Малогерманська|германська| школа

Провідним напрямом|направленням| у німецькій історичній науці 50–80-х років XIX ст.|століття| стала так звана «малогерманська|германська| школа істориків». Свою назву школа отримала|одержувала| через те, що її представники активно пропагували об'єднання Німеччини|Германії| під егідою Пруссії на противагу великогерманському| проекту об’єднання|направленню| під егідою Австрії. Малогерманці виражали|виказували| ідеї помірковано-ліберальної німецької буржуазії, яка була готова укласти союз|спілку| із|із| прусським юнкерством щодо об'єднання Німеччини|Германії|. Найбільшими представниками малогерманської|германської| школи були Генріх фон Зібель (1817–1895) – її ідейний натхненник, Іоганн Густав Дройзен (1808–1884), Генріх фон Трейчке (1834–1896). До малогерманської|германської| школи також примикав видатний|визначною| історик античності Теодор Моммзен.

Формально малогерманці |критикували позитивістські методи в історії. Так, наприклад, провідний методолог малогерманців| Дройзен у своїй відомій «Теорії історії» (1868) піддав різкій критиці позитивістську теорію історії, яка, на його думку, не враховувала три найважливіші чинники|фактори| історичного розвитку – випадковість, свободу волі, ідеї і уявлення людей. Дройзен не приховував, що його теоретичні переконання на історію були розроблені всупереч|піку| Боклю. Але|та|, не зважаючи на те, що за своїми теоретико-методологічними поглядами малогерманці| перебували|перебували| в руслі німецького ідеалістичного історизму, вони, проте|тим не менше|, внесли нові риси|межі| в його розвиток, які дозволяють говорити про певний вплив на малогерманську|германську| школу ідей позитивізму.

Малогерманці відмовилися від об'єктивного методу Л. Ранке і визнали партійність історичної науки. Дройзен, наприклад, відверто називав історію «політикою, оберненою в минуле». На відміну від Ранке, малогерманці| також визнавали закономірний і прогресивний характер|вдачу| розвитку суспільного|громадського| розвитку. Вони розходилися з Л|.Ранке з питання про роль економіки в житті суспільства|товариства|, приділяли увагу економічному чиннику|фактору| в історії. Не підтримували малогерманці| й містицизм Ранке. Вони відмовилися розглядати|розглядувати| релігійні ідеї як вирішальний|ухвальний| чинник|фактор| історичного процесу. Проте|однак|, в цілому|загалом|, |переконання малогерманців| не виходили за рамки німецького ідеалістичного історизму. Основними історичними категоріями в їх працях залишалися: держава, нація, політика, а політична історія була основним предметом їх наукових досліджень.

Малогерманская школа была «политической» в том смысле, что она открыто требовала от историков политической тенденциозности. На историю её представители смотрели как на средство пропаганды своих политических идей.

Иоганн Густав Дройзен (1808-1884) происходил из семьи бедного гарнизонного пастора провинциального городка Трептов, и уже в детстве в его сознание были заложены сохраненные на всю жизнь идеи лютеранства и прусса­чества. Окончив Берлинский университет, Дройзен занимался проблемами антично­сти и в 1833 г. опубликовал «Историю Александра Великого» (1836), за которой последовала двухтомная «История элли­низма» (1853). Уже в этих первых работах Дройзен расценивал проведенное военным путем объединение мелких греческих госу­дарств вокруг Македонии как образец на­ционального объединения.

Став в 1840 г. профессором в Кильском университете, Дройзен обратился к изучению нового времени и создал двухтомные «Лекции по освободительным войнам» (1846). После перехода в Берлинский университет он создаёт свой основной труд «История прусской политики» (14 т., 1855-1886). В этом произведении Дройзен преследует чисто политическую цель – доказать провиденциальную роль Пруссии в судьбе Германии не только в новое время, но и в средние века.

Ярый противник позитивизма Дройзен, на первое место в исторических исследованиях выдвигает сознание, с помощью которого историк может понять прошлое. Количественные методы позитивистов он отрицает, заявляя, что никакие законы истории не могут быть выведены ни из статистики, ни из психологии массы, ни из географических условий. Несмотря на использование критического метода, Дройзен являлся творцом романтической «прусской легенды», ничего общего не имеющего с историей.

Наиболее ярким и талантливым представителем ма­логерманской школы был Генрих фон Зибель (1817-1895). Он родился в Дюссельдорфе в семье крупного прусского чиновника, которому было пожаловано наследственное дворянство; учился в Бер­линском университете у Савиньи и Ранке. В 1840- 1845 гг. он был приват-доцентом в Бонне, в 1845-1856гг. - профессором в Марбурге, затем до 1861 г. - в Мюнхене и снова в Бонне. В 1875 г. его пригласили в Берлин на должность директора Прусского государст­венного архива. Зибель был членом Баварской Акаде­мии наук и с 1859 г. до конца дней -главным редакто­ром созданного им первого общегерманского «Истори­ческого журнала.

Зибель - историк яркой индивидуальности и боль­шого темперамента. Будучи признанным вождем мало­германской школы, он в некоторых вопросах занимал более прогрессивные позиции, чем такие ее представи­тели, как Дройзен и Трейчке.

Зибель начал свою деятельность как медиевист, но затем под влиянием событий 1848 г. и последующей по­литической борьбы переключился на сюжеты новой ис­тории. Живой и страстный человек, Зибель с конца 1830-х годов активно участвовал в политической жизни, был членом франкфуртского парламента, а позднее, после создания Германской империи, неоднократно избирался в рейхстаг.

Для Зибеля история всегда была полем боя, на ко­тором решались спорные вопросы современной полити­ки. Отвергая объективизм Ранке, Зибель откровенно ут­верждал неизбежность тенденциозности всякого истори­ка в науке и был в этом вопросе, несомненно, более прав и честен, чем Ранке. Однако он не хотел видеть связи между политической тенденцией историка и его классо­вой идеологией. В конечном итоге источником тенденци­озности историка он считал не классовую, а человечес­кую его заинтересованность в делах человеческих. В отличие от ортодоксальных ранкеанцев, Зибель сближал историю в смысле ее познавательных возможностей с естественными науками, считая, что она также «способ­на достичь точного знания». Вместе с тем Зибель го­раздо отчетливее, чем позитивисты, видел различия между историком и естествоиспытателем. Он правильно заметил, что в отличие от натуралиста историк имеет дело не только с материальными явлениями, которые поддаются чувственному восприятию, но также с на­строениями, мыслями и поступками людей, да еще жив­ших в далеком прошлом, которые не могут быть пред­метом непосредственного чувственного опыта исследо­вания. Обо всем историк узнает из свидетельств третьих лиц, часто недостаточно достоверных, так как они стра­дают, как правило, субъективностью, а иногда и прямо лживы.

Зибель в отличие от Ранке, признавал наличие в истории общей объективной закономерности, однако эту закономерность он понимал чисто идеалистически, как господство в истории абстрактного, одинакового для всех эпох «нравственного закона», который он выводил из «человеческой природы». Как и позитивисты Зибель признавал закон всеобщей эволюции и общественного прогресса, но понимал его также чисто идеалистически, как прогресс политических форм, вершиной которого он считал прусскую монархию.

(Назаров С.В. Историография всеобщей истории (в связи с развитием исторической мысли). Учебное пособие. – Армавир, 2002.)