4.2. Поколенческий аспект

Социологический подход к исследованию политической социализации предусматривает ее анализ как массового феномена. В перспективе исторической социологии такой специфике соответствует поколенческий уровень анализа объекта. Более крупные общности в конечном итоге привели бы к изучению процесса цивилизирования (Н. Элиас), а индивидуальный уровень рассмотрения приводит к выводам, менее значимым с точки зрения политики как массового феномена.

Иными словами, поколенческий уровень — наиболее адекватный ракурс анализа проблемы. Логично предположить, что в результате массовой политической социализации возникают новые политические поколения, либо, как минимум, образуются совокупности возрастных когорт, различающиеся между собой по политическим характеристикам. Применительно к процессу политической социализации в России конца XX в. проблема состоит в обосновании возможности различения политических поколений как реальной общности и опыте ее изучения с тем, чтобы проанализировать поколенческую структуру общества как один из важных факторов политической социализации.

Допустим, что в российском обществе XX в. существуют политические поколения. Тогда для их анализа необходимо воспользоваться соответствующим методологическим аппаратом. Отсюда возникает необходимость решения ряда частных вопросов.

Во-первых, являются ли политические поколения реальными или символическими общностями? (Проблема символичности – реальности поколений.)

Во-вторых, как соотносится политико-поколенческая дифференциация общества с его делением по социально-структурным признакам?

В-третьих, как корректно определить когортный состав поколений с точки зрения потребностей эмпирического исследования и с учетом символического характера политики? Где проходит граница между поколениями, близкими по возрастному составу? (Проблема состава и границ.)

Наконец, в-четвертых, каков минимальный понятийный аппарат, позволяющий дать корректный ответ на эти вопросы?

Решение этих проблем логично начать с анализа возможностей имеющегося понятийного аппарата для исследования массовой политической социализации возрастных когорт и поколений.

В основе всех понятий поколения лежит образ семьи: ее старшего, среднего и младшего колена, соединенных родственными узами. Возникает вопрос, что меняется в свойствах поколений при переходе от семьи к поколениям общества? Пожалуй, самое главное отличие состоит даже не в том, что здесь представители поколения более не родственники,

90

а в том, что члены общества, в отличие от многих семей, далеко не всегда образуют общность, демонстрирующую коллективное поведение.

Иными словами, поколения реже становятся субъектом политической деятельности, чем, например, классы в XIX и XX в. Поколения могут стать им, если будут мобилизованы элитой (например, участие комсомола в масштабных советских стройках), либо смогут мобилизоваться сами в форме политического движения (например, студенческое движение на Западе в 1960-е гг.). Однако это бывает не всегда и не везде. Можно ли говорить о политическом поколении, если его роль в качестве субъекта политического процесса еще нужно обосновать? Согласно нашему допущению и потребностям исследования политической социализации — да, можно и нужно.

Продолжим анализ понятий рассматриваемого семейства: исторического, хронологического и социально-демографического поколений.

Историческое поколение представляет собой интервал времени между возрастом родителей и детей. Его длина составляет 25—30 лет. Это позволяет заключить, что в современных обществах одновременно живет 4—5 поколений, т. е. поколение — это большая социальная общность. По подсчетам специалистов, за всю историю вида homo sapiens сменилось 1600 таких поколений. Следовательно, поколение — это крупная мера исторического времени, включающая существенные социальные изменения. Охваченный ею социальный опыт большого числа когорт мало дифференцирован, что затрудняет его использование в исследованиях политической социализации.

В социальных науках иногда пользуются понятием хронологического поколения, означающим период времени, в течение которого живет и играет активную роль в обществе то или иное историческое поколение. Данное понятие учитывает тем самым активность конкретного поколения в обществе, хотя также остается мерой исторического времени, слишком крупной для исследований политической социализации.

Социально-демографическое понятие поколения близко по смыслу к историческому и хронологическому. Оно предусматривает связь этой общности с когортами по году рождения, обеспечивая возможность проследить соединение коллективной биографии когорт с историческими событиями, привлечь для его изучения статистические данные и результаты социологических исследований. Однако и оно не вполне отвечает потребностям исследования массовой политической социализации, так как слишком жесткое определение когортного состава поколений плохо отражает характер политики как процесса с большим символическим содержанием.

Таким образом, из рассмотренных понятий ни одно не удовлетворяет основным требованиям, вытекающим из характера политической социализации. Исторические и хронологические поколения тесно связаны с общественными условиями, но являются слишком большими социальными величинами. Они не вполне удобны для привлечения к анализу эмпирических данных социологического характера. Социально-демографическое понятие поколения, напротив, рассчитано на работу с такими данными, но в нем плохо отражается символическая общность политических поколений.

