Глава III

1 Такой важный пост, как пост министра внутренних дел, зани­мал бывший великий везир, сторонник Абдул Хамида.

2 До этого, как известно, христиане — подданные империи, бы­ли освобождены от несения военной службы и должны были платить специальный военный налог.

3 Газеты писали, что Абдул Хамид передал значительное коли­чество своих лошадей в распоряжение армии.

4 «Всякий портной,— говорилось в одном из приказов военного министерства,— который сошьет форменное платье не по установ­ленному военным министерством образцу, будет привлекаться к ответственности» [786а, 19.УШ.1909].

5 Например, М. Шевкет-паша на следующий день после приня­тия парламентом закона о чинопроизводстве решил показать пример добровольного отречения от высших чинов. Одевшись в форму ди­визионного генерала (до этого он был маршалом), он отправился в казармы «Охрание», где выступил в защиту новой военной ре­формы |786а, 25^111.1909].

6 В одном из многочисленных воззваний младотурецкого коми­тета к крестьянам говорилось: «О, крестьяне! До каких пор вы будете помогать тому, чтобы пополнять проклятые кошельки стам­бульских трусов, чтобы они продолжали свою расточительность, строили себе дворцы и роскошные жилища, выбрасывая миллионы, которые составились у них из отнятых честно собранных терпением и трудом денег? Довольно же, наконец!» [216, стр. 97].

7 Проекты этих реформ были подготовлены группой специали­стов во главе с профессором-экономистом Махмудом Эсадом.

8 X. Габидуллин считает, что первая забастовка началась в Стамбуле [224, стр. 147].

9 По другим данным, 27 августа 1909 г. [см. 511, стр. 9].

10 Речь идет, как это нам представляется, не о «каком-то письме» К. Маркса, а о «Первом воззвании Генерального Совета Международного товарищества рабочих о франко-прусской войне», написанном К. Марксом между 19—23 июля 1870 г. и опубликован­ном во многих органах печати ![см. 3, стр. 1—6].

11 Современный турецкий автор Мете Тунчай, ссылаясь на данные, приводимые А. Бенороем, пишет, что число рабочих (Стам­була, Салоник, Измира, Зонгулдака, Кавалы и др.), объединивших­ся в профсоюзах, составило 125—150 тыс. [549, стр. 23].

12 Примечательно, что название «Инсаниет» взято из жоресско-го «Юманите», а название еженедельника «Социалист» — из «Ле социалисти», органа Французской социалистической партии. Назва­ние и принадлежность к социалистической партии Турции этих пе­чатных органов писались так же по-французски. Так, например,

«!зпг1гаке. 1'ог^апе ВосмаНз^е, ог^апе йи $атИ §оаа1151е бИотай» и т. п., а сам Жан Жорес часто переписывался и встречался с Хюсейном Хильми-беем (см.: 604, стр. 311; 549, стр. 37].

13 Здесь они стали вновь издавать газету «Инсаниет» и выпу­стили брошюру Тевфика Невзада «Что такое социализм?» [см. 342, стр. 620].

14 Впоследствии социалисты и коммунисты обвиняли Хюсейна Хильми-бея в предательстве, доказывая, что он был агентом анг­лийских оккупантов.

15 Дмитрий Влахов во время революции сотрудничал с младо­турками, в августе 1908 г. вместе с Санданским, Димовым и Панице избирался депутатом османского парламента от так называемой Федеральной народной партии, в то же время поддерживал связь с социалистами из Второго Интернационала. Во время парламент­ских выборов в 1912 г. потерпел поражение. В 1913 г. был выслан из Греции за «политическую неблагонадежность». До второй мировой войны жил в эмиграции. Участвовал в освободительном движении в Югославии. После освобождения Югославии вплоть до своей смерти (1954 г.) был представителем Македонии в Народном законо­дательном органе Югославии.

16 Полный текст законопроекта см. [604, стр. 312 — 314].

