1. Разделите слова на производные и непроизвод- я ные. Определите, от каких слов образованы производ-1

ные слова. От непроизводных слов образуйте новые I слова по известным словообразовательным моделям. В

Безналичка, безопасность, безработный, вирусный, вирусология, ■

виснуть, вкладчик, демпинговый, зависание, загнивание, коммерциа- ]

лизация, кредиторский, криминал, маклер, маклерство, маркетинг- ■

клуб, малообеспеченный, подвижка, подворье, постсоветский, по- ■

христиански, развал, разгул, рыночник, системщик, сканирование, ]Н

страховать, строить, тест, фанат, фирма, центр, энергия, юрист, яблоко, ■ дугообразный, сработаться, наизнанку, полугодовалый, нерешитель- ■

иость, соотечественник, сочинительство, неблагодарность, обезопа- Н

сить, надолго, биржевик, кое-что, добудиться. Н

2. Определите, от каких слов и с помощью каких ело- I вообразовательных средств образованы следующие ■ слова: В

абсурдизм, аграрий, акцизный, анархист, безработица, биржевик, Щ\

битовый, брокерский, бюрократизация, вазовский, ваучерист, ваучер- щ

ник, ваучеродержатель, верование, вероучитель, взломщик, владыка, ■

воплощение, гастролёр, дефляция, децентрализация, загрузка, залож- ■

ник, заполитизировать, зарубежье, подпитка, прозападный, прокор- И

мить, продюсировать, прорыночный, распродажа, реприватизация, Щ

русскоязычный, самоисцеление, сбалансированный, сверхприбыль, Я

сканирование, системщик, суперЭВМ, таможенник, творец, тел охра- I

нитель, террорист, турагентство, фирмач, южане, яблоковец. щ

3. Проверьте по словарям значения перечисленных I ниже аббревиатур. Образуйте (если возможно) произ- Ж водные от аббревиатур слова. I

АО, АПК, БОМЖ, ВИЧ, Внешторгбанк, ВОХР, ВПК, ВЧК, ГКО, ГКЧП, ГНИ, ГНС, Госбезопасность, Госналогслужба, Госкомстат, ГПУ, ГУЛАГ, ДПР, ДС, ЕС, ЕЭС, ЗАГС, КПРФ, КС, ЛДПР, МИД, МРОТ, НДС, НЛО, НПФ, ОВИР, ОМОН, ОС (в информатике), РАН, РИА, РФ, СКВ, СМИ, СНГ, совдепия, спецназ, СПИД, ТВ, ТОО, ФСНП, ХДС, ЧИФ, ЯБЛоко.

4. Образуйте производные слова по известным мо­ делям и включите их в предложения:

налог, структура, Запад, индекс, качать, китч, байт, класс, ваучер, лобби, маклер, маркер, маркетинг, мораль, народ, государство, партия, план, право, банк, сертификат, сила, сканер, скаут, собор, тест, террор, финансы, расчёт, элита.

5. Сгруппируйте слова по значению приставки:

подбросить, подкинуть, подсунуть, подпевать, подвинтить, под­красить, подложить, подпрыгнуть, подчистить, подшутить;

вбежать, вдавить, влезть, вложить, входить, вкатить, втянуть, вду­маться, вглядеться;

досолить, дочитать, дошить, докупить, доделать, доплатить;

объехать, обыскать, обрасти, обшить, обучить, обвенчать, об­лить;

прихворнуть, присохнуть, прихлынуть, притихнуть, притиснуть;

изгнать, истечь, иссушить, изрезать, искривить, искусать, избить.

6. Сгруппируйте слова по значению суффикса:

хлебница, нахлебница, скребница, волшебница, гробница, на­ставница, крапивница, чайница, заочница, сахарница, собеседница,

темница;

преподаватель, завоеватель, нагреватель, опрыскиватель, пресле­дователь, преобразователь, основатель, проигрыватель, предатель, из­датель, отражатель;

мулатка, ракетка, заметка, тунгуска, схватка, полоска, записка;

ухабистый, мелкозернистый, тенистый, тонковолокнистый, ерши­стый;

заступник, мясник, дворник, советник, затворник;

озорник, рахитик, невольник, печатник, историк, сатирик, чудик;

вешалка, сиделка, косилка, читалка, курилка, зубрилка;

городок, обрубок, хохолок, обрывок, рожок, осадок, скребок, хо­док.

7. Определите значение выделенных слов, устано­вите способ образования:

1) За время его губернаторства в Благовещенске побывало столь­ко высокопоставленных гостей, сколько этот город не видел за всю свою историю. 2) Некоторые политические силы стремятся восстано­вить в стране атмосферу ГУЛАГа. 3) Некоторые советологи из числа наименее богатых сетуют на то, что их более состоятельные коллеги закупают у гэбистов львиную долю наиболее ценной информации и монополизируют её. 4) Сейчас трехдюймовые дискеты — самые рас­пространенные сменные носители данных, и персоналки обычно имеют дисковод для таких дискет. 5) «Зелёные» профессионалы вне­сут в акции организующегося общественного «зелёного» движения конструктивный смысл. 6) Грубые, с обломанными ногтями, несги­бающиеся пальцы сложились в щепоть, свершили крестное знамение. 7) Так интенсивно я не «качался» никогда. 8) Текстовый файл занима­ет 75 килобайт памяти компьютера. 9) Идеологи и практики развала застойных лет, коррумпанты и перерожденцы с переходом страны к перестройке вначале затаились. 10) Лицензированию, в частности, подлежат такие виды деятельности, как предоставление услуг по арен­де каналов сотовой связи. 11) Они могут действовать с выдумкой: на­пример, снять комнату и в отсутствие хозяев сдать всю квартиру, взяв плату за год, да еще и маклерские. 12) По нашим подсчетам, оборот «наркорублей» в этом году составил в России примерно 50—60 мил­лиардов. 13) Бабушка моя в период расказачивания была школьни­цей. 14) Мне положили сто тысяч долларов в год, на эти деньги я стал раскручивать фирму.

