6. Основные семиотические концепции
Учение о знаках Ч.Пирса
Основные принципы семиотики были сформулированы американским логиком Чарльзом Сандерсом Пирсом (1839-1914). Пирс – один из наиболее оригинальных и глубоких американских мыслителей, сыгравший значительную роль в формировании современных математико-логических концепций и явившийся родоначальником общей теории знаков (семиотики).
Термин «семиотика» был воспринят Джоном Локком у греческих стоиков, которые в свою очередь испытали влияние традиции греческой медицины, трактовавшей диагноз и прогноз как знаковые процессы. Широкое распространение термин «семиотика» получил благодаря Пирсу, который следовал словоупотреблению Локка.
Пирс занимает особое место в истории американской философской мысли. При жизни его философские труды не были опубликованы и его идеи были известны в основном слушателям его лекций. (Кембридж, Гарвард). Лишь после опубликования основных работ Пирса в 30-х годах его идеи стали известными широкому кругу философов и логиков, и их оценили как исключительный вклад в символическую логику и теорию алгебраических структур, а также в учение о знаках. Пирс оказал значительное влияние не только на философию Америки, но также и на логико-философские семиотические концепции в Европе. Идеи Пирса оказали влияние на концепцию позднего Витгенштейна.
В работах Пирса впервые появилась развернутая программа семиотических исследований. Пирс считал объектом семиотики любые системы знаков, применяемые в человеческих коллективах, исследовал сущность, свойства и отношения знаков, дал классификацию знаков на основании их сходства с обозначаемыми реалиями. Он развивал логико-математическую линию теории знаков, стремился создать особый вариант математической логики, так называемой чистой, умозрительной грамматики.
Ч.Пирс выделяет знаковые отношения и знаковый процесс Это две основополагающие категории в концепции Пирса.
Знаковые отношения представляют собой несколько уточненную известную триаду, которую можно найти еще у древних греков: а) наличие вещи, выступающей как знак; б) вещь должна репрезентировать нечто другое; в) необходима деятельность интерпретации какой-либо мыслью. Согласно Пирсу, знак есть некоторое А, обозначающее некоторый факт или объект В для некоторой интерпретирующей мысли С. Особую роль в знаковой ситуации играет интерпретирующая мысль (интерпретанта).
По Пирсу, знаковый процесс - это непрерывный, в сущности, бесконечный процесс. Знак потому является знаком, что может быть интерпретирован в другом знаке; интерпретирующая мысль является тоже знаком, который может, в свою очередь, интерпретироваться новым знаком – и так до бесконечности. Значение знака, по Пирсу, есть знак, в который он должен быть переведен. Для Пирса мысль имеет природу иконического знака, отражающего объект. Но и сам объект имеет природу знака, поскольку только при таком условии он может оказать воздействие.
Ч. Пирс причисляет к знакам и элементы мышления. Знак определяется им через понятия репрезентамена и интерпретанта, причем интерпретант, по его мнению, может вызвать новый интерпретант, по отношению которому первый интерпретант является знаком. Интерпретант является, по Пирсу, знаком (распространенным знаком) и как таковой нуждается в своем интерпретанте. Первичный знак, или репрезентамен, может быть объектом интерпретанта. Интерпретант есть мысль, вызываемая знаком; она вызывает другую мысль, которая является ее интерпретантом и т.д.
По Пирсу, все существующее есть лишь элементы опыта (воспринимаемая людьми объективная действительность), а элементы опыта, согласно Пирсу, есть знаки, то все существующее оказывается знаками. Если основным свойством знака является свойство вызывать мысль у человека, то и с этой стороны все воспринимаемое человеком оказывается знаком.
Если в понятие знака включается все существующее, то знак теряет свои действительные отличительные признаки.
Прежде всего, по мысли Пирса, целесообразно произвести дифференциацию различных видов семиотических единиц, которые обычно называют знаками. Сюда относятся такие единицы, как копии, признаки, символы, сигналы и собственно знаки. Разграничить эти виды семиотических единиц можно, согласно идеям Ч.Пирса, на основании характера сходства этих единиц с обозначаемыми реалиями, т.е. с теми сущностями, которые замещаются данными семиотическими единицами.
К копиям, или изображениям, относятся картины, репродукции, фотографии, отпечатки пальцев, следы ступней ног и др. Близки к копиям отдельные виды письменности – пиктографическое и в меньшей степени иероглифическое письмо.
Знаки принято отличать от признаков (симптомов). Последние не являются средствами целенаправленной передачи информации кем-то. В них план выражения и план содержания находятся в причинно-следственной связи (например, лужи на земле как свидетельство недавно прошедшего дождя). В собственно знаках, используемых для целенаправленной передачи информации, связь между двумя сторонами не обусловлена природными, причинно-следственными отношениями, она произвольна и подчинена принципу конвенциональности.
Для симптома характерна причинная связь между явлениями. Так, симптомом болезни является повышение температуры, а симптомом повышения температуры может быть покраснение щек.
Если симптом воспринимается кем-то, то он превращается в сигнал.
Отличие знака от симптома и сигнала заключается в том, что он не просто сопровождает течение некоторого явления, а подается кем-то. Знак имеет место только тогда, когда что-то (некое В) преднамеренно ставится кем-то вместо чего-то другого (вместо А) с целью информировать кого-то об этом А.
Генетически с симптомами связан такой вид семиотических единиц, как сигналы (в которых есть «рудимент естественной связи», по Соссюру). Сигналы используются для оповещения на расстоянии. К ним относятся, например, гудки, звонки, сирены, сигнальные ракеты и т.д.
Знаки-символы сохраняют с обозначаемыми реалиями некоторое структурное сходство, передают через отдельные элементы обозначаемого его целостный образ. Сюда относится изображение маски – символ театра, изображение змеи, обвивающей чашу, - символ медицины и т.д.
Собственно знаками можно считать такие виды семиотических единиц, у которых между формой и тем, что они обозначают, отсутствует всякое сходство. К таким знакам принадлежит большинство языковых знаков.