Для опосредования политических, возрастных и социальных аспектов поколенческого анализа предлагаем использовать понятие «социальное поколение», которое вводится в научный оборот впервые. Оно может быть дифференцировано на политические поколения как свои части в случае возникновения существенных различий между ними в политическом сознании и других политических качествах.

Понятие социального поколения в социологии необходимо, что следует как из тенденций развития поколенческой структуры современных обществ, так и из опыта ее анализа в социальных науках. Проследим эти тенденции вслед за социальным психологом

91

А. В. Толстых и социологом М. Б. Глотовым — специалистами по проблеме поколений.²²

Поколения стали предметом интереса социальной мысли во второй половине XIX столетия, так как поколенческое деление общества проявилось именно тогда. В своей «конкретно-исторической психологии личности» А. В. Толстых показал, что поколенческие общности появляются в Западной Европе в результате разрушения сословной организации средневекового общества. «Вот здесь тот исторический рубеж, с которого, по моему мнению, — отмечает автор, — и начинается становление и история поколений как особых социальных общностей». И наоборот, там, где капитал не смог подчинить себе и «переварить» земельную собственность — особенно государственную (например, в Советской России), «там поколенческие общности оказываются размытыми, раздробленными и социально не оформленными».²³ Там, где ушла в прошлое личная зависимость, человек выступает не как представитель сословия, а как представитель определенного социального возраста. Социальным механизмом распределения возрастных когорт по поколениям и создания основ собственной идентичности поколений стали институты образования индустриального общества (школы), представляющие собой массовый институт внесемейной социализации, состав которых формируется из возрастных когорт.

Как отмечает А. В. Толстых, если раньше представители разных сословий, даже когда они обучались вместе, все равно затем обособлялись друг от друга, то в современном массовом обществе этого нет. Различия внутри близких возрастов стали меньше, социальное оформление возрастных общностей выражается больше. «Только здесь появляется понятие поколения», — констатирует он.²⁴

В русле этой тенденции в научной литературе начиная с XIX в. помимо биолого-генетического понятия поколения сформировалось еще три: позитивистско-натуралистическое, где поколение предстает как пространственно-временная общность, романтико-гуманитарное, в котором оно понимается как идейно-духовная общность, и историко-политическое, трактующее поколение как временно господствующую общность. В социальных науках постоянно делаются попытки соединить позитивистский и романтический подходы к пониманию поколения (К. Мангейм, Х. Ортега-и-Гассет, Х. Мариас).

При этом предметом поколенческих исследований становится либо прерывность и конфликт поколений, либо их преемственность и сосуществование. (В данном случае речь идет о поколении как результате политической социализации, об оценке политико-поколенческой ситуации в обществе, ее значении для массовой политической социализации в переходный период.)

В американской социологии поколение часто трактуется и как объект социализации (Т. Парсонс, Ш. Айзенштадт, М. Мид), и как субъект политического процесса (Г. Маркузе, Л. Фойер). В отечественных социальных науках помимо социально-демографического (Б. Ц. Урланис, В. А. Болдырев, В. В. Никитенко, В. А. Гайдис) и этнографического толкований существует классово-исторический (А. И. Афанасьева, В. И. Воловик, И. Ю. Корж, В. Н. Клепов, Л. Н. Коган, Н. М. Мельникова, Л. А. Шевырногова, Б. С. Павлов) и историко-культурологический подходы к понятию поколения. Они мало употребительны за пределами отечественной научной традиции, однако их формирование

92

означает движение в сторону социологической трактовки. «Социологический подход предполагает рассмотрение поколения как социальной общности людей в определенных возрастных границах, для которых характерны схожие условия социализации и жизнедеятельности, типичные потребности и ценностные ориентации», — считает Б. М. Глотов.²⁵

Автор дает определение понятия поколения, которое имеет социологическое содержание и поэтому может считаться его социологическим толкованием: «Поколение — объективно складывающаяся социально-демографическая и культурно-историческая общность людей, объединенных границами возраста и общими условиями формирования и функционирования в конкретно-исторический период времени. Поколению присущи типичные антропогенетические, социально-психологические, идейно-нравственные и этнокультурные характеристики, сходные духовные ценности, социальный опыт и образ жизни».²⁶

Итак, для социального поколения существенны общность возраста его представителей, единство условий социализации, один и тот же социальный и исторический опыт, следовательно, некоторая одинаковая социальная идентичность.