8. Определите, от каких двусловных наименований образованы следующие слова:

пятиэтажка, девятиэтажка, персоналка, зелёнка, пятитонка, военка, визитка, распечатка, нарезка, наличка, безнал, «японка», «шестерка», «девятка», «восьмерка», рукопашка, неучтёнка, высотка, напряженка, Средиземка, учредиловка, зачётка, читалка.

9. Найдите в современной газетной публицистике слова, появившиеся в последнее время. Определите, по какому образцу они образованы и какое значение имеют.

10. Найдите в следующих примерах из газет и устной речи ошибки, объясните их и исправьте.

118

1) Несмотря на то, что вина военкоматчицы в получении с «клиен­та» 2,5 тысячи долларов взамен на гарантированный «отмаз» от армии была полностью доказана, судьи отнеслись к даме весьма снисходи­тельно, назначив ей условное наказание. 2) На смену экономической абракадабре пришла яблокодабра политическая. Ведь нашему образо­ванному электорату не важно, что сказать, — важно, как сказать, на­сколько «интеллигентно» и наукообразно. 3) Мне остается только ос-пасибить всех, кто помогал в проведении сегодняшнего эфира. 4) Присутствующая здесь молодежь, которая будет проживать в XXI веке, будет решать многие задачи. 5) Министр теперь не пытается оспорить свою подпись под бумагой, которая, по существу, ничем не отличается от «контрактов», предлагаемых коммерсантам бандитски­ми «крышами». Разве что «крышующие» предпочитают не оставлять писаных — черным по белому, на бумаге следов своих благодеяний. 6) Поколению «девяностодесятников» (если условно брать годы рож­дения виртуалов) так и не удалось даже в Сети организовать принци­пиально новое, свободное и идейное сообщество. 7) Недавно закончи~ лась в Питере конференция, где обсуждались проблемы реформации русского языка на стыке тысячелетий. Коллеги-журналисты в связи с этим понаписали и понаобещали по телевизору много всяких ужасных вещей, вплоть до тотального переучивания правил правописания. 8) Президент занимает центристскую позицию, он отказался от на-строенческих загогулинок и объявил войну олигархам. 9) Водка «Вдо­вы Попова» вырабатывалась только из ржаного зерна по старому фир­менному рецепту дореформенного владельца винокурни М. А. Попова. «Поповка» отличалась питкостью, бархатистостью, приятным вкусом. 10) «Омхачивание» всех советских театров происходило как коллекти­визация и индустриализация 11) Началось великое противостояние кандидатов в президенты России. И все это говорит об одном: в Рос­сии переизбыток людей ученых и честных, знающих не понаслышке, как ее, бедолажную, вытащить из ямы, как поставить на такую эконо­мическую «небоскребность», что даже у США шапка с головы слетать будет. 12) Отличительной чертой этих сигарет является классическая мешка, составленная из лучших сортов табака, которая обладает уни­кальными вкусовыми качествами. 13) Я все в этих диаграммах прола­зила вдоль и поперек. Я даже отксерила один экземпляр.

ЛИТЕРА ТУРА ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ В А УДИТОРИИ

Алпеееа Л. В. Ипподром, аэродром, психодром // Русская речь.

1999. №3.

Дерибас В. М. СПИД и ВИЧ // Русская речь. 1999. № 6.

Шустов Л. Н. Наши отношения с миром // Русский язык в школе. 1998.№2.

119

Колесников Н. П. Кое-что о псевдоомонимах // Русская речь. 1990. I №6.

Козловская Т. Л. «Хочу сказать о языке сахарном, сладеньком, су­сальном» // Русская речь. 1992. № 3.

Граудина Л. К. Как назвать жительницу Санкт-Петербурга? // Рус­ская речь. 1992. № 3.

Кривей ко Б, В. Из жизни окказионализмов // Русская речь. 1994. №2.

Муравьева Н. В. Легко ли создать новое слово? // Русская речь. 2000. №1.

Пятницкий В. Д. Слово «обыватель» и его производные в совре­менной речи // Русский язык в школе. 1995. № 6.

V. ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ НОРМ РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

Норма — это принятые среди большинства говорящих на ,., русском языке, сознательно поддерживаемые образованными людьми и предписываемые грамматиками и словарями образ­цовые способы употребления слов, форм слов и отдельных звуков. С ориентацией на норму составляются учебники и учебные пособия. Литературной нормой руководствуются ре­дакторы и корректоры. Неоправданные отступления от нормы воспринимаются образованными носителями языка как рече­вые ошибки.

