14.2. Ломоносов – провозвестник российского Возрождения.

14.2.1. Годы учебы и странствий

Начало петровских реформ гулким эхом отозвалось во всей России, и наиболее отчетливо оно было услышано молодым поколением, которое, почувствовав интерес общества и государства к образованию и просвещению, стало проявлять ответную заинтересованность. Одним из представителей этого поколения стал пытливый мальчик из далекого архангельского края Михаил Ломоносов (1711 – 1765 гг.), сын зажиточного холмогорского рыбака-помора, выделявшийся среди сверстников упорным стремлением к знаниям. Хотя он довольно поздно поступил в начальную школу (в 11 – 12 лет), уже через 2 года стал превосходным церковным чтецом, а затем занялся самообразованием, изучая руководства Магницкого («Арифметика») и Смотрицкого («Грамматика»).

Почувствовав интерес к наукам и литературе, он задумался о получении серьезного образования, для чего надо было отправляться в столицу. Собрав необходимые документы (паспорт и пр.) 19-летний юноша, не предупредив родителей (его мать рано умерла, а с мачехой у него сложились натянутые отношения), пешком догнал рыбный обоз, следующий из Архангельска в Москву, и через 3 недели оказался в столице. Здесь ему довольно просто удалось поступить в первый российский университет – Славяно-греко-латинскую Академию, – где он представился сыном дворянина из Холмогор. Кстати, этот обман оказался не последним в его будущей карьере, где аналогичная ложь рано или поздно обнаруживалась и не лучшим образом характеризовала талантливого юношу.

В Академию он был принят в младший класс и сел за одну парту с 8 – 10-летками, со смехом показывавшими на переростка пальцами. Стипендия в младших классах ограничивалась 3-мя копейками в день, в старших – 4-мя. Общий курс обучения состоял из 6-ти младших (называвшихся «фара», «инфима», «грамматика», «синтаксима», «пиитика», «риторика») и 2-х старших классов(«философия», «богословие») и был нацелен на подготовку церковнослужителей и высших чиновников, причем преподавание велось в основном на латинском языке. С энтузиазмом взявшись за учебу и руководствуясь девизом "кто хочет много знать, не должен много спать", юноша за год одолел 3 нижних класса и начал самостоятельно читать научно-популярный журнал ПИАН «Примечания на Ведомости». В нем излагались и комментировались новейшие достижения европейской науки, связанные с именами Декарта, Ньютона, Коперника и др. В результате он в совершенстве овладел латынью и в дальнейшем считался одним из лучших латинистов Европы.

В ноябре 1735 г., когда он учился в предпоследнем классе Академии, из Сената пришел указ о направлении 20 лучших учеников в Петербург для пополнения контингента Академического университета, влачившего жалкое существование ввиду почти полного отсутствия слушателей. Руководство Московской академии с трудом подобрало 12 подходящих юношей, в число которых вошел и Ломоносов. Он очень обрадовался этой возможности, т.к. понадеялся удовлетворить в ПИАН свой интерес к математике и естественным наукам, которые почти полностью игнорировались в Москве. Однако этим надеждам не суждено было осуществиться, т.к. к этому времени (1736 г.) в самой ПИАН начался серьезный внутренний разлад, приведший, в конце концов, к «бегству» из Петербурга ряда первоклассных физиков и математиков. Поэтому те 8 месяцев, которые будущий ученый провел в стенах Академического университета, он посвятил в основном изучению теории и практики российского стихосложения и даже начал свои первые поэтические опыты.

К 25 годам Михаил вырос в крупного и сильного мужчину с крутым нравом и вспыльчивым характером. Об этом свидетельствует один эпизод, произошедший с ним на Васильевском острове в Петербурге незадолго до отъезда в Германию. Однажды в сумерках за ним увязались три матроса, попытавшиеся его ограбить. Через пару минут один из них лежал без чувств, другой с разбитым носом едва унес ноги, а третьего могучий студент ограбил сам – снял с него камзол, куртку, штаны и забрал их домой.

