Глава 2

Становление системы психологического образования и развитие научных исследований (60-е г.г. Х1Х века – конец10-х г.г. ХХ века)

В 1850 г. в связи с реорганизацией философского факультета была упразднена кафедра философии, а годом раньше - запрещено преподавание основных философских дисциплин: теории познания, метафизики, нравоучительной философии и истории философии. Тем самым был приостановлен процесс подготовки философских кадров. Как писал министр народного просвещения князь П.А.Ширинский-Шихматов в своем докладе императору Николаю 1 , «…польза от философии сомнительна, а вред очевиден». Запрещение явилось реакцией на события европейских революций 1848-49 гг., одной из мер ужесточения правительственного контроля над университетским образованием. Из всех философских дисциплин «уцелели» только логика и психология. Чтение этих предметов было разрешено профессорам богословия (в университете существовала специальная кафедра богословия – ее занимали протоиереи с профессорским званием). По просьбе министра просвещения надзор за преподаванием этих дисциплин осуществлял Главный Наблюдатель за преподаванием Закона Божия от Святейшего Правительствующего Синода в светских учебных заведениях.

В 1863 г. на историко-филологическом факультете была восстановлена кафедра философии. Её заведующим был назначен профессор Киевской духовной академии философ П.Д.Юркевич (1827-1874), «…единственный в России,- как писал Г.Г.Шпет,- кто оказался достаточно философски подготовленным, чтобы занять …университетскую кафедру, когда философии вновь разрешили появиться в университете»[232, с. 48]. По известной оценке Вл.Соловьева и Г.Г.Шпета, Юркевич способствовал восстановлению философского образования в России. В 1867-73 гг. он был деканом историко-филологического факультета. Кроме университетских занятий, которые включали чтение лекций по истории философии, логике, педагогике и психологии преподавал педагогику в учительской семинарии военного ведомства. Ряд его трудов посвящен разработке педагогических проблем [236,237].

До настоящего времени остается мало изученным его психологический трактат «Сердце и его значение в духовной жизни человека». В нем излагаются психологические воззрения Юркевича на глубинные вопросы, касающиеся особенностей душевных явлений и их познания в соотношении с подходами к ним в религии и философии. Наибольшую известность получили полемические статьи Юркевича, посвященные критическому рассмотрению психологических взглядов Н.Г.Чернышевского, представленных в его сочинении «Антропологический принцип в философии», и солидарного с ним М.А.Антоновича [240]. В попытках Чернышевского и Антоновича рассматривать психические явления по образцу естественных наук Юркевич усматривал опасность сведения психического к физиологическому. По мнению Юркевича, Чернышевский подменяет специфические задачи предмета психологии и философии – задачей физиологии и вообще наук естественных. В противоположность этим взглядам Юркевич, в соответствии со своими теоретическими воззрениями на психическое, защищал самостоятельность психологии, которую понимал как науку о внутреннем чувстве [238].

В 70-х гг. XIX в. Юркевич выступил первым официальным оппонентом диссертации русско-немецко-польского философа и психолога Г.Е.Струве (1840-1912) на тему «Самостоятельное начало душевных явлений, Психофизиологическое исследование». Сочинение Струве появилось в период, когда русская психологическая мысль переживала период своего становления как самостоятельной науки и его содержание можно рассматривать в контексте обсуждения путей дальнейшего развития психологии. Подзаголовок диссертации (психофизиологическое исследование) и ссылки диссертанта на французских и немецких психологов, применявших, помимо внутреннего самонаблюдения, также и «внешние средства физики и физиологии», а также заявленное автором отклонение от «всякой религиозной или нравственной тенденции с исключительной целью узнать чистую истину» создавали впечатление, что автор поддерживает материалистические тенденции в психологии. Однако такое понимание позиции диссертанта не соответствовало действительному содержанию диссертации. Струве не был защитником материализма.

Защита состоялась в Московском университете 13 марта 1870 г. Диссертация, еще до защиты напечатанная в журнале «Русский вестник» и затем вышедшая отдельной книгой и потому достаточно известная, вызвала большой интерес, а сама защита превратилась в острый диспут, продолжавшийся 5 часов при неослабевающем интересе аудитории. В нем участвовали профессора математики и естествознания. В своем выступлении Юркевич высоко оценил работу Струве: позиция диссертанта была близка его взглядам. В понимании Струве «самостоятельное начало» душевных явлений означало полное отрицание значения данных физиологии для психологии. Непосредственно диссертация была направлена против материалистического учения И,М.Сеченова. «В русской литературе,- заявлял Струве,- катехизисом материализма служит сочинение Сеченова «Рефлексы головного мозга» 1863 г., в котором автор, не отрицая прямо существования души и считая для физиолога возможным принять мнение, что мозг есть орган души, тем не менее обнаруживает стремление к объяснению всех вообще явлений жизни, а потому и явлений душевных: мысли, чувствования и воли на основании мозговых рефлексов, т.е. большего или меньшего укорочения какой-нибудь группы мышц,- акта чисто механического»[цитируется по: 241, с.140]. Очевидно, что в изложении Струве физиологическое учение Сеченова и его идеи о рефлекторной природе психического грубо искажались и упрощались, превращались в утверждения, с которыми подлинные взгляды Сеченова не имели ничего общего. Оспаривая существование души, Струве полностью отрывал психические явления от их физиологических оснований. Однако предложенный им собственный позитивный план разработки психических данных был оценен как компиляция известных положений немецкой философии и психологии. Второй официальный оппонент зоолог С.А.Усов указал на недостаточную осведомленность диссертанта в естественных науках, в частности в физиологии. Неофициальный оппонент Н.Аксаков обвинял автора в научной несамостоятельности, зависимости развиваемых им положений от сочинений Р.Г.Лотце, Г.Ульрици, И.Г.Фихте-младшего и в целом характеризовал работу Струве как труд дилетанта. Тем не менее стараниями Юркевича Струве получил искомую степень. Вот как описывал корреспондент «Всеобщей газеты» окончание диспута: «Несмотря на то, что исследование г.Струве оказалось только одним рассуждением, что он сам сочинил некоторые ссылки, что он не только не понимает физиологического метода, но и не усвоил себе данных самой физиологической науки,- несмотря на то, что защищаемая брошюра не только не решает своего вопроса окончательно, а и вовсе ничего не решает, все-таки филологический факультет, находя сочинение г.Струве капитальным и оригинальнейшим приобретением в русской литературе, уважая необыкновенно точную постановку вопроса о душе,- возводит г.Струве в степень доктора философии… Раздается громкое шиканье…»[241, с.140-141]. Диспут в Московском университете закончился, но обсуждение диссертации продолжалось на страницах печати, в том числе в статьях автора, а также в публикациях Юркевича, Н.Аксакова, Н.Н.Страхова.

После смерти Юркевича с 1875 и до 1896 г. университетскую кафедру философии возглавлял профессор М.М.Троицкий (1835-1899). С его деятельностью связаны важные факты в истории университетской психологии. Значение Троицкого состоит в том, что он «открыл русской науке английскую эмпирическую психологию» [176, с.320]. В своих главных трудах «Немецкая психология в текущем столетии» [1867] и «Наука о духе. Общие свойства и законы человеческого духа» [1882] он изложил свои психологические взгляды. Согласно Троицкому вся психическая жизнь – ум, чувство, воля - представляет собой ряды субъективных состояний сознания, соединенных по законам ассоциаций, и рефлексию этих состояний. Описание психических явлений, провозглашенное предметом психологии в системе английского эмпиризма, он считал генеральным путем развития учения о сознании. Книга «Немецкая психология в текущем столетии» представляет собой докторскую диссертацию, написанную в период его работы в Казанском университете (1870-1875).В этой работе Троицкий выступил с резкой критикой всех систем немецкого идеализма – Г.Лейбница, Х.Вольфа, И.Канта, И.Фихте, Г.Гегеля. Учение И.Гербарта он называл «метафизическими гипотезами». Им противопоставлялись системы английской эмпирической философии и психологии – системы Ф.Бэкона, Дж.Локка, Д.Юма, Дж.Беркли, Д.Гартли, Т.Брауна, Дж.Милля, Дж.Ст.Милля, А.Бэна, Г.Спенсера. Обстоятельное изложение Троицким работ этих авторов продолжает сохранять свое значение и в настоящее время, в том числе и потому, что не все они переведены на русский язык. Среди них такие капитальные труды как «Лекции по философии человеческого духа» Т.Брауна, «Анализ явлений человеческого духа» Дж.Милля и др.,

Свою диссертацию Троицкий представил Юркевичу, на кафедре которого намеревался ее защитить. Однако Юркевич признал работу Троицкого совершенно неудовлетворительной и отказался допустить ее к защите. Извещая Троицкого о своем решении , Юркевич писал ему: «При всем моем участии и уважении к вам, я должен буду сделать об вашей диссертации отзыв очень неблагоприятный…если бы я одобрил ваш труд, то меня сочли бы варваром… действительные знатоки философии и все научно образованные люди, особенно же я знаю, что мне пришлось бы нести тяжелую ответственность за честь университета…»[цит. по:98, с.254-255]. Свою диссертацию Троицкий успешно защитил в 1867 г. в Петербургском университете.

Вновь он появился в Московском университете в качестве претендента на место заведующего кафедрой философии, освободившееся в 1874 г. после смерти Юркевича. Троицкий был не единственным претендентом, но оказался победителем в острой предвыборной борьбе и в 1875 г. стал заведующим кафедрой философии (до1886 г.). В 1886 г. «по выслуге 30 лет» выбыл из числа штатных профессоров с сохранением профессорского звания и права преподавания в университете. В 1880-1882, 1889-1891, 1892-1899 Троицкий был деканом историко-филологического факультета, а в 1891-1892 г. исполнял должность Ректора университета.

В 80-е гг. XIX в. Троицкий привлекает к преподаванию философии, частью которой была и психология, Н.Я.Грота (1852-1899) и Л.М.Лопатина (1855-1920).

В своих курсах, читаемых в университете (в разные годы это были логика, логика психологии, психологическое учение об ассоциациях и др.) Троицкий рекомендовал студентам, кроме своих трудов, книги Д.С.Милля, А.Бэна, В.Вундта, М.И.Владиславлева, У.Джемса, А.Фолькельта.