Для того, чтобы понимать то, что происходит с русским языком сегодня, чтобы правильно оценивать особенности со­временной русской речи, надо представлять этапы развития языка. Современная норма возникла не на пустом месте, она сформировалась в процессе исторического развития.

История нормы русского языка во многом связана с его происхождением. Вопрос о происхождении литературного языка на Руси достаточно сложен. Литературный язык —, /' обработанная, нормированная разновидность национального ' языка, причем норма эта должна быть зафиксирована либо в словарях и грамматиках, либо в «образцовых» текстах. Лите­ратурный язык возник после крещения Руси в связи с созда­нием национальной письменности (до этого древнерусский язык — язык восточных славян — существовал лишь в устной форме). Специфика этого литературного языка заключалась прежде всего в том, что в качестве языка церковных и частич­но светских произведений использовался не свой собственный язык, а чужой, хотя и родственный, — старославянский, или церковнославянский, на который уже были в IX веке переве­дены с греческого многие тексты (напомним, что именно в связи с необходимостью перевода церковных книг и их рас-

121

пространения среди славян был создан Кириллом и Мефодием I

славянский алфавит — кириллица). Старославянский язык I

был сложившимся языком со своей системой норм. В то же I

время в устной и письменной, особенно деловой, речи на Руси I

использовался собственно русский, восточнославянский язык. 1

Иногда исследователи пишут о церковнославянско-русском I

двуязычии, имея в виду то, что в Киевской Руси существовало I

два литературных языка; церковнославянский и русский, ко- 1

торые использовались в зависимости от сферы употребления I

языка и жанра текста. Тем не менее есть все основания гово- I

рить о едином древнерусском литературном языке, поскольку I

основные различия церковнославянского и собственно рус- I

ского языка были в области фонетики, а грамматические нор- 1

мы и нормы употребления слов у старославянского и восточ- I

нославянского языка отличались незначительно. I

До сих пор в русском языке сохранились так называемые I

(славянизмы — слова, по своему происхождению связанные I

со старославянским языком и имеющие определенные, прежде I

всего фонетические, признаки. I

В современном русском языке мы можем видеть варианты I

однокоренных слов, восходящие как к старославянским, так и I

к древнерусским истокам. Эти слова обладают определенны- I

ми признаками, указывающими на их происхождение: I

Слова, являющиеся Исконно русские слова 1

по происхождению славянизмами 1

Начальное е: единый Начальное о: один Я

Буква щ, происходящая из особого Буква ч: текучий I

звука, похожего на сочетание шт: те- I

кущий I

Неполногласие (сочетания ра, ла, ре в Полногласие (сочетания оро, Ц

корне и приставке): безбрежный, ера- оло, ере): берег, ворота, го- I

тарь, градостроительство, враг, дре- род, ворожить, дерево, доро- I

весина, нрав, среда, драгоценный, гой, здоровый, норовистыый, 1

здравоохранение, охладить, храм середина, холод, хоромы I

Сочетание жд: чуждый, рождение Буква ж: чужой, рожать I

Начальное ла, ра в словах: растение. Начальное ло, ро в словах: 1

ладья . лодка, рослый I

Судьба старославянских и собственно русских вариантов I

слов сложилась по-разному: некоторые славянизмы из языка 1

122 I

ушли (вран, бразды, клав, млат), другие вытеснили соответст­вующие русские слова (влага, благо, пламя, срам, храбрый, надежда, время). Примеры употребления некоторых уже ушедших из русского языка славянизмов можно встретить в произведениях писателей начала XIX века, например, у Пуш­кина: «Бразды пушистые взрывая, летит кибитка удалая...»; «Так тяжкий млат, дробя стекло, кует булат»; «Прошло сто лет, и юный град, Полнощных стран краса и диво...».

Иногда случалось так, что варианты одного слова разо­шлись по значению: хранить и хоронить, страна и сторона в наше время обозначают разные понятия. Если же в языке со­хранились оба варианта или синонима, они чаще всего отли­чаются стилистически, причем славянизмы имеют более вы­сокий, торжественный характер: объявлять — возвещать, берег — брег. Такие славянизмы на протяжении как XIX, так и XX века часто использовались в поэзии и теперь восприни­маются как поэтизмы: нощь, град, агнец. Однако в некоторых случаях исконно русский вариант оказывается более «высо­ким», поэтичным: шелом, полон.

Нормы древнерусского литературного языка значительно отличались от современных литературных норм и в области произношения, и в области употребления слов, и в области грамматики. В церковных, деловых и светских памятниках древнерусской литературы отражались как особенности жи­вой восточнославянской речи, так и нормы церковнославян­ского языка. Нормы древнерусского языка отразились в заме­чательном памятнике литературы и письменности — «Слове о полку Игореве», в котором присутствует, с одной стороны, большое количество слов, употребляемых в том же значении, что и в наше время (свет, месяц, буря, море, тьма, облако, земля, болото, дерево, волк, лисица, сокол, зло, тоска), с дру­гой — слова, имеющие странный для современного читателя облик или изменившие свое значение, а иногда и вовсе незна­комые (тростие — тростник, кресити — воскресить, кощей — слуга, яруга — овраг, туга — тоска, котора — распря). В «Слове...» мы видим и морфологические нормы древнерус­ского литературного языка: \/