171 Подробное изложение вопросов, связанных с идеологией буржуазного национализма в Турции после революции 1908 — 1909 гг., стоит вне рамок нашей работы и является предметом особого ис­следования. Этой проблеме посвящен ряд трудов советских авторов [см.: 382; 260; 226; 355 и др.].

18 Во время итало-турецкой войны младотурки старались про­будить в стране патриотические чувства под лозунгом «османизма», проводили среди населения кампанию сбора средств для армии и флота (см. 90, лл. 295—296].

19 В этом отношении любопытно сообщение штаба Кавказской армии от 21 декабря 1913 г. в Главное управление генерального штаба «О предложении курдского шейха Махмуда отдаться с 50-ю тысячами подвластных ему курдов, обитающих в районе г. Сулей-мание, под покровительство России, взамен чего он желал бы полу­чить впоследствии от России награду в виде некоторых привилегий» [90, лл. 486, 493].

20 В одном из архивных документов содержится сообщение о том, что в начале 1914 г. «турецкое правительство стало выказывать тревожное внимание к деятельности шейха Барзана, который к тому времени стал вполне самостоятельно хозяйничать в Акре и окрест­ностях и перестал признавать турецкие власти настолько, что пра­вительственные чиновники подали в отставку, будучи не в состоянии исполнять свои обязанности». Турецкое правительство, признавая необходимость организации экспедиции против шейха Барзана, в то же время по представлению мосульского вали Асад-паши награ­дило шейха Барзана орденом, который, однако, новый вали Сулей-ман Нафиз-паша отослал обратно. После кровопролитных боев в середине апреля 1914 г. отряд шейха Барзана был разгромлен, сам Барзан со своей семьей и 300 всадниками успел укрыться в Иране [см. 90, лл. 519—520].

21 В феврале 1911 г. к Гусейн-паше приехал специальный пред­ставитель йеменского имама Яхьи шейх Сайд, который заключил с ним тайное соглашение. Гусейн-паша вместе с Хаджи-Мусой обязался поддержать восстание йеменских арабов, «устроив восста-

347

ние в Курдистане с привлечением к участию в нем как курдов, так и турок, недовольных конституционным режимом» :[90, л. 197].

22 По этому поводу Э. Найт пишет: «Целью всех умеренных среди недовольных армян было, оставаясь под властью оттоман, добиться гражданской свободы и таких учреждений, которые обе­спечили бы их личную безопасность, их имущество и честь их жен и дочерей. Но младотурецкая программа как раз обещала им все это, и даже больше; поэтому они решили испытать судьбу вместе с Ахмед Ризой и его собратьями революционерами» 1[343, стр. 67].

23 Еще до этого «земельные недоразумения между армянами и курдами» было решено сделать предметом обсуждения в палате депутатов [108, л. 32 об.].

24 В одном из донесений русского генерального консула в Эрзу­руме Вышинского сообщается, что англичане и французы «при вся­ком удобном случае не скупятся на заявления туркам, что их госу­дарства никогда не позволят России занять хотя бы часть Армении» [90, лл. 489—499].

25 эти КруГИ издавали несколько газет и журналов, призывав­ших албанцев прекратить самостоятельную националньую борьбу и сотрудничать с младотурками. Так, например, газета «Лирия», вос­хваляя младотурецкую революцию, писала, что эта революция по своей значимости стоит рядом с провозглашением независимости США или даже с Великой французской революцией конца XVIII в. [371, стр. 38].

26 Подробнее об этих восстаниях см. |[292, стр. 48; 371].

27 При этом следует отметить, что те же великие державы вся­чески препятствовали нормальному развитию молодого албанского государства. Утвержденный ими в Лондоне «статут Албании» зна­чительно ограничивал ее действительную независимость, облегчал проникновение империалистических монополий в Албанию, устанав­ливал строй наследственной монархии, причем монархом должен был стать иностранный принц, выбранный великими державами. Над Албанией был установлен фактически международный контроль.

28 Так, например, .расходная часть бюджета 1910 г. составила 37,6 млн. лир, а доходная — 28,6 млн. лир, дефицит —9 млн. лир [115, л. 16].

