3. Роль и значение обсценной лексики
«Замысловатый, отборный мат - одно из важнейших средств, помогающих адаптироваться в сверх-сложных условиях. Он имеет бесспорные признаки художественного творчества и вносит в быт игровой элемент» Ю.М. Лотман
Подготовка базы для создания словаря, кроме систематизации обсценной лексики, требует более детального изучения ее роли и значения в естественном языке. Эротическая лексика обладает довольно широким полем применения. Например, В.И. Жельвис приводит 27 функций обсценной лексики (полный список см. в приложении 2). Нецензурная лексика может выступать фактически универсальным средством коммуникации. По мнению многих экспертов (Мокиенко, Левин и др.), обсценная лексика расходится с бранной, которая может и не иметь непристойного подтекста. Нецензурная лексика в ее непосредственном применении имеет несколько аспектов, которые чаще всего выделяются учеными.
Распространено мнение (его поддерживает, к примеру, Левин, а вслед за ним и Мокиенко), что экспрессивность применения обсценной лексики заключается в наличии общественного табу на ее употребление. В какой-то мере ее экспрессивная мощь действительно выражается в нарушении общественных норм; общение с помощью табуированной лексики неизбежно становится фамильярным.
Бахтин пишет: «...ругательства, проклятия, божба, непристойности, являются неофициальными элементами речи. Они воспринимаются и воспринимались как заведомое нарушение принятых норм речевого обращения, как намеренный отказ от соблюдения речевой условности – от этикета, вежливости, словесного благоговения, почтительности, чинопочитания и т.п. Поэтому все такие элементы, если они наличны в достаточном количестве и в намеренной форме, оказывают могущественное влияние на весь контекст, на всю речь: они переводят ее в другой план, ставят ее всю по ту сторону всякой речевой условности. Поэтому такая речь, освободившаяся от власти норм, иерархии и запретов общего языка, превращается как бы в особый язык, в своего рода арго по отношению к официальному языку. Тем самым такая речь создает и особый коллектив – коллектив посвященных в фамильярное общение, коллектив откровенных и вольных в речевом отношении».
Кроме того, в статье Голева утверждается, что непечатное слово «вызывает доверие» - «если начальник переходит на мат, это значит, что он поведет доверительный разговор». Нередко проскальзывающие у лидеров нашей страны близкие к оригиналам эвфемизмы и бранные выражения также вызывают «доверие народа» (хрущевская «кузькина мать», «кто есть ху» Горбачева).
Но неужели обсценная лексика только поэтому несет в себе мощный заряд экспрессии? Представляется, что дело тут не только в ее формальной запрещенности. Ответ на этот вопрос находится в глубоких внутренних связях эротического начала с хтоническим - то есть, со смертью. М.М. Бахтин писал, что человеческое чрево – предмет описания обсценной лексики – одновременно несет в себе и жизнь, и смерть; тело подвержено тлению, но и дает новую жизнь. С этим чередованием жизнь приобретает свою цикличность; в свою очередь из цикличности берет свое начало и экспрессивная сила эротической лексики.
Употребление обсценной лексики пришло к нам из глубины веков. Древний человек мог умереть в любой момент, между тем, ему необходимо было дать жизнь потомству, восполнить род. Слова, относящиеся к воспроизводящему началу, неизбежно получали мощный подтекст, как относящиеся к самым важным сферам жизни древнего человека. Иллокутивы с включением эротической лексики приобретали магический характер (более подробно об этом в статье Михайлова). Мощный подтекст остается и сегодня, хотя многие обсценные выражения утратили свою первоначальную мотивировку.
С точки зрения оценки обсценная лексика также имеет свои особенности. Исследователи отмечают почти всегда негативный смысл обсценных выражений. К примеру, Левин приводит довольно большой список средств отрицания с помощью мата. Анализируя обсценную лексику исключительно с формально-смысловой стороны, Левин приходит к закономерному выводу, что мир обсценной лексики глубоко отрицательный, это мир, в котором «крадут и обманывают, бьют и боятся, в котором «все расхищено, предано, продано», в котором падают, но не поднимаются, берут, но не дают, в котором либо работают до изнеможения, либо халтурят - но в любом случае относятся к работе, как и ко всему окружающему и всем окружающим, с отвращением либо с глубоким безразличием». Думается, что такая оценка крайне односторонняя и не учитывает ряд глубинных свойств обсценной лексики.
Бахтин, осмысляя категорию обсценного как сознательное снижение и обращение к телесному низу, указывает на двоякую роль такого снижения. Оно сочетается с обновлением, обогащением высоких сфер языка. Связывая обсценное с пародией, он придает важный смысл обыгрыванию «низкой лексикой» высоких сфер – ведь благодаря этому высокое через приземление обновляется, получает новые оттенки смысла и обретает краски земной, цикличной жизни. Пародийную функцию нецензурных слов отмечает и Плуцер-Сарно в своей статье о русском мате.