- употребление, помимо форм единственного и множест­венного числа, формы двойственного числа, которое противо­поставлено и единственному, и множественному числу, со-

123

хранилось в языке с древнейших времен в случаях, когда речь шла именно о двух или парных существительных; у двойст­венного числа была своя система окончаний, и когда речь шла о двух князьях, была употреблена именно эта форма: «...Молодая месяца, Олег и Святослав»;

• характерная форма звательного падежа — особой па­дежной формы существительного, называющей лицо, к кото­рому обращена речь: княже, Бояне, брате;

• неопределенная форма глагола с суффиксом -ТИ вме­сто современного -ТВ: начаты, приложити, творити;

• форма второго лица единственного числа глагола с окончанием -ШИ вместо ~ШЬ: стоиши, можеши, стрелявши',

~ использование отсутствующих в современном языке четырех специфических форм прошедшего времени, которые носили звучные названия аорист, имперфект, перфект и плюсквамперфект и образовывались вовсе не так, как совре­менная, единственная, форма прошедшего времени; например, в начале произведения мы читаем: «Тогда Игорь возре на светлое солнце...»; это форма прошедшего времени, которая называлась «аорист».

В результате монголо-татарского нашествия и феодальной раздробленности центр развития государства перемещается с юга (Киевская Русь) к северу, в Москву, которая становится местом, где формируется новая языковая норма. На эту норму влияло, с одной стороны, время, с другой — диалекты земель, находившихся к северу от Москвы. Поэтому русский литера­турный язык Московского государства по сравнению с древ­нерусским значительно изменяется. При этом формируется классическая система двуязычия — ситуация, при которой в обществе используются два литературных языка. В части тек­стов сохраняется фонетическая, морфологическая, синтакси­ческая и лексическая норма древнерусского языка, иногда да­же архаизированная. В других произведениях, более близких по языку к разговорному, мы видим нормы, уже сходные с нормами современного русского языка:

- утрачиваются древние формы двойственного числа и звательного падежа (форма звательного падежа сохранилась в современном языке в восклицаниях «боже!» и «господи!»);

| - система падежей существительного сближается с

современной;

- вместо неопределенной формы глагола с суффиксом -ТИ и формы второго лица единственного числа с окончанием -ШИ используются современные формы с суффиксом -ТЬ и окончанием на -ШЬ, все чаще употребляется одна форма прошедшего времени с суффиксом -JI-, возникшая из бывшей формы причастия; например, в «Домострое», посвященном изложению правил того, как должен был жить человек Мос­ковской Руси, мы читаем: «...Вымыть и вытереть и выместь и выскрестъ»; в летописи XV века видим предложение: «Пришел из Риму посол».

В сложных предложениях начинают употребляться новые союзы — что вместо яко, чтобы вместо дабы, который вме­сто иже, если вместо аще или оже.

Появляются новые слова (водка, солдат, тюрьма, пушка), меняют значение старые (глаз ранее имел значение «шарик», порох — «пыль», брань — «битва», «сражение»).

В XVII веке все больше русских людей начинают гово­рить и писать не на диалектах и не на церковнославянском языке, а по-русски. В литературу приходят авторы из посадов (торгово-ремесленных районов города). В связи с этим проис­ходит демократизация русского литературного языка. Форми­руется новая норма. Все более сокращается употребление ар­хаических форм, сохранившихся со времен Древней Руси. В языке бытовых повестей и сатирических произведений ис­пользуется все больше слов живой разговорной речи, в том числе называющих предметы и явления обыденной жизни (матушка, жонка, вякать, накостылять, пьяница, кабак, дрова, хвост, лошадь, дровни, шти, блохи, лапти). В замеча-! тельном литературном памятнике, «Житии протопопа Авва­кума», мы видим обозначение даже самых высоких понятий с помощью слов разговорного русского языка: «держись за Христовы ноги» вместо «припади к стопам Христовым», «на небо глядя, кричу», а не «возопил». Все это подготовило изме­нения языка в Петровскую эпоху.

Петровская эпоха (первая треть XVIII века) была пере- I ломной для России во многих отношениях: изменилась госу-

дарственно-административная система, развивались наука, техника и образование, культура и быт сблизились с европей-

125

скими. Особенность русского языка этой эпохи состоит преж­ де всего в отсутствии единых языковых и стилистических норм, в активных процессах заимствования. Количество заим­ ствований в тот период можно сравнить только с современ­ ным. Заимствовались слова из всех сфер жизни, многие из ко­ торых мы активно употребляем и в наши дни: бытовые (бульон, квартира, конфета, шоколад), военные (армия, гене­ рал, лагерь, штаб), общественно-политические {губернатор, конституция, патриот, полиция, революция, сенат), научные и технические (алгебра, глобус, винт, кран, машина, пульс, циркуль), связанные с искусством и культурой (ария, балет, гимназия, композиция, театр). Иногда начинали употреблять­ ся слова ненужные, обозначающие понятия, для названия ко­ торых в русском языке уже были соответствующие слова: на- ! пример, слова виктория, которое употреблялось вместо слова «победа», и баталия, которое употреблялось вместо «сраже­ ние». Были и заимствования, которые в языке не сохранились, например, болверк (форт), брандвахта (сторожевое судно), валъдмейстер (лесничий), зееман (мореплаватель). Случалось, что употребленное слово оказывалось настолько непонятным ' окружающим, что это приводило к последствиям весьма печальным. Так, офицер петровского времени, получив приказ «стать ниже Каменца и выше Канеуполя в авантажном месте», долго искал местечко под названием Авантажное, не зная, что I это заимствованное слово означает «хорошее», «привлека- ■ тельное», «подходящее». щ

