Человек и исторический процесс

Личность и массы, свобода и необходимость

Диалектическое взаимодействие исторической закономерности и сознательной деятельности людей раскрывается в категориях «необходимость» и «свобода». Необходимость в данном случае выступает как синоним объективной закономерности. Если в обществе действует необходимость (закон, порядок, структура, то, что обязательно должно произойти в данных условиях), то какова степень свободы человека, насколько он свободен в своем выборе, действиях, поступках? Вопрос о соотношении необходимости и свободы есть по существу вопрос о том, что мир диктует человеку и что человек диктует себе сам? История философской мысли дает разные ответы на этот вопрос. Прежде чем сделать какие-то теоретические выводы, обратимся к конкретным мыслителям и рассмотрим несколько позиций.

1. «Свобода человека, - писал Т.Гоббс (английский философ-материалист, 1588-1679), - состоит в том, что он не встречает препятствий к совершению того, к чему его влекут его воля, желание или склонность»

2. «...Человек раб, не всегда ощущающий тяжесть и позор своих цепей, и все же он всегда раб» (Вольтер).

3. «Не то делает нас свободными, что мы ничего не признаем над собой, но именно то, что мы умеем уважать стоящее над нами» (И.В.Гете).

Таким образом, в понимании свободы можно выделить несколько точек зрения, в том числе две полярные: либо фетишизация истории, либо провозглашение абсолютной свободы. И тут и там мы видим противопоставление необходимости и свободы. Такое понимание необходимости и свободы, как взаимоисключающих друг друга Гегель называл превратным.

Фетишизация истории проявляется в фатализме, т.е. мировоззрении, абсолютизирующем роль объективных условий. Фатализм пре­допределяет изначально весь ход жизни человека и его поступ­ки. Это объясняется либо судьбой (в мифологии и язычестве), либо волей Бога (в христианстве и исламе), либо детерминиз­мом замкнутой системы, где каждое последующее событие связано с предыдущим (системы Гоббса, Спинозы, Лапласа). Здесь по сути дела места для свободного выбора не остается, ибо нет альтернатив. Жесткая необходимость и вытекающая отсюда полная предсказуемость основных этапов жизни человека и главных событий характерны для астрологии и других оккультных учений прошлого и настоящего, а также для всевозможных социальных утопий и антиутопий. Фатализм служит теоретической основой для оправдания пассивности и стихийности в общественном развитии. Второй крайностью является волюнтаризм. Это направление в философии, рассматривающее волю в качестве высшего принципа бытия, принижая при этом значение разума. Эти идеи пыли развиты в философии Шопенгауэра и Ницше, когда произвол выдавался за высшую мудрость. Термин «волюнтаризм» употребляется также для характеристики общественно-политической практики, не считающейся с объективными законами исторического процесса и руководствующейся субъективными желаниями и произвольными решениями осуществляющих ее лиц. Волюнтаристская свобода – это «свобода от» - от обязанностей, от ответственноести и т.д. В рамках «сво­боды от» вполне резонна формула: «Разрешено все, что не за­прещено». Но по сути дела это логика раба, оставшегося без надсмотрщика.

Но есть еще одна точка зрения в понимании диалектики необходимости и свободы. Это точка зрения Б.Спинозы, Гегеля, Гете. Свобода, по их мнению, это познанная необходимость. Гегель писал: «Слепа необходимость, поскольку она непознана». Ф.Энгельс развил эту формулу дальше. Он считал, что одного познания еще недостаточно для достижения свободы. Необходимы еще общественные действия, основанные на этом знании. «Свобода, - писал Ф.Энгельс, - есть способность принимать решения со знанием дела». Очевидно, что игнорирование необходимости (природной, исторической и т.п.) чревато произволом и вседозволенностью, анархией и хаосом, что вообще исключает свободу. Следовательно, свобода есть нечто большее, чем учет объективной необходимости и устранение внешних ограниче­ний. Свобода как познанная необходимость – это внутренняя свобода, «свобода для».

