Семантическая классификация метафор

• Медицинские метафоры: раковая опухоль преступности, хроническая безработица сидеть на нефтяной игле.

• Спортивные метафоры: игроки на рынке, избирательная гонка, политическая арена.

• Финансовые метафоры: политический капитал, кредит доверия, ценовой скачок.

• Строительные метафоры: прорабы перестройки, фундамент общего европейского дома, работать под крышей.

• Театральные метафоры: югославский сценарий политического шоу, закулисные игры, по законам жанра.

• Метеорологические метафоры: дружеская атмосфера, политический климат, заморозить цены.

• Технические метафоры: механизм урегулирования, перезагрузка отношений, спустить на тормозах.

• Военные метафоры: штурм высот науки, идеологический фронт, битва на рынке недвижимости.

• Растительные метафоры: корень зла, искусственное выращивание, цветы жизни.

Научная метафора

Существует точка зрения, что наличие метафор противоречит нормам научного стиля речи, однако феномен метафоризации научного языка объективно присутствует.

Сущность научной метафоры связана с проблемой вербализации нового знания. Нильс Бор считал, что язык – это в известной степени сеть, натянутая между людьми, и мы висим в этой сети со своим мышлением и способностью к познанию.

Новое знание не во всех случаях можно сразу и точно вербализовать, поэтому появляется стадия метафорической интерпретации.

Необходимость метафоры в языке науки вызвана тем фактом, что круг предположений всегда шире, чем инвентарь имеющихся языковых средств, вследствие чего часто затруднительным оказывается быстрый подбор необходимого слова. Первоначально метафора в научной терминологии выдвигается одним ученым, являясь частью его индивидуального языка (идиостиля). Затем в процессе верификации научным сообществом она начинает устойчиво употребляться. Удобство метафоры-термина заключается в ее гибкости. Метафора-термин может уточняться.

М. Блэк писал: «Возможно, любая наука начинается с метафоры и завершается алгеброй; возможно также, что без метафоры наука никогда не достигла бы алгебры»¹.

Эта мысль созвучна мнению Нильса Бора, который много размышлял о соотношении искусства и науки: «Причина, почему искусство может нас обогатить, заключается в его способах напоминать нам о гармониях, недосягаемых для систематического анализа»².

Знаменитый российский физик, академик А.Н. Сисакян, называвший себя «лирикоестествоиспытателем», писал:

Мертва наука без искусства,

Оно ей прибавляет чувства.

Новое в науке прокладывает себе путь с помощью метафорического языка. Генетическая связь метафоры и новизны выражается в том, что новое может быть высказано только метафорой, поскольку язык не успевает за развитием научной мысли.

В 70-е годы XX в. начался период возрождения метафоры в контексте методологических проблем современного естествознания. Метафоричность языка науки стала очевидной. Ученые отмечают кризис наглядности в современной науке, поэтому метафора развивается как символ виртуальности, абстрактности научного познания.

Метафора существует в языке любой науки, даже такой фундаментальной, как квантовая физика: порция света, волновой пакет, пилотируемая волна. В научных текстах уже можно выделить стершиеся (мертвые) метафоры: сила, поле, масса – и относительно новые: вирус, память, корзина (компьютерный подъязык).

И в научном, и в поэтическом языке некоторые функции метафоры доминируют при сохранении других. Мнение, что метафоризация языка познания противоречит нормам научной традиции однозначного определения понятий, провоцирует пренебрежительное отношение к познавательному содержанию метафоры, в то время как к метафоре ученых подводит внутренняя логика развития знания. Метафоротворчество составляет неотъемлемую часть научного творчества.

Известный математик Ю.И. Манин одну из своих книг так и назвал – «Математика как метафора». Автор убеждает читателя в том, что метафора есть соединение похожего с непохожим, при котором одно может превратиться в другое.

Математическая метафора как инструмент познания постулирует, что некоторый сложный набор явлений можно сравнить с математической конструкцией. Наиболее показательной моделью является искусственный интеллект – корпус знаний, относящихся к компьютеру. И в то же самое время потенциально это модель функционирования мозга и сознания в физиологии.

Чтобы понять, как именно математика способствует пониманию реального мира, удобно рассматривать ее в трех аспектах: модель, теория и метафора.

Математическая теория – это приглашение к построению работающих моделей. По мнению Ю.И. Манина, математическая метафора – предложение поразмышлять о том, что мы знаем, а интерпретация математического знания является актом в высшей степени творческим. В некотором смысле математика – это роман о природе и человечестве. Точно сказать, чему нас учит математика, невозможно, так же, как невозможно сказать, чему нас учит «Война и мир».

Основой человеческой культуры является язык, и математика – это особый вид языковой деятельности. Естественный язык – гибкий инструмент для передачи информации. Он создает виртуальные миры духовной культуры. Но он оказывается не очень хорошо приспособленным для хранения и организации растущего запаса знаний о природе. Ю.И. Манин предполагает, что, вероятно, Аристотель был последним великим мыслителем из тех, кто полностью использовал возможности языка. С приходом Галилея, Кеплера и Ньютона естественный язык в науках был низведен до роли посредника высокого уровня между реальным и научным знанием, содержащимся в химических формулах, астрономических таблицах, с одной стороны, и нашим мозгом – с другой.

Пользуясь естественным языком при изучении и преподавании наук, мы привносим с ним наши ценности и предрассудки, поэтические образы и навыки манипулятора, но ничего из того, что существенно для научного содержания. Все существенное содержится либо в длинных списках структурированных данных, либо в математике, – категорично утверждает Ю.И. Манин, забывая пушкинское предостережение, что нельзя поверить алгеброй гармонию.

Кроме того, по ходу своего внутреннего развития математика, руководствующаяся собственной логикой, создает еще и виртуальные миры, потрясающие внутренней красотой и чрезвычайной сложностью, миры, которые противятся любым попыткам описать их естественным языком, но поражают воображение горстки профессионалов на протяжении поколений.

Из свойств математики как метафорического построения самым удивительным является то, что, применяя формальные правила к данному математическому тексту, можно в итоге получить текст, который несет совершенно иное содержание.

Без естественного языка математические статьи будут выглядеть как неорганичная смесь слов и формул, потому что язык науки нуждается в эмоциональных связях. Естественный язык апеллирует к пространственному и качественному воображению, что позволяет использовать математику как метафору.

Таким образом, роль метафоры всеобъемлюща. Она преображает окружающий видимый мир и создает бесконечное множество индивидуальных образов в реальном и виртуальном пространствах.