Деятельность Троицкого проходила в период, когда мировая и отечественная психологи находилась в процессе своего становления как самостоятельной науки. В трудах 80-х гг. («Наука о духе», 1882; «Учебник логики», 1886-1888) он обосновывал положение о статусе психологии как самостоятельной науки, считая, что она имеет свой особый предмет и таким образом отличается от наук физических, нравственных, а также от метафизики. Предметом психологии является дух. «Понятие о духе,- раскрывает свое понимание предмета психологии Троицкий,- как предмете психологии получается через отвлечение, с одной стороны, от предмета наук физических, т.е. материи или тела, с которым он находится в связи, - с другой, от предмета наук социальных или политических, т.е. от фактов общественности. Дух – не общество и не тело: дух есть вся сумма психических фактов, отличающих индивидуальное существование живых произведений природы. Психическими фактами называются факты сознания или факты чувства, ума и воли, которые достигают своего единства в фактах личности» [194, с.116].Как наука о фактах психология должна изучать их с помощью научных – положительных – методов (Троицкий разделял методологию позитивизма, что нашло отражение и в терминологии его работ). В отличие от метафизического метода, который опирается на предположения и гипотезы относительно самой сущности вещей, « положительный метод разработки психологии представляет …целую связную систему отдельных методов, во главе которых стоит субъективное изучение духа, называемое также субъективным исследованием, субъективным анализом и психологическим анализом …» [194, с.119]. За этими определениями легко узнается самонаблюдение как более обычный термин, устоявшийся применительно к психологии сознания. Далее Троицкий уточняет, что психология как наука о духе не ограничивается индивидуальным опытом исследователя: она есть «…наблюдение всех вообще людей над собою, над фактами собственного сознания, сличаемое и проверяемое психологом в его общности» [194, с. 120].

Психологический метод предполагает также изучение физиологических явлений, сопутствующих психическим фактам, но не допуская при этом их отождествления. «Если факт психологический не есть только психический, но психический и физиологический вместе, то, очевидно, что психология, разрабатываемая во всей полноте, не может ограничиваться одним субъективным анализом психических фактов…психология, оставаясь наукой о духе, должна изучать его не только как он есть сам в себе для нашего непосредственного наблюдения над ним, но и в связи с его физиологическими сопровождениями… особенно нервной системы и мозга»[194, с.127]. Также необходимо изучение анатомии, данных о строении органов чувств, нервной системы и мозга и «других эквивалентов психических способностей, которые со временем будут найдены и которые могут косвенно пролить некоторый свет на историю их образования…полная разработка науки о духе не может состояться без помощи не только физиологии, но и анатомии»[194, с. 129]. Однако, «…пока мы будем исследовать факты своего личного психического существования и останавливаться на психических способностях, свойственных образованному человеку нашего времени и притом в среде так называемых цивилизованных народов, мы будем далеки от решения вопроса о том, насколько психические способности, наблюдаемые при этих условиях, принадлежали человеку раньше? Есть ли в этом отношении разница между человеком цивилизованным и диким? Ответ на этот вопрос может дать только история человека…Таким образом наука о духе связывается с историей культуры…психология нуждается в услугах истории для разработки своего собственного предмета»[194, с.130-133].

Однако психология человека не исчерпывает всей области психических фактов. Полное её исследование включает также психологию животных.

Разнородность знаний, необходимых для успешной разработки психологии, является выражением исключительной сложности ее предмета. По мнению Троицкого, эта сложность явилась главной причиной отставания психологии от естественных наук, в которых в последние два столетия достигнуты огромные успехи. Выход из сложившегося положения Троицкий видел в привлечении специалистов разных областей знания к решению психологических проблем. Университет открывает для этого самые благоприятные возможности.

Такое объединение специалистов осуществилось в форме Психологического общества, созданного Троицким при Московском университете. Его учредителями и первыми членами стали профессора университета: антрополог и географ Д.Н.Анучин, зоолог А.П.Богданов, математик Н.В.Бугаев, правовед Н.А.Зверев, историк и социолог М.М.Ковалевский, психиатр, председатель Общества невропатологов и психиатров при Московском университете (с1890 г.) А.Я.Кожевников, правовед Г.Е.Колоколов, доктор медицины В.А.Легонин, филолог В.Ф.Миллер, юрист С.А.Муромцев, филолог, историк литературы Н.И.Стороженко, зоолог С.А.Усов, филолог Ф.Ф.Фортунатов, экономист А.И.Чупров, физиолог Ф.П.Шереметьевский. 28 января 1884 г. они обратились в Совет Московского университета с прошением о ходатайстве его перед Министерством народного просвещения об учреждении при Московском университете научного психологического общества. «Психология,- писали они в этом прошении,- справедливо признается общей основой всех философских наук и многих дисциплин, выходящих из сферы философии в тесном смысле; она в последнее время подверглась такой многосторонней обработке, которая естественно сблизила между собой многие науки, преподаваемые на различных факультетах, как-то: психологию человека, историю литературы, сравнительное языкознание, энциклопедию права, государственное право, уголовное право, статистику, зоологию, антропологию, физиологию мозга и нервной системы, психиатрию, судебную медицину и другие. В виду этого сближения указанных наук на почве психологических вопросов представители их в различных факультетах Императорского Московского Университета предположили учредить при означенном Университете «Психологическое общество», которое позволило бы им соединить разрозненные труды психологического характера в целях более широкой и плодотворной разработки психологии в ее составе, приложениях и истории, равно как и для распространения психологических знаний в России» [112, с.252]. Ходатайство получило поддержку в Совете университета и Министерстве народного просвещения. 15 июля 1884 г. был утвержден Устав Психологического общества. Первое заседание – оно имело организационный характер – состоялось 24 января 1885 г. На нем Троицкий был избран председателем Психологического общества ( занимал это место до 1888 г., когда добровольно сложил с себя эти обязанности; его преемником стал Н. Я.Грот ). На первом публичном заседании в марте 1885 г. Троицкий произнес речь «Современное учение о задачах и методах психологии», которую посвятил обоснованию и развитию положения о необходимости использования данных и методов всех наук для всестороннего исследования психических явлений.

Психологическое общество стало центром философской мысли России. Его создание относится к числу важнейших событий в развитии психологической науки в университете. Число его членов непрерывно увеличивалось. В него вступили философы и психологи: Н.Я.Грот, Вл.Соловьев, Л.М.Лопатин (председатель общества в 1889-1920 гг.), С.Н. и Е.Н.Трубецкие, И.А.Ильин (последний председатель общества в 1920-1922-гг.), Г.И.Челпанов и др.; историки : В.И.Герье, В.О.Ключевский, П.Н.Милюков и др.; представители естественнонаучных дисциплин, в том числе, психиатры С.С.Корсаков, А.А.Токарский, В.П.Сербский, Г.И.Россолимо, С.А.Суханов, физиолог И.М.Сеченов. Членами общества были также литераторы и писатели: Л.Н.Толстой, А.А.Фет и др.

Деятельность Психологического общества имела несколько направлений. Прежде всего, она выражалась в ежемесячных заседаниях, на которых зачитывались и обсуждались научные доклады (называемые рефератами) по самым различным вопросам психологии, истории философии, этики, метафизики, теории познания, эстетики, логики, естествознания и др. При этом по психологии было сделано значительно больше сообщений, чем по другим наукам. Большое место занимали проблемы этики и нравственности. Так на заседании по случаю 10-летия Общества его председатель Н.Я.Грот выступил с речью «Устои нравственной жизни и деятельности». Рассмотрев различные понимания источников нравственной деятельности, Грот отвергает те из них, которые находят эти источники внутри человека. К ним относятся утилитаризм – стремление к личной пользе и эвдемонизм – стремление к счастью. Сочувственно, но в то же время и критически анализируется позиция Канта и попытки решения этой проблемы Шопенгауэром и Ницше. Собственная позиция Грота заключается в положении о том, что реальным источником нашей нравственной деятельности должны быть «…не стремления к счастью личному или общему, а …творческие стремления духа к созиданию и развитию высшей психической жизни в мире вне нас, которые проявляются уже в бескорыстной любви к живым существам, в безусловной преданности идеалам правды, красоты, добра, чести, и которые воплощаются в конце концов в идеях нравственного долга и самопожертвования… отбросив всякие помыслы о личном счастье и об удовлетворении своего ненасытного Я»[43, с.168. Курсив автора]. Подобные выступления приковывали общественное внимание, становились предметом живого обсуждения, вызывали устойчивый интерес к деятельности общества.

Некоторые из заседаний Общества приобретали характер настоящих общественных событий. Такими были, например, заседание в марте 1887 г., когда с рефератом «О понятии жизни» выступил Л.Н.Толстой; в октябре 1891 г. –выступление Вл.Соловьева «Об упадке средневекового миросозерцания» и др. Проходившие при переполненном зале, они продолжались по нескольку часов. Нередко обсуждение вопросов переносилось и на последующие заседания. Интерес к ним проявляли самые разные люди: студенты, учителя, военные. Отчеты об этих заседаниях публиковались не только в научной прессе, но и в газетах. Рассматриваемые на заседаниях Общества вопросы затрагивали насущные жизненные проблемы, важные для России того времени.

Другое направление деятельности Общества заключалось в издании «Трудов». Кроме сообщений членов Общества, в них публиковались сочинения философской и психологической классики: переводы И.Канта, Б.Спинозы, Г.Лейбница, Г.Гефтинга и др. Эта сторона деятельности Общества была направлена на реализацию одной из его целей – распространению психологических и философских знаний в России.

Третья сторона деятельности Психологического общества выражалась в издании журнала «Вопросы философии и психологии»(основатель и первый редактор Н.Я.Грот) Он издавался в 1889-1918 гг. и стал лучшим философским и психологическим журналом в России дореволюционного периода.

С расширением деятельности Московского психологического общества университет превращается в крупный центр психологической науки. На его заседаниях обсуждаются разнообразные вопросы : предмет и методы научного психологического исследования; отдельные проблемы и категории психологии; вопросы свободы воли, природы духа и материи, проблемы пространства и времени, сохранения энергии, проблемы педагогики, нравственности, этики и др. Обсуждение некоторых проблем – гипнотизма, свободы воли, ассоциаций и др.- продолжалось по пять часов и переносилось на следующее заседание. Большое внимание уделялось коренным методологическим вопросам науки.

Особенно плодотворным в деятельности Психологического общества был период, когда его возглавлял Н.Я.Грот (1888-1899). Он способствовал привлечению к общей работе ученых разных научных и мировоззренческих ориентаций, объединенных безграничной верой в науку, в ее серьезное нравственное значение. С его деятельностью связана такая важная и яркая особенность научного психологического сообщества как его связь с духовной жизнью общества, отзывчивость ко всем нравственным вопросам, волнующим общество. Достаточно частыми были публичные заседания, привлекавшие самую широкую публику. Так, 12 декабря 1896 г. проходило публичное заседание в память 300-летия со дня рождения Р.Декарта. Аудитория не могла вместить всех желающих, и 19 октября в Актовом зале университета было организовано повторное заседание.