29 В то же время' в партии «Иттихад ве теракки» образовалась «левая группа» — «Хизби теракки», в которую входили депутаты Мустафа Ариф, Джами, Махир Сайд, д-р Риза Тевфик, д-р Риза Нур и др. В отличие от консерваторов левое крыло (или радикалы) существенных изменений в младотурецкой программе не требовали, но выступали с резкой критикой парламентской фракции «Иттихад ве теракки» {см. 604, стр. 187].

30 Политический отчет Центрального комитета партии был опуб­ликован в газете «Танин» 10—13 октября 1911 г. [см. также 547].

31 «Мы знаем,— говорилось в обращении,— что существует ста­ринное правило, по которому „прав тот, кто сильней". Но мы от имени всех подданных Османской империи заявляем, что право по­стоянно возвышается и оно должно взять верх над силой. Мы, османская нация, пережили немало трагических дней как до, так и после провозглашения конституции, но зато превратились в по­стоянный фактор мира и прогресса на Востоке, Теперь мы оказались объектом варварского нашествия той нации, которая прикрывается занавесом свободы и цивилизации» (799, 19.Х.1911].

32 Турецкий историк Махмуд Кемаль Инал пишет, что итальян-

348

ский ультиматум с требованием передачи ей Триполитании был вру­чен великому везиру Хаккы-паше поздно вечером 28 сентября 1911 г., когда тот играл в бридж в квартире итальянского генерала, при­глашенного для реорганизации турецкой жандармерии. Увлеченный азартной игрой, великий везир положил конверт в карман, отложив его вскрытие на завтра. Он вскрыл конверт только после того, как осведомленная жена хозяина предупредила своего гостя о серьезно­сти врученного документа. На следующий день уже начались воен­ные действия |[см. 524, стр. 1772].

33 Поражение турецких войск объясняется еще и тем, что нака­нуне войны по приказу Махмуда Шевкет-паши часть турецкого гарнизона была переброшена в Йемен для подавления восстания. При этом военный министр совершенно игнорировал протест мар­шала Ибрагим-паши, который тут же подал в отставку [524, стр. 1774]. -

34 О нежелании турок заключить мир с Италией, несмотря на безнадежность положения, свидетельствует и донесение русского военного агента от 30 октября 1911 г., в котором говорилось, что правящие круги Турции не спешат заключить мир с Италией, хотя все считают, что Триполитания уже потеряна. Эти круги исходили из того, что вопрос о Триполитании являлся для Турции только вопросом национального самолюбия, а не жизненного интереса. Потеря африканской провинции не грозила существованию Турции. Напротив, она сделалась бы от этого только сильнее. Они откро­венно заявляли, что «будущее Турции — в Малой Азии и она долж­на искать новых приобретений и компенсаций на Востоке, в сто­рону Арарата и Персии... Тогда Стамбул навсегда останется в наших руках, а наши владения само собою расширятся в сторону Востока» [90, л. 281].

«По сравнению с Турцией,— сообщал военный агент,— Италия сильно тяготится как расходами по содержанию экспедицинного корпуса, так и от застоя в Левантийской торговле, которая пере­ходит в другие руки». По словам военного агента, влиятельные люди в Турции тогда открыто говорили: «Пусть итальянцы даже захватят острова Эгейского моря, нам и это мало чувствительно, так как население там греческое и доходы не бог весть какие. Пусть даже попробуют бомбардировать приморские города, нам этим они вреда_ не нанесут... Французы в Бейруте, англичане в Смирне, австрийцы в Салониках не замедлят громко протестовать через свои правительства, и результат для итальянцев может полу­читься очень неприятным, вроде представления счета за убытки этими державами». Таким образом, сообщал далее агент, турки рассчитывали на большую уступчивость со стороны Италии 193 л. 232]. '

35 Следует отметить, что близкий друг принца Сабахеддина Ахмед Бедеви Куран отрицает эту истину (см. 545, стр. 306].