Коммуникативные системы, используемые в обществе, включают в себя различные виды семиотических средств.
Знаки различаются по своей природе, по характеру связи между означающим и означаемым. Ч. Пирс построил классификацию знаков, основанную на различии во взаимоотношениях между означаемым и означающим знака. Он выделил три типа знаков: иконические знаки, индексы и символы.
Знаком определенной вещи может служить другой предмет в силу своего сходства с нею. Именно поэтому знак может представлять обозначаемую вещь. Этот вид знаков отражает непосредственную связь между компонентами триадической структуры знака. Это так называемые иконические знаки. Иконические знаки характеризуются фактическим подобием означающего и означаемого. Среди иконических знаков Ч.Пирс выделил два подкласса - образы и диаграммы. В образах сходство означающего и означаемого затрагивает “простые качества означаемого” – форму, цвет, манеру двигаться, издавать звуки и т.п. Виды таких знаков, наблюдаемых в обществе, весьма разнообразны. Согласно Пирсу, знак может служить знаком просто потому, что ему случилось быть похожим на свой объект. Примером иконических знаков могут служить географические карты, диаграммы, чертежи, различные схемы и т.д. Иконический знак – это как бы модель, изучение которой раскрывает свойства объекта. Иконический знак не только обозначает свой объект, но и непосредственно отражает его. Поэтому иконическим знаком выступает и идеальное отражение объекта в сознании человека, т.е. мысль об этом объекте. Любая вещь, согласно Пирсу, будь то качество, существующая вещь или закон, есть иконический знак любой вещи в той мере, в какой он подобен этой вещи и употребляется как ее знак.
/Иконические знаки естественного языка – звукоизобразительные слова. В этих словах прослеживается неслучайная, мотивированная связь между их фонемным составом и “простым” свойством означаемого. Непроизвольная связь фонем слова со звуковым (акустическим) признаком означаемого явления есть звукоподражание (ономатопея) – имитация звучаний окружающего мира.
Если фонемами слова “изображается” незвуковой (неакустический) признак означаемого, то такое явление называется звуковым (фонетическим) символизмом (звукосимволизмом). Звукосимволические слова изображают различные виды движения, форму, световые явления, свойства поверхности объектов, физиологическое, эмоциональное состояние человека и т.п. Непроизвольная связь со звучанием здесь основана на психофизиологических механизмах синестезии (связи между впечатлениями, поступающими от разных органов чувств) и кинематики (непроизвольных движений мышц, сопровождающих ощущения и эмоции).
Звуки современных языков в сознании говорящих и слушающих приобретают определенные самостоятельные значения оценочного типа (“фонетическое значение”). Опыты по изучению фонетического значения (звукового символизма) вскрывают наличие такого явления, но вместе с тем показывают его второплановый, фоновый, неосновной характер, а также необязательный, факультативный характер связи между “фонетическим значением” и планом содержания языкового знака. Так, звук [х] получил в ходе эксперимента оценку “плохой”, к нему приближаются по этой шкале оценок звуки [ш], [ж], [ц], [ф]. Звуки [д], [б], [г], [ж] воспринимаются как “грубые”, а звук [л] как “хороший и “нежный”. Учет подобных оценок звуков, входящих в состав слова, позволяет рассматривать его суммарное “фонетическое значение”. Слово бас оценивается как “большое”, “сильное”. Слово ель оценивается как “хорошее”, “нежное”, “светлое” .
Интерес к проблематике звукового значения связан с изучением поэтики.
Можно предположить, что в сфере слов с экспрессивными значениями вероятность появления связи между звучанием и значением выше, чем в неэкспрессивной научной терминологии.
К иконическим знакам-диаграммам в языке можно отнести, например, тот факт, что множественное число существительных, как правило, оказывается длиннее формы единственного числа. Количественное соотношение элементов означающего у форм единственного и множественного числа служит «диаграммой» количественного соотношения их означаемых.
Порядок простых предложений, описывающих последовательность событий, соответствует очередности самих событий – Пришел, увидел, победил.
В современной лингвистике свойство диаграммной иконичности связывается со структурой языка в целом и различными ее аспектами. Иконичность понимается как соответствие структуры языка той концептуальной структуре, которая сформировалась в сознании человека на основе данных опыта. Выделяются два основных вида иконичности – изоморфизм и иконическая мотивированность. Изоморфизм – это соответствие частей означаемого и означающего. Изоморфизм языка и модели мира в сознании человека сводится к принципу: «одна форма – одно значение». Этот принцип можно трактовать как идеальное состояние, к которому стремится языковая система.
Иконическая мотивированность – это соответствие отношений между частями языковой структуры и частями концептуальной структуры, отражающей действительность. Проявления иконической мотивированности многообразны. Противопоставление простых знаков сложным знакам – отражение простоты/сложности соответствующих им в данном языке понятий. Например, в естественноязыковой классификации растений, животных выделяются родовой уровень, видовой уровень.
Иконическая мотивированность проявляется также в том, что чем более тесно связаны между собой означаемые, тем теснее связь их означаемых в составе сложного знака. Этот принцип формулируется как «соответствие языкового расстояния концептуальному расстоянию». Проявление этого принципа можно проследить на выражении значения отчуждаемой/неотчуждаемой принадлежности. Неотчуждаемая принадлежность – постоянное отношение между двумя сущностями (тело – его часть, человек – его ближайшие родственники и др.). Языковое расстояние при выражении неотчуждаемой собственности ближе, чем при выражении отчуждаемой собственности, т.е. выражается, например, при помощи морфем в сложном слове.
На материале десятков языков учеными проанализировано расположение глагольных аффиксов относительно корня (порядок следования морфем, статус морфем). Обнаружена такая закономерность, что языковое расстояние иконически отражает «концептуальное расстояние» между означаемыми этих морфем. Различна степень изменения значения корня под воздействием аффиксов. Чем сильнее воздействие, тем меньше концептуальное расстояние (Корень – морфема вида - морфема лица - морфема числа).