Особенно большой резонанс в обществе имели публичные заседания по вопросам нравственности. Эти темы были характерны для русской философии, в которой господствовал интерес к этическим проблема, перед которыми вопросы гносеологии и онтологии отступали на второй план. Событием в культурной жизни Москвы стали заседания, на которых были заслушаны рефераты на такие темы: «Нравственные идеалы нашего времени. Фридрих Ницше и Лев Толстой» и «Устои нравственной жизни и деятельности» (Н.Я.Грот); «О понятии жизни» (Л.Н.Толстой);, «Нравственное учение Шопенгауэра и Ницше» (Л.М.Лопатин); «О причинах упадка средневекового миросозерцания» (Вл.Соловьев) и др. В докладах обсуждались следующие вопросы: являются ли нравственные принципы, нравственные законы, предписания оковами для личности? Как относиться к внешней организации общества, в устройстве которой много условностей и традиций? В чем сущность христианства? Выражается ли она в следовании христианским догмам или к смыслу христианства ближе деятельность атеистов-гуманистов, способствовавшая прогрессу Европы за последние три-четыре века? Какова роль технического и научного прогресса в моральном совершенствовании человека? Как соотносятся нравственный долг и счастье? Следует ли согласиться с Л.Н.Толстым, когда он говорит: «Ты вправе стремиться к своему счастью, но твое истинное счастье есть исполнение нравственного долга – любви к ближнему, служения духу, а не плоти, непротивления злу злом»? Почему в этом счастье? Что такое нравственное совершенствование человека? Как стать нравственно неколебимым, внутренне стойким человеком?

Такой характер деятельности Психологического общества, которое в своей работе не замыкалось в узком кругу ученых и проблем, интересующих только их, был детерминирован реалиями московской жизни того времени, определялся центральным положением, которое занимал университет в духовной и культурной жизни Москвы.

Рассмотренные выше направления в деятельности Психологического общества заложили фундамент московской психологической школы, обусловив ее высокую философскую и теоретическую культуру, научную строгость исследований, неразрывную связь научных исканий с запросами общества, чуткое внимание к этической нравственной стороне научной работы. Тем самым, начиная с 80-х гг. Х1Х в. в Московском университете складывается система университетского психологического образования и научных исследований.

Н.Я.Грот, сын известного академика филолога Якова Карловича Грота, с именем которого связан самый плодотворный период в работе Психологического общества, был привлечен в Москву стараниями М.М.Троицкого. Грот увлекся психологией под влиянием философских и психологических курсов профессора М.И.Владиславлева и под впечатлением дискуссии по вопросам психологии, развернувшейся в 1872-1873 гг. на страницах журнала «Вестник Европы» между И.М.Сеченовым и К.Д.Кавелиным. После окончания университета он получил место на кафедре философии Историко-филологического института им. кн.Безбородко в г. Нежине. В целях подготовки к преподавательской деятельности пробыл год за границей, в Германии, изучая философию, анатомию и физиологию у известных специалистов – философа Э.Целлера, психолога М.Лацаруса, физиолога Ф.Гольца и др. В 1880 г. в Киеве защитил магистерскую диссертацию, опубликованную в виде большой монографии под названием «Психология чувствований в ее истории и главных основах». Здесь после обстоятельного обзора взглядов предшественников по названному вопросу, изложил собственный взгляд на психологию как науку, опирающуюся на биологию, а в философии – на позитивизм О.Конта и эволюционизм Г.Спенсера. Психику Грот рассматривает как «один из видов взаимодействия организма с окружающей средой с целью приспособления внутренних отношений к внешним» [37, с.428]. Каждый психический акт включает четыре фазы – от восприятия воздействия до ответа организма в форме движения или действия, которые вместе обозначаются понятием «психического оборота». С этих же позиций в другой своей книге «К вопросу о реформе логики. Опыт новой теории умственных процессов» (1882) Грот рассматривает познавательную деятельность как «совокупность движений и действий…, направленных к развитию явлений объективной восприимчивости и имеющих результатом приспособление отношений этих явлений как своего рода внешних к внутренним отношениям, лежащим в основании самих оборотов, составляющих эту деятельность, т.е. оборотов познавательных» [38, с.67]. В ней выделяются три фазы: периферические процессы приобретения познавательного материала; центральные процессы его переработки (функции памяти, ассоциации, суждения и вывода, воображения и творчества и периферические процессы внешнего выражения идей посредством языка. Центральное место в книге посвящено рассмотрению умственных процессов, мышлению. Предметом специального обсуждения стал вопрос об отношении знания человеком логических законов, описанных в формальной логике, к умению думать; подчеркивается важность побудительного начала, интереса к познанию и необходимость внимания к их организации в процессе обучения и воспитания. За эту книгу в 1883 г. Гроту была присуждена степень доктора философии.

Рассмотренные труды сделали имя Грота известным. Он получает приглашение из Новороссийского университета (Одесса) и весной 1883 г. избирается ординарным профессором кафедры философии Новороссийского университета. Деятельность Грота в Одессе продолжалась до 1886 г. Она включала педагогическую работу (лекции и семинары по истории философии, психологии, логике), научные исследования в этих областях. Одним из его учеников в этот период был Г.И.Челпанов: в самых восторженных тонах он писал впоследствии об огромном воздействии идей Грота, его публичных выступлениях по проблемам воли и свободы воли, оснований нравственного поведения, о пессимизме и оптимизме как типах мировоззрения и др.

С 1886 г. Грот становится профессором кафедры философии Московского университета. В 1888 г. он был избран председателем Психологического общества (реально председательствовал на его заседаниях уже с октября 1887 г. в связи с отъездом М.М.Троицкого за границу и по этой причине заявившим о сложении с себя звания председателя). С избранием Грота деятельность Общества необыкновенно оживилась, приобрела симпатии не только профессионалов, но и широкой публики . Он привлек к участию в работе Общества Л.Н.Толстого, А.А.Фета, в переводе которого в 1891 г. было опубликовано сочинение А.Шопенгауэра «Мир как воля и представление», философов Вл.Соловьева, Е. и С.Трубецких и др. Вместе с Вл.Соловьевым основал журнал «Вопросы философии и психологии» (1889) как орган Психологического общества. Научно-организаторская деятельность Грота на посту редактора журнала (1889-1896) и председателя Психологического общества – важнейшее, но не единственное направление его активности.

Научно-исследовательская деятельность Грота охватывала широкий круг философских и психологических проблем. Её результаты нашли воплощение в статьях, докладах и выступлениях в дискуссиях на заседаниях Психологического общества. Перечень и краткую характеристику своих работ в период деятельности в Московском университете Грот дал в «Автобиографическом очерке». Здесь он писал: «Статьи «К вопросу об истинных задачах философии» (1886 г., вступительная лекция, читанная в Московском университете) и «О направлении и задачах моей философии - ответ архиепископу Никанору» (1886 г.) послужили как бы введением к статьям «Что такое метафизика?» и «Жизненные задачи психологии» «1890 г.), которые были напечатаны в «Вопросах философии и психологии» и представляют собою вместе со статьёй «Критика понятия свободы воли», напечатанной в «Трудах Московского психологического общества», попытку изложения оснований метафизического миросозерцания автора. В целой серии популярных лекций по истории новой философии до Канта включительно, напечатанных в журнале (1891-93 гг.), Н.Я.Грот пытается осветить с точки зрения своих метафизических взглядов последовательное развитие философских идей, начиная с ХУ11 столетия. Статьи «Основание нравственного долга» (1892 г.) и «Нравственные идеалы нашего времени" (1893 г.) представляют собою попытку критики принципов современной морали» [108, с.342]. В области психологии Грот продолжает обсуждать ее основные вопросы: о сущности сознания и психического в целом, его соотношении с материальным миром («Жизненные задачи психологии», 1890; «К вопросу о значении идеи параллелизма в психологии», 1894; «О времени»,1894; «Понятие души и психической энергии в психологии», 1897; «Критика понятия прогресса», 1898 и др.; о методах психологического исследования (статья «Основания экспериментальной психологии», 1895; о природе человека в целом («Основания нравственного долга», 1892; «Устои нравственной жизни и деятельности»,1895). Во всех этих трудах Грот преследовал цель, к которой стремился уже в период своей деятельности в Одессе, «обоснования нового этического или нравственного мировоззрения, которое на почве современных естественно-научных учений о силе, законе сохранения энергии, о развитии в природе, восстановило бы идеальные и абсолютные идеи – добра и зла, долга, свободы воли и др.» [40, с.1]. Однако в отличие от периода деятельности в Нежине и в Одессе, в московский период общий подход к решению психологических проблем меняется: от биологической точки зрения в изучении психики и позиций позитивизма в философии он переходит к исследованию вопроса о природе души и человека в соотношении с задачами научного обоснования высших начал нравственности и в связи с проникновением в религиозный опыт.

Психологию Грот рассматривал как самостоятельную науку [39]. Оценивая результаты исторического пути, пройденного психологией, начиная от Платона и Аристотеля, он делает вывод о противоречивости ее современных понятий и принципов и об отсутствии в ней основного понятия и основного закона. Он предпринимает попытку распространить на понимание природы психики общенаучное понятие энергии, заимствованное из естествознания [45]. Грот ссылается на теорию энергетизма В.Оствальда, считая, что его применение позволило бы психологии «…перейти из разряда наук субъективных – в науки объективные, превратиться из суммы личных наблюдений и эмпирических обобщений – в науку точную и экспериментальную» [45, с.244, курсив автора]. В 1895 г. он выступил на заседании Московского психологического общества с большим докладом «Основания экспериментальной психологии». Он назвал экспериментальное направление, развивающееся в психологии в последнее пятилетие, «переворотом в судьбах психологии» [42, с.570]. Грот охарактеризовал задачи экспериментальной психологии, главная из которых «…заключается …в том, чтобы прекратить эту замкнутую, скрывающую концы свои работу самонаблюдения и наблюдения и поставить все обобщения психологии на почву точного изучения, допрашивания, проверки, как это делают другие науки опыта» [42 с.572]. Он охарактеризовал также своеобразные черты психологического экспериментирования, обязательным элементом и даже основой которого, в отличие от физического наблюдения и эксперимента, является самонаблюдение. Считая, что в современной экспериментальной психологии эксперимент существует по преимуществу в психо-физиологической форме, он развивает положение о возможности чисто психологического эксперимента и излагает свой опыт на материале исследования типов ассоциаций. Свое выступление Грот заканчивает призывом об учреждении при русских университетах специальных лабораторий экспериментальной психологии, оснащенных специальными приборами и приспособлениями по образцу зарубежных. «Экспериментальная психология, как впрочем и все философские науки, должна быть предметом преподавания на всех факультетах: в психологической подготовке нуждаются и юристы, и медики, и натуралисты, и математики, и филологи, и историки» - заключает Грот [42, с.618].