Таким образом, свобода не освобождает человека от учета, «уважения» необходимости и не сводится к игнорированию объективных законов. Свободным в своих действиях и поступках является каждый человек, осознавший историческую необходимость и действующий в соответствии с этой необходимостью.

Итак, историческая закономерность реализуется через целенаправленную, осознанную деятельность людей. Из их действий, как из бесчисленных ручейков, образуются реки и моря исторических событий. В своей повседневной жизни каждый человек действует вполне осознанно, преследует определенные цели и, так или иначе, предвидит последствия своих действий. Но можно ли на этом основании утверждать, что и в масштабах общества, истории люди действуют сознательно, достигают желаемых результатов и осознают последствия своей деятельности? Это не всегда так. Нередко люди хотят одного, а получается другое. Они хотят добра, а сами нередко творят зло. Ставят перед собой цели, добиваются их реализации, но часто приходят к результатам, которые оказываются противоположными тому, к чему они стремились. Так, уже Гегель замечал, что люди, руководствуясь своими будничными, непосредственными интересами, не задумываются над общественными результатами своих действий, не осознают их последствий, и в этих действиях реализуется нечто, не входящее в их намерения.

С другой стороны, история дает немало примеров, когда субъекты исторического творчества действовали вполне сознательно, стремились реализовать исторически назревшие задачи и достигали результатов, которых ожидали. Для характеристики этих различных по своему характеру и результатам форм деятельности и употребляются понятия «стихийность» и «сознательность» как синонимы стихийной и сознательной деятельности людей. Основания для разграничения этих форм деятельности лежат в соотношении целей и результатов деятельности субъекта, в их соответствии или несоответствии. Сознательная деятельность - это такая осознанная, целенаправленная деятельность субъекта, результаты которой соответствуют предварительно поставленной цели. Стихийная - это тоже осознанная (т.е. осуществляемая с участием сознания), целенаправленная деятельность, но результаты ее не соответствуют заранее поставленной цели. Иными словами, стихийное и сознательное выступают как две формы деятельности людей или как два типа субъектно-объектного взаимодействия. Следовательно, необходимо разграничивать понятия «осознанная целенаправленная деятельность» и «сознательная деятельность». Ф.Энгельс эту идею сформулировал так: «Природе потребовались миллионы лет для того, чтобы породить существа, одаренные сознанием, а теперь этим сознательным существам требуются тысячелетия, чтобы организовать совместную деятельность сознательно: сознавая не только свои поступки как индивидов, но и свои действия как массы, действуя совместно и добиваясь сообща заранее поставленной общей цели».

По мере прогресса общества степень сознательности возрастает. Вместе с тем следует подчеркнуть, что нет либо только сознательной деятельности, либо только стихийной. В стихийной деятельности всегда имеют место элементы сознательности. Так, все крестьянские восстания в России носили преимущественно стихийный характер. Но в них присутствовал и элемент сознательного: цель, программа действий, определенная организация. И, наоборот, во всякой сознательной деятельности имеют место элементы стихийного, например, непредвиденного, незапланированного, непреднамеренного, но не обязательно негативного.

Таким образом, свобода — это сложнейший и глубоко противоречивый феномен жизни человека и общества, имеющий величайшую притягательность и являющийся в то же время тяжким бременем. Не зря в западной философской мысли анализировалось явление «бегства от свободы» (Эрих Фромм), особенно если реализация свободы приводила к росту неравенства и несправедливости.

Многовариантность исторического развития

Практически вся европейская философия истории от Августина до Гегеля исходила из представлений о единой целостной истории, в которой все имеет свое место. В результате, "как отмечал К. Ясперс, «наибольшая масса человеческой реальности, целые народы, эпохи и культуры отбрасываются как не имеющие значения для истории. Они — не более чем случайность или попутное явление природного процесса». Сам К. Ясперс, настаивая в качестве постулата философской веры на единстве мирового исторического процесса, пытается обосновать его посредством общего для всего человечества Осевого периода. Ясперс подчеркивает историчность человека только как духовного существа, источником единства истории выступает единство человеческой природы. Многообразие же, о котором свидетельствует опыт (множество народов, множество культур, бесконечное число своеобычных исторических фактов в каждой из них), подчинено требованию единого.