36 Известная русская публицистка Ариадна Тыркова, лично знавшая Сюрейя-бея, пишет о нем: «Этот албанец... человек сред­них лет и среднего роста, в хорошо сшитом сюртуке, с отличным изумрудом в галстуке, брат известного Ферид-паши, великого визи­ря, правившего при Абдул Гамиде как раз тогда, когда младотур­ки объявили конституцию. Он происходит из помещичьей семьи. Сюрейя-бей — один из тех крупных аграриев, которым принадле­жит большинство земли в Албании. Когда он, смакуя цифры, сказал размер своих владений, получилось что-то похожее на балашовские

349

земли. Сюрейя-бей находится 'в' острой -оппозиции правительству. Тут и национальные требования и раздражение богатого агрария»

[392, стр. 85, 87].

37 В этой связи весьма интересный материал был опубликован в отдельных номерах газеты «Ватан» за январь — май 1950 г. В ча­стности, привлекает внимание диалог между членом ЦК «Хюрриет ве итилаф» д-ром Ризой Нуром и редактором младотурецкого офи­циоза «Танин», Хюсейном Джахид-беем (впоследствии Ялчин):

«Джахид-бей: Можете ли, Риза-бей, рассказать нам о цели вашей партии, если это не секрет?

Риза Н у р: Цель наша ясна. Вы шли слишком далеко, по­тому и мы объединили все силы оппозиции, чтобы нанести вам ре­шающий удар.

Джахид-бей: Но ведь в ваших рядах можно видеть веру­ющих и фанатиков, учителей и христиан, невежд и ученых и т. п.

Как же это так?

Риза Н у р: Это верно. Но нам важнее всего свергнуть вас. А дальше будет видно. Вполне возможно, что после вашего ухода мы распустим нашу партию. Такие партии, как „Свобода и согла­сие", конечно, долго не могут жить» {779, 23.11.1950].

38 В этой связи военный агент писал: «Махмуд Шевкет-паша сильно ухаживает за комитетом и уступает ему во всем, даже в во­просах внутреннего управления армией. Тем не менее положение министра сильно поколеблено» (94, л. 26 об.].

39 Любопытно, что младотурецкие газеты, дезинформируя на­селение, почти каждый день сообщали о «блестящих победах турок». Причем, если посчитать, сколько по этим сведениям было убито и взято в плен итальянцев, то число «превысит количество итальянских войск, находившихся на театре войны» :[90, л. 269].

40 Турецкий автор Хасан Амджа в книге «Неродившаяся свобо­да» пишет, что военная лига, членом которой он был сам, образо­валась якобы после начала балканской войны. Это не соответствует действительности, хотя бы потому, что еще задолго до начала этой войны русские дипломаты сообщали о существовании в Турции та­кой организации, а великий везир Саид-паша в своем заявлении об отставке прямо указывает на деятельность «Группы офицеров-спаси­телей» (см. 116, л. 98 об.].

41 После отставки Махмуда Шевкет-паши пост военного мини­стра поочередно предлагался Махмуду Мухтар-паше, Хуршид-паше и Назым-паше. Первые два кандидата ответили отказом, Назым-паша выдвинул ряд условий, по существу направленных против младотурецкого комитета.

42 Согласно ст. 35 конституции 1908 г., парламент мог быть рас­пущен, если правительство само ставило вопрос о доверии и дважды подряд получало вотум недоверия. Если же парламент по своей инициативе выражал недоверие, тогда кабинет должен был подать в отставку, а парламент распустить было нельзя.

43 Из 168 присутствовавших депутатов 113 голосовали за дове­рие, 46 — против и 9 депутатов (армяне) воздержались (115, л. 106].

44 Согласно традиции, в таких случаях великий везир должен был огласить ираде на заседании парламента, которое назначено было на 13 часов 5 августа 1912 г. Однако младотурецкий парламент, собравшийся на три часа раньше назначенного времени, отверг ираде. Тогда Ахмед Мухтар-паша объявил, что парламент распущен его величеством султаном два дня назад и новый парламент будет

350

созван к 1 декабря 1912 г. Так был разогнан младотурецкий парламент.