Идеи Грота об эксперименте как перспективном методе психологического исследования связаны с его мыслями о единстве психических и физических сил. В последующем Грот защищал положение о психике как особой психической энергии, т.е. способности к психической работе, в которой она проявляется. Её частными видами выступают энергия воли, мысли, восприятия, памяти, воображения, чувства, творчества. Психическая энергия является продуктом трансформации физических энергий. Её носитель – особая невесомая эфирная среда в нервно-мозговом аппарате. Психическая энергия может находиться в потенциальном (сон, память, родовая память, способности) и кинетическом состояниях. Количество психической энергии неодинаково у разных людей, а в каждом человеке существует постоянный баланс ее разных форм. Она подчиняется общему закону сохранения энергии. Представлению о психической энергии не противоречит мысль о личном бессмертии. После смерти тела психическая энергия может быть перенесена в другую систему элементов, в которой она может существовать вечно. Психическая энергия – высшая форма энергии и является продуктом прогресса в жизни природы. Прогресс заключается в непрерывном возрастании в мире психической энергии, так что постепенно образуется духовное бытие, не подлежащее разрушению. В целом прогресс в жизни природы и человека – это «увеличение внутренней нравственной ценности жизни… происходящее от роста сознания и самосознания живых существ, который зависит, в свою очередь, от превращения низших форм энергии в высшие (физических в психические) вследствие экономизации работы и накопления свободных запасов энергии в организмах» [46, с.780]. В самой природе есть два принципа: пассивная сила-материя и активное начало сила-дух, которые являются отражением чистой силы и восходят к ней как к общему началу. Перед ним «умолкает слово знания».

Свою дуалистическую концепцию Грот назвал монодуализмом, подчеркивая тем самым, что понимание мира одновременно и монистично, и дуалистично. К духовному бытию не приложимо не только пространство, но и время. «Нельзя измерять мысли, идеи, вообще духовные акты временем, мерами времени, как нельзя их измерять мерами протяжения, пространства. Вот наше основное положение»[41, с.387]. Отсюда делается вывод о сверхвременном, т.е. вечном бытии души.

В природе каждого человека Грот различал соединение индивидуального субъекта (это его животная личность, низшая, неразумная, узко индивидуальная) и сверхиндивидуального субъекта. Между ними происходит постоянная борьба, которая проявляется и в мысли, и в воле, и в чувстве. Отвергая понимание источников нравственной деятельности в стремлении к личной пользе (утилитаризм) или к счастью (эвдемонизм), Грот обращается к учению о морали Л.Толстого, Ф.Ницше, И.Канта, к христианскому мировоззрению.Критически осмысливая их, он приходит к собственному взгляду на проблему. Источник нравственности – в деятельности на благо ближних, на поддержание их жизни, а также в творчестве и духовном идейном созидании: в бескорыстном служении науке, искусству, философии, религии. Человек свободен в своей нравственной деятельности. Так в творчестве Грота смыкаются философские, психологические, этические вопросы.

Деятельность Грота как преподавателя составляла «тот центр, около которого сосредоточиваются наиболее ценные факты его биографии» [108, с.175]. Она была очень большой по объему и по набору преподаваемых дисциплин. Грот читал лекции и проводил семинары по античной и новой философии, этике, психологии, причем в общем объеме часов преобладали философские курсы. В психологии кроме общего курса, он проводил также занятия по психологии познания, по вопросам соотношения философии и психологии [113; 1886-1899гг.]. Лекции, которые Грот читал для студентов (как на это он сам неоднократно указывал в ряде своих работ), способствовали продумыванию и систематическому изложению того или иного вопроса, служили стимулом для научного творчества. По оценке Л.М.Лопатина, он был одним из самых популярных лекторов в университете. Своими блестящими импровизациями он зажигал слушателей, интерес к философским вопросам, который не оставлял их уже никогда. Вл.Соловьев назвал имя Грота в числе тех кто «…отдают свои силы важному делу философского образования» [176, с.319]. Слушавший лекции Грота Д.В.Викторов (впоследствии сотрудник журнала «Вопросы философии и психологии», член Психологического общества, приват-доцент Московского университета) вспоминал: «Николай Яковлевич никогда не замыкался в ученой неприступности, охотно посвящал своих учеников во все детали своих философских работ, беспрепятственно вводил в свои житейские и научные интересы» [цит. по: 108, с.175]. На лекциях он старался добиться активности студентов, будил их мысль. На практических занятиях, примыкавших к лекционному курсу, он предлагал свободно критиковать прочитанную им лекцию, охотно выслушивал замечания своих молодых слушателей, вступал в дискуссию с аудиторией, как равный с равными, оживленно спорил со студентами. На семинарах (некоторые из них обозначаются в официальных документах о преподавании в университете «беседами» 113; 1886-1899]) он нередко предлагал для обсуждения вопросы, которые его волновали, давал темы, не всегда сообразовываясь с их посильностью для студентов, считая, что обращение к трудным темам полезно. Практиковался и такой тип семинаров, когда студент предлагал собственные тезисы, которые зачитывались в аудитории и затем обсуждались. Вот некоторые темы, обсуждаемые на семинарах Грота: «О задачах психологии», «О положении психологии среди других научных дисциплин», «О достоинствах и недостатках самонаблюдения», «О роли эксперимента в психологии», «О классификации психологических явлений», «О сознании», «О волнениях», «О характерах», «О критериях нравственной жизни и деятельности» и др. Иногда предметом обсуждения был разбор какого-либо литературного произведения.

Таким образом студенческая аудитория представляла для Грота своего рода лабораторию, в которой разрабатывались его научные идеи. Нередко споры, возникшие в аудитории, продолжались на улице, по пути Николая Яковлевича домой. Грот писал студенту, перешедшему на III курс, посылая ему свою статью: «Посылаю Вам корректурный экземпляр моей статьи, которую я завтра подпишу к печати. Если успеете, прочтите. Не церемоньтесь отметить все, что признаете неясным и несправедливым. Я буду Вам за это благодарен…» [цит. по:108, с.182].Студенты часто бывали у него дома, гостили на даче. Они обращались к нему с любыми просьбами. Он снабжал студентов книгами, иногда последними литературными новинками, подыскивал для них работу. По мнению Д.В.Викторова, «он был близок к осуществлению идеала всестороннего, искреннего тесного общения и взаимодействия профессоров и студентов. Он был профессор-товарищ» [108, с.185].

В одно время с Гротом на историко-филологическом факультете преподавал также приват-доцент А.С.Белкин. Он читал курс по психологии, параллельный с Гротом, другие психологические курсы: «Практические упражнения по экспериментальной психологии», «Психология чувствований и воли», а также курсы по философии Платона и Аристотеля, логике, по истории английской философии, некоторые другие, необязательные курсы.

Одновременно с Гротом на историко-филологическом факультете преподавал ординарный профессор Л.М.Лопатин. Лев Михайлович Лопатин (1855-1920) учился на историко-филологическом факультете (1875-1881гг.). Закончив университет, он работал в качестве учителя русского языка в казенном реальном училище. После сдачи магистерского экзамена в 1883г научная и педагогическая деятельность Лопатина связана с Московским университетом. Здесь он преподавал на кафедре философии историко-филологического факультета. С 1885 г. он – приват-доцент, с 1892 г. – экстраординарный профессор, с 1897 г. – ординарный профессор Параллельно преподавал историю философии и психологию в гимназиях Москвы и на Московских высших женских курсах Герье. Деятельность Лопатина в Московском университете продолжалась до 1917 г.

Первые статьи Лопатина «Опытное знание в философии» и «Вера и знание» были опубликованы в журнале «Русская мысль» в 1882-1883 гг. и вошли затем в первую часть его труда «Положительные задачи философии» (1886 г., была защищена защищена в качестве магистерской диссертации). Вторая часть «Положительных задач» [93] стала его докторской диссертацией (1891 г.). Автор учебных курсов лекций по истории древней и новой философии, по психологии, а также многочисленных статей (все они печатались в «Вопросах философии и психологии»), он вошел в историю русской философии и психологии и как автор собственной оригинальной системы, которую называл «системой конкретного спиритуализма». Опираясь на великое наследие мировой и русской философии, он, говоря его собственными словами, выступил «защитником умозрительной философии – того, что принято называть метафизикой».

Лопатин активно включился в работу Психологического общества: некоторое время он выполнял обязанности секретаря, а с 1899 г. и до своей смерти был его председателем. В те же годы он был редактором журнала «Вопросы философии и психологии». Лопатин обладал поразительной работоспособностью. Кроме того, он был постоянным участником различных вечеров, на которых собиралась интеллигенция Москвы, университетские профессора. Здесь велись разговоры о политике, науке, университетских делах, завязывались острые дискуссии на самые разные темы, в частности, спорили о свободе воли. об искусстве и др. 11 декабря 1911 г. состоялось торжественное заседание Московского психологического общества, посвященное тридцатилетию научной и педагогической деятельности Лопатина. К этому юбилею вышел в свет сборник трудов Лопатина под заглавием «Философские характеристики и речи», в который вошли его статьи, посвященные великим мыслителям прошлого – Р.Декарту, Г.Лейбницу, И.Канту, А.Шопенгауэру, русским философам - Вл.Соловьеву, С.Н.Трубецкому, Н.Я.Гроту и др. В том же году друзья и ученики Лопатина издали «Философский сборник». В него вошли статьи С.Франка, Н.Лосского, Г.Шпета, Г.Челпанова, П.Новгородцева, Н.Виноградова, В.Ивановского и других учеников и почитателей Лопатина по проблемам философии и психологии

Органичной частью философской системы Лопатина были его психологические взгляды, изложенные им в статьях по наиболее общим вопросам психологии – о понятии «душа» , о явлениях и сущности сознания, о бессознательной душевной жизни, о параллелистической теории душевной жизни, о методе самонаблюдения и др. Все они посвящены важнейшим методологическим философским проблемам психологии и психологического познания. Их анализ составляет также первую часть специального труда, посвященного психологии - целостного «Курса психологии», вышедшего двумя изданиями – в 1901 и 1904 гг. Книга представляет собой курс лекций, которые Лопатин читал в Московском университете. состоит из двух неравных по объему частей: «Общей части», составляющей основное содержание труда, и «Специальной части». Общая часть включает пять разделов, в которых обсуждаются основные методологические проблемы, в том числе вопросы о предмете психологии, об отношении души к телу, о бессознательной душевной жизни. В небольшой по объему специальной части «Краткий очерк психологии ума по данным внутреннего опыта» дается предельно общая характеристика явлений и определяются основные понятия в области ощущений, восприятий, памяти, описываются законы , которым подчиняются эти области духовной деятельности. В «Курсе психологии» содержатся данные и о других психических явлениях – воображении, воле, эмоциях, бессознательной психике, а также размышления о возможности выделения Я как самостоятельного источника и носителя субъективных явлений и о других особенностях жизни души. В примечании к этой части курса рекомендуется обращение к учебнику Дж.Сёлли « Основы общедоступной психологии» в целях изучения фактического материала, не вошедшего в текст лекций.