Из единства и многообразия исторического процесса исходили также в своих построениях К. Маркс и представители марксистской историософии, указывавшие на обилие вариантов социального развития, существующих в рамках общих закономерностей. Вместе с тем марксистскую теорию истории и историческую науку отличает достаточно скептическое отношение к гипотетическим моделям, применяемым для изучения прошлого, т.е. инвариантной, уже свершившейся реальности. Субъективизм подобных моделей несет в себе опасность превращения истории реальной в историю виртуальную, что и выразилось в известном тезисе об истории, не знающей сослагательного наклонения.

Неокантианская философия истории в лице В. Виндельбанда, Г. Рик-керта и др. принимает тезис о возможности проникнуть в многообразие действительности двумя путями — методом генерализации и методом индивидуализации феноменов. Метод генерализации направлен на выявление общих закономерностей развития, а метод индивидуализации «схватывает» особенное в историческом развитии. Тем не менее, неокантианцы не смогли создать теоретическую концепцию, в равной мере убедительно объясняющую и многообразие истории и ее единство.

Иную позицию в решении вопроса о единстве и многообразии истории заняли К.Н. Леонтьев, Н.Я. Данилевский, а также О. Шпенглер и А. Тойнби — создатели теории культурных циклов. В их работах обосновывается положение о полной независимости развития отдельных культурных образований, многообразие абсолютизируется. Локальные и замкнутые цивилизации существуют изолированно, идея же единства — следствие неверной интерпретации интеграционных процессов.

Таким образом, философская традиция XIX — первой воловины XX вв. определила подход к проблеме многовариантности истории, исходящий из признания ее единства и целостности, не исключающих многообразия.

Постнеклассический этап развития социального знания связан с появлением постмодернистской концепции истории, сторонники которой отрицают единый исторический процесс как нечто непрерывное, целостное. В постмодернизме доминирует представление о становлении как самодостаточном процессе. Ключевой характеристикой исторического процесса становится стратегическая нестабильность. Как остроумно заметил 3. Бауман, постмодернизм лишает философа самонадеянной уверенности в благополучном историческом финале, в разумности исторической эволюции. Наряду с излишним негативизмом, хаотическим плюрализмом, релятивизмом постмодернистской парадигме также свойственны отстаивание ценности разнообразия мира, учет особенностей индивидуального развития исследователя. Наконец, именно постмодернизм поставил в повестку дня необходимость исследования всех появлявшихся в прошлом альтернативных шансов и возможностей, рассматривая их как равноправные.

Формационная и цивилизационная концепции общественного развития

Проблема "направленности" истории трудностей в понимании не вызывает: понятно, что философы разрабатывали и разрабатывают вопрос о том, откуда и куда идет общество. Проблема "смысла истории" несколько сложнее, поскольку смысл истории можно понимать как цель истории. А есть ли цель, то есть смысл у истории?

В своих взглядах на историю философы разделились на две группы:

те, кто рассматривает историю как хаотичный, случайный процесс, лишенный логики, закономерностей, направленности (например, иррационалисты);

те, кто видит определенную логику в истории, считая историю целенаправленным, закономерным процессом, - к данной категории относится большинство философов.

Так, например, в античной философии распространенной была точка зрения, гласящая, что общество с развитием цивилизации деградирует. Оно идет от "золотого века" к "серебряному веку" и от него - к "железному". В библейской традиции эта точка зрения проявилась в трактовке Всемирного потопа как Божьего наказания.

В античности же появилась и другая трактовка исторического процесса, основы которой заложил Гераклит. Его идея "пульсации" истории как вечного огня, то угасающего, то разгорающегося с новой силой, фактически стала исторически первой из так называемых "теорий круговорота". Авторами теорий круговорота были Аристотель, Джамбатиста Вико, Николай Яковлевич Данилевский, Освальд Шпенглер, Питирим Александрович Сорокин, Хосе Ортега-и-Гассет, Арнольд Тойнби. Из теорий круговорота в настоящее время наиболее популярными являются цивилизационный подход Тойнби и культурологический подход Шпенглера.