В языковом знаке произвольно только отношение означающего и означаемого в простом, непроизводном слове или морфеме в синхронном аспекте. Означающее сложных знаков, его структура не произвольно связана со структурой означаемого, а является иконическим отражением его/.
(Выше были приведены некоторые фрагменты современной когнитивной лингвосемиотики)
Второй тип знаков - знаки-указатели (индексы). Индексом называется знак, находящийся в непосредственной связи со своим единственным объектом. Индексальные знаки не характеризуют денотат, не требуют сходства со своими объектами. Индексы – это знаки, основанные на отношении смежности между означающим и означаемым в реальной действительности (например, след ноги, указание пальцем направления движения и т.п.). В каждый момент индексальный знак означает то, на что указывает.
Типичными индексальными знаками в естественном языке являются дейктические (указательные) местоимения и наречия (здесь, сейчас, это и др.). Эти слова содержат в своем значении отсылку к участникам данного акта речи или к речевой ситуации: 1-е лицо – отсылка к говорящему, 2-е лицо – отсылка к слушающему. Указательные местоимения и наречия отсылают к объекту, на который направлен жест говорящего: вот этот, туда и др.
/ Индексы иногда называют шифтерами, подвижными определителями, значение которых не поддается определению без ссылки на сообщение, на конкретную ситуацию общения. Семиотическая роль этих знаков в том, что они позволяют осуществить переход от системы языка к реальной ситуации общения, создать относительно экономную знаковую систему.
Смежность означающего и означаемого знаков-индексов проявляется в том, что в каждом акте произнесения их означающего в ситуации речевого общения актуально соприсутствует их означаемое, т.е. сущность, с которой соотносится данное означающее (референт) /.
Подлинным знаком, согласно Пирсу, является символ, потому что он «осуществляет свою функцию независимо от какого-либо сходства или аналогии со своим объектом и равным образом независимо от какой-либо фактической связи с ним, но единственно и просто потому, что он интерпретируется как репрезентамен, т.е. как представитель обозначаемого. В отличие от знаков-индексов и иконических знаков знаки-символы характеризуются полной условностью связи между объектом и символом. Естественные свойства символа не предполагают никакой связи с объектом, поэтому важнейшим условием функционирования символа как знака является интерпретирующая мысль (интерпретанта). Символ, согласно Пирсу, есть знак, который утратил бы свойства, делающие его знаком, если бы не было интерпретанты. Символы становятся знаком в силу инстинкта, привычки, соглашения и т.д.
/ Символы – это знаки, в которых связь между означаемым и означающим устанавливается произвольно, по соглашению, конвенционально. Символ является “общим правилом”, которое получает значение только через разные случаи его применения. Бытие символа, согласно Якобсону, состоит в том, что нечто будет определенно воспринято, если будут удовлетворены некоторые условия, а именно, если символ может оказать влияние на мысль и поведение интерпретатора.
Различие между рассмотренными типами знаков относительное, т.е. принадлежность знаков к одному из классов не абсолютна. На практике знак может сочетать в себе черты иконичности, индексальности и символичности. В знаке может преобладать одно свойство.
Языковые знаки часто совмещают в себе свойства знаков различных типов, например, символами-индексами являются местоимения, шифтеры (подвижные определители)./
Разработку учения о знаках, охватывающего природу, общество и сознание, завершил американский семиолог Чарльз Моррис (“Основания теории знаков”, “Знаки, язык и поведение”). Ч.Моррис разделяет основные семиотические идеи Пирса, но вместе с тем является сторонником логического позитивизма, который сводит мышление к оперированию языковыми знаками. Если Ч. Пирс отождествлял семиотику с логикой, то Ч. Моррис объявил ее всеобщей наукой, которая бросает вызов всей прежней философии.
Ч.Моррис разграничивал характеризующие и индексальные знаки. Характеризующие знаки могут быть символами и иконическими знаками. Выделяются также оценивающие, предписывающие, идентифицирующие знаки и знаки-форматоры.
Чарльз Уильям Моррис Основания теории знаков //Семиотика: Антология /Сост. Ю.С.Степанов. Изд. 2-е , испр. и доп. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, С 45 – 97.
/ Работа американского семиотика Ч.У.Морриса (1900-1978) является первым систематическим изложением семиотики в ХХ в. До этого семиотика имела давнюю, но прерывистую традицию, восходящую к античному учению стоиков. Исследование Морриса возникло в атмосфере бурно развивающегося в 30-е гг. философского направления неопозитивизма. Моррис ставил задачу подведения единого (семиотического) основания под различные специальные науки (физику, математику, психологию, лингвистику); семиотика предполагалась как “унифицирующая “ наука. Этот проект не мог быть осуществлен в рамках неопозитивизма. На работу Морриса оказали большое влияние идеи бихевиоризма – господствовавшего в те годы течения американской психологии. Прагматизм, неопозитивизм и бихевиоризм образуют в содержании концепции Морриса тот пласт, который не выдержал критики (Степанов, Булыгина 2001:628). Однако Моррису удалось четко и ясно изложить объективные основания семиотики. В этом и состоит значение работы Морриса./
«Никто не должен бояться, что наблюдение над
знаками уведет нас от вещей: напротив, оно
приводит нас к сущности вещей»
Готфрид Лейбниц
Введение. Семиотика и наука
Люди – высшие из живых существ, использующие знаки. Разумеется, не только люди, но и животные реагируют на некоторые вещи как на знаки чего-то другого, но такие знаки не достигают той сложности и совершенства, которые обнаруживаются в человеческой речи, письме, искусстве, контрольных приборах, медицинской диагностике, сигнальных устройствах. Наука и знаки неотделимы друг от друга, поскольку наука дает в распоряжение людей все более надежные знаки и представляет свои результаты в форме знаковых систем. Человеческая цивилизация невозможна без знаков и знаковых систем, человеческий разум неотделим от функционирования знаков, и вообще интеллект следует отождествить именно с функционированием знаков. Знаки исследуются с разных точек зрения (лингвистами, логиками, философами, психологами, биологами, антропологами, психиатрами, эстетиками, социологами). Однако еще нет теоретического построения, которое было бы достаточно широким, чтобы охватить результаты, полученные с разных позиций, и объединить их в единое и последовательное целое. Цель настоящей работы как раз и заключается в том, чтобы предложить такую объединяющую точку зрения и наметить контуры науки о знаках.
