6.3. Роль новых правовых норм

Новая общественная реальность приобретает принудительную силу повседневности в иных социальных нормах, особенно тех, которые закреплены в праве. Они представляют собой не только важную составляющую ранее не существовавшего комплекса условий социализации, но и фиксируют направляющие усилия со стороны правящей

164

элиты по закреплению социальных перемен. Ниже анализируются некоторые правовые документы, содержащие новые нормы экономической и политической жизни, делаются выводы об их социализирующей роли. Изменения в сфере культуры рассматриваются посредством анализа реформы образования как центрального института воспроизводства культуры индустриального общества и социализации человека.

К важнейшим политическим и правовым документам переходного периода относится Конституция Российской Федерации 1993 г. и Гражданский кодекс РФ. Они фиксируют основные принципы нынешнего общественного устройства и правового положения гражданина.

Система норм экономического поведения в рассматриваемый период приобретает противоречивый характер: с одной стороны, созданы нормативные основы рыночной экономики,¹⁶ а с другой — Трудовой кодекс, соответствующий рыночным отношениям, принятый лишь в 2003 г. На протяжении всего рассматриваемого периода действовал советский Кодекс законов о труде, закрепляющий довольно сильное правовое положение работника, но в то же время постепенно утрачивающий свое действие в результате широкого распространения работ по договору подряда. Трудовые отношения приобретали гибкость, характерную для капитализма.

Новое политическое устройство закреплено в Конституции, в Гражданском кодексе и в ряде законов о политике, выборах и СМИ, обеспечивающих нынешнюю институциональную структуру политической подсистемы и внедрение в политический процесс принципа плюрализма и конкуренции. Законодательство о политике демонстрировало черты переходного периода. Поощряя конкуренцию в политике, оно фактически принижало роль политических партий все эти годы, вплоть до принятия закона «О политических партиях» в 2001 г., тем, что давало право многим незначительным по влиянию общественным объединениям и движениям принимать участие в выборах. Однако движения, будучи менее институционализированными и организованными субъектами политики, нежели партии, оказались неспособными аккумулировать интересы определенных социальных групп. Поэтому в политической жизни всего периода господствует «первичный хаос» партий, движений и избирательных объединений. Лишь за пределами рассматриваемого отрезка времени в соответствии с Законом о партиях они мало-помалу концентрируют у себя классические функции представительства различных политических интересов.

Политические партии в дальнейшем, благодаря действию правовых норм законодательства о партиях и о выборах, станут влиятельными агентами политической социализации граждан, а исследования партийно-политических ориентаций выдвинутся на передний план. Они обретут структуру, типичную для таких исследований. Однако в рассматриваемый период этого еще не наблюдается.

Коснемся изменений в одной из подсистем культуры на примере образования. Отметим прежде всего ее деидеологизацию и деполитизацию, разнообразие форм и содержания, открытость системы влиянию современных тенденций в науке и образовании. Она сильно отличается от советской. Помимо разнообразия исчезло доминирование предметов естественнонаучного цикла. В школе и в вузе больше нет показной стопроцентной успеваемости. Исчезла униформа, обязательная для школьников.

В системе образования к концу советской эпохи сложилась кризисная ситуация. На школьное и профессионально-техническое образование была возложена идеологическая

165

функция, однако официальная идеологема об особой роли материального производства, ориентировавшая на профессиональную подготовку по рабочим специальностям, уже давно не соответствовала реальным запросам молодежи.¹⁷

В системе высшего образования, престиж которого долгое время оставался высоким, в результате недофинансирования старела материальная база и библиотечный фонд. Выпускники вузов первые три года могли рассчитывать лишь на низкую зарплату. Престиж высшего образования стал падать. По данным ВЦИОМ, в 1989 г. в приоритетах населения образование заняло 11-е место, пропустив вперед обеспечение здоровья, жилье, полноценное питание, безопасность.¹⁸

В подготовке специалистов возникли диспропорции, например, перепроизводство инженеров.¹⁹ Территориальное распределение вузов оставалось имперским. В 1991 г. в Москве и Ленинграде было сосредоточено 23% всех (государственных) вузов и более 25% контингента студентов. Здесь работало почти 28% профессорско-преподавательского состава, в том числе около 32% "остепененных". На 12 городов приходилось 46% всех российских вузов.