45 Министр юстиции Хюсейн Хильми-паша, выразивший свое несогласие с предусмотренной амнистией и отстранением всех мла-дотурецких губернаторов вилайетов, подал в отставку. Его место занял сенатор Сами Паша-заде Халим-бей (524, т. 12, стр. 1813].

46 В Инструктивном письме президента Франции Пуанкаре фран­цузским послам в столицах крупных держав от 8 октября 1912 г. подчеркивалось, что Франция с полного одобрения Англии настаи­вает на возвращении Италией островов турецкому правительству [см. 154, док. № 91].

47 Военная конвенция между Сербией и Болгарией была под­писана 12 мая 1912 г.

48 Русский дипломат А. Мандельштам в следующих словах ха­рактеризует Кямиль-пашу и его последний правительственный каби­нет: «Этот турецкий византиец, искусившийся во всех дворцовых интригах хамидовского режима, не мог, конечно, внести свежую струю в оттоманскую государственную жизнь, и можно смело ска­зать, что его управление только повторяло и даже иногда усугубля­ло ошибки младотурок, не принеся в конечном итоге никакой поль­зы стране» [321, стр. 31].

49 Джемаль Кутай пишет, что командующий турецкой армией маршал Абдуллах-паша, учитывая серьезность положения, просил санкции на отступление армии по всему фронту, однако военный министр Назым-паша настаивал на ведении наступательных дейст­вий |Г493, стр. 17].

50 Любопытно, что даже в эти дни официальная турецкая про­паганда постоянно твердила о «беспрерывных победах турецких войск над союзными армиями и об огромных потерях последних» [90, л. 378].

51 Подробности январского переворота 1913 г. см.: [470, стр. 254—271; 545, стр. 312—320].

52 Как выявилось впоследствии, военного министра застрелил близкий друг и соратник Энвер-бея майор Якуб Джемиль-бей.

53 Впоследствии Кямиль-паша заявил, что свое заявление об отставке он писал под диктовку Энвер-бея и Талаат-бея (610, стр. 79].

54 Энвер-паша родился в 1881 г. в Стамбуле. Окончив в 1903 г. поенное училище в чине капитана, он затем служил в Третьей армии, дислоцированной в Македонии. Энвер возглавлял одну из воинских частей, поднявших в 1908 г. восстание и удалившихся в горы. В 1909 г. этот «герой свободы» был направлен в качестве военного атташе в Берлин, где и стал «другом», а вернее, подруч­ным немцев. В 1911 г. Энвер был направлен в Триполи и отличился здесь во время войны с Италией. Имевший в начале революции чин майора, Энвер-бей при активной поддержке младотурецкого коми­тета сделал быструю военную и государственную карьеру. Корпус, являвшийся основной опорой младотурок в армии, находился в распоряжении начальника штаба Энвер-бея. Возведенный 2 декабря 1913 г. в звание бригадного генерала и паши, он был назначен воен­ным министром. Женившись в марте 1914 г. на племяннице султана (дочери брата султана, принца Сулейман-эфенди) Наджие Султан, Энвер-паша таким образом получил титул «дамада», который носи­ли зятья султана.

55 Германо-турецкие переговоры о приглашении военной миссии

351

под руководством бригадного генерала Лимана фон Сандерса завершились подписанием 27 ноября 1913 г. специального соглаше­ния между обоими правительствами.

56 Мехмед Талаат-бей (с 1917 г.— паша) родился в Адрианополе в 1874 г. Здесь же окончил военное училище. После смерти отца, в 18-летнем возрасте, стал мелким чиновником в почтовом ведомст­ве Адрианополя. Когда в Европейской Турции все более разгоралась борьба против абдулхамидовской деспотии, Талаат-бей примкнул к младотурецкому движению, за что был осужден к одному году тюремного заключения, а затем сослан в Салоники. Губернатор Салоник Риза-паша, сочувствовавший младотуркам, назначил Талаат-бея сначала инспектором, а затем главным секретарем поч­тового управления. Здесь Талаат-бей возглавил салоникское отделе­ние младотурок.