В речи в одном тексте и даже в одном предложении не- ■ редко соседствовали слова, относящиеся к народной речи, вы- I сокие, книжные слова и слова заимствованные: «Вчерась вы Щ компанию веселу имели, а по отшествии оной бились на дуе- щ ли», «Что мне вещаешь, камордин (камердинер) приятны?», щ «Тогда царевич скотт на свои резвыя ноги и дал по обычаю I всем комплимент...... Я

Именно в Петровскую эпоху произошло и значительное I изменение графической нормы: из алфавита были устранены ■ некоторые буквы (\|/ — пси, со — омега, юс большой и юс ма- щ лый), введены буквы е и я. Если тексты допетровской эпохи ■ наш современник, не имеющий специальной подготовки, чи- щ тать не может, то тексты петровского времени ему вполне мо- ■ гут быть понятны. Я

Что касается морфологических норм, то в устной и пись­менной речи употреблялись как устаревшие, архаические нормы, так и новые. Так, в обращении мы можем видеть, как рядом употребляется устаревшая форма звательного падежа и форма именительного падежа, который ее заменил в русском языке: «Любезный господине генерал-лейтенант». При обра­зовании форм падежей могут употребляться рядом формы ар­хаические и совпадающие с современными: «Царского Вели­чества указ о беглых драгунах, солдатех, рекрутах и матрозах». В этом предложении мы видим и современную форму предложного падежа с окончанием -ах, и устаревшую форму местного падежа с окончанием -ex.

Новая система морфологических норм литературного язы­ка складывается уже к середине XVIII века, и система эта во многом была ориентирована на живую разговорную речь. Огромную роль в формировании-морфологических норм сыг­рала изданная в 1757 году «Российская грамматика» М. В. Ломоносова — первая русская научная грамматика. В ней были четко сформулированы и узаконены как единствен­но правильные нормы собственно русского, а не церковносла­вянского формоупотребления, сложившиеся к тому времени.

Морфологические нормы русского языка, сформулиро­ванные в «Российской грамматике», во многом совпадают с современными. Например, формы склонения существитель­ных и спряжений глаголов, представленные в грамматике Ло­моносова, совпадают с приведенными в «Русской граммати­ке» 1980 года:

Им. п. соколы отцы

Род. п. соколовъ отцов

Дат. п. соколамъ отцам

Вин. п. соколовъ отцов

Тв. п. соколами отцами

Предл. п. о соколахъ ' об отцах

1-е л. я двигаю играю

2-е л. ты двигаешь играешь

3-е л. он двигаетъ играет

Теория трех стилей, также созданная М. В. Ломоносовым и разделявшая литературный язык на три стиля — высокий, средний и низкий, была важна для развития языка в целом:

127

она ограничила употребление устаревших, архаических цер­ковнославянских слов, которые часто были непонятны уже современникам Ломоносова (свеие — кроме, овогда — иногда и т. д.). Конечно, стилистическая система Ломоносова была еще далека от стилистической системы современного русско­го литературного языка, однако ее роль в становлении этой системы достаточно велика. Хотя языковые особенности вы­сокого, среднего и низкого стиля в нормах современного рус­ского языка почти не сохранились, именно на основе норм словоупотребления и грамматики среднего (простого) стиля, выделенного Ломоносовым, формируется в дальнейшем нор­ма русского литературного языка.

Изменения в словарном составе русского литературного языка нашли отражение в «Словаре Академии Российской», который издавался в 1789—1794 годах. В словарь вошло бо­лее 43 тысяч слов, которые, как считали составители, должны были употребляться в русском языке. Однако в их число было включено только около 100 заимствований из французского языка и менее 80 — из немецкого, такие, например, как армия, фамилия, факт, фрейлина, фрак, фигляр. В словарь были также включены слова, определенные составителями как за­имствованные из латинского и греческого языка: амнистия, атом, полиция, фабрика, металлургия. Зато как вполне нор­мативные, употребляемые в русской речи, расценивались сло­ва, являющиеся по происхождению славянизмами, — ветр, древо, перси, восчувствование, багряница. «Словарь Акаде­мий Российской» свидетельствует, что стилистическая норма того времени значительно отличалась от современной. Инте­ресно, что в середине и конце XVIII века нейтральными счи­тались слова харкать, вчерась, рожа, паршивый, зато слова быт, жадный, чопорный, заносчивый воспринимались как просторечные, а барахтаться, зубоскал, белоручка, малютка, жеманный, пачкать — как простонародные.

