Глава 1. Исторические предпосылки становления современной церковной архитектуры

I.1. Основные исторические этапы формирования архитектуры Русской Православной Церкви

Сегодня необходимо по-новому пересмотреть историческую эволюцию церковной архитектуры, понять прерванные тенденции ее развития, а также осмыслить этот опыт в контексте современной культурной ситуации.

Архитектура, как вид искусства, является выражением духовности народа, ее создавшего, на основе деятельности конкретных авторов. С принятием христианства от Византии Русь переняла и ее культуру и искусство, которые были неотделимы от Церкви. «Но принимая новую веру и ее образный язык, созданный в упорной и подчас трагической борьбе, - пишет Л.А. Успенский, правда, об иконописании, - русский народ творчески претворяет их сообразно со своим восприятием христианства. [...] И сама духовная жизнь русского народа, его святость и церковное искусство получают национальный отпечаток, как результат постоянно нового и своеобразного переживания христианства.»¹

Древнерусское зодчество делится на два этапа с перерывом на время монгольского нашествия. Первый этап - это путь от тринадцатиглавой Софии Киевской к пятиглавой Софии Новгородской, и вершиной этого этапа, шедевром считается стройная одноглавая церковь Покрова на Нерли. Далее начались поиски новых решений, выражающие стремление к пирамидальной композиции через подъем центральной главы, снижение угловых закомар. Но эта эволюция была временно прервана монгольским нашествием. В новых социально-экономических условиях возникли небольшие новгородские и псковские храмы. Позже московское зодчество продолжило эволюцию пирамидальности силуэта, которая привела к новым вершинам - шатровой церкви в Коломенском и фантастической композиции храма Василия Блаженного. Одновременно развивались небольшие московские храмы с горкой кокошников, названные Г.Я. Мокеевым «огненными». Завершают древнерусский период ярусные храмы "московского барокко".

Храм Святой Софии в Константинополе был в основном рассчитан на восприятие внутреннего пространства, поражающего своей грандиозностью после тесноты улиц средневекового Константинополя. Русские храмы с самого начала строились как украшение больших пространств, были рассчитаны не только на внутреннее, но и на внешнее восприятие². А в храмах-памятниках - в основном на внешнее. В этих условиях исключительное значение приобретали пластичность и особенно силуэт храма. Рассмотрим подробнее развитие в допетровский период силуэта храма от статического к динамическому (рис.1, 2).

Cилуэт тринадцатиглавой Софии Киевской статичен. Силуэт пятикупольной Софии Новгородской более стройный.

В XII в. возникли одноглавые четырехстолпные и шестистолпные храмы. Примером наиболее стройного гармоничного небольшого четырехстолпного храма является храм Покрова на Нерли, имеющего уже вертикальные пропорции тела храма и барабана. Этот храм по размерам соответствует малому храму и может служить образцом для современного малого храма.

Следующий шаг к более динамичному силуэту сделан в церкви Архангела Михаила в Смоленске. Основание барабана приподнято и задекорировано дополнительными закомарами, прообразами кокошников. Вместо угловых закомар - полузакомары, образующие вместе с центральной закомарой трехлопастное завершение. Пирамидальный силуэт дополняют приделы, повторяющие силуэт центральных закомар.

Трехлопастное завершение применялось позже в XIV веке в небольших новгородских и псковских храмах, а в XV веке и в московских. Эти храмы были 4-столпными, а позже бесстолпными. Некоторые храмы вместо сложного трехлопастного завершения стали перекрывать на два ската. На фасадах образовались четыре фронтона. Примером небольшого четырехстолпного храма с трехлопастным завершением является церковь Федора Стратилата в Новгороде, храма с четырехфронтонным завершением - церковь Спаса Преображения на Ильине ул. в Новгороде, бесстолпного храма с трехлопастным покрытием - церковь Трифона в Напрудном в Москве. Такие небольшие лаконичные храмы вдохновляли как архитекторов русского стиля рубежа XIX - XX веков (Марфо-Мариинская обитель Щусева), так и западных минималистов в 60-е годы XX века, и сейчас они могут служить образцами для малых храмов.

Вернувшись к XIII веку, рассмотрим Пятницкую церковь в Чернигове как следующий этап перехода к динамическому силуэту. Подкупольные арки, поднятые зодчим Петром Меланегом выше сводов, дали второй ярус закомар. Вместе с третьим ярусом закомар у высокого основания барабана это завершение было прообразом горки кокошников московских храмов XVI-XVII веков.

Успенский собор в Звенигороде XIV в. открывает эпоху московского единого государства. Его белокаменная кладка и характер деталей восходят к владимиро-суздальским традициям. Высокий цоколь, выросший в дальнейшем в цокольный этаж, способствует дальнейшей вертикальной вытянутости силуэта. Килевидные кокошники и закомары у основания барабана напрямую ведут к самому типичному московскому бесстолпному храму XVI-XVII вв. с сомкнутым сводом, декорированным рядами кокошников килевидной, изредка полукруглой формы. Такой тип храма Г.Я. Мокеев назвал «огненным», ассоциируя эти кокошники с языками пламени, а возвышающуюся главу уподобляя горящей свече.³ Примером «огненного» храма может служить малый собор Донского монастыря XVI в. Этот тип московского храма также может сегодня служить образцом для малого храма.