Преобладание общих вопросов над эмпирическим материалом о психических фактах, что составляло отличительную особенность труда Лопатина, отвечало его пониманию психологии как науки. «Психология есть по преимуществу философская дисциплина» [96, с.8]. Ее предметом является душа. «Психология, по буквальному значению слова, есть наука о душе (душеведение)» [96, с.3]. Однако в последующем, по словам автора,«в сравнительно недавнее время», этот вопрос «отступил на второй план …Предметом психологических исследований были признаны явления души, помимо вопроса о том, кто и что их переживает. Среди психологов возобладал взгляд, по которому мы совсем не можем сказать с уверенностью, что такое душа сама по себе, да и существует ли она как независимый от тела источник своих особых явлений. Начали стараться построить психологию без души. При таком взгляде на нее, психологию как науку придется определить так: психология есть наука о душевных явлениях» [96, с.3-4]. В разделе, посвященном вопросу о предмете психологического изучения, психология определяется как наука о закономерностях и процессах душевной жизни. Отсюда первая задача сводится к изучению особенностей психических феноменов в их отличии от физических как качественно своеобразных. Различия между ними сводятся к следующим пунктам. Психические факты непротяженны: «в наших психических состояниях мы всегда воспринимаем только идеальное, а не реальное пространство» [96, с.61].Душевные явления отличаются качественным разнообразием, в отличие от однородности частиц вещества. В отличие от механической причинности в природе, в психической жизни причинность носит творческий характер. Наше сознание деятельно, активно. «Непосредственно сознаваемая нами активность есть основной общий факт, обнимающий весь наш внутренний опыт»[96, с.154]. В природе нет целей – в отличие от этого душевная жизнь отличается телеологичностью или целесообразностью психических актов. «Всякая душевная деятельность определяется каким-нибудь интересом – это значит, всякая деятельность руководствуется какой-нибудь целью и неизбежно содержит ее в себе. Чувственное наслаждение и страдание влекут к действиям, задача которых – в животном самосохранении и самоудовлетворении данной индивидуальности. Различными эмоциями нравственного порядка направляется наше отношение к себе и к другим, порождая себялюбие и благожелательность, душевную чистоту и порочность. Различием истинного и ложного, логически сообразного и нелепого определяется наш выбор между идеями и сочетание их в суждения и умозаключения и т.д. Во всех указанных случаях преследуется известная цель…» [там же].

Поскольку речь в психологии идет о субъективных явлениях, встает вопрос об их носителе. «Психические явления ничем нельзя объяснить, кроме души…как самостоятельном источнике и носителе субъективных явлений, переживаемых нами» [96, с.137]. Душа мыслится как нематериальная духовная субстанция. Свое учение Лопатин называет спиритуалистической гипотезой (там же). Истоки своего понимания души он возводит к Августину и Декарту [95, с.649-650].

Рассматривая место психологии среди других наук, Лопатин выделяет ее отличительную особенность, поскольку «…мы никаких объектов не знаем прямо, мы все познаем через психические символы или значения» [96, с.5] . В отличие от других наук, душевная жизнь познается «без всякой опосредствующей призмы» и сознается нами как она есть. Ее основным методом является самонаблюдение. Характеристике этого метода посвящена большая статья Лопатина «Метод самонаблюдения в психологии» [1902 г.]. Именно в методе самонаблюдения коренятся сила и слабость психологии. Тончайший анализ преимуществ и принципиальной ограниченности самонаблюдения как научного метода, сопровождаемый выводами о некоторых правилах его применения, составляет содержание статьи. Этот анализ сохраняет свое значение и для современной психологической науки.

Психологические идеи Лопатина образуют большую и сложную систему, составляющую неотъемлемую часть университетской психологической науки. По высокой и справедливой оценке В.В.Зеньковского, статьи Лопатина «Понятие о душе по данным внутреннего опыта», «Явления и сущность в жизни сознания», «Спиритуализм как психологическая гипотеза» принадлежат к лучшим произведениям русской психологической мысли [55, с.195 ].

Психология была частью философских воззрений Лопатина и её преподавание в форме лекций и семинарских занятий занимало довольно ограниченное место в его профессорской деятельности: основными были курсы по истории философии и теории познания. Его труды и деятельность на посту председателя Психологического общества и редактора журнала «Вопросы философии и психологии» способствовали делу воспитания высокой философской культуры психологического знания, которая является отличительной чертой русской университетской психологии дореволюционного периода.

В естественнонаучном направлении психологическая мысль развивалась в университете на естественном отделении физико-математического факультета и на медицинском факультете. На естественном отделении физико-математического факультета В.А.Вагнером (1849-1934) и А.Н.Северцовым (1866-1936) была основана крупная университетская научная школа сравнительной психологии. В.А.Вагнер в 1874 г. закончил юридический факультет Московского университета, а в 1882 г. - естественное отделение физико-математического факультета. Вступив в должность приват-доцента, в период с 1885 по 1906 гг. читал лекции по общей биологии, истории философских воззрений в естествознании в XVIII - XIX вв., по сравнительной психологии. Своими трудами [23 -25], содержание которых составило его докторскую диссертацию «Биологический метод в зоопсихологии» (1902, защитил в Петербургском университете, в 1906 г. стал приват-доцентом этого университета) Вагнер по существу заложил основы сравнительной психологии как новой отрасли отечественной психологической науки [26]. Как преподаватель Вагнер много внимания уделял методике преподавания, публиковал работы по вопросам научных основ преподавания естествознания, выступал с реформаторскими идеями в сфере высшего университетского образования.

А.Н.Северцов тоже был выпускником естественного отделения физико-математического факультета Московского университета. Как отмечают исследователи творчества Северцова, во время учебы большое влияние на формирование его научных взглядов оказали профессора К.А.Тимирязев, А.П.Богданов, Д.П.Зернов, А.П.Павлов, А.Г.Столетов, В.В.Марковников. Особенно его привлекали лекции по зоологии М.А.Мензбира. Отличавшиеся философским осмыслением проблем естествознания, они раскрывали общие закономерности развития животного мира и природы в целом. После окончания университета Северцов был оставлен на кафедре сравнительной анатомии для подготовки к профессорской и преподавательской деятельности. В 1893 г. он был избран приват-доцентом Московского университета и начал читать лекции по сравнительной анатомии. Через два года защитил магистерскую диссертацию, в которой поставил ряд важных вопросов эволюционной теории. В 1896 – 1898 гг. совершил зарубежную научную командировку. В 1898 г. защитил докторскую диссертацию на тему «Очерки по истории развития головы позвоночных», в которой обосновал значение эмбриологического метода в морфологической науке. В 1898 – 1910 гг. работал в Юрьевском (ныне Тартуском) университете на кафедре зоологии, в Киевском университете, в котором был избран заведующим кафедрой зоологии. сравнительно-анатомические исследования киевского периода определили направление его дальнейших исследований как морфолога-эволюциониста.

В 1911 г. Северцов был избран профессором и руководителем кафедры зоологии (ранее эту должность занимал М.А.Мензбир). На естественном отделении физико-математического факультета он читал курсы лекций по теории эволюции, по эволюционной морфологии позвоночных. Северцов основал научную школу эволюционной морфологии, выступил автором фундаментальных трудов по теории эволюции (Современные задачи эволюционной теории, 1914; Главные направления эволюционного процесса, 1925). Для психологии особое значение имеет его книга «Эволюция и психика» (1922). В этой работе Северцов, опираясь на исследования Вагнера, развивает свои взгляды на эволюцию психической деятельности. Рассматривая психику как один из способов приспособления организма к среде, он выделяет ее различные формы, рассматривая их в связи с поведением: наследственно-фиксированные инстинкты и рефлекторно-разумный тип психической деятельности и связанное с ними поведение.

В 1917 – 1918 гг. на естественном отделении физико-математического факультета Московского университета курсы лекций под названием «Эволюция поведения животных в связи с эволюцией нервной системы» и « Происхождение человека» читал Д.Н. Кашкаров.

Научные исследования и курсы лекций В.А.Вагнера, А.Н.Северцова, Д.Н.Кашкарова внесли большой вклад в развитие зоопсихологии и сравнительной психологии в Московском университете.

Традиционно психологическая мысль в Московском университете развивалась также на медицинском факультете. В 90-е годы Х1Х в. здесь работал выдающийся русский ученый и педагог физиолог И.М.Сеченов (1829-1905). С Московским университетом связаны годы учебы Сеченова на медицинском факультете (1851-1856) и последний период его деятельности (1889-1901) как профессора кафедры физиологии, где он вел большую научную и педагогическую работу. Предметом исследований Сеченова в период его работы в Московском университете была психофизиологическая сторона трудовой деятельности человека (статья «Физиологические критерии для установки длины рабочего дня»,1894 г.; публичная лекция «Физиологические основы продолжительности рабочего дня»,1901; книга «Очерк рабочих движений человека»,1901). В этот же период им были опубликованы психологические статьи: «Впечатление и действительность»,1890 г.; «Предметная мысль и действительность», 1892 ; «О предметном мышлении с физиологической точки зрения»,1894 и др. В 1903 г. вторым2-м изданием вышла книга «Элементы мысли» (первое издание в 1878 г.).

По воспоминаниям учеников, Сеченов был выдающимся педагогом. Один из учеников Сеченова, бывший в1894-1903гг. его лекционным ассистентом,, впоследствии основатель собственной научной школы электрофизиологии А.Ф.Самойлов писал: «…лектора с таким дарованием я в своей жизни никогда, ни раньше, ни позже, не встречал» [цит. по :58, с. 568]. Он отмечал «изящество сеченовского языка», «силу и особую убедительность сеченовской логики» [там же]. По воспоминаниям современников, лекции Сеченова отличались простотой изложения, доходившей до гениальности. «Его лекции, своеобразный язык, голос, манеры производили на слушателей неизгладимое впечатление, аудитория всегда была полна и слушала его с огромным вниманием не только как ученого с мировым именем, но и как прекрасного лектора. Высокое мастерство Сеченова было результатом его огромной научной эрудиции, общей культуры, обширных познаний в области физики, химии, естествознания, истории науки, философии» [там же]. Сеченов ввел в практику преподавания демонстрацию экспериментов, считая их обязательными элементами обучения. Этим он способствовал введению студентов в лабораторию научного исследования.

Большое внимание Сеченов уделял популяризации науки: с увлечением читал публичные лекции, выступал с докладами и речами на заседаниях Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, в Московском обществе испытателей природы, вице-президентом которого он был с 1890 г. В январе 1894 г. с речью «О предметном мышлении с физиологической точки зрения» он выступил на 1Х съезде русских естествоиспытателей и врачей. С октября 1903 по февраль 1904 г. Сеченов читал курс лекций по анатомии и физиологии на Пречистенских курсах для рабочих. Курс не был завершен: Сеченову запретили преподавать, что, как отмечают историки науки, было связано с гражданской позицией Сеченова, с его репутацией бескомпромиссного материалиста, закрепившейся за ним после публикации знаменитых «Рефлексов головного мозга» (1863 г.) и с тех пор пугавшей царское правительство.