Понятие социального поколения отличается от исторического и социально-демографического понятий тем, что оно позволяет изучать роль поколения как реальную возрастную общность социологическими методами с привлечением к анализу эмпирических данных, не упуская из виду его символическую, духовную составляющую. Иными словами, данное понятие позволяет использовать операционализацию, требуемую для изучения проблем, свойственных социологии, в том числе и относящихся к массовой политической социализации.

В этой связи необходимо вернуться к рассмотрению поставленных проблем: о месте социального поколения среди реальных и символических общностей (проблема соотношения символичности и реальности в поколении); о способе корректного разграничения соседних поколений (проблемасостава и границ политического поколения). Отметим, что такие проблемы стали особенно актуальными в российской социологической дискуссии в 1990—2000-х гг., когда дифференциация общества по поколениям усилилась.²⁷

Вновь воспользуемся систематизацией понятийного аппарата для исследования поколений, выполненной Б. М. Глотовым. Он отмечает, что понятие «поколение» является родовым по отношению к таким, как «потомки» (рожденные от одного предка), «ровесники» (рожденные в один и тот же год), «сверстники» (имеющие сходный образ жизни), «когорта» (объединенные одним важным жизненным событием), «современники» (живущие в один исторический период времени), «соратники» (объединенные участием в исторических событиях). Кроме того, этнографы, психологи, педагоги часто пользуются дихотомией «дети — родители», а социологи и культурологи — «молодежь — взрослые».

С точки зрения операционализации понятия поколения, т. е. его преобразования в целях использования для эмпирических исследований, в качестве основания для дальнейшей

93

разработки понятий социального и политического поколений удобно взять за основу когорты по годам рождения. Отсюда следует, что при помощи перечисленных выше видовых понятий социальное поколение можно охарактеризовать прежде всего как представителей возрастных когорт и ровесников, а уже затем как современников, сверстников и соратников.

В символическом аспекте, т. е. по критерию участия в одних и тех же исторических событиях, в составе социального поколения оказываются в первую очередь соратники, затем сверстники и современники. При этом принадлежность к годичным когортам становится менее важной в силу символической значимости многих исторических и политических событий. Иными словами, поколенческое деление становится очень крупным, а границы поколений — слишком размытыми. Члены одних и тех же годичных когорт могут оказаться включенными в состав нескольких соседних поколений. Их социологический анализ с привлечением эмпирических данных сильно усложняется.

Этот вывод нуждается в пояснении. Так, глобальные события, как правило, требуют участия в них всего общества (например, Великая Отечественная война). Это позволяет отнести к военному поколению почти все население СССР того времени от мала до велика. К поколению «оттепели», сложившемуся тоже в результате общезначимого события (XX съезд партии), также можно отнести почти все население того времени. Различия в составе поколения невелики и сводятся к различиям в младших по возрасту когортах в составе населения за 1941—1945 гг., с одной стороны, и за 1953—1964 гг. — с другой, возникшим в результате естественного и искусственного (репрессии) поредения старших когорт.

Иными словами, в силу интенсивности исторического процесса XX в. выделение поколений по символическим основаниям оказывается малопригодным для исследования такого кумулятивного процесса, как политическая социализация, социологическими методами, предусматривающими эмпирические исследования.

Здесь требуется, во-первых, установить более определенную связь поколений с возрастными когортами для того, чтобы всегда существовала возможность проследить накопление поколением социального опыта; во-вторых, для того, чтобы исследование поколений носило эмпирически обоснованный характер, требуется исходить скорее из реальных общностей, нежели из символических, т. е. из совокупностей возрастных когорт (по годам рождения). Именно это обеспечивает стыковку состава поколения с эмпирическими данными социологического характера, часто имеющими возрастную дифференциацию выборки.

Остается отметить, что понимание социального поколения как совокупности когорт по годам рождения не противоречит символическому подходу к определению поколений (по участию в значимых событиях). Оно является лишь его частным случаем, так как рождение — это тоже важное символическое событие, которое означает, что эпоху не выбирают, и участие человека во многих глобальных событиях своего времени почти предопределено. Иными словами, выбрав совокупности соседних когорт по годам рождения в качестве основы решения вопроса о составе и разграничении поколений, можно обеспечить корректное решение проблемы символичности – реальности социальных и политических поколений. Задача сводится к корректному определению границ поколений.

Обратимся еще раз к систематизации понятий поколенческого анализа Б. М. Глотовым. Он отмечает, что в демографии широко используются понятия реального (совокупность ровесников) и гипотетического поколений. В социологии используются понятия реального поколения (совокупность сверстников) и хронологического поколения

94

(совокупность соратников), а совокупность современников обозначается здесь понятием условного поколения. Следовательно, в социологии возможно понимание поколения как такого сочетания реальной и символической возрастной общности, которое может стать предметом обычных эмпирических исследований.

