7.3.8.Биология

Повышенный практический и «развлекательный» интерес к животному миру отразился и в литературе того времени, например, «Хронографе» XVII в. Из иностранной литературы на русский язык переводятся в XVII в. «Описание четвероногих животных» У. Альдрованди, «Анатомия Ремелина» и др. Эта работа была подготовлена всем длительным периодом накопления сведений о живой природе, человеке, его анатомии.

Под влиянием роста производительных сил в России, необходимости изучения естественных ресурсов страны, а также создания эффективных методов лечения развитие биологии становится значительно более эффективным в конце XVII в. Так, еще Петр I приобрел для организованной им в Петербурге Кунсткамеры у голландского анатома Ф. Рюйша и у зоолога А. Себы значительные анатомо-эмбриологические и зоологические коллекции. Он специально посетил прославленного голландского микроскописта А. Левенгука, чтобы ознакомиться с его микроскопами и своими глазами увидеть движение крови по капиллярным сосудам. В дальнейшем решено было не ограничиваться покупкой биологических коллекций за границей, а начать собирание анатомических, эмбриологических, зоологических, ботанических, палеонтологических объектов в России. Указом Петра I 1718 г. предлагалось населению приносить и сдавать для Кунсткамеры умерших физических уродов.

Считая, что наиболее эффективным способом создания собственных медицинских кадров является подготовка их на родине под руководством образованных педагогов, Петр I поручил голландскому ученому врачу Н. Бидлоо создать в Москве медицинскую школу при вновь организованной больнице. Медицинские цели преследовало и создание в Петербурге «Аптекарского огорода», впоследствии преобразованного в Ботанический сад Академии наук и художеств. Иностранные ученые, занимаясь научными изысканиями, стремились ограничить доступ русских естествоиспытателей к знаниям, а значит, добиться признания своего авторитета и упрочения положения в российском обществе. Так, зарубежные медики во главе с главным врачом при Аптекарском приказе Д. Тейльсом считали обучение в первой, основанной в Москве медицинской школе при Госпитальном дворе бесполезным, предлагая взамен тратить деньги на иностранных врачей. Спор был разрешен Петром I, который постановил: «Чтоб никто из оных (иностранных лекарей и подлекарей) никакой обиды в чести или в повышении чина российского народа от него ученым хирургом являть не дерзал, но также против иностранных хирургов (то есть наравне с ними) хоть здешнего народа, еще точно явился доволен, е. и. в. жалованье и чести могли получать». Лишь в середине XVIII в. россияне стали занимать командные высоты в медицине. Так, в 1756 г. во главе большого госпиталя стал украинец, доктор И. Полетика.

В петровское время в биологии господствовали два основных направления, получивших отражение и в составе коллекции Кунсткамеры, анатомо-эмбриолого-физиологическое и зоолого-систематическое. В 1727 г. Кунсткамера, накопившая к этому времени богатейшие коллекции по анатомии и эмбриологии человека и животных и по зоологии, была передана Академии наук и художеств, которая должна была заняться научной обработкой коллекций, их систематизацией и дальнейшим планомерным расширением.

Анатомо-физиологические исследования первых петербургских академиков касались изучения вопроса о закономерностях движения крови в кровеносных сосудах. Так, профессор И. Вейтбрехт доказал, что важную роль в движении крови играют и чисто биологические особенности строения и деятельности стенок сосудов.

После организации Академии наук и художеств все больше ученых-естествоиспытателей приезжало на работу в Россию. Участвуя в экспедициях, они не только собирали материал, но и, обобщая его, совершали научные открытия на благо отечественной науки. Например, ботанико-зоологические исследования Д. Мессершмидта были посвящены изучению географического распространения, образа жизни, сезонно-периодических явлений в жизни животных. Однако опубликовать результаты ученого удалось только П. Палласу, естественнику-натуралисту, члену Академии наук и художеств с 1767 по 1811 гг., который сделал зоографические обобщения по анатомии беспозвоночных.

Воспитанник московской Славяно-греко-латинской академии С. Крашенинников был избран для участия в Северной экспедиции и пробыл на Камчатке восемь лет, впервые осуществив всесторонне подлинное исследование этого полуострова и публикацию результатов в «Описании земли Камчатки». Наибольшую ценность представляли по своей полноте и новизне наблюдения ученого над сезонными нерестовыми миграциями рыб Камчатки из моря в реки.