Другим преемником звенигородского собора стал Спасский собор Андронникова монастыря XV века. Его башнеобразный силуэт создан приподнятым барабаном, опущенными угловыми килевидными закомарами и сложной системой дополнительных закомар и кокошников.

Столпообразная церковь-колокольня св. Иоанна Лествичника (колокольня Ивана Великого), построенная итальянцем Боном Фрязином в 1505 - 1508 годах, "успешно воплотила тенденции, давно уже намечавшиеся в башнеобразных храмах и столпообразных церквах, "иже под колоколы".⁴ Это храм-памятник, надстроенный в 1600 году, максимально динамического силуэта.

Следующим этапом было неожиданное гениальное открытие - шатровый храм-памятник - церковь Вознесения в Коломенском. Динамический силуэт храма был подготовлен всей предыдущей эволюцией образа храма, но все же представлял огромный качественный скачок.

На эту эволюцию форм, особенно возникновение шатровых храмов, влияло как русское деревянное зодчество, где эта форма естественно исходила из строительного материала - дерева и силуэт храма отражал в художественной форме силуэты окружающих северных елей, так и творчество европейских мастеров, издавна приглашаемых в Россию.

Шатровое покрытие также кроме художественной имеет и конструктивную ценность: уменьшение распора на стены по сравнению со сводчатыми покрытиями.

Из сочетания этих двух новых типов храмов - шатра в центре и столпов вокруг - вспыхнула фантастическая композиция храма Покрова на Рву (первоначальное название - храм Троицы).

Во всех трех храмах-памятниках, посвященных важным историческим событиям, зодчие искали необычный величественный внешний образ, не придавая значения внутреннему пространству, очень тесному. Несмотря на малую вместимость, эти храмы нельзя отнести к малым храмам.

В XVII в. развитие пошло по пути усложнения и измельчения силуэта. Вместо единственного шатра храма в Коломенском - три шатра Успенской («Дивной») церкви в Угличе и пять декоративных глухих шатров церкви Рождества Богородицы в Путинках.

Ограничение патриархом Никоном строительства шатровых храмов привело к сочетанию колокольни полюбившейся шатровой формы с «огненным» храмом, украшенным горкой кокошников с одной или пятью главами, причем угловые барабаны при сомкнутом своде не световые, а декоративные. Они, впрочем, играют и конструктивную роль, пригружая свод. Именно такие храмы стали особенно распространенными в период «московского узорочья» XVII века, например, церковь Троицы в Никитниках.

В конце XVII века проявилось западное светское влияние, но еще не были утеряны национальные формы. Этот стиль условно назван «московское барокко». Вместо относительно скромных церквей с ярусами кокошников возникли пышные, затейливые, в то же время изящные ярусные храмы сложной пирамидальной центричной композиции, как церковь Покрова в Филях, и ярусные колокольни. Вместо лаконичного величественного столпа Ивана Великого возникают сложные ярусные колокольни, украшенные ордерными колонками и пилястрами. Небольшие двухъярусные храмы этого времени - восьмерик на четверике -, например церковь в Кускове или церковь Спаса Преображения на Болвановке, также могут служить образцами современных малых храмов.

Древнерусское зодчество, находясь в постоянном процессе развития, предлагает большое разнообразие архитектурных форм, способных вдохновить современного архитектора. Образцами для каменных малых храмов могут служить, в частности, небольшие новгородские и псковские храмы XIV века, московские «огненные» храмы XVI - XVII веков, московские двухъярусные храмы конца XVII века. Многообразие типов древнерусских храмов и развитие их силуэта от статического к динамическому представлено на рис.

Сохранившиеся деревянные храмы также могут служить образцами для современных малых храмов. Практически все они являются малыми по площади, хотя часть северных деревянных храмов трудно назвать малыми из-за их большой высоты и монументальности.

Конец XVII в. был завершающим этапом древнерусского зодчества. Никогда еще не возводилось так много храмов, как в этот период. Западные образцы творчески перерабатываются, неприемлемое отбрасывается. В то же время заново переосмысливается наследие Византии и получается необыкновенный сплав лучшего из наследия Запада, наследия Византии и накопленного к тому времени собственного русского опыта возведения храмов. Этот сплав порождает необычайное богатство и разнообразие в русской архитектуре. Это было особенно очевидно на примере Москвы и наиболее наглядно отражается в реконструкциях видов Москвы конца XVII века, выполненных М.П. Кудрявцевым⁵. Архитектура этого времени порождена талантом именно русских зодчих. Это уже не наследие Византии и еще не подражание Западу. После советского разрушительного периода от этих памятников осталось ничтожно мало в сравнении с тем, что было, поэтому вышеизложенное не очень легко понять и представить.