Врачи-психиатры медицинского факультета, многие из которых были членами Психологического общества, в своей деятельности обращались к психологии, пытаясь с ее помощью объяснить расстройства душевной жизни. С.С.Корсаков (1854-1900), А.А.Токарский (1859-1901), А.Н.Бернштейн (1870-1922), Н.А.Вырубов (1869 – 1916), В.П.Сербский (1858-1917), П.Б.Ганнушкин (1875-1933), невропатолог Г.И.Россолимо (1860-1928) – все воспитанники университета, выпускники медицинского факультета - внесли большой вклад в исследование психологических проблем. В известных работах С.С.Корсакова («Болезненные расстройства памяти и их диагностика», 1890; «К психологии микроцефалов», 1894), в трудах А.Н.Бернштейна («Экспериментально-психологическая методика распознавания психических болезней, 1905-1906; «Практические методы экспериментально-психологического исследования личности», 1909 и др.), Г.И.Россолимо («Психологические профили», 1910) предпринимались попытки экспериментальных исследований психических явлений в практических целях – для понимания причин психических и нервных болезней, их диагностики и лечения. Профессор А.Н.Бернштейн заведовал кафедрой медицинской психологии, учрежденной в университете в 1921 г. В деятельности врачей - психиатров претерпели преобразование не только методы психологического исследования: изменился характер преподавания психологии.

Директор Психиатрической клиники медицинского факультета С.С.Корсаков в 1888г. в кратком психологическом разделе, который он ввел в свой курс по психиатрии, впервые использовал психометрические приборы (их начал приобретать первый директор клиники А.Я.Кожевников) для демонстрации несложных психологических опытов. В 1894 г. лекции по психологии начал читать преемник Корсакова, приват-доцент медицинского факультета А.А.Токарский Именно Токарскому принадлежит заслуга создания Психологической лаборатории, официально включенной в структуру Психиатрической клиники медицинского факультета Московского университета в 1895 г. По замыслу Токарского , лаборатория создавалась с учебными целями и предназначалась для ознакомления студентов с методами психологического эксперимента и для проведения психологических опытов. Им была разработана система практических занятий по психологии, которые проводились в лаборатории. В 1896 г. были изданы «Записки психологической лаборатории», выполнявшие роль учебного пособия [189]. В «Записках» содержались сведения о методах исследования, давались описания приборов, публиковался список справочной литературы по их изучению, излагались опыты. Создание лаборатории отвечало потребностям университетского преподавания психологии, способствовало его преобразованию из чисто словесной передачи психологических знаний в форме лекций и семинаров - в опытное исследование психических функций как средство их изучения, адекватное целям практической подготовки врачей-психиатров. Так были заложены основы новой формы преподавания психологии.

После Токарского (который был первым заведующим лабораторией) работу лаборатории продолжили ее новые руководители, также психиатры медицинского факультета А.Н.Бернштейн и Ф.Е.Рыбаков. А.Н.Бернштейн, вначале ассистент Токарского, а с 1902 г. - приват-доцент заведовал лабораторией в 1902-1907гг. Он вел курсы по физиологической и экспериментальной психологии; разработал экспериментальные методики исследования памяти и некоторых интеллектуальных функций, которые применял в сочетании с клинической беседой. В 1907-1917гг лабораторией заведовал Ф.Е.Рыбаков. Он продолжил работу по приобретению приборов для лаборатории, совершенствованию программы занятий, созданию учебных пособий; он вел курс лекций и проводил практические занятия по физиологической психологии; составил Программу занятий по экспериментальной психологии в психологической лаборатории Психиатрической клиники. Программа включала следующие разделы: ощущения, психометрические исследования, восприятие, память, внимание, сообразительность, суждение, умозаключение, сферу чувств, внушаемость, движение (исследование ловкости, мускульной силы) и работоспособность. К каждому разделу назывался перечень приборов или таблиц и др. средств, необходимых для выполнения задания. Пособием для многих заданий служил созданный Рыбаковым « Атлас для экспериментального исследования личности» (1910).

Г.И.Челпанов, основатель Психологического Семинария (1907) и Психологического института (1912) при Московском университете, с которыми связаны коренные преобразования в преподавании психологии, во время церемонии официального открытия Института в 1914 г. в своем выступлении специально подчеркивал, что эти учреждения «…следует отличать от «Психологической лаборатории», находящейся при Психиатрической клинике Московского университета и учрежденной проф. Кожевниковым еще в 1888 году»[219,c.273]. Этим замечанием Челпанов отрицает преемственную связь между названными учреждениями в деле становления психологического образования. Историки психологии обычно рассматривают лабораторию, основанную Токарским, в контексте развития экспериментальной психологии в России. Однако исторический факт заключается в том, что деятельность этой лаборатории является одним из первых опытов по созданию нового типа преподавания психологии, для которого характерно единство научного исследования и образования. Именно этот тип преподавания составляет характерную черту университетской психологии

В Неврологическом институте медицинского факультета университета (директор Г.И.Россолимо) была создана лаборатория экспериментальной психологии. Россолимо занимался нервными болезнями. В 1908 г. Россолимо, как он сам писал в своей автобиографии, под влиянием экспериментальных работ по детской и педагогической психологии А.П.Нечаева, психиатра А.Н.Бернштейна, а также интересуясь психологией дефективных детей, включил в программу работ руководимого им Института экспериментально-психологические проблемы применительно к задачам клиники нервных болезней и педагогической патологии. В созданной им лаборатории проводились занятия со студентами 4 и 5 курсов, врачами и воспитателями по овладению методами психологических исследований так называемых «дефективных детей». Здесь же осуществлялся амбулаторный прием детей с целью их соматического и психологического обследования. Проводилась научная работа по проверке и применению существующих методов (А.Н.Бернштейна, А.П.Нечаева , Э.Меймана и др.) в клинической практике . Из этого выросла идея разработанного Россолимо собственного метода количественной оценки психологических функций (запоминания, внушаемости, восприимчивости и др., общее число их 11), известного под названием «психологические профили Россолимо». По мысли автора, метод должен был служить средством быстрого и обнаружения индивидуальных различий детей по их умственным способностям с помощью простых приемов. Впервые доклад о нем Россолимо сделал в 1909 г. в Обществе невропатологов и психиатров и вторично на 2-м съезде по педагогической психологии в Петербурге [155]. Метод вызвал большую дискуссию в научных кругах, встретил критику со стороны философов и теоретиков ( в частности противниками Россолимо выступили Г.И.Челпанов и некоторые его сотрудники). Однако автор продолжал развивать свой метод и выступил с докладом о нем на съезде по экспериментальной педагогике в Петербурге (1913). Работа была опубликована также на немецком языке и вызвала большой интерес в Европе и Америке. Россолимо разрабатывал также методы по исследованию музыкальных способностей, профессиональной одаренности и др. В 1911 г. он на собственные средства основал и до 1917 г. содержал «Институт детской неврологии», который после 1917 г. передал в дар Московскому университету.

Таким образом в университете наряду с теоретической, философски ориентированной психологией происходило развитие психологических исследований, непосредственно связанных с практикой и использующих новый метод - эксперимент. Применение эксперимента к изучению психических явлений только начиналось. Результаты экспериментальных исследований нередко сопровождались сомнениями в их научной ценности и даже подвергались открытой критике со стороны приверженцев самонаблюдения как единственного средства изучения явлений сознания. Московский университет оказался в самом центре дискуссий о значении эксперимента для психологии. Начало им положило выступление Г.И.Челпанова на заседании Психологического общества 10 марта 1888 г. не тему «Общие результаты психологических исследований и их значение для психологии» (это было его первое выступление в Психологическом обществе). Он познакомил собравшихся с опытом приложения психометрических методов к анализу психических явлений в лаборатории В.Вундта и показал, что этот опыт свидетельствует о больших возможностях, которые открывает экспериментальная психология для точного измерения (подчеркнуто Челпановым) психических явлений, в отличие от прежней психологии, идеалом которой было поверхностное наблюдение. Доклад вызвал бурные прения. Его обсуждение было продолжено на следующем заседании, которое состоялось 17 марта 1888 г. На нем выступил Н.Я.Грот с рефератом на тему «Об отношении методов и задач психологии и философии», который содержал возражения и дополнения к реферату Челпанова. В частности, Грот обвинил приверженцев психометрии в недопустимом пренебрежении философией. С возражениями выступили и другие члены Психологического общества. В них они защищали метод самонаблюдения и психологию как науку о внутреннем опыте. В ответном слове Челпанов подчеркнул, что он не отрицает самонаблюдение вообще, но отрицает его как исключительный метод, не опирающийся на другие средства исследования в психологии.

Яркой страницей в истории университетской психологии явилась защита докторской диссертации приват-доцента, заведующего кафедрой философии Новороссийского университета, члена Московского психологического общества Н.Н.Ланге «Психологические исследования. Закон перцепции. Теория волевого внимания», которая состоялась 19 мая 1894 г. Диссертация представляла собой материалы экспериментальных исследований автора, проведенных им в лаборатории основателя экспериментальной психологии В.Вундта в Лейпциге в 1883 г. во время научной стажировки. Полный отчет о состоявшемся обсуждении был опубликован в журнале «Вопросы философии и психологии» [119]. Защита вышла далеко за рамки обычной в практике университета процедуры и превратилась в содержательный научный диспут о значении эксперимента в психологии. В своем выступлении как главную Ланге развивал мысль о том, что «…к изучению психологических проблем необходимо приложить тот точный эксперимент, который дал столь блестящие результаты в области естествознания; и что, сделав это, применив к психологии эксперимент, мы можем возвести ее к такому совершенству, обратить ее в столь положительную науку, какой она еще никогда не была» [119, с.565. Курсив автора]. Обстоятельно и аргументированно Ланге указал на значение эксперимента для научных исследований в психологии как улучшенного метода самонаблюдения, как особого приема открытия закономерных связей и зависимостей между психическими явлениями, как метода измерения и статистической обработки материала исследований, как открывающего пути объективного изучения психической жизни. Он поставил вопрос о необходимости учреждения при университетах кабинетов экспериментальной психологии и для целей преподавания. В частности, Ланге особенно выделял мысль о значении психологических лабораторий для «повышения результатов нашего университетского преподавания психологии. «В качестве университетского преподавателя,- говорил Ланге в своем вступительном слове,- я вынес убеждение, что изучение психологии лишь теоретическое приносит весьма слабые результаты. Без психологических семинарий и лабораторий наши слушатели выносят зачастую из аудитории только знание слов и схем, точно дело идет не об явлениях их собственной души, а о психике каких-нибудь нам неизвестных жителей планеты Марса» [119, с.573].В развернувшейся на защите дискуссии по вопросу о значении эксперимента в психологии Ланге поддержал официальный оппонент профессор С.С.Корсаков. Он начал свое выступление с выражения «полного сочувствия по поводу метода, которого держитесь вы в ваших исследованиях. Метод ваш есть метод натуралиста, Этого метода давно ждала психология…» [119, с.595]. Он согласился с предложением об открытии лабораторий с необходимым оборудованием для проведения экспериментальных исследований, но при этом заметил, что в России они уже существуют при некоторых университетах, и в частности в Московском университете на медицинском факультете. Сделав ряд конкретных критических замечаний в отношении отдельных положений диссертации, он высоко оценил ее значение для психологической науки, а также для врачей, имеющих дело с расстройствами душевной жизни. Другой официальный оппонент - профессор Л.М.Лопатин, отметив достоинства исследований Ланге и назвав их «крупным и оригинальным явлением в русской психологической литературе»[119, с.579], и в целом приветствуя «…попытку внести экспериментальный метод в психологию», остановился на недостатках диссертации. Анализируя эту работу, он пытался показать, «…какая еще сравнительно скромная роль принадлежит эксперименту в решении коренных задач психологии» [119, с.580]. Отметив, что «никто не станет отрицать великого значения психологического эксперимента; но в его современном состоянии, применяемый к решению основных психологических проблем о воле и разуме, он все же едва ли может заменить столь часто и несправедливо осуждаемый метод психологической интроспекции» [119, с.588]. Третий оппонент - приват-доцент А.С.Белкин также высоко оценив труд Ланге, остановился на некоторых его недостатках, в заключении охарактеризовав его как «ценный вклад в науку» [119, с.616]. В этих выступлениях ведущих деятелей науки отразилась общая картина состояния психологии в Московском университете, сложившаяся к концу Х1Х столетия, главные направления научных поисков.