Отношение семиотики к наукам двоякое: с одной стороны, семиотика – это наука в ряду других наук, а с другой стороны, это – инструмент наук. Семиотика закладывает основы любой другой частной науки о знаках. Понятие знака может оказаться важным для объединения социальных, психологических и гуманитарных наук, когда их отграничивают от наук физических и биологических.
Семиотика как наука изучает вещи и свойства вещей в их функции служить знаками. Она в то же время инструмент всех наук, поскольку любая наука использует знаки и выражает свои результаты с помощью знаков. Следовательно, метанаука (наука о науке) должна использовать семиотику как органон, или орудие.
Семиозис и семиотика
Процесс, в котором нечто функционирует как знак, можно назвать семиозисом.
Этот процесс, в традиции, восходящей к грекам, обычно рассматривался как включающий три (или четыре) фактора:
то, что выступает как знак ( знаковое средство, знаконоситель, sign vehicle);
то, на что указывает знак (десигнат, designatum);
воздействие, в силу которого соответствующая вещь оказывается для интерпретатора знаком (интерпретанта, interpretant).
В качестве четвертого фактора может быть введен интерпретатор.
Знак можно охарактеризовать следующим образом: З (знаконоситель) есть знак Д (десигнат) для И (интерпретанта интерпретатора) в той степени, в какой И учитывает Д благодаря наличию З. В семиозисе нечто учитывает другое опосредованно, то есть через посредство чего-то третьего. Следовательно, семиозис – это «опосредованное учитывание». Посредниками выступают знаковые средства, [обобщенное] учитывание – это интерпретанта, действующие лица процесса – интерпретаторы, а то, что учитывается,- десигнаты.
Нечто есть знак только потому, что оно интерпретируется как знак чего-либо некоторым интерпретатором; [обобщенное] учитывание чего-либо является интепретантой лишь постольку, поскольку оно вызывается чем-то, функционирующим в качестве знака; некоторый объект является интерпретатором только потому, что он опосредованно учитывает нечто. Свойства знака, десигната, интерпретатора или интерпретанты – это свойства реляционные, приобретаемые объектами в функциональном процессе семиозиса. Семиотика, следовательно, изучает не какой-то особый род объектов, а обычные объекты в той (и только в той) мере, в какой они участвуют в семиозисе.
Объекты становятся десигнатами в процессе семиозиса.
Десигнат знака – это класс объектов, к которым применим знак, то есть объекты, обладающие определенными свойствами, которые интерпретатор учитывает благодаря наличию знакового средства.
У каждого знака есть десигнат, но не каждый знак соотносится с чем-либо реально существующим. В тех случаях, когда объект референции реально существует, этот объект является денотатом. Десигнат есть у каждого знака, но не у каждого знака есть денотат. Десигнат – это не вещь, но род объекта или класс объектов, а класс может включать в себя или много членов, или только один член, или вообще не иметь членов. Денотаты же являются членами класса.
Измерения и уровни семиозиса
Отталкиваясь от трех соотносительных членов троичного отношения семиозиса (знаковое средство, десигнат и интерпретатор), можно абстрагировать и рассмотреть ряд бинарных отношений. Можно, например, изучать отношения знаков к их объектам. Это отношение – семантическое измерение семиозиса; изучение этого измерения – семантика. Предметом изучения может стать отношение знаков к интерпретаторам. Это отношение – прагматическое измерение семиозиса, а изучение этого измерения - прагматика.
Третье измерение семиозиса – синтаксическое, а наука – синтактика. Это изучение связи знака с другими знаками.
В каждом данном случае некоторые из измерений могут отсутствовать.
Означение-десигнация может происходить на разных уровнях, соответственно существуют и разные уровни десигнатов.
Семиотика (наука) включает в себя три подчиненные ей дисциплины – синтактику, семантику, прагматику, которые изучают соответственно синтаксическое, семантическое и прагматическое измерения семиозиса.
Язык
Язык как система взаимосвязанных знаков имеет такую синтаксическую структуру, что некоторые из допустимых в ней сочетаний знаков могут функционировать как утверждения, и имеет такие знаковые средства, которые могут быть общими для многих интерпретаторов.
СИНТАКТИКА
Формальная концепция языка
Синтактика как изучение синтаксических отношений знаков независимо от их отношения к объектам или интерпретаторам разработана лучше других отраслей семиотики.
Синтактика разрабатывается логическим синтаксисом, который сознательно отвлекается от семантического и прагматического измерения семиозиса и сосредоточивает внимание на логико-грамматической структуре языка, то есть на синтаксическом аспекте семиозиса. При таком рассмотрении язык выступает как совокупность объектов, связанных между собой в соответствии с двумя классами правил: правил образования, которые определяют допустимые самостоятельные сочетания членов данной совокупности (такие сочетания называются предложениями), и правил преобразования, определяющих предложения, которые могут быть получены из других предложений. И те и другие правила можно определить термином «синтаксическое правило». Синтактика – это изучение знаков и их сочетаний, организованных согласно синтаксическим правилам.
Однако при всей важности роли логического синтаксиса его нельзя отождествлять с синтактикой в целом. Логический синтаксис ограничивает свой круг исследований синтаксической структуры лишь таким типом знаковых сочетаний, которые преобладают в науке, то есть сочетаниями, которые с семантической точки зрения называются утверждениями, включая также сочетания, которые используются при их преобразовании. Так, согласно Карнапу, термин “предложение” применим не к каждому самостоятельному сочетанию знаков, допускаемому языковыми правилами. Например не-предложениями являются приказания и многие стихотворные строки.
Языковая структура
Можно рассмотреть структуру языка, прибегая к помощи семантики и прагматики. Они могут пролить свет на синтаксическое измерение семиозиса.
