Препятствия

Итак, естественный путь развития лингвистики (как и других гуманитарных наук) состоит в наше время в постепенном уточнении понятий и методов, во многих случаях – хотя и не всегда – связанном с использованием математического аппарата. Однако на этом пути стоят серьезные препятствия, которые могут надолго затормозить развитие. Главное из них — возникшее в начале Нового времени «разделение факультетов»: естествоиспытатели и математики с одной стороны и гуманитарные ученые с другой не интересуются работой коллег «на другом факультете» и, более того, в глубине души, а нередко и открыто презирают их. Математики и естествоиспытатели (и еще больше «технари») склонны видеть в гуманитарных исследованиях всего лишь некое «украшение» или даже «пустую болтовню», а «гуманитарии» готовы терпеть математику и естественные науки лишь ради практической пользы и убеждены, что постижению природы человеческого духа они ничем помочь не могут. Только в середине XIX столетия в этой, по выражению великого биолога и великого мыслителя Конрада Лоренца, «зловредной стене между естественными и гуманитарными науками (die böse Mauer zwischen Natur- und Geistwissenschaften)» ([15], с. 258), была пробита первая брешь в самом тонком месте, отделявшем логику от математики. Потом появились и другие бреши — среди них и та, которую пробили с двух сторон лингвисты и математики, — но их все еще мало, стена крепка до сих пор, и нет недостатка в усилиях с обеих сторон укреплять ее дальше и заделывать пробоины. Нередко эти усилия бывают довольно успешны; последнее «достижение» в этом направлении — «профильное образование» в средней школе, уже в детстве разделяющее способных и интересующихся людей на «факультеты» и приучающее их гордиться невежеством в «чужих» науках — может очень сильно воспрепятствовать дальнейшему сближению естественных и гуманитарных наук, настоятельно необходимому для нормального развития тех и других. Одно из последствий воздвижения стены состоит в том, что подавляющее большинство «гуманитариев», в том числе и лингвистов, ничего не знает даже об азах как раз тех разделов математики, которые имеют наибольшее значение для гуманитарных наук, и представляет себе математика как человека, занятого исключительно вычислениями.

Законы природы и законы, действующие в гуманитарной сфере, ни в чем существенном не отличаются друг от друга, так что, вопреки мнению М.И. Шапира (и многих его авторитетных предшественников), между естественными и гуманитарными науками нет никакой «пропасти». Тот, кто отрицает возможность изучения точными методами законов, действующих в мире творений человеческого духа, будет вынужден, если он проведет тщательный логический анализ своей аргументации, придти к выводу, что законы природы тоже невозможно изучать точными методами. Почему же миф о «пропасти между естественными и гуманитарными науками» оказался столь живучим? Одна из причин очевидна: это наша человеческая гордыня. «Человеку слишком хочется видеть себя центром мироздания, чем-то таким, что не принадлежит к остальной природе, а противостоит ей как нечто по сути своей иное и высшее» . Но есть и другие причины, не менее важные: инертность и приверженность к стереотипам. Нередко даже очень тонкие исследователи бывают не в состоянии отказаться от стереотипного противопоставления точных и гуманитарных наук, некорректного уже с точки зрения старой школьной логики. Строгий логический анализ соотношения методов естественных и гуманитарных наук требует знакомства с современной логикой; но изучить ее трудно, гораздо легче обратиться к одному из многочисленных учебников, издающихся сейчас в расчете на тех, кто изучает логику «для галочки». Написаны они так, как будто развитие этой науки остановилось в середине XIX столетия, то есть как раз тогда, когда в ней началась новая эпоха, и не было ни Фреге, ни Рассела, ни Поппера. И неудивительно, что многим серьезным ученым кажется убедительной блестяще написанная статья М.И. Шапира, не заботившегося о логическом анализе. Инертность и приверженность к стереотипам нельзя, конечно, рассматривать как безусловно отрицательные качества: они играют важную роль в сохранении постоянства культуры. (Факторам, обеспечивающим сохранение постоянства культуры, посвящена 10-я глава книги [16].) Но нередко нарушается баланс между силами, обеспечивающими сохранение постоянства культуры, и противоположными силами, делающими возможным ее дальнейшее развитие. Именно так обстоит дело сейчас, и первоочередная задача – восстановить равновесие.