В первом десятилетии ХХ в. усиливается начавшийся уже в Х1Х веке процесс дифференциации университетского психологического научного знания. В связи с этим в ежегодно публикуемых обзорах преподавания наук в университете появляются новые предметы, соответствующие отраслям психологической науки: судебная психопатология (В.П.Сербский, с 1892/93 по 1901/02 гг., Н.Н.Баженов – 1903/04 гг.), патологическая психология (С.А.Суханов, 1907/08 – 1908/09 гг.), общая психопатология (П.Б.Ганнушкин, с 1905/06 гг. по 1910/11 гг.) педагогическая психология (Н.Д.Виноградов, с 1902/03 по1909/10 гг.) и др. Отмечая тот бесспорный факт, что к началу ХХ в. психология достигла больших успехов в своем развитии в университете, как в научном, так и в учебном отношении, нельзя не признать и того, что к этому времени она еще не сложилась в самостоятельную целостную систему знания. Существуя на разных факультетах университета как предмет общего образования, психология еще не выступала как специальность, по которой готовились бы специалисты в этой области науки.

С приходом в университет Г.И.Челпанова (1862 – 1936) в развитии психологии произошли принципиальные сдвиги: он сформировал и возглавил здесь крупную научную школу.

Впервые его имя появляется в списке преподавателей историко-филологического факультета университета в 1891 г. Георгий Иванович Челпанов родился 16(28) апреля 1862 г. в г. Мариуполе Екатеринославской губернии. Начальное образование получил в местном приходском училище, среднее – в Александровской Мариупольской гимназии (окончил с золотой медалью в 1883 г.). Уже тогда проявился его интерес к психологии. «Мои вкусы уже определились: я остановился на том, что посвящу себя специальному изучению психологии. Но в какой университет поступить и кого избрать своим руководителем? С наличными русскими научными силами того времени я был хорошо знаком. Сам очень расположенный только к эмпирической психологии, я и руководителя искал себе такого…все симпатии мои были на стороне Н.Я.Грота. Молодой ученый, автор «Психологии чувствований»,в которой проявил такую обширную эрудицию, в которой пользуется новейшими методами исследования, в основу психологии кладет физиологию» [цит. по :108, с.188]. В 1883 г. Н.Я.Грот начал преподавать в Новороссийском университете (Одесса). В этом же году Челпанов поступает на историко-филологический факультет Новороссийского университета, который оканчивает в 1887 г. с золотой медалью за сочинение на тему: «Опыт и разум в теории познания Платона и Аристотеля». Для приготовления к профессорскому званию прикомандировывается к Московскому университету, куда годом ранее на кафедру философии, возглавляемую М.М.Троицким, перешел Грот. В 1890 г. Челпанов сдает магистерский экзамен по философии и психологии и в 1891 г. становится приват-доцентом Московского университета. Здесь на формирование его философского мировоззрения большое влияние оказывает Л.М.Лопатин [212]. В 1892 г.Челпанов получает место доцента в Киевском университете Св. Владимира. В 1896 г. в Московском университете он защищает диссертацию на тему «Проблема восприятия пространства в связи с учением об априорности и врожденности. Ч.1. Представление пространства с точки зрения психологии» и получает степень магистра. Диссертация была опубликована в виде книги [213]. На книгу поступили две критические рецензии: Н.Я.Грота [44] и В.Ф.Саводника [160], в которых отмечается, наряду с «выдающимися достоинствами» (Саводник) этого труда, «глубоким философским анализом» (Грот) противоречивость общей позиции автора в его отношении к учениям нативизма и эмпиризма. С 1897 г. приват-доцент Челпанов был назначен «исправляющим должность экстраординарного профессора» Киевского университета по кафедре философии, так как для вступления в должность профессора, в соответствии с университетским Уставом 1884 г., было необходимо иметь степень доктора. Докторскую диссертацию на тему «Проблема восприятия пространства в связи с учением об априорности и врожденности» (часть 2-я. представление пространства с точки зрения гносеологии)Челпанов защитил в 1904 г.. С этого же года он стал ординарным профессором Киевского университета (занимал эту должность до 1907 г., в 1907 г. перешел в Московский университет [154]). В киевский период Челпанов дважды выезжал за границу с научными целями – в 1896 - 1897 и в 1897-1898 уч. гг. В Германии он слушал лекции Э.Дюбуа-Реймона, Э. Геринга и Кенига по физиологии, К.Штумпфа и В.Вундта по психологии, одновременно занимаясь экспериментальными исследованиями в Психологическом институте Вундта в Лейпциге и в Институте физиологической оптики в Берлине.

В Киеве Челпановым был написан первый учебник по психологии «для гимназий и самообразования» (в 1906 г., в 1916 г. вышел 16-м изданием [217]), а также учебник логики (1906 г., в 1919 вышел 10-м изданием [216]); опубликован ряд статей по философии, книга «Введение в философию» (1905, в 1919 г. вышла 7-м изданием [215]). Эти книги представляют собой записи учебных курсов, которые читал Челпанов в университете. В 1910 г. опубликовано одно из основных сочинений Челпанова – «Мозг и душа» [214].Книга состоит из 20 лекций, посвященных, как об этом говорится в предисловии , «критике материализма». Разъясняя этот вопрос, Челпанов называет материализмом утверждение о материальной природе психических явлений, которое и подвергается критическому анализу. С выяснением вопроса об отношении между психическими и физическими явлениями, психикой и мозгом Челпанов связывает определение истинного положения психологии среди других наук. Реально здесь критикуется вульгарно-материалистический подход к решению этих фундаментальных проблем. Книга выросла из курса публичных лекций, прочитанных Челпановым для внеуниверситетской аудитории, а также из ответов на вопросы, которые возникал у студентов во время практических занятий, которые Челпанов проводил в университете в курсе «Введение в философию».

В Киевском университете Челпанов читал следующие курсы: «Проблема восприятия пространства» (часть 2-я): «Психология», «Логика», «Введение в психологию», «Введение в философию», «История и критика материализма», «Критический обзор современных учений о душе», «Теория познания», «Специальный курс по теории познания», «Комментирование «Критики чистого разума», «Учение о пространстве»[см. 10, с.127-128]. Наряду с этим Челпанов проводил практические занятия по психологии в созданном им в 1897 г. философско-психологическом семинаре, который он называл «Психологической семинарией» (или «Психологическим семинарием»). Педагогическая деятельность была главной стороной его творчества, а созданный им Семинарий стал важнейшей вехой в процессе становления университетского психологического образования. С 1907 г. работа Семинария продолжалась на кафедре философии Московского университета, которую Челпанов занял в 1907 г. после смерти С.Трубецкого. С 1912 г. занятия в Семинарии были перенесены в Психологический институт, созданный по проекту и по инициативе Г.И.Челпанова. Замечательный педагог – о педагогическом даровании Челпанова вспоминали практически все его современники – он создал русскую психологическую школу, основанную на идеях классической экспериментальной науки.

Участниками челпановского Семинария в Киеве были такие впоследствии известные философы и психологи как ГГ..Шпет, В.В.Зеньковский, А.Ф.Лосев, П.П.Блонский и др. Биограф Г.Г.Шпета М.К.Поливанов назвал участие в работе Психологического семинария «центральным событием университетских лет Густава Густавовича и едва ли не главным событием его жизни как философа» [128, с.8]. Разработанная Челпановым программа Семинария обеспечила «…необычайное поднятие философского образования» (там же). По материалам докладов, сделанных в разные годы, Шпет опубликовал в 1907 г. в «Философских исследованиях» (под редакцией Челпанова) большую работу «Проблемы причинности у Юма и Канта». Другой его ученик известный православный мыслитель и философ В.В.Зеньковский писал «об исключительном педагогическом таланте Челпанова – в публичных лекциях, проходивших во всегда переполненном актовом зале Университета, в организации замечательного философского семинария и психологической лаборатории» [56, с.243-244].

В предисловии к сборнику «Георгию Ивановичу Челпанову от участников его семинариев в Киеве и Москве. 1891-1916», составленному из статей его учеников по философии и психологии [228], дается содержательная характеристика научно-педагогической деятельности Челпанова. «Георгию Ивановичу Челпанову бывшие члены его Семинариев в Киеве и Москве посвящают этот сборник с целью высказать публично, в год двадцатипятилетия педагогической деятельности своего профессора свою благодарность ему за пройденную под его руководством научно-философскую школу.

Георгий Иванович своими публичными и университетскими лекциями в Киеве создал интенсивный интерес к философско-психологическим вопросам как среди широкой публики, так и среди студенчества, и аудитории его всегда были переполнены; его книга Мозг и душа дает русской читающей публике представление об его публичных чтениях, а его Введение в философию - об университетских курсах. Он основал в 1897 г. в Киевском Университете Психологический семинарий, оборудованный специальной библиотекой и приборами; в заседаниях этого Семинария принимали участие студенты всех факультетов, и за 1897 – 1906 гг. было прочитано участниками семинария свыше 100 рефератов. Под его редакцией в Киеве вышло 5 выпусков Философских Исследований, принадлежащих его ученикам…Он предпринял в Киеве работу над философским образованием в средней школе и издал свои широко популярные Учебники по психологии и логике. С переездом в Москву деятельность Георгия Ивановича еще более расширилась, и он осуществил то, о чем мечталось ему в самом начале деятельности до перехода его в Киев из Москвы. Он основал в Москве выдающийся во всем мире Психологический институт, сам создав его план и техническую и научную организацию. Занятия в Институте являются … продолжением Психологического семинария при Московском университете, организованного Георгием Ивановичем в 1907 г. За 1907 – 1912 гг. в этом Семинарии было прочитано около 90 рефератов на темы психологии и философии; с 1909 г.в Семинарии организуются систематические лабораторные занятия по экспериментальной психологии, в подготовительной форме начатые еще в Киевском Семинарии;с 1912 г. занятия Психологического семинария переносятся в Психологический институт, и результаты экспериментальных работ начинают опубликовываться в «Психологических исследованиях» под редакцией Георгия Ивановича. Георгий Иванович создавал своими статьями и выступлениями на съездах по педагогической психологии и экспериментальной педагогике правильное отношение между психологией и школой. Автор двухтомного исследования Проблема восприятия пространства в Киеве, он написал в Москве единственное в России и одно из немногих на Западе и в Америке Введение в экспериментальную психологию.