Слова приобретают друг с другом связи, соответствующие связям реакций, частью которых являются знаковые средства Способы их употребления и составляют прагматический фон правил образования и преобразования. Синтаксическая структура языка – это взаимосвязанность знаков, обусловленная взаимосвязанностью реакций, результатом или частью которых являются знаковые средства
Если единичный знак (например, конкретное указание жестом) может обозначать только единичный объект, он имеет статус индекса; если он может обозначать множество вещей (как, например, слово человек ), то он способен сочетаться различным образом со знаками, которые эксплицируют или ограничивают сферу его применения; если же он может обозначать всё (как например, слово нечто), тогда он имеет связи со всеми знаками и тем самым имеет универсальную импликативность, иначе говоря, имплицируется каждым языковым знаком языка. Эти три вида знаков будут названы соответственно индексальными, характеризующими и универсальными.
Знаки, таким образом, могут различаться тем, в какой степени они обусловливают определенные ожидания. Если мы скажем, “Указывается нечто”, - это не даст повода для определенных ожиданий, не позволит понять то, на что указывается; употребление слова животное без дальнейшего уточнения вызывает определенную совокупность реакций, но они еще недостаточно конкретизированы. Употребление слова этот в реальной ситуации, подкрепленное жестом или позой, направляет внимание на конкретный объект, но дает минимум ожиданий относительно характера того, что обозначено. Универсальные знаки играют важную роль, позволяя говорить о десигнатах знаков обобщенно, без обязательной конкретизации знаков или десигнатов; ценность таких слов в определенных ситуациях видна из того, с какими трудностями сопряжены попытки избегать слов типа объект, сущность, нечто. Однако более важным является сочетание указывающих и характеризующих знаков (Эта лошадь бежит), поскольку в таком сочетании точность референции указывающего знака соединена с определенностью ожидания, связанной с характеризующим знаком. Сложные разновидности таких сочетаний изучаются формально в предложениях логических и математических систем, и именно к ним (при рассмотрении с точки зрения семантики) применимы предикаты истинности и ложности. Их важность отражена в том, что во всех формальных системах обнаруживается различие двух видов знаков, соответствующих указывающим и характеризующим знакам.
Предложение, способное быть истинным или ложным, предполагает знаки-индексы, характеризующий знак-доминанту, а возможно, и характеризующие спецификаторы, а также некоторые знаки, показывающие отношение характеризующих знаков друг к другу и к членам своих собственных классов. Отсюда общая формула такого предложения:
Характеризующий знак-доминанта [характеризующие спецификаторы
(индексальные знаки)].
Условия, в которых произносится высказывание, могут продиктовать, что в качестве знака-доминанты следует взять лошадь ( Эта белая лошадь бежит медленно) или какой-либо другой знак; таким образом выбор знака-доминанты определяется, по существу, прагматическими соображениями. Знак-доминанта может быть даже более общим: это может быть знак, показывающий, что дальше следует утверждение или мнение, которого придерживаются с определенной степенью уверенности.
Для того чтобы получились вразумительные сочетания знаков, необходимо, чтобы в соответствующем языке были специальные знаки (-ит, -о, -ая и др.), указывающие на отношения других знаков, и чтобы эти знаки отличались от тех знаков в языке синтактики, которые означают эти отношения как свои десигнаты.
СЕМАНТИКА
Семантическое измерение семиозиса
Семантика имеет дело с отношением знаков к их десигнатам и тем самым к объектам, которые они обозначают (денотируют) или могут обозначать (денотировать). Как и в других дисциплинах, связанных со знаками, в семантике можно провести различие между чистой и дескриптивной семантикой. Чистая семантика предлагает терминологию и теорию, необходимые, чтобы говорить о семантическом измерении семиозиса, а дескриптивная семантика изучает реальные проявления этого измерения.
“Семантическое правило” в пределах семиотики означает (имеет своим десигнатом) правило, определяющее, при каких условиях знак применим к объекту или ситуации; такие правила устанавливают соответствие между знаками и ситуациями, которые данные знаки способны обозначать (иметь своим денотатом, денотировать). Знак может обозначать (иметь денотатом) все то, что отвечает условиям, сформулированным в семантическом правиле, тогда как само правило констатирует условия означения (десигнации) и тем самым определяет десигнат (класс или род денотатов).
Семантическое правило для индексального знака, такого, как указание жестом, формулируется просто: в каждый момент знак означает (имеет своим десигнатом) то, на что указывается. В общем, индексальный знак означает то, на что он направляет внимание. Индексирующий знак не характеризует свой денотат (за исключением того, что приблизительно указывает его пространственно-временные координаты) и не должен быть похожим на то, что обозначает. Знак же характеризующий характеризует то, что он может обозначать (денотировать). Это становится возможным благодаря тому, что знак обнаруживает в себе самом свойства, которыми должен обладать его объект как денотат, и в таком случае характеризующий знак является знаком иконическим; если это не так, характеризующий знак можно назвать символом. Фотография, карта звездного неба, модель – иконические знаки; тогда как слово фотография, названия звезд и химических элементов – символы. “Концепт” можно рассматривать как семантическое правило, определяющее употребление характеризующих знаков. Семантическое правило употребления иконических знаков состоит в том, что они обозначают (денотируют) те объекты, которые имеют те же свойства, что и сами знаки, или – чаще - некоторый ограниченный набор их признаков. Семантическое правило употребления символов формулируется с помощью других символов ( правила употребления которых не подлежат выяснению) или посредством указания на конкретные объекты, служащие в качестве моделей (и следовательно, играющие роль иконических знаков); именно тогда соответствующий символ употребляется для обозначения объектов, сходных с моделями.
Семантическое правило употребления предложения предполагает отсылку и к семантическим правилам употребления составляющих его знаковых средств. Предложение – это сложный знак, в том смысле, что десигнат индексального компонента является также десигнатом компонента, представляющего собой знак характеризующий. Десигнат предложения – это, следовательно, десигнат индексального знака, выступающий в качестве характеризующего знака; когда ситуация удовлетворяет семантическому правилу предложения, она есть денотат данного предложения (и о предложении тогда можно сказать, что оно истинно для данной ситуации).
