1.3. Избиратель и избирательные системы

Изучение поведения избирателя на выборах относится к приори­тетным направлениям сравнительной политологии. В зависимости от избранного методологического подхода поведение избирателя описы­вается по-разному: как функция его социального положения, полити­ческой социализации, политической мобилизации, институциональ­ных норм избирательной системы, рациональности. В семидесятые годы вновь повышается внимание к теме избирателя в политике с оп­ределенной модификацией методологических установок. Рональд Инглехарт пишет о новой волне компаративных исследований полити­ческого поведения: «При очевидности того, что влияние социальных классов, религии и политико-партийной идентификации понижалось, а значимость проблем голосования росла, эти исследования подчер­кивали роль политического лидерства, политических институтов и экономических событий. Однако здесь был не просто возврат к мак­рополитическому анализу. Границы, в пределах которых новые точки зрения могли бы быть найдены, кажется, были связаны с ана­лизом отношений между макрополитическими и микрополитическими феноменами. Эта перемена стимулировалась тем фактом, что в семи­десятые годы, прежде всего, стало возможным применить динамичес­кий анализ к взаимодействию соответствующих серий данных. Если в шестидесятые годы редко кто мог выйти за пределы импрессио­нистских спекуляций относительно взаимодействий между структур­ными переменными и индивидуальным поведением, то в восьмидеся­тые годы проверка гипотез относительно этих взаимодействий с ис­пользованием динамических качественных моделей становится воз­можной». Отметим здесь некоторые подвижки в рассмотрении электорального поведения. Они связаны скорее с плюрализацией методологических оснований исследования, чем с поиском универсальной модели.

Во-первых, в исследовании электорального поведения отчетливо выделяется тенденция выявления новых его механизмов, появляю­щихся на основе кризиса старой идеологической и партийно-политической структур. Ранее электоральное поведение рассматривалось в границах взаимодействия партий и избирателей. Основное внимание уделялось партийной идентификации и способности партий через ме­ханизмы политической мобилизации организовать участие населения в голосовании. При этом в основном политические элиты выполняли функцию организации массовой деятельности посредством ее ориен­тации. В 70 —80-е годы появляются новые механизмы взаимодейст­вия партий, элит и масс. Наблюдается переход от элитно-направляе­мого поведения к элитно-вызываемому поведению. Последнее не ха­рактеризуется строгой идентификацией и жесткой идеологической за­висимостью. Элитно-направляемое поведение было характерно для конца XIX и первой половины XX в., когда население только начи­нало вовлекаться в массовые формы политического участия, прежде всего выборы, посредством бюрократических партий и не обладало развитыми навыками политической деятельности. Элиты и выполня­ли функцию руководства поведением. В последние десятилетия си­туация изменилась. Элитно-вызываемое поведение основывается на высоком уровне образования населения, возникновении новых по­стматериальных ценностей, связанных больше с самовыражением ин­дивидов и качеством жизни, а не экономическим обеспечением и фи­зической безопасностью. Изменение политических ориентации ведет также к замене старой относительно стабильной структуры поляризации по политическим признакам, основанной на классовых различиях, к системе подвижных идентификаций. Исследователями отмечается падение роли классо­вой принадлежности в выборе электорального поведения.

Во-вторых, на электоральное поведение оказывает существенное влияние сама электоральная система. При компаративных исследова­ниях уделяется внимание тому, какая из систем и какие признаки систем более благоприятствуют индивидуальному выбору. Петти Тимонен, изучая эту проблему, определил ряд факторов, при которых влияние избирателя повышается. Про­порциональная система по сравнению с мажоритарной и плюральной имеют больше возможностей для повышения значимости индивиду­ального голоса. При мажоритарной системе такими факторами вы­ступают многомандатные округа и выставление различных партий­ных кандидатов на одно место. При пропорциональной системе число таких факторов значительно возрастает: возможность отдавать лич­ный голос, свободное голосование, число предпочтительных голосов, отсутствие электорального порога, достаточное число партийных кан­дидатов и т.д. Наличие или отсутствие подобных факторов позволяет ранжировать страны по уровню предоставления возможности индиви­дуальному избирателю оказывать влияние на выбор кандидатов. В странах с пропорциональной системой порядок оказался следующим (по уменьшению влияния): Люксембург, Швейцария, Греция, Фин­ляндия, Италия, Ирландия, Австрия, Бельгия, Нидерланды, Дания, Исландия, Норвегия, Швеция, Германия, Португалия, Испания.

В-третьих, значительное внимание при исследовании электораль­ного поведения уделяется применению теории рационального выбо­ра. Ис­следователи анализируют поведение избирателя как рационального актора, учитывающего не только порядок своих предпочтений, но и предпочтения других избирателей. В последнем случае избиратель голосует стратегически, т.е. манипулирует своими исходными пред­почтениями и делает выбор, исходя из реальности победы того или иного кандидата или партии. При этом учитывается так же, что на выбор избирателя оказывает существенное значение институциональ­ная структура избирательной системы. Стратегическое поведение из­бирателя хорошо описано и подтверждается рядом исследований. На­пример, в 1980 г. на выборах президента США Рональд Рейган по­лучил 51% голосов, Джимми Картер — 41 и Джон Андерсон — 7%. Используя различные данные, С.Брамс и П.Фишбон показали, что если бы те же самые избиратели высказали свое истинное предпочте­ние, тогда бы процент был бы следующим: за Рейгана — 40, за Кар­тера — 35, за Андерсона — 24%. Таким образом, более 70% тех, кто фактически поддерживал Андерсона, отдали свои голоса за Рейгана или за Картера.