В годы перестройки система образования подверглась справедливой критике за бюрократизм, сверхцентрализацию, процентоманию, низкий профессиональный уровень учителей, управленцев и многое другое. Ее реформирование на первом (подготовительном) этапе (1987—1989) свелось в основном к выработке принципов реформирования, которые были сформулированы Съездом работников народного образования: демократизация образования, предполагающая децентрализацию управления, муниципализацию образования, придание самостоятельности образовательным учреждениям, законодательное закрепление прав педагогов на творчество, учащихся на выбор школы; регионализация образования, которая, по мнению идеологов реформ, должна была наделить каждый субъект Федерации правом реализовывать свою собственную образовательную программу;многоукладностъ и вариативность образования, рассчитанная на развитие многообразия целей и задач образования, педагогических технологий, форм собственности; гуманизация образования, призванная переориентировать образовательные учреждения, каждого педагога на реализацию лишь тех задач, которые не противоречат общечеловеческим ценностям; гуманитаризация образования, т. е. отказ от технократических, сциентистских традиций;развивающий характер образования, предполагающий замену информационно-объяснительного подхода активными методами обучения;непрерывность образования при четком определении задач каждой из его ступеней.²⁰

В ходе второго этапа реформы данной сферы (1990—1992 гг.) предпринята попытка уйти от административно-командного способа управления системой образования; деунифицировать ее; начать реализацию реформаторских программ. В 1992 г. был принят «Закон об образовании», закрепивший плюрализм и конкуренцию в области этой деятельности. Система быстро освоила эти принципы, так что основной проблемой реформирования образования в 1992—2000 гг. в дальнейшем стало его финансирование, эффективное использование бюджетных и привлечение внебюджетных средств.

С началом рыночных реформ в 1992 г. в образовании и науке произошло абсолютное

166

и относительное понижение заработной платы, что повлекло за собой снижение престижа и отток кадров из этой отрасли. Во время первоначального накопления капитала у молодежи возникла иллюзия, что источником успеха является энергичность и деловая хватка, а не образование. Последнее, за исключением такого, которое открывает дорогу к нескольким профессиям (банковский служащий, экономист, юрист) — обесценилось, а время, затраченное на него, считалось потерянным.

Однако уже в 1994—95 гг. резкое уменьшение наборов в вузы и техникумы сменилось противоположной тенденцией. Приток абитуриентов в вузы в 1994—1995 гг. увеличился. О повышении престижа высшего образования говорит тот факт, что стремление его получить встречается в 1998 г. у «детей» в 2 раза чаще, чем его наличие у родителей.²¹ В выпускных классах средней школы ориентация на высшее образование характерна для 80—90% учащихся. Исследования показывают, что на протяжении первой половины 1990-х гг. повышалась не только готовность молодых людей поступать в вузы, но и учиться серьезно, активно накапливая «человеческий капитал». Таким образом, к середине 1990-х гг. молодежь постепенно признала значимость образования для дальнейшей жизни. Оно стало находить спрос на рынке труда. (Например, коммерческие структуры, заработок в которых, как правило, существенно выше, чем в государственном секторе, предпочитают брать даже на технические должности людей с высшим образованием.)

Выросло число школ с углубленным изучением отдельных предметов, в том числе иностранных языков, школа стала обеспечивать компьютерную грамотность и более качественное общее образование.

В учреждениях начального и среднего профессионального образования возник конкурс на специальности, которые обеспечивают, как представляется родителям и ученикам, гарантированный заработок (автомеханик, профессии, связанные с современными коммуникациями, сферой услуг).

Можно констатировать, что к концу 1990-х гг. значимость образования в массовом сознании значительно возросла. В структуре мотивации к сбережениям накопления с целью «дать детям хорошее образование» занимает первое место. Если в советский период престижность высшего образования носила относительно абстрактный характер, то к концу 1990-х гг. сформировалось представление о том, что выбор конкретной специальности или профессии определяет социальное положение в будущем.

