Глава 4. У истоков коммуникативно-семиотического подхода к языку и сознанию: м. Бахтин и ю. Лотман

Среди множества современных методов анализа вербальных форм индивидуального и коллективного сознания все большую популярность завоевывает дискурс-анализ, теоретики которого нередко расширяют свой подход до универсальной методологии социально-гуманитарных наук. Понятие дискурса, тем самым, начинает выполнять функции, очень схожие с теми, которые в методологии науки 70-80-х годов XX века выполняло понятие метода. Мы помним, как завершился спор о методе науки в философии науки: Фейерабенд разоблачил догматическую идею универсального метода применительно к естествознанию. В современной гуманитаристике и ее методологии ситуация далека до монолитности и догматизма, хотя и просматривается несколько лейтмотивов. Один из них – в стремлении обосновать методологическую специфику социогуманитарного знания, отличную от естественных и точных наук. В российском интеллектуальном пространстве XX века это стремление было представлено в той или иной степени философом Г.Г. Шпетом, психологом Л.С. Выготским, литературоведами и лингвистами М.М. Бахтиным и Ю.М. Лотманом, культурологом и социологом науки М.К. Петровым. Эта традиция в философии и науках о человеке может быть условно обозначена как «коммуникативно-семиотический подход». Сквозь призму современных дискуссий о теории дискурса она обнаруживает неожиданную актуальность.

Проблема применения идеалов научности и объективности к гуманитарному знанию сформировалась в середине XIX века, когда филология и лингвистика, психология, социальная и культурная антропология приобретали институциональный статус в качестве эмпирических наук. Предметы и методы гуманитарных наук оценивались по аналогии с предметными областями и методологическими арсеналами математики и естествознания, причем именно последние выступали образцами объективности и точности. Г.Т. Фехнер, Э. Тайлор, Ф. Соссюр каждый на свой лад формулировали и пытались реализовать программу онаучивания гуманитаристики, но позитивисты Венского кружка, по сути, вынесли всем этим попыткам негативный вердикт. В истории философии и науки все это время развивалась и другая линия, ведущая от Ф. Шлейермахера через В. Дильтея и Ф. Ницше к неокантианцам Баденской школы, О. Шпенглеру, позднему Э. Кассиреру, позднему Гуссерлю, позднему Л. Витгенштейну, неофрейдизму. В ней реализовывало себя стремление обосновать особый эпистемологический статус гуманитарных наук, или наук о культуре, существенно отличный от того, что в английском языке называется hard science. Ключевыми для данного направления исследований и его более поздних последователей в 20-м веке стали не только традиционные категории языка, сознания, культуры и истории, но и только вводимые в научно-философский оборот понятия деятельности, игры, символа, функции, коммуникации, жизненного мира. Гуманитарная мысль в России оказалась особенно восприимчива к этой линии развития и внесла немалый вклад в разработку указанных понятий. Сегодня, по прошествии десятилетий, мы уже в состоянии оценить те достижения, которые в науке и философии 20-го века связываются с именами М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, Г.Г. Шпета, Л.С. Выготского, М.К. Петрова и ряда других российских исследователей. Значительность их идей проявляется, среди прочего и в том интересе и признании, которые они получают в современном мире.