Различие между индексальными знаками и знаками-символами объясняется различием видов семантических правил. Десигнатами индексальных знаков можно считать вещи, десигнатами одноместных характеризующих знаков – свойства, десигнатами двух (или более)-местных характеризующих знаков – отношения, десигнатами предложений – факты или положение дел; сущности могут быть десигнатами любых знаков, какими бы они ни были.
Могут существовать знаки, по существу ничего не обозначающие, то есть имеющие недействительную денотацию. Само понятие знака предполагает понятие десигната, но отсюда не следует, что обозначаемые объекты должны существовать реально. Десигнат знака есть то, что знак может обозначать, то есть такие объекты или ситуации, которые в соответствии с семантическим правилом употребления могли бы быть соотнесены со знаковым средством с помощью семантического отношения денотации.
В общеупотребительном языке есть много знаков, которые указывают на реакцию того, кто пользуется знаками, на описываемую ситуацию (К счастью, он пришел) или даже на знаки, которые он сам использует в описании (например, при выражении разной степени уверенности в том или ином утверждении). Такие слова в дискурсе имеют семантическое измерение только на более высоком уровне семиозиса, поскольку прагматическое измерение процесса семиозиса денотируется не в этом процессе, а лишь в процессе более высокого уровня.
Десигнаты знаков в том или ином дискурсе (а следовательно, и обозначаемые как денотаты объекты, если таковые имеются) не находятся на одном и том же уровне: десигнаты некоторых знаков следует искать на уровне семиотики, а не на уровне самого языка-объекта, на котором говорят о вещах; в данном дискурсе такие знаки просто указывают (но не означают в качестве своих десигнатов) отношения других знаков друг к другу или к интерпретатору – в терминах схоластики, они привносят нечто от материальной и простой суппозиции в функционирование терминов в личной суппозиции. Пласты знаков столь же сложны и с таким же трудом поддаются обнаружению, как и геологические отложения; научный и психологический эффект от их обнаружения в любом случае может оказаться значительным.
ПРАГМАТИКА
Прагматическое измерение семиозиса
Термин “прагматика” явно был создан с оглядкой на термин “прагматизм”. Вполне вероятно, что непреходящее значение прагматизма кроется в том, что он обратил более серьезное, чем прежде, внимание на отношение знаков к их пользователям и впервые глубоко и всесторонне обосновал важное значение этого отношения для понимания мыслительной деятельности. “Прагматика” – дисциплина, изучающая отношения знаков к их интерпретаторам. Поскольку интерпретаторами большинства (а может быть, и всех) знаков являются живые организмы, достаточной характеристикой прагматики было бы указание на то, что она имеет дело с биотическими аспектами семиозиса, иначе говоря, со всеми психологическими, биологическими и социологическими явлениями, которые наблюдаются при функционировании знаков.
С исторической точки зрения, в качестве ранней ограниченной формы прагматики можно рассматривать риторику; к прагматическому аспекту науки постоянно обращались также авторы и интерпретаторы различных экспериментальных исследований.
Если из прагматизма извлечь то, что представляет интерес для прагматики, то результат можно сформулировать так: Интерпретатор знака – организм; Интерпретанта – это навык организма реагировать под влиянием знакового средства на отсутствующие объекты, существенные для непосредственной проблемной ситуации, как если бы они были налицо. Благодаря семиозису организм учитывает существенные свойства отсутствующих объектов или ненаблюдаемые свойства наличествующих объектов, и в этом заключается общее значение идей как инструмента. Если объектом, вызывающим реакцию, выступает знаковое средство, организм ожидает ситуацию того или иного рода и на основании этого ожидания может подготовить себя заранее к тому, что может произойти.
Семантическое правило имеет своим коррелятом в прагматическом измерении навык интерпретатора использовать знаковое средство при определенных обстоятельствах и, наоборот, ожидать что-то, если используется данный знак.
Язык – это социальная система знаков. Понимать язык – значит употреблять только те сочетания и преобразования знаков, которые приняты в данной социальной группе; обозначать объекты и ситуации так, как это делают члены этой группы; иметь, когда используются определенные знаковые средства, те же ожидания, что и у других членов, и выражать свои собственные состояния так, как это делают другие. Короче говоря, понимать язык – значит следовать правилам употребления, принятым в данной социальной общности людей.
Чарльз Уильям Моррис. Из книги “Значение и означивание”. Знаки и действия //Семиотика: Антология. М., 2001 С 129-148.
Семиотика ставит своей целью создание общей теории знаков во всех формах и проявлениях. Таким образом, семиотика – это интердисциплинарная сфера.
Широкий интерес к этой области вызван отчасти верой в то, что знаковые процессы более высокого уровня (часто называемые символами) имеют важнейшее значение для понимания человека и его действий. Эрнст Кассирер назвал человека “символическим животным”.
Измерение значения
Знаки, которым обычно приписывают обладание значением-сигнификацией, существенно различаются по тому, какое значение-сигнификацию они имеют. Очевидные примеры этому – слова черный, хороший, следует.
Знак является означающим, или дезигнативным, если он означает наблюдаемые свойства окружения или действующего лица. Знаки могут иметь оценочное значение (apprasive) или являться предписывающими (prescriptive), если они означают, как надо реагировать на объект или ситуацию. Черный - является преимущественно десигнативным знаком, хороший - оценочным, а следует - прескриптивным. Разумеется, при этом всегда важен контекст, и в некоторых контекстах черный может оказаться преимущественно оценочным или предписывающим, хороший – десигнативным или предписывающим, а следует - десигнативным или оценочным. Анализируя слово само по себе, нельзя определить, какова его сила по трем измерениям. Для этого требуется изучение конкретного действия в конкретной ситуации.