Государство перешло к управлению качеством образования посредством образовательных стандартов, которые в прежней системе в явном виде отсутствовали, но страна училась по единым программам. Учебные планы и учебная литература печатались в Москве и рассылались по школам, училищам, техникумам, вузам, обеспечивая тем самым достаточно жесткий всеобщий образовательный стандарт.

Сеть высших учебных заведений в России в переходный период расширялась и разнообразилась. Если в 1991 г. было 519 вузов, то к 1997 г. их стало 880. Именно на эти годы пришлось становление негосударственного сектора высшего образования и лавинообразный рост числа негосударственных вузов, количество которых всего за несколько лет (1993—1997 гг.) достигло 302. В результате удельный вес государственного сектора сократился до двух третей. Появление сети негосударственных вузов стало ответом в отношении меняющегося спроса населения на такую структуру подготовки специалистов, которую крупные государственные вузы не могли обеспечивать в силу недостаточной гибкости и динамичности.

167

В секторе высшего образования, как видно по данным, приведенным в табл. 12, наблюдается существенный рост числа студентов. Произошла модернизация набора специальностей, расширился спектр услуг: второе высшее образование, переподготовка и т. п. В то же время прием в вузы осуществляется не на основе анализа долговременных тенденций на рынке труда, а как ответ на его краткосрочные сигналы: коэффициент корреляции между динамикой набора и трудоустройства выпускников за последние три года, рассчитанный по 32 специальностям, составляет –0,51, т. е. вполне значимую отрицательную величину. Это говорит о подготовке специалистов по мало востребованным профессиям и нехватке пользующихся спросом на рынке труда.²²

Во всяком случае вклад российской системы образования в процессы, происходящие в конце XX — начале XXI в., несмотря на внутренние проблемы, носит явно позитивный характер. Современная российская система образования гораздо ближе к потребностям общества, чем советская. Она предоставляет возможности обучения гораздо большему количеству молодежи, чем прежде. Проблемы, с которыми она сталкивается, во многом сводятся к сложностям финансирования.

Аналогичная картина наблюдается и в странах СНГ.²³ По показателю численности студентов вузов в расчете на 10 тысяч населения многие государства Содружества не уступают развитым странам. В этом проявляется общий эффект исторического периода, позитивно сказывающийся на новых поколениях молодежи.

Новым шагом в реформировании отечественного образования стало участие страны в европейской реформе образования в рамках так называемого Болонского процесса, к которому Россия присоединилась в 2003 г. Дальнейшее реформирование системы высшего образования будет направлено на формирование англосаксонской модели трехступенчатого высшего образования: бакалавр — магистр — доктор наук.²⁴

Вместе с тем данные преобразования ставят российскую студенческую молодежь в противоречивое положение с точки зрения их политико-социализирующего содержания. Достаточно отметить, что Болонский процесс возлагает на европейские вузы задачи усиления позиций Европы в мировой экономике; укрепления экономической и социальной сплоченности; повышения престижа Европы в мире, а также формирование общеевропейской идентичности, в том числе и мироощущения «Гражданина Европы» как новой политической ценности. Для студента из России, как страны-участницы процесса, отсюда возникают некоторые дополнительные трудности в формировании своей политической идентичности.

Общие принципы рассматриваемых изменений обеспечивают конституирование новой экономической и политической реальности, в которой господствует многообразие форм экономического и политического поведения, принцип конкуренции, достижительности, установки на успех.

Реформа системы образования улучшает условия общей социализации молодежи, вносит в комплекс негативных факторов периода позитивную составляющую, обеспечивая возможность получения образования значительно большему количеству представителей молодежных возрастных когорт. Кроме того, система образования на массовом уровне обеспечивает возможность социализации как индивидуализации. Это обстоятельство усиливает отличия новых поколений от всех предшествующих.

168

Более детальный анализ влияния новых норм экономического и политического поведения сделать затруднительно в силу незавершенности смены нормативной системы общества. По некоторым оценкам обществу в устойчивом состоянии требуется для нормального функционирования около двух тысяч законов, а за рассматриваемый период принято лишь около 600. Это означает, что переходный период продлится еще долго.

169