18. Можно ли с Вашей точки зрения свести гуманитарные науки к естественнонаучным? +см ответ на 16 вопрос отчасти

Если окружающий нас мир представляет собой единое и целостное образование, в котором предметы и явления находятся во взаимосвязи и взаимодействии, то адекватное представление о нем должно быть отражено в единстве всего нашего знания. В отличие от позитивистской унификации наук подлинное единство научного знания формируется в диалектическом процессе взаимодействиядифференциации и интеграции знания в ходе эволюции конкретных наук.

Дифференциация научного знания служит необходимым этапом в развитии науки и она направлена на более тщательное и глубокое изучение отдельных явлений и процессов определенной области действительности.

В результате такого исследования появляются отдельные научные дисциплины со своим предметом и специфическими методами познания. Как известно, в ранней античной Греции не существовало строгого разграничения между конкретными областями исследования и отдельных научных дисциплин как таковых. Все известные знания, предположения и приемы изучения явлений природы рассматривались в рамках философии как нерасчлененной области знания. Впервые отдельные естественно-научные дисциплины возникают в эпоху Возрождения, когда появляется экспериментальное естествознание.

В наше время дело доходит до того, что специалисты разных отраслей одной и той же науки нередко не понимают ни теорий и методов исследования других отраслей, ни ее конечных результатов. Таким образом, дисциплинарный подход грозит, превратить единую науку в совокупность обособленных, изолированных, узких областей исследования, в силу чего ученые перестают видеть место и значение своей работы для познания единого, целостного объективного мира. К счастью, сама наука выработала средства и методы для преодоления ограниченности чисто дисциплинарного подхода к изучению мира. Новый подход принято называть интегративным,или междисциплинарным, хотя последний термин менее точен. Прежде чем наука могла перейти к междисциплинарным и тем более интегративным исследованиям в целом, она должна была заняться изучением отдельных групп явлений, их элементов и особенностей. Именно такому этапу соответствует дисциплинарный подход, ориентированный на изучение специфических, частных закономерностей конкретных явлений и процессов. Однако по мере развития научного познания становилось все более очевидным, что такой подход не способствует открытию более глубоких общих закономерностей, которые управляют подобными явлениями, а тем более фундаментальных законов, относящихся к взаимосвязанным классам явлений и целых областей природы. С помощью таких законов как раз и раскрываются единство природы, взаимосвязь и взаимодействие составляющих ее объектов и процессов. Именно поэтому фундаментальные интегративные законы отображают единство и целостность природы.

Интеграция научного знания осуществляется в различных формах, начиная от применения понятий, теорий и методов одной науки в другой и кончая возникшим в нашем столетии системным методом.

Когда биология начала использовать физические методы в своих исследованиях, она достигла впечатляющих результатов, которые завершились возникновением на стыке биологии и физики новой науки - биофизики. Аналогичным образом возникли биохимия, геофизика, геохимия и другие науки. Особое значение в наше время приобретает системный метод, который дает возможность рассматривать предметы и явления в их взаимосвязи и целостности. Именно поэтому системный метод является наиболее эффективным средством интегративных исследований.

19. Можно ли с Вашей точки зрения феномен жизни редуцировать (свести) к чистой физике? да

20. ХХ столетие иногда называют веком физики. Какая наука, по некоторым прогнозам, будет определять XXI век? биология

21. Чем наблюдение отличается от эксперимента?

Наблюдения являются первоначальным источником информации, но в науке они существенным образом зависят от теории. Ведь прежде чем что-то наблюдать, необходимо располагать какой-либо идеей, предположением или просто догадкой, что следует искать. Поэтому можно сказать, что в науке редко бывают открытия, связанные с совершенно случайными, заранее не предусмотренными наблюдениями. Систематичность, контролируемость и тщательность - характерные требования для научного наблюдения.

Эксперимент - важнейший метод эмпирического исследования, который специально ставится так, чтобы можно было наблюдать процессы и явления в условиях, меньше всего подверженных воздействию посторонних факторов. В этом смысле он может быть уподоблен абстрактному рассмотрению интересующих нас явлений, т. е. проводиться в изоляции и ограничении действия несущественных факторов. Со времени Галилея, впервые осуществившего контролируемый и математически обработанный эксперимент, многие естественные науки совершили гигантский скачок в своем развитии именно благодаря эксперименту. Поэтому этот метод и получил наибольшее применение в естествознании. В настоящее время эксперимент значительно усложнился как по своей технической оснащенности, так и по взаимодействию с теорией, что нашло свое выражение в появлении теории планирования эксперимента и методах статистической обработки его результатов.