Неожиданно в 1736 г. в ИПАН из Германии пришло приглашение направить в нее трех молодых стажеров для изучения металлургии и горного дела, игравших всё более важную роль в российской экономике. Так осенью 1736 г. Ломоносов и два его соученика оказались в Марбургском университете – одном из лучших европейских университетов того времени, – где сразу попали под опеку и преподавание замечательного немецкого математика и физика Христиана Вольфа. Этот знаменитый ученый был известен еще тем, что встречался с Петром I в период организации ИПАН и рекомендовал царю лучших европейских математиков в качестве ее будущих членов. Сам он после открытия ИПАН был избран ее почетным членом. В Марбурге у Михаила начались романтические отношения с дочерью его квартирохозяйки, вдовы местного церковного старшины. Позднее эта девушка – Елизавета Цильх – стала его супругой.

Яркие и доходчивые лекции Вольфа по физике и математике заинтересовали молодого Ломоносова, приобщив его к новейшим концепциям естествознания. Наиболее важными для студента оказались идеи и принципы корпускулярного строения вещества, ставшие в дальнейшем его путеводной нитью. Большое внимание уделял Вольф бурной бытовой жизни российских студентов, постоянно опекая их и оплачивая их долги ростовщикам. Наиболее важным для Ломоносова оказалось изучение основ химии, лекции по которой читал профессор Дуйзинг, а основным руководством служил учебник Г. Тейхмейстера «Наставления по химии». Большое влияние на взгляды и интересы юноши оказала книга Р. Бойля «Химик-скептик», по прочтении которой он начал самостоятельно разрабатывать корпускулярную физико-химию твердых и жидких тел. В результате он написал и отправил в ИПАН две студенческих диссертации по корпускулярной физике, последняя из которых была прочитана и одобрена самим Эйлером. Параллельно с этим начинающий ученый не оставлял и своих поэтических опытов, осуществив перевод на русский язык одной оды Ф. Фонтенеля и отправив его в Петербург. В 1739 г. он пишет свою знаменитую «Оду на победу над турками и татарами и на взятие Хотина», ставшую важным событием в развитии российского стихосложения (она была опубликована в 1751 г.).

В соответствии с планом стажировки в 1739 г. российские стажеры едут в город Фрейберг для изучения минералогии и основ металлургии под руководством инженера И.Ф. Генкеля. Однако там у импульсивного и эмоционального Ломоносова за почти годичное пребывание во Фрейберге не сложились деловые и человеческие отношения с сухим и педантичным Генкелем, и он после очередного спора с шефом самовольно покидает Фрейберг, начав скитания по Европе. Вернувшись ненадолго в Марбург, он женится там на Елизавете Цильха, затем, чтобы узаконить свой самовольный уход от Генкеля, направляется в Гаагу к российскому посланнику в Голландии графу Головкину. Этот визит, однако, оказался безуспешным.

На обратном пути в Марбург он испытал опасное приключение. В одной из придорожных гостиниц он познакомился с офицером-вербовщиком и группой прусских солдат и новобранцев, которые организовали веселый дружеский ужин, пригласив на него и голодного русского студента. Проснувшись наутро после ночной попойки, бедный студент обнаружил у себя на шее завязанный красный «галстух», который носили солдаты прусской армии, а в кармане несколько прусских монет. Это означало, что он спьяну подписал бумагу о вербовке в должность королевского гусара и должен теперь нести воинскую службу сроком в несколько лет. Через 2 дня его привезли в крепость Везель близ границы с Вестфалией и, чтобы не сбежал, поместили на постой в закрытое караульное помещение. С большим трудом новоявленному «гусару» удалось усыпить бдительность солдат и офицеров и в одну из ночей бежать из крепости, преодолев вплавь два рва с водой. Уже приближаясь к границе, он услышал пушечный выстрел, означавший, что его побег обнаружен. Однако он успел добежать до вестфальского леса прежде, чем конная погоня достигла границы. Опасаясь продолжения погони, Ломоносов шел к Марбургу только после наступления сумерек, избегая больших дорог и поселений.

Последние полтора года своей заграничной жизни Ломоносов, по согласованию с ИПАН, посвящает изучению теории и практики горного дела на рудниках Гессена и Гарца, а также под руководством Вольфа усиленно занимается вопросами химии в металлургии. Итогом этих занятий явился рукописный труд «Элементы математической химии», датированный 1741-м годом и написанный на латыни. Примечательно звучит следующая фраза из этого сочинения : "Все изменения тел проходят механически. А потому изменения эти могут быть объяснены законами механики", а также "Широко распространяет Химия руки свои в дела человеческие" . В этом же году он по настоянию ИПАН возвращается в Петербург, до предела нагруженный технической литературой по химии, металлургии, математике, физике, астрономии, архитектуре и инженерному искусству.