Третью группу представляют теории, рассматривающие историю как поступательное развитие, переход общества от низших к более совершенным формам жизни (Аврелий Августин (Но: конец истории – Страшный суд), философы-просвещенцы Жан Антуан Никола Кондорсе, Анн Робер Жак Тюрго, Иммануил Кант, Георг Вильгельм Фридрих Гегель, Карл Маркс).

К данной группе относится формационный подход.

Имеются также и иные подходы.

Рассмотрим некоторые наиболее популярные концепции.

А. Формационный подход Маркса, Энгельса, Ленина

Формационный подход был предложен основоположниками марксизма – К. Марксом и Ф. Энгельсом, развит В.И. Лениным.

Ключевое понятие, используемое при формационным подходе – общественно-экономическая формация.

Общественно-экономическая формация представляет собой совокупность производственных отношений, уровня развития производительных сил, общественных связей, политического строя на определенном этапе исторического развития.

Вся история рассматривается как закономерный процесс смены общественно-экономических формаций. Каждая новая формация вызревает в недрах предыдущей, отрицает ее и затем уже сама отрицается еще более новой формацией. Каждая формация является более высоким типом организации общества.

Классиками марксизма объясняется и механизм перехода от одной формации к другой.

В общественно-экономической формации есть два главных компонента-базис и надстройка. Базис – экономика общества, составляющими которой являются производительные силы и производственные отношения. Надстройка – государство, политические, общественные институты. К переходу от одной общественно экономической формации к другой приводят изменения в экономическом базисе.

Производительные силы постоянно развиваются, совершенствуются, а производственные отношения остаются прежними. Возникает конфликт, противоречие между новым уровнем производительных сил и устаревшими производственными отношениями. Рано или поздно, насильственным либо мирным путем происходят изменения в экономическом базисе – производственные отношения либо постепенно, либо путем коренной ломки и замены их новыми, приходят в соответствие с новым уровнем производительных сил.

Изменившийся экономический базис ведет к изменению политической надстройки (либо она приспосабливается к новому базису, либо сметается движущими силами истории) – возникает новая, находящаяся на более высоком качественном уровне общественно-экономическая формация.

В целом К. Марксом было выделено пять общественно-экономических формаций:

первобытнообщинная;

рабовладельческая;

феодальная;

капиталистическая;

коммунистическая (социалистическая).

Также им было указано на особый политико-экономический тип общества (фактически – шестую формацию) – «азиатский способ производства».

Первобытнообщинная формация характеризуется:

примитивными формами организации труда (редкое применение механизмов, в основном – ручной индивидуальный труд, изредка – коллективный (охота, земледелие);

отсутствием частной собственности – общей собственностью на средства и результаты труда;

равенством и личной свободой;

отсутствием оторванной от общества принудительной публичной власти;

слабой общественной организацией – отсутствием государств, объединением в племена по кровнородственному признаку, совместным принятием решений.

«Азиатский способ производства» был распространен в древних обществах Востока (Египте, Китае, Месопотамии), расположенных в долинах крупных рек. Азиатский способ производства включал в себя:

ирригационное земледелие как основу экономики;

отсутствие частной собственности на основные средства производства (землю, ирригационные сооружения);

государственную собственность на землю и средства производства;

массовый коллективный труд свободных общинников под жестким контролем государства (бюрократии);

наличие сильной, централизованной, деспотической власти.

Коренным образом отличается от них рабовладельческая общественно-экономическая формация:

возникла частная собственность на средства производства, в том числе «живые», «говорящие» - рабов;

социальное неравенство и общественное (классовое) расслоение;

государство и публичная власть.

Феодальная общественно-экономическая формация основывалась на:

крупной земельной собственности особого класса землевладельцев – феодалов;

труде свободных, но зависимых экономически (редко – политически) от феодалов крестьян;

особых производственных отношений в свободных ремесленных центрах – городах.

