3.3. Успешное прохождение кризиса – залог будущего экономического роста

Обратим внимание на некоторые особенности нынешнего мирового кризиса, что позволит понять экономическую роль современного государства, значение государственной экономической политики, а также выявить существующие ограничения экономического роста в России.

С одной стороны, разразившийся кризис похож по своим основным признакам на обычный циклический кризис, описанный К. Марксом полтора столетия назад: «одновременное появление массы необеспеченных («плохих») долгов, паника на бирже и падение фондовых индексов, постепенно начинающееся сужение потребительского спроса и сокращение производства, рост безработицы, плюс – совсем уж необычное для современной экономики явление – угроза дефляции (кризисного падения цен)»⁹⁰. С другой стороны, есть существенные отличия: он наиболее остро и масштабно проявился одновременно в разных секторах финансовой сферы и с самого начала сопровождался мощным антикризисным регулированием со стороны государства.

Анализируя причины глубокого всестороннего всемирного кризиса, подобного которому не было со времен Великой депрессии, А. Бузгалин и А. Колганов обращают внимание на начавшийся с падением советской системы демонтаж социальных ограничений и государственного регулирования капитализма, в частности, на дерегулирование в финансовой сфере, выразившееся, например, в США в бурном росте «теневых», т.е. неконтролируемых Федеральной Резервной Системой финансовых институтов. В результате снятия многих антикризисных регуляторов «вновь актуализировались “классические” причины кризиса, характерные для “свободного” рынка (классического капитализма). Кроме того, они оказались мультиплицированы новыми причинами, включая новый виток развития виртуального фиктивного финансового капитала как господствующей в условиях современного рынка экономической силы» ⁹¹.

Глубинную возможность экономических кризисов показал Маркс. Она лежит в основе товарного производства и обмена как единого процесса воспроизводства, где сбалансированность и пропорциональность экономики устанавливаются не непосредственно, а только в результате стихийного столкновения товаров на рынке. Именно здесь лежит, как отмечают ученые-марксисты, и самая глубокая тайна всех шагов антикризисного регулирования: «сделать так, чтобы производитель имел общественные, а не рыночные (выделено авторами – Е.А.) гарантии производства (гарантированные инвестиции, дешевые кредиты и т.п.) и реализации своей продукции (государственные закупки или “хотя бы” кредитование реализации)» ⁹².

В капиталистической экономике действует закономерность: чем совершеннее конкуренция, чем глубже обособленность производителей, тем больше потенциал кризиса. И наоборот, чем более точно производство и обмен ориентированы на действительные потребности общества, тем менее вероятен кризис перепроизводства.

Нынешний кризис показал ошибочность взглядов монетаристов на возможность саморегулирования экономики развитых капиталистических стран, а также неудачу экономической политики неолибералов. Это признал в октябре 2008 г. глава Федеральной резервной системы США, заявив, что причина нынешнего кризиса – в чрезмерном доверии к механизмам саморегулирования рынка. А Лауреат Нобелевской премии Пол Кругман в сентябре 2009 г., раскритиковав современных экономистов, призвал обратиться к идеям Кейнса 30-х годов⁹³.

Поэтому понятно, почему в условиях кризиса представители капитала требуют помощи от государства. Только государство может и, как считают представители бизнеса, особенно российского, должно помочь им выжить, направив огромные общественные средства на выкуп «плохих долгов», на дешевые кредиты, субсидии и т.п.

Современный мир существенно изменился со времен Маркса. Главное то, что в последние десятилетия финансовый капитал превратился в относительно самостоятельный и, казалось бы, самодостаточный вид капитала, а темпы его роста значительно опережают темпы роста капитала в сфере реального производства (нефинансового сектора). Так, если в 1980 г. мировые финансовые активы были примерно равны мировому ВВП (12 и 10 трлн. долл. соответственно), то в 2007 г. объем финансовых активов с учетом вторичных деривативов превышает мировой ВВП уже в 12 раз⁹⁴. Этот сектор экономики аккумулировал наиболее производительные ресурсы (человеческие, финансовые и т.п.). Ориентация на финансовые трансакции становится для многих людей главным способом жизнедеятельности, т.к. в реальном секторе все труднее осуществить прибыльные вложения капитала.