После революции и провозглашения конституции Талаат-бей был избран депутатом меджлиса от Адрианополя. Он возглавил группу турецких депутатов, побывавших в 1909 г. в Англии с офи­циальным визитом. Талаат-бей занимал посты министра внутренних дел в кабинете Хюсейна Хильми-паши, министра почты и телеграфа в кабинете Саид-паши, служил в армии во время балканских войн. Талаат-бей был одним из главных организаторов государственного переворота 23 января 1913 г. В новом правительстве младотурок (в кабинете Махмуда Шевкет-паши) Талаат вторично стал минист­ром внутренних дел.

57 Ахмед Джемаль-бей (-паша) родился в 1872 г. в Стамбуле. По окончании военного училища долгое время находился на воен­ной службе, а после революции 1908 г. партия «Иттихад ве теракки» направила его в Анатолию в качестве главы «миссии реформы». Он был одним из руководителей «армии действия», выступившей про­тив переворота 13 апреля 1909 г. В последующее время Джемаль-бей был губернатором в Адане, Багдаде, а во время балканских войн проявил военно-административные способности. После перево­рота 23 января 1913 г. был назначен Шевкет-пашой губернатором Стамбула, а затем министром общественных работ. В декабре 1913 г. получил чин бригадного генерала и звание паши, а в февра­ле 1914 г. заменил Чюрюксулу Махмуд-пашу на посту морского

министра.

58 Следует отметить, что еще в 1911 г. турецкое правительство приняло программу усиления военного флота. В основе этой про­граммы лежало соглашение с английской судостроительной фирмой «Армстронг — Витворт — Виккерс», в соответствии с которым фирма должна была построить для Турции два броненосца водоизмещени­ем в 16,5 тыс. т каждый (90, лл. 179—180].

59 Халил-бей (Халил Ментеше) родился в Миласе в 1874 г. и получил среднее образование в Измире. После этого он учился в училище правоведения в Стамбуле, а затем окончил факультет пра­ва в Париже. После революции 1908 г. был избран депутатом в меджлис от Ментеше, где возглавил младотурецкую фракцию депу­татов. В кабинете Хаккы-паши был министром внутренних дел, а в кабинете Саид-паши возглавлял Государственный совет. В междли-се, созванном после балканской войны, вновь был избран председа­телем. Признанный среди младотурецких правящих кругов «совер­шенным правоведом», Халил-бей в действительности следовал по стопам триумвиров и стремился в правовом отношении «обосновать» их планы,

352

60 Джавид-бей родился в 11875 г. в Салониках; в 1896 г. окон­чил «гражданскую школу» в Стамбуле. После нескольких лет службы в Сельскохозяйственном банке и министерстве просвещения вновь возвратился в Салоники, где занял пост директора «Мектеби тафаюз» («Школы прогресса») и здесь же стал активным членом «Иттихад ве теракки».

В османском национальном собрании, открывшемся после рево­люции 1908 г., был депутатом от Салоник и являлся председателем бюджетной комиссии, а вскоре стал министром финансов. В 1908— 1914 гг. неоднократно менял посты, выходил в отставку и даже эмигрировал, а затем, возвратившись на родину, занял пост мини­стра финансов в кабинете Махмуда Шевкет-паши.

61 Будучи во Франции в начале 1914 г., Джавид-бей заказал на французских заводах в счет будущих кредитов 376 горных ору­дий, 50 млн. патронов, две подводные лодки, шесть миноносцев для турецких вооруженных сил |[153, стр. 9—10].

62 Вскоре после парижских переговоров Джавид-бея морское министерство Турции, по настоянию Энвер-паши, заключило с гер­манскими фирмами Круппа контракт на изготовление 1000 орудий разного калибра для турецкой армии (114, л. 92],