«...архитектура конца XVII в., по-видимому, не сказала своего последнего слова, как бы готовя его в следующем веке. Однако реформы начала XVIII столетия существенно изменили ход исторических событий»⁶

«На Руси с конца XVII века, под воздействием западной культуры, происходит обособление культуры от Церкви, превращение ее в автономную область. До сих пор Церковь охватывала все стороны жизни, все стороны человеческого творчества. Теперь отдельные сферы творчества выходят за пределы Церкви, приобретают автономию. [...] Западные влияния все более проникают в саму церковную жизнь и искусство. На Русь широкой волной идут произведения западного религиозного искусства...»⁷ После Петровских реформ в русской культуре определились два пути - один европейский, столичный, другой провинциальный, народный.

«Разумеется, программная ориентация Петром I русской культуры на широкое освоение европейского опыта создала определенную напряженность в стилеобразовании, и можно вполне согласиться с Д.В.Сарабьяновым, что в XVIII в., особенно в его первой трети, Россия не столько испытывала влияния, сколько вынужденно поддавалась им [...] Новым фактором стал и сам творческий метод зодчих. На смену традиционной ориентации на образец и натуру происходит «планиметрический» метод точного проектного чертежа, который сразу же был внедрен в петербургскую практику возведения зданий и комплексов архитекторами-иностранцами. Это существенно изменило не только проектную технологию, но и характер архитектуры, ее «прочтение» в натуре, во многом рассчитанное на «фасадность» объектов, привязанных к точной и регулярной планировочной системе.»⁸

В XVIII и XIX вв. русская архитектура в основном потеряла свою национальную самобытность. Классицизм вернул храму статический силуэт, оставив вертикали колоколен.

Конец XIX - начало XX века было временем эклектики, модерна и «русского стиля». Возможно, наша ситуация перекликается с эпохой эклектики от глагола «эклего» - выбираю, выбираю из любых исторических стилей наиболее уместный. Так понимал эклектику Константин Тон, начавший в начале XIX века, может быть не во всем удачно, поворот к «русскому стилю». Сейчас одновременно с современной архитектурой возник интерес к другим историческим эпохам, к стилизации. Тогда, в начале века, одновременно со строительством классицистических храмов строили и храмы «в русском стиле». Интерес к древним национальным корням возник после Отечественной войны 1812 года. После Петровских реформ русская культура разделилась на дворянскую, столичную, пошедшую по европейскому пути, и культуру народную, провинциальную, продолжавшую средневековые традиции. В то время, как в крупных городах после классицистических храмов вернулись к храмам «в русском стиле», в провинции все это время продолжали строить храмы в старых, архаичных формах и даже не заметили этого витка развития столичной архитектуры. Таким образом, «русский стиль» давал надежду на объединение этих двух направлений русской культуры хотя бы в архитектуре храмов, но дальнейшее развитие было трагически прервано революцией. Отметим также, что "запоздание" архитектурных форм в провинции возрождается и сейчас в строительстве новых сельских храмов и часовен. ⁹

На первом этапе, в 1830-х годах, «русский стиль» пытался возродить русские традиции в условиях только что пройденного классицизма. Это было соединение классицистической общей композиции с древнерусскими формами и декором. В частности, храм Христа Спасителя представляет классицистическую центричную композицию с четырьмя портиками со всех сторон, включая восточную алтарную сторону, и декоративные закомары, не связанные с шагом несущих столбов, более мелкие, приближающиеся скорее к кокошникам.

На заключительном этапе, в конце XIX - начале XX века, русский («неорусский») стиль следовал не форме, а духу, образу древнерусской архитектуры. В основе была живописная общая композиция, характерная для древнерусской архитектуры, особенно псковской. В рисованых деталях было заметно влияние модерна. Это были авторские произведения, а не повторы древних образцов.

"Русский стиль" разнообразен. В церковном комплексе В.Васнецова в Абрамцеве сама церковь близка к псковским памятникам, а примыкающая к ней часовня является фантазией на русские темы, кстати повторенной в одном современном проекте (рис.). Особый интерес в течение всего 20-го века вызывает лаконизм новгородской и псковской архитектуры, вдохновлявший не только архитекторов русского стиля, но и западных архитекторов модернизма, в частности минимализма 60-х годов.

Некоторые архитекторы «неорусского стиля» пытались подчеркнуть вертикальную устремленность силуэта, нарочито вытягивая не только шатры, но и главы, например в церкви Воскресения в Сокольниках. Некоторым современным архитекторам также близка эта идея.

«Русский стиль» был определенным этапом возвращения традиций и благодаря этому вызывает интерес современных архитекторов. Он восстановил «связь времен», прерванную реформами Петра. Мы должны в храмостроении восстановить «связь времен», прерванную революцией.