Глава I. Становление системы ликвидации неграмотности в 20-е гг.

Первая глава нашей работы будет полностью посвящена фактологической стороне вопроса о ликвидации неграмотности. Мы хотели бы показать, что в 20-е гг. шёл процесс именно становления этой системы, несмотря на то, что правительство СССР считало возможным решить проблему неграмотности в огромной стране уже к десятилетию Октября, т.е. к 1927 г.⁴² Мы уже отмечали в введении и отметим ещё раз, что эта задача провалилась. Во многом именно с невыполнением этой сверхзадачи связаны негативные оценки всего процесса ликвидации неграмотности в современной историографии, выдвигающей упрёки советской власти. Но если принять за факт то, что как бы ни желала партия быстро расправиться с этой проблемой, в период 20-х гг. шла именно выработка методов её решения, то оценка всего процесса сразу станет более взвешенной.

§1. Неграмотность в дореволюционной России.

Статистических показателей об общем уровне грамотности в Российской империи не было вплоть до конца XIX в., и только в 1897 г. была проведена первая всеобщая перепись населения. Она показала, что в стране был лишь 21,1% грамотных (29,3% среди мужчин и 13,1% среди женщин)⁴³. К 1917 г. даются оценки в 30% грамотных. Но эти данные не будут полными без дополнительных разъяснений. Дело в том, что уровень грамотности на национальных окраинах России был особенно низок. Так, в Средней Азии количество неграмотных составляло 81% (среди казахов было лишь 3,9% грамотных, узбеков – 2%, туркменов – 0,7%, киргизов – 0,6%⁴⁴); на Северном Кавказе – 86,6%, в Сибири – 91,1%⁴⁵, на Крайнем Севере грамотных не было вообще.⁴⁶ В Дагестане грамотных было всего 9,2%, при этом русской грамотной из них обладали лишь 2,5%⁴⁷. Более того. 48 национальностей совсем не имели письменности.⁴⁸ Самый высокий уровень грамотности был в Западной Грузии, достигший к 1917 г. 45,3%.⁴⁹ Таким образом, очевидно, что данные национальных окраин «тянули» вниз данные от центральных областей Российской империи. И затем правительству и населению СССР будет необходимо провести огромную работу именно на окраинах. Ещё один фактор, на который стоит обратить внимание – различия между городом и деревней: если в городе грамотность могла быть достаточно высока, то в деревне она была мизерной, особенно среди женщин.

Школьная система в Российской империи была не сильно развита. В 1886 г. было всего 18 тыс. школ, грамоте обучалось лишь 20% детей⁵⁰. Несмотря на то, что неоднократно речь заходила о необходимости введения всеобщего начального обучения, на то не было ни желания властей, ни возможности осуществить это в короткие сроки. В целом самодержавие оставалось глухим к призывам активной общественности⁵¹. Огромное число неграмотных сводило на нет и усилия самой общественности ликвидировать неграмотность с помощью издания за счёт благотворительных взносов букварей и прочих пособий.⁵² При этом в школах на окраинах население обучали в основном на русском языке в целях подготовки мелких служащих для государственного аппарата. К учреждению школ, дающих образование на родном языке, государство относилось в целом негативно (что в принципе, являлось ожидаемым шагом для государства, придерживающегося охранительной позиций, однако вызывало большое недовольство среди «просветителей» коренных народов). Например, одному из последних якутских губернаторов приписывают следующие слова: «Учреждение школ с преподаванием на якутском языке и искусственное создание якутской грамотности, литературы и библиотек принесёт не пользу для просвещения, а вред»⁵³.

Стоит отметить, что к 1917 г. ситуация по стране всё же улучшилась: школьная сеть разрослась, и новые школы появились даже на национальных окраинах⁵⁴. Более или менее успешно работали воскресные школы для взрослых, находящиеся в епархиальном ведении: в 1905 г. на 187 тыс. жителей приходилась одна воскресная школа.⁵⁵ Они просуществовали вплоть до 1917 г. и зачастую предоставляли единственную возможность для городских рабочих усвоить навыки чтения и письма⁵⁶. Расходы на нужды обучения росли в основном за счёт общественных сборов и частных пожертвований. В целом бюджет народного образования в начале XX в. не превышал 25-28 млн. руб. в год⁵⁷.