Очень важной в дальнейшем становлении норм слово­употребления русского литературного языка была роль вы­дающегося русского писателя и историка Н. М. Карамзина: он не только теоретически сформулировал, но и практически во­плотил в своих художественных произведениях и «Истории государства Российского» принципы употребления славяниз­мов, народно-разговорной лексики и заимствований. Карам -128

зин утверждал, что церковнославянизмы — слова родственно­го, но не русского языка и что они могут употребляться в рус­ском языке, но обязательно с какой-либо целью, например, для создания исторического колорита, как он делал это в «Ис­тории государства Российского» и исторических повестях («Когда же обряд торжественный совершился, когда свя­щенный собор нарек всех граждан киевских христианами...»; «Ты зришь глубину моего сердца») либо для создания поэти­ческого или возвышенного стиля («История, отверзая гробы, поднимает мертвых, влагая им жизнь в сердце и слово в ус­та...»).

Слова народные, по мнению Карамзина, должны употреб­ляться не только в низком стиле (например, в баснях или ко­медиях), но и в произведениях любого жанра для наименова­ния реалий, связанных с жизнью, бытом и понятиями народа. Однако писатель-сентименталист, как истинный сын своего времени, предлагал использовать только те народные слова, которые красивы и не ассоциируются с чем-либо неэстетич­ным: «То, что не сообщает нам дурной идеи, не есть низко». Таковы, например, слова овечка, крынка, трава, пахать, ро­ща, жаворонок.

«Природный язык для нас важнее французского», — пи­сал Карамзин, следуя правилу употреблять иностранные слова только там, где это необходимо. Например, в «Письмах рус­ского путешественника» он заменяет иностранное слово вояж на русское — путешествие, но не пытается заменить русски­ми слова тротуар или отель. Этот писатель употребляет в основном слова, уже вошедшие в язык к середине XVIII века, причем отбирает их с таким вкусом и чувством меры, что большинство употребляемых им слов сохранились в русском языке до сих пор: аллея, банкир, галерея, деликатный, кон­церт, лекция, фабрика...

Огромно значение карамзинскиХ преобразований в облас­ти синтаксиса. Для формирования синтаксических норм рус­ского литературного национального языка Н. М. Карамзин сделал очень много: предложения в произведениях этого ав­тора строятся почти так же, как это предписывают правила современного синтаксиса. Мы видим вполне современные простые предложения: («Я остановился и долго глядел»; «Но история не скрывает и клеветы, преступлениями заспужен-

9 — 1686 129

ной»; «Между тем молодой пастух по берегу реки гнал ста­до, играя на свирели»), сложносочиненные («Мудрость чело­веческая имеет нужду в опытах, а жизнь кратковременна»; «Дунул северный ветер на нежную грудь нежной родительни­цы, и гений жизни ее погасил свой факел!») и сложноподчи­ненные предложения («Кто не знает своего природного язы­ка, тот, конечно, дурно воспитан»; «Нет, не верим преданию ужасному, что Годунов будто бы ускорил сей час отравою»). Все предложения в текстах Карамзина отличаются четкой смысловой и грамматической связью частей. Направление ка-рамзинеких преобразований будет ясно, если мы сравним его тексты с отрывками из произведений Ломоносова, писавшего всего за три-четыре десятилетия до этого:

«Которые из студентов в геодезии и сочинении карт еще не до­вольно искусились, оным подавать в том должны гг. адъюнкты вся­кое наставление и показывать на Обсерватории употребление нуж­нейших инструментов, дабы они в случаях с пользою и надежностью к отправлениям в губернии и провинции употреблены быть могли»; «В городах, где учинятся наблюдения, буде есть хорошие проспекты, снимать их в камере-обскуре, которых инструментов по два дать в дорогу для каждой экспедиции»; «В древние времена, когда славян­ский народ еще не знал употребления письменно изображать свои мысли, которые тогда были тесно ограничены для неведения многих вещей и действий, ученым народам известных, тогда и язык его не мог изобиловать таким множеством речений и выражений разума, как ныне читаем».

Интересной с точки зрения формирования нормы русского литературного языка была полемика защитников старого сло­га и сторонников нового слога, развернувшаяся в первом де­сятилетии XIX века. Так называемые защитники старого сло­га, или архаисты, которых по имени их идейного вдохновителя, адмирала, министра народного просвещения, литератора и президента Академии Российской А. С. Шишкова, называют шишковистами, придерживались точки зрения, что всякое развитие языка портит его, а язык русский — тот же язык славянский. Поэтому отвергалось вся­кое обновление языка, всякое изменение его нормы, в том числе употребление заимствованных слов. Шишков писал, что «всякое иностранное слово есть помешательство процветать своему собственному», и пытался заменять иноязычные слова

130

якобы собственно славянскими, а на самом деле неологизма­ми, которые изобретал сам, словами, часто не соответствую­щими духу языка, неудобными для употребления, а иногда и смешными. Если Академия Российская, пытаясь бороться с излишними заимствованиями, рекомендовала заменять слово арест словом задержание, армия — воинство, автор — тво­рец, сочинитель у а актер — лицедей, то Шишков измышлял такие слова, как ячество вместо «эгоизм», побудка вместо «инстинкт», быт вместо «факт», сверкальцы вместо «брилли­анты», топталище вместо «тротуар» и даже словосочетания телесное мановение вместо «жест», отзывающий голос вме­сто «эхо» и щебетание согласное вместо «концерт».

