5.6. Критика антропоцентризма как формы самосознания человека

Видение связей между субъектом и объектом познания (и преобразования) не как одностороннее воздействие субъекта на объект, а как их взаимодействие актуализирует вопрос о месте Человека в этом мире.

Еще раз подчеркнем, что признание ограниченных возможностей человека в познании мира и констатация ограниченных

86

возможностей психологии в познании человека отнюдь не означают, что сам человек является системой только макроскопического уровня. И в этом отношении известное изречение «Человек — это мир», разумеется, справедливо. В научном плане это значит, что в человеке сконцентрированы все явления мира: от внутриатомных процессов до феноменов сознания трансцендентного характера. В религиозном плане это означает, что человек создан по образу и подобию Божию. Руководствуясь таким пониманием человека, современная наука и выработала упоминавшуюся концепцию человекознания, провозгласившую Человека главным объектом изучения огромной системы наук.

Однако у столь лестной для нас концепции есть и оборотная сторона со своей предысторией. Речь идет об антропоцентрических воззрениях. Наиболее явственно эти взгляды выражены в упоминавшемся в связи с концепцией релятивизма в гносеологии знаменитом высказывании Протагора: «Человек есть мера всех вещей». Эволюция этого взгляда привела к сугубо потребительскому отношению к природе, закрепленному в не менее знаменитом высказывании И. В. Мичурина: «Мы не можем ждать милостей от природы. Взять их у нее — наша задача». Такая философия довела человечество до жесточайших экологических и нравственных кризисов, грозящих перерасти во вселенскую катастрофу.

Осознание этого положения передовой частью общества послужило сигналом к развертыванию экологических движений и пересмотру некоторых нравственных принципов. В этом контексте человек не может уже рассматриваться как «царь природы» и «венец творения». Он может выступать только как естественный компонент мироздания. Функция преобразования действительности должна быть резко регламентирована, чтобы не нарушать естественного равновесия в природных экосистемах. Эта регламентация определяется разумным подходом к своим потребностям и природным возможностям их удовлетворения. Разумность деятельности, как известно, выступает одним из ведущих принципов в ноосферной концепции, вносящей свою лепту в формирование новой научной картины мира [50, 51, 52, 224]. Баланс запросов человечества и природных возможностей определяет самоограничения человека и общества. Любые самоограничения требуют

87

выработки соответствующих нравственных принципов и волевых навыков. Это непростая социальная и психологическая задана человечества, осложненная тем, что противоположная линия развития самосознания, связанная с узурпацией человеком доминирующего положения в природе, насчитывает не одно тысячелетие. В психологической системе «субъект—объект» данная линия связана с упомянутым приписыванием субъекту активной роли, а объекту пассивной. Попробуем коротко дать ретроспекцию формирования этих воззрений, следуя традиционной исторической канве (несмотря на ее весьма существенную и убедительную реконструкцию в работах историка А. Т. Фоменко и математика Г. В. Носовского [139]).

Свое место в природной среде человек начинает определять в процессе становления самосознания (как в фило-, так и в онтогенезе). Центральный момент самосознания— выделение себя из окружающей среды, мира. Это есть осознание своего «Я». На первых этапах формирования сознания человек определяет свое физическое (телесное) «Я». Но здесь еще психологически не происходит отделения себя от окружающего предметного мира, а тем более противопоставления ему. В филогенезе этот этап длится долго и охватывает весь троглодитный период эволюции человека, вплоть до стадии палеоантропа (неандертальца) включительно. В развитии материальной культуры — это период древнего и среднего палеолита (каменного века), растянувшийся, по последним данным, на 2—3 миллиона лет и закончившийся примерно 50 тысячелетий назад. Свидетельства этому этапу в развитии самосознания человека можно найти в археологических, этнографических и антропологических материалах.