Соотношение реальности и символичности социального поколения представляет собой некоторый аналог проблемы общественных классов в марксистской традиции. Класс, как и поколение, является крупной социальной общностью капиталистического общества, также отягощенной целью превращения в субъект политической деятельности. На практике эта задача решается политической организацией (например, партией рабочего класса), а в абстрактной теории описывается как превращение «класса в себе» в «класс для себя», т. е. социальное положение класса и его собственные интересы становятся содержанием классового сознания (классовой идентичности — по современной терминологии).

При маргинализации классового сознания возникают трудности в эмпирическом обнаружении классов и их состава. Широко известны результаты исследования второй половины XX в. в странах Запада, в которых по объективным признакам к рабочему классу можно было отнести до 60% населения, но, с учетом мнений на этот счет респондентов, рабочий класс становится вдвое малочисленней.

Соотношение политического поколения как символической в своей основе общности с социальным поколением может быть описано в понятиях, подобных марксистским категориям, применяемым для описания класса и классового сознания. Иными словами, социальное поколение представляет собой в политическом аспекте «поколение в себе», в то время как политическое поколение есть «поколение для себя». Правда, на этом аналогия с классовой теорией заканчивается.

С точки зрения историко-социологического подхода, социальные поколения соотносимы с этапами истории (как целостностями условий социализации), а политические поколения — с ее периодами, различающимися политическим содержанием, что служит одним из оснований дифференциации политических поколений. Отсюда следует, что социальные поколения могут быть дифференцированы на политические поколения как свои части, если удастся найти различия в их политической идентичности и проявления самостоятельной политической позиции.

Иными словами, когда в социальном поколении формируются различия в политическом самоопределении когорт, то можно говорить о превращении социального поколения («поколения в себе») или его части в политическое поколение («поколение для себя»). Правомерность такого метода подтверждается опытом польской социологии, уже рассмотренном нами.

Если в Польше XX в. речь идет о далеко идущей аналогии с классовым сознанием, благодаря большой интегрирующей силе идеи освобождения страны, то в России политическая идентичность поколений может оказаться как единой, когда она строится на идее патриотизма (Великая Отечественная война), так и расколотой, когда на нее влияют внутриполитические противоречия (Гражданская война). Это создает дополнительные трудности анализа политических поколений в России, однако подобные исследования все равно необходимы, если требуется изучить массовую политическую социализацию.

В поколении всегда отражается сложная социальная и духовная структура социума, деление на группы, слои, субкультуры, этнические и религиозные общности, региональные различия центра и периферии, городских и сельских поселений. «В годы стагнации социальных форм общественной жизни, — отмечает А. В. Толстых, — внутрипоколенческие

95

различия могут оказаться роковыми для любой попытки объединения одновозрастных и близких по возрасту людей в одно поколение. Тогда приходится говорить о поколениях разных классов (поколение рабочего класса, например), профессиональных групп (поколение, скажем, актеров, художников, ученых) и т. п.»²⁸

Однако указанная ограниченность подхода, состоящая в том, что поколенческая структура общества порой уступает по своей прочности социально-классовой, не снижает его универсальности, вытекающей из единства всемирной истории и процессов глобализации, позволяющего проводить интернациональные сравнительные политико-социологические исследования поколений.

Вернемся к вопросам состава и корректности определения границ поколений. Повторим: в одних и тех же исторических событиях участвуют как представители соседних возрастных когорт, так и люди очень разного возраста. Иными словами, требуется найти меру отражения символического основания социальных и политических поколений и их реального когортного состава, позволяющего провести эмпирический анализ этих общностей.

Социальное поколение тяготеет к реальной общности, связанной с историческим этапом как целостностью, а политическое поколение в российских условиях есть скорее гипотетическая общность, различаемая по критерию политического самоопределения. Ее еще требуется подтвердить эмпирически. Поэтому можно взять за основу дальнейших рассуждений социальное поколение. При этом противоречие, вытекающее из того, что символический аспект означает нечеткость границ поколения, а необходимость эмпирических исследований, напротив, требует ясного разграничения совокупностей когорт, разрешимо посредством уточнения понятия социального поколения.

В признак общей социализации необходимо включить понятие формативных возрастов социализации, очертив тем самым более четкие границы когортного ядра поколения. Иными словами, определение социального поколения Б. М. Глотова, цитированное выше, можно дополнить следующим признаком: условия, события и факторы этого периода, приходящиеся на формативные годы первичной и вторичной социализации соответствующих когорт, формируют когортное ядро поколения.