Георгий Иванович воспитывал нас и своей личностью. Мы видим в нем пример энергии, работоспособности, педагогического и организаторского таланта. Мы видим в нем пример сознания долга перед наукой и философской культурой родины. Мы ценим в нем всегдашнюю внимательность к его ученикам» [228, с.I-II] В этих словах представлены такие черты Челпанова, в которых нашли отражение лучшие качества профессора Московского университета.

Выдающаяся роль Челпанова в развитии университетской психологии заключается в создании Психологического института и разработанной им системы психологического профессионального образования. Институт стал крупным центром теоретической и экспериментальной психологии. Тематика ведущихся в нем научных исследований была разнообразной и разноплановой. В начале 1914 г. под редакцией Челпанова вышел из печати первый том Трудов Психологического института. В него вошли результаты экспериментальных исследований сотрудников института в области памяти, новых методов изучения реакций, а также материалы об Истории института, описание его устройства, организации занятий, отчет о деятельности Семинария при Московском университете за 1907- 1913 гг.[219]. В 1917 г. Челпановым было предпринято издание специального психологического журнала. Его первый том под названием «Психологическое обозрение» вышел в двух книгах, в 1918 г. также в двух книгах вышел второй том, и на этом издание прекратилось Журнал был призван отражать основные направления работы Психологического института, давать информацию о состоянии мировой и отечественной науки. В вышедших номерах журнала были опубликованы обширные статьи Челпанова «Об аналитическом методе в психологии», Г.Г.Шпета «Предмет и задачи этнической психологии», Н.О.Лосского «Понятие психического и предмет психологии», материалы экспериментальных исследований, рецензии и библиографические обзоры.

Официальное открытие Института состоялось под председательством ректора Московского университета профессора М.К.Любавского 23 марта 1914 г. С речью «О задачах Московского психологического института» выступил Г.И.Челпанов. Он произнес слова искренней благодарности Сергею Ивановичу Щукину, на благотворительные пожертвования которого был построен и оборудован институт. Он назвал поступок Щукина «…делом огромной национальной важности»[225, с.42] В выступлениях других ораторов подчеркивалось всероссийское значение открытия института как центра, объединяющего русских психологов. Не присутствовавший на открытии И.П.Павлов прислал свое приветствие, в котором поздравил Г.И.Челпанова «с … нарождением на нашей родине такого выдающегося научного учреждения», отмечал при этом, что задача «…разработки живого мира, а в нем и венца земной природы – деятельности мозга …невыразимо велика и сложна»; она требует «всех ресурсов мысли» и потому, писал Павлов, «я…от души приветствую Ваш Психологический Институт и Вас как его творца и руководителя и горячо желаю Вам полного успеха» [126. c.100]. Подчеркнем, что Психологический институт был создан при Московском университете, был включен в его структуру. Этот факт нашел отражение во «Временных правилах в Психологическом институте». В них говорилось: «Психологический институт есть учено-учебное учреждение университета, имеющее целью научную разработку психологии и распространение знаний в этой области… В Психологическом институте читаются лекции и ведутся практические занятия, семинарии … со студентами, лицами, оставленными при университете, и другими учащимися Московского университета. Психологический институт находится в заведовании историко-филологического факультета. В случае изменения современного распределения кафедр по факультетам институт переходит в заведование того факультета, при котором находится кафедра философии. Директором Психологического Института состоит профессор философии, преподающий психологию» [219, с.278-279].Первым директором института был Челпанов и оставался в этой должности до 1923 г.

Занятия были организованы следующим образом. На 1-м году студентам читались курсы по психологии логике или введению в философию. На 2-м году после сдачи экзаменов по этим предметам они вступали в члены просеминария (практикума) по экспериментальной психологии (4 часа в неделю); продолжали слушать курсы по психологии введению в философию или логику. В просеминарий принимались студенты всех факультетов но в первую очередь зачислялись студенты философского отделения. Число участников просеминария было ограничено 18 человеками. Поэтому к этим занятиям допускались лишь показавшие себя с хорошей стороны на экзаменах. Занятия велись следующим образом: студенты выполняли практические задания по курсу Г.И.Челпанова «Введение в экспериментальную психологию» (2 раза в неделю) после чего сдавали коллоквиум. На 3-м году после сдачи экзамена по теоретическим курсам (психологии введению в философию или логике) и по немецкому языку, а также коллоквиума по практикуму они зачислялись в члены Психологического института, где принимали участие в семинариях по теоретической и экспериментальной психологии.. Семинар по экспериментальной психологии заключался в изучении и обсуждении опубликованных экспериментальных исследований зарубежных (в основном немецких) психологов. На 3-4-м году студенты приступали к самостоятельным исследованиям. Как видно из этого описания, обучение в Институте было тщательно продумано [219]. Оно давало хорошее психологическое образование, широкую ориентировку в мировой психологии, хорошую экспериментальную подготовку.

В годы советской власти Институт выводился из состава Университета (в период 1926 – 1941) и окончательно отделился от него в 1944 г., когда после организации в 1943 г. Академии педагогических наук специальным Постановлением СНК РСФСР был передан в состав научных учреждений Академии ( в настоящее время находится в ведении Российской академии образования).

С открытием Института Московский университет становится не только крупным научно-исследовательским психологическим центром, но и образовательным учреждением, в котором впервые в России началась систематическая подготовка специалистов в области психологии. Система психологического образования, существовавшая в университете, коренным образом изменилась: усвоение знаний соединилось с научным исследованием. Созданную Челпановым систему университетского психологического образования отличали высокий теоретический уровень подготовки в сочетании с культурой в области проведения экспериментальных исследований. Это достигалось посредством включения в психологическую подготовку как теоретических курсов по психологии, логике, философии, так и практических занятий по экспериментальной психологии. [219]. Многие из них Челпанов вел сам. Он проводил практические занятия по общей педагогике, семинары по новой философии, семинары по этике, гносеологии, по «Этике» Спинозы и «Монадологии» Лейбница, читал лекции по «Введению в философию», по логике, проводил семинары по теоретической философии, по экспериментальной психологии (совместно с К.Н.Корниловым), читал лекции по введению в психологию[113; 1907-1918 гг.]. В преподавании участвовали также ученики Челпанова – Г.Г.Шпет, В.М.Экземплярский, А.А.Каэлас, К.Н.Корнилов и др., философы и психологи, окончившие различные учебные заведения и принятые в университет - Н.Д.Виноградов, окончивший духовную академию, автор трудов по общей и педагогической психологии, педагогике, истории психологии; М.М.Рубинштейн, окончил философский факультет Фрейбургского университета (Германия), специалист по широкому кругу педагогических и психологических проблем и др. Г.Г.Шпет читал лекции по истории психологии и по философской терминологии [113;1916-1917 гг.]. В.М.Экземплярский вел семинар по методологии экспериментального исследования высших познавательных процессов (для желающих), читал лекции по проблеме индивидуальности в современной психологии [113; 1916-1917 гг.]. А.А.Каэлас вел семинар по психологии чувствований, а также читал лекции по этой же теме [113; 1916-1918]. Лекции по педагогической психологии читал Н.Д.Виноградов (с1902 по 1911 гг). Он же проводил практические занятия и семинары по этому предмету, а также читал лекции и вел семинары по истории педагогических идей. После него эти курсы вел М.М.Рубинштейн. Рубинштейн проводил также интересные семинары по педагогике и истории педагогики, по истории новейшей философии и по проблеме сознания в классической немецкой философии [113; 1915-1918]. Таким образом в начале ХХ века в Московском университете развернулась активная учебно-научная и организаторская деятельность Челпанова, под руководством которого преподавание психологии получило здесь значительное развитие

Центральное место в психологической подготовке занимал общий курс психологии: Челпанов читал лекции и проводил семинарские занятия [218 ]. Курс лекций включал две части. Первая часть посвящалась теоретическим вопросам – проблемам предмета, методов психологии, сознания и бессознательного, понятию Я, классификации психических явлений. Она открывалась лекцией, посвященной вопросу об отношении психологии к философии. Эту лекцию Челпанов прочитал впервые при вступлении в должность профессора Московского университета 19 сентября 1907 г. Она носила программный характер и выражала взгляд на необходимость философии для развития психологической науки. Материал, подчеркивал в этой лекции Челпанов, который психология получает с помощью различных научных методов и в различных ее областях, затем должен быть систематизирован: полученные данные должны найти свое место в общей системе психологических знаний. «Это уже есть задача той психологии, которую мы назовем общей, теоретической или философской психологией» [227, с.330]. Эта психология исследует основные законы духа, «…ее предмет может быть исследуем лишь при помощи философски обработанных понятий» (там же). Во второй части курса подробно излагались данные об ощущениях, восприятии, ассоциациях, апперцепции, чувствах, воле. В отличие от лекций Лопатина, в курсе Челпанова значительное внимание уделялось изложению эмпирического материала. Литература, рекомендуемая студентам к этим лекциям, включала в основном произведения зарубежных авторов – психологические руководства В.Вундта, У.Джемса, А.Бэна, Г.Геффдинга, Г.Спенсера, а также книгу Челпанова «Проблема восприятия пространства. Ч.1».

Последовательность и организация занятий по дисциплинам, включенным в программу подготовки психологов, были тщательно продуманы. В результате в процессе обучения студенты осваивали конкретные методы и навыки проведения экспериментальных исследований, а также знакомились с общими принципами научного мышления . Под руководством Челпанова в университете было подготовлено целое поколение психологов, ставших впоследствии крупными учеными, основателями собственных научных школ. Среди них - С.В.Кравков, Н.И.Жинкин, А.А.Смирнов, Н.А.Добрынин, В.М.Экземплярский, П.А.Рудик, Б.М.Теплов, А.Н.Леонтьев и др. Не будет преувеличением назвать годы деятельности Челпанова эпохой в развитии университетской психологии.

За многолетнюю педагогическую и организаторскую деятельность в 1917 г. Челпанову было присвоено звание заслуженного профессора Московского университета.