Н. М. Карамзин в полемике не участвовал, но противни­ков А. С. Шишкова называли именно карамзинистами, по­скольку они в своих высказываниях следовали духу творче­ства Карамзина. Карамзинисты совершенно справедливо утверждали, что всякий язык — явление развивающееся, и, следовательно, изменение его норм и введение в него новых слов необходимо, что «правило не вносить в язык ничего чужого и любовь к отечеству должны иметь пределы», нуж­но только «не пестрить языка без крайней осторожности».

Карамзинисты считали вполне нормальным не только по­явление в языке новых слов (как образовавшихся в самом языке, так и заимствованных), но и изменение значений суще­ствующих слов, появление у них новых значений. Часто появ­ление новых значений слов в конце XVIII и начале XIX века происходило под влиянием французского языка, известного всем образованным людям того времени. Именно в начале XIX века приобрели новые значения слова тонкий (изы­сканный), живой (занимательный), трогать (вызывать со­чувствие). В одной из комедий конца XVIII века появление нового значения этого слова в дворянской среде специально обыгрывал ось автором. «Добрая женщина, ты меня трога­ешь», — говорит герой-дворянин; «Что ты, барин, я до те­бя и не дотронулась», — отвечает крестьянка, не понимаю­щая его.

В начале XIX века проблема введения в нормативный язык народных слов и выражений становится весьма актуаль­ной. Все большее количество образованных людей признают возможность употребления в нормативном, литературном

9* 131

языке слов, выражений и конструкций из народной речи. На­родные, разговорные элементы появляются в знаменитой ко­медии А. С. Грибоедова «Горе от ума» (сойти с рук, бить баклуши, врать) и баснях И. А. Крылова (дружочек, соседуш­ка, гуторить, лавливать, ну обниматься).

Важную роль в окончательном формировании современ­ного русского литературного языка сыграл А. С. Пушкин. Именно в его текстах складывается новая норма словоупот­ребления, отвечающая принципу «соразмерности и сообраз- I ности». Слова из народно-разговорной речи употребляются в \ поэтических и прозаических произведениях писателя рядом со словами книжными, церковнославянскими, если это необхо­димо для выражения содержания, авторских мыслей. Сегодня даже трудно представить, что возмущение критиков вызвали хрестоматийные строки «Зима!.- Крестьянин, торжествуя, На дровнях обновляет путь...», в которых «низкие» слова крестьянин и дровни употреблялись рядом, с «высоким» сла­вянским глаголом торжествовать. Заимствования Пушки­ным используются, если нет соответствующего русского сло­ва, обозначающего понятие (вспомним известную фразу из «Евгения Онегина»: «...Но панталоны, фрак, жилет, —Всех этих слов на русском нет...».

Именно в текстах Пушкина окончательно сформирова­лась стилистическая норма, предписывающая различать две разновидности литературного языка — книжную («С изум­лением увидели демократию в ее отвратительном цинизме, в ее жестоких предрассудках, в ее нестерпимом тиранст­ве») и разговорную («Мой ангел, я писал тебе сегодня, вы­прыгнув из коляски и одурев с дороги»; «Что у нас за пого­да! Дни жаркие, с утра маленькие морозы — роскошь! Так ли у вас?»).

Начиная со времени Пушкина, в основных чертах система языка соответствует современной, поэтому мы можем гово­рить о современном русском литературном языке, в котором происходят частные изменения нормы. Лексика — наиболее динамичная часть языка, поэтому в середине XIX — начале XX века происходят изменения прежде всего в словарном со­ставе русского литературного языка. Это освоение новых ино­язычных слов в разных сферах жизни (буржуазия, интелли-

132

генция, индустрия, спорт, пролетариат), образование новых слов (гласность, предприниматель) и вовлечение в язык но­вых слов живой народной речи, которые становятся норма­тивными, нейтральными (шуршать, ерунда, неудачник). Лек­сическая норма отражается в словарях, которых издается довольно много: «Словарь церковнославянского и русского языка», «Толковый словарь живого великорусского языка» В. И. Даля, «Словотолкователь 30 000 иностранных слов, во­шедших в состав русского словаря» (сравните с несколькими десятками заимствованных слов в «Словаре Академии Рос­сийской»!).

Изменения в грамматических нормах русского литератур­ного языка середины XIX — начала XX века были незначи­тельны и касались прежде всего синтаксической нормы. На­пример, перестают использоваться деепричастные обороты, совпадающие по значению с придаточными предложениями («Винюсь перед Вами..., не писав так давно»), заменяются со­ответствующими придаточными (...что не писал так давно). Деепричастный оборот, не относящийся к тому же слову, что и сказуемое, еще мог быть употреблен во времена Пушкина («Пробегая письмо, глаза его сверкали» — в повести «Вы­стрел»), но уже стал средством создания юмористического эффекта у Чехова («Подъезжая к станции, у меня слетела шляпа»). Из употребления на протяжении XIX века уходят и некоторые союзы в сложноподчиненных предложениях: доко­ле, покамест, ежели, коли, кабы, буде, понеже, поелику.