В XVIII в. биология находилась еще в стадии первичного собирания, регистрации, учета фактических знаний о предметах и явлениях природы. Тенденция перехода от простого описания к причинному объяснению явлений природы, к поиску закономерностей жизненных явлений только намечалась из-за слабого развития экспериментального метода и сложившегося представления об абсолютной неизменности природы. Поэтому утверждение М. Ломоносова о существовании причинной связи между частями органических тел и их изменчивости в процессе развития привело его к мысли об общей эволюции природы

На протяжении XVIII в. одной из важнейших была проблема образования зародыша животных и человека. Господствующее положение занимала теория «преформизма», согласно которой развитие представляет собой процесс количественного роста зародыша. Согласно теории «эпигенеза», выдвинутой В. Гарвеем, зародыш развивается в определенном порядке из бесформенного материального начала в организм данного вида. Сторонником эпигенеза выступил исследователь эмбриологии К. Вольф.

Академия наук и художеств находила возможность посылать как студентов, проявивших незаурядные способности, так и толковых мастеровых на учебу в Европу. Так, К. Щепин - ученик С. Крашенинникова был послан в Лейден учиться ботанике. Однако он широко увлекся естествознанием с одновременной практической подготовкой себя в медицине. По возвращении на родину реализовал свои знания как практикующий врач в Санкт-Петербургском Генеральном сухопутном госпитале, а также во время Семилетней войны с Пруссией, на поле боя в середине века. В дальнейшем, в ходе преподавания медицины в Московском госпитале, выступал за гуманитаризацию как системы медицинского образования в целом, так и воспитания студентов (за отмену телесного наказания в школе). Отдав себя служению науке, К. Щепин умер на боевом посту от моровой язвы во время разработки гербария.

С проблемой зародышевого развития организмов был связан вопрос о так называемом самопроизвольном зарождении. С древнейших времен существовало убеждение, что многие черви, насекомые и даже некоторые позвоночные животные могут возникать не от себе подобных, а из ила, грязи, мусора. Первый русский биолог-экспериментатор М. Тереховский доказал, что микроскопические организмы не возникают самопроизвольно, а всегда происходят от себе подобных. Однако блестящие научные результаты, доказанные автором в западном ученом мире, оказались невостребованными в России. Вернувшись домой, М. Тереховский столкнулся с решительным нежеланием руководителей медицинского образования допустить его к руководству какой-либо из научных кафедр в медицинских школах Петербурга. Лишь через полтора года он получил должность «лекционного доктора» в Кронштадтской школе, а еще через два – лектора анатомии в Петербургском сухопутном госпитале.

А. Шумлянский – основатель экспериментальной гистологии (науки о микроскопическом строении тканей и органов тела человека и животных) также не был принят российской наукой после того, как возвратился из Страсбурга после защиты докторской диссертации. В течение многих лет А. Шумлянский оставался без работы, голодал, был близок к самоубийству. Наконец, в 1787 г. ему предоставили кафедру не по специальности, и только в 1793 г., незадолго до смерти – кафедру акушерства.

Значительные открытия в агроботанической отрасли связаны с именем А. Болотова, который высказал идеи о биологии размножения растений, приспособительных особенностях разных видов, динамике растительного покрова, о связи растений с почвенно-климатическими условиями и определении их пола. Развитию теоретической и практической ботаники в России в XVIII в. способствовали ботанические сады, в том числе Ботанический сад Академии наук и художеств, организованный на основе Аптекарского огорода, устроенного еще Петром I в 1713 г., и частные сады – Демидовский, находившийся в Москве на месте нынешнего Нескучного парка, и графа А. Разумовского – в Горенках под Москвой.

Изучению флоры и фауны России способствовали экспедиции, особенно организованные Академией наук и художеств в 1768-1774 гг. Наиболее важными в ботаническом отношении были путешествия П. Палласа в Оренбургский край и Сибирь, С. Гмелина – в Астраханский край, на Кавказ и в Персию, И. Георги – на Байкал и в Пермский край, В. Зуева – в Южную Россию и Крым, И. Лепехина и Н. Озерецковского – на Волгу, Каспий, Белое море, Урал. Эти экспедиции также помогали углубленному изучению животного мира России. Знакомство с разнообразным миром животных и растений России приводило ученых к мысли о причинах, определяющих состав флоры и фауны различных географических районов. Однако ученые не всегда оставались верными прогрессивным убеждениям. Так, П. Паллас, высказывавший мнение о возможности трансмутации видов, образования новых видов из старых через длинный ряд постепенно изменяющихся поколений до приезда в Россию, в дальнейшем выступал как сторонник неизменности видов и их возникновения в результате акта божественного творения.

Таким образом, в первой половине XVIII в. в биологии шел процесс первоначального изучения и описания флоры и фауны, затем М. Ломоносовым были заложены научные основы успешного формирования биологических наук, наконец, во второй половине века российские врачи и натуралисты-биологи развили материалистические научные традиции.