При капиталистической общественно-экономической формации:

основную роль в экономике начинает играть промышленность;

усложняются средства производства – механизация, объединение труда;

промышленные средства производства принадлежат классу буржуазии;

основной объем труда выполняют свободные наемные рабочие, экономически зависимые от буржуазии.

Коммунистическая (социалистическая) формация (общество будущего), по Марксу. Энгельсу, Ленину, будет отличаться:

отсутствием частной собственности на средства производства;

государственной (общественной) собственностью на средства производства;

трудом рабочих, крестьян, интеллигенции, свободных от эксплуатации со стороны частных собственников;

справедливым равномерным распределением совокупного произведенного продукта между всеми членами общества;

высоким уровнем развития производительных сил и высокой организацией труда.

Формационный подход был широко распространен в социалистических и постсоциалистических странах.

Но сейчас большинством философов признано, что теория общественно-экономических формаций - западноевропейский феномен, в современных условиях не способный объяснить многие реалии и потому не выполняющий эвристической функции.

Дело в том, что теория формаций изначально основана на постулатах, то есть положениях, принятых за истину без доказательств: прогресс как основная форма движения и формационность как основной способ развертывания прогресса; формационность как жестко последовательная стадиальность; однородность состава формаций; примат материального производства; производственные отношения как базис общества; "класс" - основная единица общества и субъект истории¹³.

Ни один из названных основных теоретических пунктов, положенных в основу теории формаций, не является сейчас бесспорным. Например, известный западный философ-постпозитивист Карл Поппер отрицает исторический прогресс на том основании, что прогресс - это движение к какой-то определенной цели, цели же существуют только для человека, для истории они просто не возможны. Поэтому Поппер считает, что прогрессировать может только человек, защищая, например, демократические институты, от которых зависит свобода.

Теория общественно-экономических формаций не только основана на теоретических выводах середины XIX в., но в силу этого не может объяснить многие возникшие противоречия: существование наряду с зонами прогрессивного (восходящего) развития зон отсталости, стагнации и тупиков; превращение государства - в той или иной форме - в важный фактор общественных производственных отношений; видоизменение и модификацию классов; возникновение новой иерархии ценностей с приоритетом общечеловеческих ценностей над классовыми.

В заключение анализа теории общественно-экономических формаций необходимо отметить: К.Маркс не претендовал на то, чтобы его теорию сделали глобальной, которой подчиняется все развитие общества на всей планете. "Глобализация" его взглядов произошла позднее, благодаря интерпретаторам марксизма.

Б. Цивилизационный подход Тойнби

Цивилизованный подход был предложен Арнольдом Тойнби (1889-1975). Центральное понятие, используемое его сторонниками, - цивилизация.

Цивилизация, по Тойнби, - устойчивая общность людей, объединенных духовными традициями, сходным образом жизни, географическими, историческими рамками.

История – нелинейный процесс. Это процесс зарождения, жизни гибели не связанных друг с другом цивилизаций в различных уголках Земли.

Согласно Тойнби цивилизации могут быть основными и локальными. Основные цивилизации оставляют яркий след в истории человечества, косвенно влияют (особенно религиозно) на другие цивилизации. Локальные цивилизации, как правило, замыкаются в национальных рамках.

К основным цивилизациям относятся (относились):

шумерская;

вавилонская;

минойская;

эллинская (греческая);

китайская;

индусская;

исламская;

христианская;

некоторые другие цивилизации.

Локальных (национальных) цивилизаций, заслуживающих внимания, по Тойнби, в истории человечества насчитывалось около 30 (американская, германская, русская и т.д.).

Движущими силами истории согласно Тойнби являются:

вызов, брошенный цивилизации извне (невыгодное географическое положение, отставание от других цивилизаций, военная агрессия);

ответ цивилизации в целом на вызов;

деятельность талантливых, богоизбранных личностей (великих людей).

Развитие всей истории строится по схеме «вызов-ответ».

По своей внутренней структуре цивилизация состоит из:

творческого меньшинства;

инертного большинства.