Сохранив функции, связанные с осуществлением кредитных операций, инвестиций и тому подобных средств развития производства товаров и услуг, современный финансовый капитал в подавляющей своей массе превратился в виртуальный капитал. С одной стороны, он виртуален «технологически», т.к. живет в компьютерных сетях. А с другой стороны, он виртуален, т.е. «вероятностен» - это, возможно деньги, а возможно просто фикция⁹⁵. Как отмечает С.Ю. Глазьев, совокупный вклад банков в финансирование инвестиций в основной капитал не превышает 10%. Еще меньше инвестиционный вклад фондового рынка, который в России обслуживает главным образом финансовых спекулянтов⁹⁶.

Резкое падение на десятки миллиардов долларов капитализации компаний с началом финансового кризиса показало фиктивность богатства, созданного в финансовом секторе (финансовые компании во всем мире потеряли 980 млрд долларов⁹⁷). Лопнул гигантский финансовый пузырь, нависший в последние годы над мировой экономикой, этот, по выражению Бузгалина и Колганова, своеобразный «черный ящик», живущий относительно независимо от системы общественного воспроизводства.

Особенностью современного кризиса, как отмечают ученые, является и то, что страны развитого капитализма (прежде всего США) не смогли эффективно использовать возможности новой технологической волны. Компьютеризация и развитие современных средств телекоммуникаций не смогли серьезно повлиять на рост производительности труда в большинстве секторов материального производства и сферы услуг; а никаких принципиально новых технологий, которые способны серьезно преобразовать материальное производство, транспорт, связь и т.д. к настоящему времени не возникло. Кроме того, производство прибыли устанавливает внутренние пределы росту удельного веса профессионалов в общей массе занятых, т.к. собственникам предприятий труднее их контролировать и с ними нужно делиться, высоко оплачивая их труд, делая совладельцами предприятий. В результате, делают вывод Бузгалин и Колганов, выход из нынешнего кризиса не приведет к смене технологических укладов, а будет происходить на той же технологической базе, сужая спрос на новое оборудование и затрудняя переход к оживлению и подъему экономики ⁹⁸. Все это нужно учитывать при разработке государственных антикризисных мер.

В условиях мирового кризиса важно, какой ответ дадут государства на этот глобальный вызов. Еще в августе 2008 г. господствовало представление, что начавшийся кризис – чисто финансовый, который не затронет реальный сектор экономики, а ограничится только фондовым рынком. Но он пошел дальше, сейчас проблемы испытывает и промышленное производство и социальная сфера.

Начало кризиса отразилось на настроениях россиян. В стране значительно выросло число пессимистов. Прервалась тенденция постоянного улучшения социального самочувствия населения, имевшая место с 1998 г., когда был зафиксирован самый низкий показатель социальных настроений⁹⁹, хотя к лету 2009 г. произошла адаптация и настроения граждан улучшились.

Мировой финансовый кризис проявился в утрате взаимного доверия. Для России это выразилось в оттоке капиталов на Запад. Если до кризиса порядка 80% российских акций, которые обращаются на мировых биржах, торговались в России, то в настоящее время 70% российских ценных бумаг торгуются в основном в Нью-Йорке и Лондоне ¹⁰⁰. Падают биржевые индексы отечественных ценных бумаг. Так российский фондовый рынок только за два дня февраля (19 -20-го) 2009 г. потерял более 14%.

Кризис – серьезное испытание для каждой страны, он обостряет все застоявшиеся проблемы. В первую очередь от кризиса страдают неэффективные предприятия, а выживают те, которые занимаются проблемами энергосбережения, технологического обновления производства, оптимизацией использования кадров.

Следует отметить, что кризис способствовал оздоровлению российской экономики. Самые жизнеспособные компании сумели выжить, хотя и произошло сокращение их доли на рынке. Так, доля прибыльных компаний сократилась в первой половине 2009 г. вдвое (до 28%), безубыточных, тех, у кого доходы примерно равнялись издержкам стало 42% (в 2008 г. их было 31%), количество убыточных предприятий увеличилось. – с 12% в 2008 г. до 30%. (таблица 16).

Таблица 16