Трем измерениям значения соответствуют различные виды интерпретант. Интерпретанта знака – это предрасположенность реагировать определенным образом под воздействием знака. В десигнативном измерении значения интерпретантой соответственно является предрасположенность реагировать на означенный объект как если бы он обладал определенными наблюдаемыми свойствами.
В случае оценивающих знаков интерпретантой является предрасположенность действовать по отношению к означиваемому объекту, как если бы он был удовлетворительным или неудовлетворительным.
В случае предписывающих знаков интепретантой является предрасположенность действовать определенным образом по отношению к означаемому объекту или ситуации.
Важно отметить, что любой данный знак способен в той или иной степени функционировать во всех измерениях значения и, следовательно, иметь все интерпретанты, соответствующие измерениям.
Выделяют также знаки, которые называют логическими (или грамматическими, структурными) - знаки-форматоры, которым приписывают грамматическую сигнификацию или формативную сигнификацию(например: или, -о, -ly и др.)
Иногда знаки-форматоры рассматривают как метаязыковые знаки, которые означивают (сигнифицируют) ситуации не вне области знаков, но внутри этой области.
Можно рассматривать эти знаки как находящиеся на более высоком уровне, чем те знаки, которые они сопровождают. Так, или означает нечто о ситуации, означенной с помощью других знаков того сочетания, в котором выступает данное слово или, а именно, что это ситуация альтернативности и что на нее следует реагировать так-то и так-то.
***
Концепция языкового знака А.А.Потебни
А.А.Потебня (Харьковская лингвистическая школа) исходил из понимания языка как системы знаков. Он описывал слово как знак.
Языковой знак, согласно Потебне, не только обеспечивает общение людей. Основополагающей функцией знака Потебня считает способность знака делать более доступными и близкими для наблюдения, анализа и познания предметы и явления действительности, которые без знака были бы трудно доступными либо недоступными вовсе. Знак может обозначать не только видимые реальные предметы, но и их качества, свойства, отношения и оперировать ими, отраженными и закрепленными в знаке, как чем-то отдельным. Знак, будучи доступнее означаемого, служит средством приблизить это последнее, которое и есть настоящая цель нашей мысли.
Началом человеческой мысли, по Потебне, является чувственное восприятие и его комплексы (чувственные образы). Чувственное восприятие не может непосредственно быть выраженным в языке. Поэтому между чувственным восприятием и мыслью, выраженной расчлененно с помощью языковых форм, существует “внеязычное содержание”, образованное на основе этого восприятия и понимания воспринятого. “Внеязычное содержание” может быть по-разному препарировано и выражено с помощью различных языковых средств (веселый – веселиться – веселье – весело). Новое “внеязычное содержание” выражается и обозначается с помощью слова. В образовании слова участвуют различные языковые элементы, которые, в свою очередь, образуют внешнюю и внутреннюю формы слова. Внешняя форма слова как знака – это звук, сформированный мыслью. Звук в слове всегда связан с мыслью. И в образовании нового слова звук участвует только потому, что ранее применялся для выражения мысли. В слове звук, т.е. внешняя форма, выступает в единстве с формой внутренней. Внешняя и внутренняя форма образуются вместе, они предполагают друг друга. Внутренняя форма слова – это представление в слове “внеязычного содержания”, признак, положенный в основу названия и выступающий “смысловым знаком” значения слова. Поэтому внешняя форма слова, или звук, понимается как знак знака.
Если внутренняя форма содержит, как правило, один признак, то значение слова представляет собой множество признаков, будучи отражением предмета или явления действительности.
В слове как знаке Потебня выделяет как бы два семантических уровня: ближайшее и дальнейшее значения. Ближайшее значение народно, оно представляет собой семантический минимум, необходимый для взаимопонимания говорящих на данном языке. Дальнейшее значение лично, это значение научного термина, содержащего итог познания обозначенного данным словом явления действительности. Именно в нем мысль достигает наибольшей объективности.
Концепция знака Ф.де Соссюра
По Соссюру, знак – двусторонняя психическая сущность, сочетание понятия (обозначаемого элемента сознания) и акустического образа, означаемого и означающего. Языковой знак связывает не вещь и ее название, а понятие и акустический образ, под которым понимается психический отпечаток звучания в мозгу человека. Оба эти элемента взаимно предполагают друг друга.
Знак, согласно Соссюру, обладает двумя свойствами первостепенной важности: произвольностью и линейностью.
Свойство произвольности знака заключается в произвольности связи между означаемым и означающим, отсутствии внутренней связи между ними. Означающее не мотивировано, произвольно по отношению к данному означаемому, между ними нет никакой естественной связи.
Второе свойство знака – линейность означающего. Означающее развертывается во времени и характеризуется заимствованными у времени признаками: обладает протяженностью и эта протяженность имеет одно измерение - линию.
/Если Соссюр понимал означающее как акустический образ, то вряд ли можно согласиться, что этот образ обладает свойством линейности./
Соссюр полагал, что нельзя считать знаком только означающее. Представление, служащее знаком, потому и называется знаком, что в него включено понятие.
/Представители односторонней трактовки знака утверждают, что всякий знак, действительно, является знаком только потому, что в сознании человека связывается с чем-то другим, находящимся вне знака. Но эта связь есть именно отношение к чему-то другому, а не к собственному элементу самого же знака. Если предмет находится в каком-то отношении к другому предмету, это вовсе не означает, что другой предмет является составной частью его.
Соссюр определил элемент сознания, обозначаемый звуками (и акустическим образом) как понятие. В действительности только в терминах значения сводятся к понятиям. В обычных словах общенародной речи значения слов представляют собой сложные идеальные образования, в которых понятия составляют обычно только основу. Многие слова, будучи многозначными, обозначают целые комплексы понятий; правда в каждом контексте такое слово выражает какое-то одно понятие, но оно нередко испытывает влияние со стороны других понятий, которые бывают у данного слова в других контекстах.
Значение слова зависит от сочетания его с другими словами, и в разных сочетаниях понятие, выражаемое словом, приобретает некоторые особые элементы своего содержания. Кроме понятия, слово выражает также эмоциональное отношение говорящего к предмету речи и нередко имеет стилистический оттенок значения.