Тогда определение в целом приобретает следующий вид.

Поколение — это объективно складывающаяся социально-демографическая и культурно-историческая общность людей, объединенных границами возраста, общими условиями формирования и функционирования в конкретно-исторический период времени. Условия, события и факторы этого периода, приходящиеся на формативные годы первичной и вторичной социализации соответствующих когорт, формируют когортное ядро поколения. Поколению присущи типичные антропогенетические, социально-психологические, идейно-нравственные и этнокультурные характеристики, сходные духовные ценности, социальный опыт и образ жизни.

Сформулированное понимание поколения позволяет устранить трудность, которая состоит в том, что эмпирические данные, интересные с точки зрения проблем массовой социализации, группируются в социологии не в соответствие с составом, границами реальных и символических поколений, без учета критерия политического самоопределения поколений. Чаще всего они структурированы по пятилетним возрастным группам, причем, всякий раз по-разному, в зависимости от года сбора эмпирического материала. Поясним это на примерах.

96

Социолог Д. П. Гавра (СПбГУ) и др. в исследовании политических поколений с позиций «когортно-социализационной модели» пользуются для дифференциации поколений совокупностями годичных когорт по 5 лет. Политический психолог Е. Б. Шестопал (МГУ) разграничивает политические поколения сначала на основе жизненного цикла (13—18-летние; 18—25-летние), затем по 10-летним возрастным интервалам (25—35-летние; 35—45-летние и т. д.), и, наконец, по 20-летним интервалам — 65—85-летние.²⁹

Попытки операционализировать понятие поколения, пользуясь возрастными интервалами в 5 лет, диктуются не чем иным, как распространенной структурой данных массовых социологических опросов. Однако такая структура неудовлетворительна для социологического исследования проблем социализации, так как, по всей вероятности, она не будет совпадать с границами поколений, объективно определяемыми этапами и периодами истории, а также формативными возрастами когорт.

Кроме того, упомянутая структура данных не предоставляет удобных средств для того, чтобы соотносить результаты массовых опросов и других исследований с одними и теми же совокупностями когорт. Проще говоря, структура имеющихся социологических данных, содержащих сведения о массовой социализации, затрудняет их накопление в лонгитюдном плане, необходимом для изучения процессуальности и кумулятивности хода социализации. Тем самым сужаются возможности вторичного анализа данных, не растет эффективность социологического исследования проблем поколений.

Альтернативным путем может стать определение границ социальных поколений, исходя из этапов и периодов истории, формативного возраста когорт. Затем возможен анализ проблемы дифференциации социальных поколений на политические поколения. Появляется возможность определить состав социальных и политических поколений вместе с их когортным составом. Тем самым уже обеспечены условия для привлечения данных социологических исследований, в том числе массовых опросов.

Недостающие здесь конкретные шаги операционализации, связанные с определением понятия когортного ядра поколений в эмпирических возрастных показателях (годы жизни) могут быть заимствованы из рассмотренной выше методологии польской социологии, так как общность России и Польши состоит не только в их принадлежности к государствам индустриального типа, но и в частом соприкосновении на историческом пути. Во всяком случае возрастные критерии, определяющие ход социализации поколений, не слишком различаются.

Для успешного практического обеспечения изучения социализации поколений эмпирические данные должны иметь как можно более мелкое деление по возрастам респондентов, лучше всего годичное. Тогда, на основе современных технологий эмпирических исследований, в том числе обработки больших массивов данных, включая данные широкомасштабных опросов, анализа массовой политической социализации возникает надежный эмпирический фундамент. В частности, можно проверить правомерность допущения о различимости политических поколений в современном российском обществе, по крайней мере, с того момента, как у исследователей накапливаются достоверные социологические данные о процессах в стране.

Однако прямо сейчас этого сделать невозможно. Прежде должна быть создана модель политической социализации, интегрирующая все упомянутые нами выше подходы

97

с точки зрения проблем переходного периода. На ее основе будет возможно уточнить методологические требования к эмпирическим данным. Такая модель, основанная на идее единства биографии когорт с ходом истории, должна содержать:

—  во-первых, результаты анализа стадий социализации, позволяющие выделить этапы жизни типичного представителя индустриального общества, наиболее значимые для политической социализации;

—  во-вторых, учет специфики исторических событий как глобальных, так и локальных, выделение значения, этапов и периодов, определяющих социализацию, включая феномен «исторических периодов интенсивной политической социализации»;

—  в-третьих, эффекты исторического периода и когорты (поколения), описывающие условия и результаты массовой политической социализации, в том числе предложенное решение проблемы корректной дифференциации социальных и политических поколений с учетом интернационального опыта.