В позднем, или верхнем, палеолите на стадии неоантропа (кроманьонца) около 40 тысячелетий назад появляются многочисленные свидетельства формирования определенных мировоззренческих установок человека, выделения им, наряду с физическим, и своего психологического «Я». Это массовые находки произведений искусства. Археологические и этнографические материалы свидетельствуют о соподчиненности на этой стадии субъекта естественной среде. В системе «субъект—объект» доминирующее положение занимает второй элемент. Постепенно

88

такой взгляд оформляется в религиозных установках. Последние этапы верхнего палеолита (мадленская эпоха), мезолит, неолит и ранний бронзовый век характеризуются формированием анимистических представлений. Производится одушевление различных явлений и сил природы, вплоть до отдельных рек, ручьев, рощ, деревьев, гор и т. д. Анимизм — всеобщее явление, наблюдаемое у всех народов, во всех географических зонах на указанных этапах развития человека и общества. В наиболее совершенных формах анимизм представлен в религиозно-философских воззрениях Древнего Египта, микенского и гомеровского периодов Древней Греции, в раннеславянских культах.

Дальнейшее развитие самосознания человека и, соответственно, определение им своей роли и значимости в разных культурах имеют свою специфику. Если рассматривать этот процесс предельно укрупненно, то можно выделить две тенденции. Первая — западная (европейская). Она характеризуется постепенным усилением противопоставления субъекта объекту и в конечном итоге приводит к антропоцентризму XX столетия. Вторая тенденция — восточная (азиатская). Она выражается в стремлении к объединению субъекта с объектом. Под объектом в первую очередь разумеется исходная субстанция. Фактически это и есть среда. Идеи познания Бога как разумного и нравственного начала мира пронизывают большинство восточных учений. Преодоление разобщенности индивида и Единого мира — лейтмотив этих религиозно-философских систем, а самосовершенствование — путь преодоления этой разобщенности. Восточные учения не заняли ведущих позиций в практической жизни человечества, оставаясь как бы духовными рекомендациями, слабо связанными с реальным взаимодействием человека с природой и обществом. В европейской, более прагматичной, линии, навязанной всему миру в эпоху Великих географических открытий и колонизации, прослеживаются следующие основные этапы.

Антропоморфизация естественной среды в религиях классической античности. Происходит перенос человеческих отношений и свойств на божественный пантеон, ассимиляция древних природных культов. Наблюдается постепенный переход к культу человека. В греческой традиции этот переход осуществляется

89

в варианте индивидуалистической тенденции, формулируется тот самый тезис Протагора. Римская специфика заключается в коллективистской тенденции антропоцентризма, в подчиненности личности социуму. Формируется культ государства. В роли главного субъекта взаимодействия с природой выступает общество.

Средневековье наследует римские традиции. Происходит дальнейшее возвышение социума как субъекта отношений с природой. Ренессанс — возврат к культу индивида как реакция противодействия доминированию государства над личностью.

Новое время — дальнейшая индивидуализация жизни и сознания. Субъект становится завоевателем и покорителем природы.

Новейшее время характеризуется безудержным усилением антропоцентризма, вплоть до антропософии Р. Штайнера [231, 232, 233, 234 и др.] и рафинированного гуманизма. Наблюдается интенсивная гуманизация производства и быта за счет хищнической эксплуатации природы. Выполняется множество крупных мероприятий и «строек века», экономически бессмысленных и экологически преступных. В самое последнее время природа нашей планеты (и даже околоземное пространство) с ужасающей быстротой и жестокостью разрушается «во имя человека» (наверное, точнее было бы сказать — во имя «золотого тельца»). «Здание технического прогресса отбрасывает зловещую тень экологического кризиса» [96, с. 72]. Но вместе с тем отмечается зарождение экологического мышления. Усиливается развенчание достижений научно-технического прогресса, подчеркивается их амбивалентный характер, порождение ими новых социальных проблем, приближение человечества к экологической катастрофе [96, 221].

В соответствии с формирующейся новой моделью мира одной из первостепенных задач психологической науки и практики, на наш взгляд, становится определение путей выработки экологического мышления человечества, безболезненного пересмотра его нравственных принципов и формирования волевых навыков самоограничения. Реалистичны или утопичны эти цели — решать нынешним поколениям людей (и в первую очередь психологов) с учетом тенденций глобализации.

90