Отношение между акустическим образом и понятием в слове Соссюр определил как соединение. Соединения бывают и между явлениями, которые существуют отдельно. А значение слова и акустический образ не могут существовать друг без друга. Они образуют единство./
Концепция знаковости Г.Фреге Готлоб Фреге (1848-1925) – немецкий логик, математик, один из основателей математической логики и семиотики. Фреге понимал под знаком (именем) слово, выражение, символ, которые являются названием реально существующего предмета. Сам предмет выступает в теории Фреге значением имени (Bedeutung). Смысл имени (Sinn) - способ, каким представляется и обозначается предмет. Смысл отражает способ представления обозначаемого данным именем. Имена, обозначающие один и тот же предмет, т.е. имеющие одно и то же значение, могут выражать разные смыслы (Утренняя звезда = Вечерняя звезда = Венера). Отношение между именем (=знаком), значением и смыслом Фреге описывает следующим образом: знаку соответствует определенный смысл; последнему, в свою очередь, - определенное значение; в то время как значению принадлежит не обязательно один знак и, следовательно, не обязательно один смысл. Фреге осторожно оценивал роль знаков в познании, особенно знаков-символов. Обозначение вещи некоторым знаком не дает нам знания о самой вещи. Однако сложные имена, имеющие строение, отражающие наш подход и способ обозначения предмета, мотивирующие наименования, несут определенное действительное знание о предмете.
Теория Фреге позволяет объяснить характер так называемых «пустых имен», т.е. таких наименований, которые понятны, но которые не обозначают реально существующих предметов (ведьма, дед мороз и т.п.)., а также объяснить названия, которые искажают действительное отношение смысла и значения, т. е. имена, выражающие заблуждения или намеренную ложь (враг народа, отец народов и т.п.). Авторы таких имен могут иметь цель намеренно ограничить понимание обозначаемого предмета или лица смыслом имени.
Концепция В.Н.Волошинова
(“Марксизм и философия языка” Л., 1929)
Действительность, которая становится объектом знака, есть тема знака. Знак, преломляя другую действительность, может искажать эту действительность или быть верным ей, может воспринимать ее под определенным углом зрения и т.д.
Волошинов отводит знаку исключительную роль в формировании и развитии человеческого сознания. Сознание может реализовать себя и стать действительным фактом только лишь на материале и с помощью знакового воплощения. Сам внутренний мыслительный процесс и процесс языкового межсубъектного общения равным образом осуществляются с помощью знака. Знак является необходимым условием сознания и формирования индивидуальной психики. Вне знакового материала нет субъективной психики как особого качества бытия.
Слово выступает знаком и во внутреннем употреблении, в процессе мышления и сознания, не будучи выраженным вовне.
Слово выступает необходимым ингредиентом (составным элементом) любого процесса сознания, предполагающего понимание того или другого идеологического акта, явления.
/Языковые значения, хотя и находятся в сфере сознания и являются элементами мышления, тем не менее имеют чисто языковую специфику и являются неотъемлемой принадлежностью языка. Как определил Л.С.Выготский, значение слова оказывается одновременно речевым и интеллектуальным феноменом, причем это не означает чисто внешней сопринадлежности его к двум различным областям психической жизни. Значение слова есть феномен мышления лишь в той мере, в какой мысль связана со словом и воплощена в слове – и обратно: оно есть феномен речи лишь в той мере, в какой речь связана с мыслью и освещена ее светом. Оно есть феномен словесной мысли и осмысленного слова, оно есть единство слова и мысли (Выготский 1956)./
А.Ф.Лосев
По Лосеву, языковое, или словесное, бытие есть третий вид бытия, наряду с собственно логическим и вещественным, или материальным бытием. Отсюда известная самостоятельность языкового знака. Слово, возникшее как обозначение вещи, “норовит жить уже собственной жизнью и вовсе не всегда склонно к отражению тех вещей, которые его породили и отражением которых оно является. Поэтому язык есть не только отражение действительности, но он часто является искажением этой действительности, ложью о ней.
Умберто Эко
(«Семиотика и философия языка», 1985)
У. Эко считает, что в семиотике отмечается кризис в понимании знака, проявляющийся, в частности, в многочисленности определений знака. По-видимому, разные виды и типы знаков, имеющие разную природу, не могут получить одинаковое определение.
Эко говорит о четырех основных типах дефиниций знака.
Первый тип имеет логическую форму p → q (где p – знак, а q – его содержание) и связан с пониманием знака как сущности, эксплицирующей скрытое содержание события, объекта и т.п., ср. “знаки болезни”, “знаки пришествия антихриста” и т.д. В такой интерпретации оказывается несущественным, есть ли отправитель знака, каково его коммуникативное намерение: тем самым нечто является знаком постольку, поскольку его так интерпретирует человек.
Во второй группе определений логическая структура знака не импликативна и имеет вид тождества знака его содержанию: p ═ q. Таковы, например словарные дефиниции слов естественного языка (женщина = «человек женского пола, взрослый»).
Третий тип определений знака тоже ориентирован на импликативную логическую форму, однако в этом случае отмечается еще и определенный тип соответствия между компонентами обозначаемого и самим знаком, ср. химические формулы, диаграммы, графики, схемы и т.п. Знаки такого рода называются иконическими, или аналогическими.
Четвертый тип определений относится к знакам-инструкциям, имеющим логическую форму вида «если имеет место p и желательно достичь z, то необходимо выполнить q»; знаком такого рода может быть, например, Полярная звезда при определении местоположения судна в море.
К числу необходимых условий использования знаков любых типов относятся процессы субституции (замена знака на объект и наоборот) и интерпретации (понимание знака), которые основываются на трех важнейших когнитивных операциях: дедукции (при определении значения знака), индукции (при реконструкции значения знака по особенностям его употребления) и абдукции (отнесение знака к определенной знаковой системе).
Эко считает, что для семиотики наиболее интересны точки, где возможно возникновение лжи.