Развитие русского литературного языка в советский пери­од было связано с изменением нормы в области словоупот­ребления в связи с социальными процессами. Это и образова­ние слов, обозначающих новые понятия советской жизни: комсомолец, совхоз. Это и изменение значения слов: пионер, целина. Это также изменение стилистической окраски некото­рых слов: слова барин, лакей до революции были совершенно нейтральны, а после нее стали обозначать отрицательные по­нятия. Помимо этого, норма словоупотребления меняется в связи с активным развитием науки и техники, что требует но­вых слов, таких, как блюминг, космодром, термоядерный, атомоход, телевидение, прилунение, компьютер. В языке 20—50-х годов сосуществовали разнонаправленные тенден-

133

ции: с одной стороны, демократизация в области словоупот- ] ребления, связанная с вхождением в литературный язык слов прежде нелитературных — просторечных, диалектных, про­фессиональных (авоська, буханка, ватник, нехватка, прослой­ка, проработать кого-либо, учеба, хлебороб, задел, отдача), с другой — борьба за чистоту русского языка в 30-е годы, овла­дение нормой употребления слов и грамматических конструк­ций весьма значительной частью населения, широкое распро­странение новых заимствований (автокар, аквачанг, диспетчер, комбайн, свитер, снайпер, ас, диспансер, комбине­зон, метро, репортаж:, автобус, оккупант, радио).

Значительных изменений в морфологии языка XX века не произошло. Можно указать лишь на появление у существи­тельных мужского рода, обозначающих лиц мужского пола по роду занятий, способности обозначать лиц женского пола (врач пришла, бухгалтер сказала), увеличение количества слов с окончанием -а во множественном числе (профессора, номера), возможность употребления нулевого окончания ро­дительного падежа множественного числа в непринужденной устной речи в тех словах, в которых ранее это было невоз­можно (пять килограмм, ящик помидор). В области синтакси­са изменений фактически не было; можно говорить только о повышении «степени разговорности» книжного синтаксиса: упрощается структура и сокращается длина предложения, увеличивается количество простых предложений, уменьшает­ся употребление предложений с обособлением. Очень важным для точного формулирования и массового распространения нормы было создание академических грамматик, которые по­дытожили более чем вековое развитие русского языка: «Грамматика русского языка» (1952), «Грамматика современ­ного русского литературного языка» (1970), «Русская грамма­тика» (1980).

В 60-е годы происходит стабилизация и даже некоторая консервация нормы русского литературного языка, попытки изменения которой как в официально-деловой и научной, так и в публицистической речи решительно пресекаются. В 70— 80-е годы, с одной стороны, нормы литературного языка ус­ваиваются широкими массами и достаточно строго соблюда­ются в научных, деловых и публицистических текстах, с дру-

134

гой — на речь городских жителей оказывает влияние речь жи­телей деревни, переселяющихся в большие города, распро­страняется сленг в речи молодежи, нелитературная живая раз­говорная речь активно влияет на разговорный литературный

язык.

Все это, наряду с социальными факторами, подготовило процессы, происходившие в русском литературном языке конца 80—90-х годов: снижение общей речевой культуры, вторжение в литературные тексты и устную речь даже образо­ванных людей просторечных, грубо-просторечных и жаргон­ных слов (трепло, одуревший, жрать, шестерка, кодло), экс­пансия заимствований. Изменяются значение и стилистическая

окраска некоторых слов.

Изменения нормы и ее вариативность отражаются в сло­варях 90-х годов: значительные изменения в русской лексике представлены в «Толковом словаре русского языка» СИ. Ожегова и Н. Ю. Шведовой (1992 и последующие изда­ния), в «Большом толковом словаре» (1999), в «Толковом сло­варе русского языка конца XX века. Языковые изменения»

(1998).

Однако грамматическая норма русского языка в целом со­храняет свою устойчивость (за исключением почти катастро­фического положения в области владения нормой склонения сложных и составных числительных). В принципе, несмотря на некоторое размывание границы между нормативными и ненормативными явлениями, понятие нормы русского языка продолжает существовать, хотя не следует забывать о сущест­вовании вариантов нормы, которые могут употребляться в языке либо как равноправные (например, годы и года, ставня и ставень, кулина'рия и кулинария), либо как относящиеся к строго нормированному литературному языку и к разговор­ной, профессиональной или жаргонной речи (например гра'блей и гра'бель, рельс и рельса, до'гмат и догма'т). Hi протяжении более или менее долгого времени ситуация < нормативными и ненормативными вариантами может изме няться: вариант, который был ненормативным, может стал единственно возможным: так произошло с ударением в слов фольга', которое несколько десятилетий назад норматив» должно было звучать как фо'льга. Поэтому мы должны говс рить о современной норме русского литературного языка.

13

Именно современной произносительной, морфологиче­ской, синтаксической, лексической и стилистической норме посвящена значительная часть учебника.

ЛИТЕРА ТУРА ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ В А УДИТОРИИ

Виноградов В. В. Значение Пушкина в истории русского литера­турного языка // Русская речь. 1990. № 3—6.

Вомперский В. П. «Российская грамматика» М. В. Ломоносова // Русская речь. 1986. № 6.

Из истории русских слов: Словарь-пособие. М., 1993.

Колесое В. В. История русского языка в рассказах. М, 1976.

Трубачее О. //. В поисках единства // Русская речь. 1990. № 1—2.

VI. НОРМЫ СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ РЕЧИ

11-1 - — -I...III-N— -1-1 -I— .-— ———————— — И- —И- — .- .. |