но мое существование не является гарантией существования внешнего мира, без которого все наши знания о нем превращаются в фикцию. Истинность нашего знания о существовании материальной действительности вытекает, по Декарту, из другой врожденной идеи – идеи Бога, такой же ясной и отчетливой, как и предыдущая. Бог, будучи существом совершенным и благим, не позволит себе обманывать человека, внушая ему представление о существовании сотворенного мира.

Исходя из принципов своей гносеологии, Декарт рисует картину этого мира. Она дуалистична, ибо противопоставляет друг другу в качестве субстанций человеческое мышление и мир протяженных тел. Она не во всем соответствует нашему представлению о действительности, сформированному на основе наших ощущений, так как качества вещей, о которых нам сообщают ощущения, в природе не существуют (за исключением форм тел и их движения), а являются результатом взаимодействия этих тел с нашими органами чувств. Она, наконец, механистична, поскольку для описания мира (в том числе и живых тел) пользуется исключительно понятиями и представлениями механики.

Русский философ Х1Х века Вл. Соловьев обратил внимание на то, что две противоположные субстанции, составляющие, по Декарту, основу мира, совершенно идентичны и отличаются друг от друга лишь своими атрибутами (основными свойствами): одна обладает атрибутом мышления, другая – протяженности. Это, по мнению Вл. Соловьева, открывало путь к дальнейшему развитию декартовской концепции, которое осуществил голландский философ Спиноза.