Более подробно об этом говорится в известной книге Бахтина «Франсуа Рабле и народная смеховая культура Средневековья», где он рассуждает о неразрывной связи телесного низа и народного, векового смеха. Языковое выражение этого смеха непосредственно связано с обсценной лексикой. Бахтин отмечает карнавальное позитивное применение ругательств, когда они использовались не для оскорбления, а для смеха. Такое применение несло в себе определенную силу, обусловленную особым смеховым отношением к мирозданию. Смеховое восприятие мира идет не через абстрактную возвышенную серьезность, а через призму снижения и обновления путем телесного, земного обыгрывания. Именно это восприятие было утрачено уже ко времени Просвещения. Его выражение невозможно без использования обсценной лексики. Таким образом, мы видим, что обсценные ругательства также могут иметь положительный смысл, в котором их негативность может превращаться в обновляющий позитив.
Еще одна примечательная особенность обсценной лексики – универсальность и необычайная гибкость как обозначающего, так и обозначаемого. В диахроническом плане это выражается тем, что, по замечанию Бахтина, многие слова, которые в XVI веке считались нормальными, в XVII веке уже вышли за рамки «приличного языка»; также и в нашей стране есть обсценные слова, которые стали неприличными совсем недавно.
В современном языке сама лексика может видоизменяться вплоть до противоположной по формальному смыслу – семантика ее останется той, которая востребована самой языковой личностью. Приведем два примера, первый о Льве Толстом и второй о французах Квебека.
«Когда Л. Н. Толстой служил в артиллерии (в крымскую кампанию), он стремился "извести в батарее матерную ругань и увещевал солдат: ‘Ну к чему такие слова говорить, ведь ты этого не делал, что говоришь, просто, значит, бессмыслицу говоришь, ну скажи, например, елки тебе палки, эх ты, едондер пуп, эх ты, ерфиндер’ и т. п. Солдаты поняли это по-своему: ‛Вот был у нас офицер, его сиятельство граф Толстой, вот уж матерщинник был, слова просто не скажет, так загибает, что и не выговоришь’"» (Плуцер, Определение мата)
Также приведем любопытное наблюдение с форумов сайта Грамота.ру. Современные французы во Франции ругаются чем-то вроде привычного для нас мата. А вот считающие себя (в отличие от не в меру модернизированных парижан, парлящих на франкоолбанском) хранителями истинного неиспорченного языка Мольера, Вольтера и прочих Монтеней с Людовиками французы Квебека мата практически не употребляют. «Они, как истые суровые католики римского обряду, бранятся церковно-религиозными терминами. То есть если если вас назвали "алтарем" - дело серьёзно. А за обзыв "мальчиком. который во время службы держит свечи (у них это как-то одним словом)" вполне вероятно получить в морду».
Также еще Бодуэн отмечал, что обсценные слова способны заменить фактически все остальные [Левин, 1998]. Более подробно универсальность чисто матерных корней отражена в словаре А.Ю. Плуцера-Сарно – каждый том автор посвящает отдельному корню, приводя огромное количество производных, от лексем до фразеологем.
Кроме того, документированы разнообразные небольшие тексты, состоящие фактически полностью из мата и при этом понятные адресату. В них матерные корни заменяют вообще все значимые по смыслу элементы. В устных пересказах есть истории о людях, которые могли составлять целые предложения исключительно из мата, заменяя им все, кроме предлогов, но при этом смысл этих предложений оставался вполне ясным.
Китаев-Смык в своей статье «Сексуально-вербальные защита и агрессия (матерная речь и матерная ругань)» описывает опыт психологов и врачей по исследованию влияния обсценной лексики на человека. Статья эта весьма интересна, рекомендуем ознакомиться с ней полностью. Вкратце же можно резюмировать, что обсценная лексика, кроме прочего, помогает и при лечении людей. Были проведены эксперименты, доказавшие, что больные, находившиеся в условиях постоянной брани, выздоравливают быстрее, чем те, кто не находился в таких условиях. Также был описан опыт, когда в армии в экстренной ситуации такие обсценные произведения, как «матерные частушки», помогли солдатам реабилитироваться после тяжелейших испытаний.
Все это, безусловно, относится больше к мужчинам, т.к. медиками была найдена связь между употреблением ненормативной лексики и увеличением в крови количества мужских половых гормонов - андрогенов. Разговор с постоянным матерным сексуальным подтекстом способствует выделению этих гормонов. Они являются мощными противниками (антагонистами) гормонов, вызывающих воспаление, кроме того, андрогены ускоряют восстановление (регенерацию) тканей.
Венгерские нейроэндокринологи К. Лишшак и Э. Эндреци утверждают, что андрогены противоположны гормонам стресса. В результате экспериментов выяснилось, что, к примеру, экипажи космических кораблей, живущие в атмосфере легкого, юморного употребления ненормативной лексики, значительно легче переживают стрессы, чем те, кто обходится без мата.
Однако Китаев-Смык отмечает, что некоторая сексуализация речи целесообразна только при стрессе в сугубо мужских сообществах, но вредна во всем многообразии нормальной обыденной жизни. Также употребление обсценной лексики имеет последствия и для женщин - в крови женщины вырабатывается больше мужских гормонов и в результате она со временем теряет свою женственность.
В данном разделе мы чрезвычайно кратко, тезисно обозначили основные направления исследования функций и роли обсценной лексики в языковой картине мира. Формат работы не позволяет уделить этому вопросу больше внимания. Перейдем к разбору истории словарей обсценной лексики.