Творческое меньшинство ведет за собой инертное большинство, чтобы дать ответ на вызовы, брошенные цивилизации.

Творческое меньшинство не всегда может определять жизнь большинства. Большинство склонно «тушить» энергию меньшинства, поглощать его. В этом случае развитие прекращается, начинается застой.

Цивилизации кончены в своем существовании. Подобно людям, они рождаются, растут, живут и умирают.

Каждая цивилизация в своей судьбе проходит четыре стадии:

зарождение;

рост;

надлом;

дезинтеграция, завершающаяся смертью и полным исчезновением цивилизации.

Цивилизационный подход имеет множество достоинств, помогая раскрыть механизмы исторического развития, выявить его пути и особенности. Его сторонники особое внимание уделяют непрерывности, эволюционности общественного процесса. Отсюда, кстати, следует вывод о том, что революции - это вынужденный, нежелательный акт.

Цивилизационный подход помогает увидеть в истории поливариативность, не отбрасывая некие варианты, как не отвечающие критериям какой-то одной культуры. С его помощью можно выделить ряд социально-культурных различий современных восточной и западной цивилизаций. Приведем лишь три примера:

1. по характеру связи личности и общества (восточная цивилизация ориентирована на общество, с полным подчинением ему человека; западная - на личность, ее индивидуализм, приоритеты интересов отдельного человека перед интересами общества);

2. по социально-психологическим установкам человека (человек Запада чаще всего не удовлетворен настоящим, ему характерно стремление улучшать его; в восточной культуре новое и старое должны уравновешиваться, нужно следовать традициям дедов и прадедов, великих учителей прошлого);

3. по характеру развития социокультурной жизни (изменения западного образа жизни скорее и чаще скачкообразны, чем плавны; восточные культуры развиваются более эволюционным путем, они стабильны, устойчивы, опираются на духовные ценности прошлого).

Однако цивилизационный подход к пониманию исторического процесса не лишен некоторых недостатков. В частности, в нем не учитывается связь между различными цивилизациями, не объясняется феномен повторяемости.

В. Культурологический подход Шпенглера

Культурологический подход был предложен немецким философом Освальдом Шпенглером (1880-1936).

Центральное понятие данного подхода – культура.

Культура – совокупность религии, традиций, материальной и духовной жизни. Культура – автономная, самодовлеющая, замкнутая, обособленная реальность. Культура зарождается, живет и умирает.

Понятие «культура» Шпенглера близко понятию «цивилизация» Тойнби, однако «цивилизация» у Шпенглера имеет иные значения, чем у Тойнби. Цивилизация в рамках культурологического подхода – высший уровень развития культуры, завершающий период развития культуры, предшествующий ее смерти.

Всего Шпенглером было выделено восемь культур:

индийская;

китайская;

вавилонская;

египетская;

античная;

арабская;

русская;

западноевропейская.

Шпенглер говорил, что все культуры сходны по длительности существования – около 1000 лет. На этом основании он предсказывал закат Европы. Западно-европейская культура зарождается в IX веке, переживает свой расцвет в 15—18 вв. и с 19 в., с наступлением периода цивилизации, начинает «закатываться»; конец западной цивилизации (с 2000 г.) сопоставим с 1—2 вв. в Древнем Риме или 11—13 вв. в Китае.

Схему взглядов Освальда Шпенглера можно нарисовать очень просто. 1) "нет никакого единого человечества", 2) "нет единой истории", 3) "нет развития, нет и прогресса" и 4) "есть только скорбная аналогия круговращения от жизни к смерти, от культуры к цивилизации"

Культурологический подход был особенно популярен в Европе в первой половине ХХ в. Сейчас интерес к нему значительно ослабел. Шпенглер сам отказался от своего противопоставления культуры и цивилизации в одной из наиболее значительных работ «Человек и техника» (1932). Запад, по его мнению, не только не находится в упадке, но и переживает триумф научных открытий, порожденный техническим гением Европы. Техника становится важнейшим выражением «фаустовского человека».